Бледнолицый шаман

Глава 16

Рори очень удивило поведение женщины. Он мог понять благодарность мужчины и то, что два воина посчитали своим долгом отдать жизнь за то, что он сделал для них. Но для женщины их поступок означал потерю мужа и сына, а ведь это было для нее хуже собственной смерти. И все же она оставалась спокойной, неторопливой, не оспаривала принятое решение, а снова занялась своей работой, ее пальцы мелькали до наступления полной темноты. Сердце Рори Майкла потеплело от избытка чувств к этим людям. Несмотря на другой цвет их кожи, он все равно чувствовал свое родство с ними.

Сначала Майкл не хотел, чтобы они рисковали своей жизнью из-за него. Он надеялся справиться с этой ситуацией сам. И вот перед ним открылось, насколько они готовы к соучастию. Рори был потрясен тем, что ему предлагали. Оба были готовы умереть за него: один — вождь племени, а второй — юноша, которому самому только что с трудом вернули жизнь. При этом женщина готова была отдать их обоих. И все это было сделано даже без просьбы с его стороны!

Майкл поднялся.

— Следуй за ним, Южный Ветер, — спокойно приказал Встающий Бизон.

— Нет, оставайся здесь, — ответил Рори. — Я выйду сам.

— Ты уже что-то придумал, по глазам видно, — промолвил мудрый индеец, глядя на него.

— Оружия не беру, — сказал Майкл, показывая руки.

Вождь кивнул:

— Очень хорошо. Но только недолго. Не трать много слов и не подпускай воинов близко к себе. Ты же знаешь, отец, что вид добычи возбуждает, и даже женщины превращаются в охотников, увидев оленя.

Майкл улыбнулся, услышав это сравнение, и ободряюще кивнув трем своим краснокожим друзьям, вышел наружу.

Сумерки были еще прозрачными. Горизонт подсвечивался лучами заходящего солнца, на фоне которого темнели западные горы, на востоке они были окрашены в пурпурный цвет. Оживал вечерний ветер, прикасаясь к щекам своей прохладной влажной ладонью. Покой царил в природе, но в делах людей мира не было.

Индейцы уже не сидели, совещаясь в тесном кругу, а разбились по двое и окружили вигвам, перекрыв все пути к бегству.

Майкл увидел винтовки в их руках и подумал, что уже можно считать себя покойником. Он видел смерть раньше, бывала она к нему и ближе, чем сейчас, но никогда гибель не была так неизбежна.

Впрочем, пожал он плечами, можно по-разному смотреть на безысходность — с точки зрения холодного реалиста, или с точки зрения оптимиста. Рори все же оставался оптимистом. Можно примириться с тем, что выхода нет и оставить надежду, но он упорно держался за нее, и, прикрыв глаза, стал быстро прикидывать свои шансы на успех. Вдалеке виднелся дым, поднимающийся из вигвамов индейцев высоко в вечернее небо. Ветер дул оттуда, и до Рори доносился приглушенный шум — ржание лошади, рев мула. Однако его врагов не умиротворяла эта идиллическая картина — они готовились к убийству. Навстречу ему выступил шаман, ведя в поводу пегую невысокую лошадь с длинной гривой, с цветными ленточками в хвосте, и седлом, так богато украшенным серебром, что его хватило бы, чтобы осчастливить всех мексиканцев на земле. Он проговорил:

— Где же твоя волшебная сила, брат? Ты можешь возвращать умирающих с края тьмы, но сейчас сам ближе к ней, чем был Южный Ветер. У тебя есть только один выход!

— Отдать камень?

— Да!

— А что я получу взамен, Большой Конь?

— Жизнь!

— Но ведь я выиграл камень!

— Жизнь, — повторил шаман. — Ты спрятал мои кости и бросил свои, поддельные. Вот как ты выиграл!

— Ага, Большой Конь, — улыбнулся парень, — ты думаешь, что я не разглядел твои кости и не почувствовал, что у них срезаны края. Ты знаешь эти кости лучше, чем лицо своей уродливой скво.

— Что бы ты ни думал, — ухмыльнулся тот, — но ты спасешь свою жизнь, только если отдашь наш камень. Давай! Я пришел за ним, верни его — и все будет хорошо.

— Слушай, Большой Конь, я рисковал своим конем и выиграл. Если я отдам тебе красный камень, то вернешь ли ты мне стоимость коня? Ты можешь спросить у вождя, сколько он стоит.

— Ты выиграл поддельными костями, — повторил индеец. — Отдай «красный глаз» и получишь жизнь. Неужели камень дороже тебе, чем собственная жизнь?

Самоуверенность, сквозившая в его голосе, осанке и жестах, породила волну ярости, нахлынувшую на Майкла.

— Ну хорошо же, — проговорил он, сдерживаясь с большим трудом, — ты видишь, что я вышел без оружия. Это значит, что я хочу просто поговорить с тобой.

— Да, вижу.

— Еще утром у меня были винтовки, нож и многое другое. Все это исчезло, остался только вороной конь, которого вы сейчас окружили.

— Вот видишь, — заметил колдун, — тебе не удастся убежать. Даже если бы ты ускользнул от меня, поймал в селении какую-нибудь лошадь и ускакал на ней, то все равно бы ты не ушел от этого черного великана. Наш воин на твоем собственном жеребце догнал бы тебя!

И он расхохотался от такой удачной мысли. Рори при звуках этого резкого смеха крепко сжал зубы, но затем все же сумел улыбнуться Большому Коню.

— Ладно. Думаю, что умный человек платит цену, которую у него просят, и забывает об этом.

— Да, так всегда поступают мудрецы, — согласился Большой Конь.

— Хочу посмотреть на него в последний раз, — вздохнул Рори и развернул кожу, в которой хранился камень. Он горел, словно кусочек заходящего солнца, своим собственным светом, испуская слабые лучи из самой глубины.

— Вижу ли я тебя в последний раз? — задумчиво произнес Майкл.

— Давай мне его быстрее, — прервал Большой Конь. — У тебя осталось мало времени. Скоро появятся звезды, и тогда уже будет слишком поздно раздумывать.

— Ну что ж, возьми! — сказал Рори.

Он протянул руку с драгоценностью, но сам смотрел не на камень, взгляд его не отрывался от тяжелой, грубо вытесанной челюсти шамана. Когда тот нетерпеливо шагнул к нему, Майкл, держа камень в левой руке, правой изо всех сил обрушил удар на эту челюсть, молитвенно что-то прошептав.

Кулак попал точно в костлявый подбородок. Отдало в руку, и она онемела до плеча. Большой Конь стал медленно валиться назад, алчный огонь потух в его глазах. Он был уже не в состоянии предотвратить второй удар, который последовал в то же самое место. Шаман рухнул на землю у ног лошади.

Он конвульсивно попытался ухватиться за качающееся ременное стремя, но упустил его и затих в неуклюжей позе на боку.

Майкл подскочил к лошаденке и, словно кот, прыгнул в седло, обхватив ее бока руками и ногами. Та испуганно заржала и завертелась на месте. Прийдя в себя, она полным ходом рванула прямо в селение. Это направление устраивало Майкла. Ему был нужен самый короткий путь, чтобы прорвать кольцо врагов.

За спиной он услышал вопль. Прозвучало два выстрела, пули просвистели рядом со щекой. Неплохие стрелки, видно, колдун выбрал лучших воинов. Но главная опасность подстерегала его впереди. Справа и слева находились две группки подвое индейцев — всего четыре человека, четыре винтовки, стреляющие в упор! Вряд ли можно надеяться ускользнуть от них. Однако сумерки сгущались, и это было самое предательское время — ни день, ни ночь. Но, может быть, при его внезапном появлении дрогнет рука даже у этих опытных и умелых воинов? Майкл надеялся на это, потому что ни на что другое надежды не оставалось.

Он увидел, как вскидываются две винтовки. И в следующий миг с его головы слетела шляпа. Другой же индеец в ярости бросил свое оружие наземь — видно, произошла осечка. Нужно ждать еще двух выстрелов!

Он распластался вдоль шеи скачущей лошади и закричал. Ему показалось, что это может помочь. Рори увидел красный клуб огня, вылетевший из ствола винтовки, которая была нацелена ему прямо в лицо. Затем все исчезло, и только двойное эхо выстрела звучало у него в ушах. Лошадь по-прежнему неслась изо всех сил, и сгустившиеся ночные тени сомкнулись за ней.

Послышались еще выстрелы, но пули пролетели слишком далеко.

И все же еще одна опасность настигала его из темноты. Майкл повернулся, и ему показалось, что за ним следует крылатый конь, легко скользящий над поверхностью земли.

Вороного жеребца доверили самому лучшему воину и, несомненно, самому меткому стрелку.

И все же смертельная игра еще не была проиграна, если верный друг не забыл науку, которой Рори обучал его в загоне У эра. Беглец пронзительно засвистел и, услышав знакомый звук, конь совершил высокий прыжок, словно преодолевая невидимое препятствие. В полете длинное тело согнулось, резко выпрямилось при приземлении, и уже с пустым седлом жеребец продолжил свой бег в поисках хозяина.