Блондинка? Брюнетка? Рыжая!

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Эрин прекрасно помнила тот вечер. После вечеринки ее слегка трясло. Она стояла на улице и пыталась поймать такси, чтобы вернуться в отель.

Случилось то, чего она боялась больше всего на свете, но о чем до сих пор даже как следует не задумывалась. Слезы заволакивали глаза.

Эрин добралась до гостиничного номера, который снял ее муж, Франческо Луис Романелли… Теперь она стояла у большого зеркала в холле и смотрела на свое отражение.

— У тебя огромные проблемы, Эрин, — сказала она себе. — Огромные…

Эрин было известно только одно решение этой проблемы, которое она приняла еще в юности, глядя на бесхарактерные попытки своей матери наладить семейную жизнь.

Она вошла в ванную. Перед ее глазами стояла самодовольная мина обласканного женским вниманием Франческо Романелли. Оказывается, ее супругу не чуждо дешевое позерство. Понимал ли он, как ранит ее публичным проявлением своего к ней пренебрежения?

Эрин убеждала себя, что это было просто мальчишеством, желанием казаться неотразимым, но подыгрывать Франческо было ниже ее достоинства.

С возрастом она научилась понимать мотивы человеческих поступков. И там, где в детстве видела исключительно злой умысел, с годами постепенно стала различать незрелость, неуверенность или банальное равнодушие. В том, что ее отец был бабником, следовало винить не его развратную сущность, а элементарное детское желание всем нравиться. Эрин поняла это, только когда подросла.

Отец Эрин испытывал постоянную потребность доказывать окружающим свою мужскую состоятельность, поэтому, когда какая-то женщина обращала на него внимание, он расцветал и всеми возможными способами старался ее завоевать. Женившись на Клер, которую он, без сомнения, любил, отец Эрин не смог удовлетвориться близостью с одной женщиной, потому что где-то глубоко внутри него сидел маленький неуверенный в себе мальчик, нуждающийся в постоянных подтверждениях своей мужественности.

Теперь Эрин все понимала. Но разве ей от этого легче? Разве измена стала восприниматься иначе, не так болезненно? Нет. И она не знала, есть ли способы удержать мужчину от подобных поступков. Во всяком случае, Эрин таких способов не знала.

Оказывается, к разврату ведет не только распущенность, но и болезненная неуверенность в себе. И то и другое она считала проявлением слабости, которая пугала ее порой больше, чем злой умысел.

Встреча с Франческо была самым удивительным событием в жизни Эрин. Она еще надеялась все прояснить, спокойно обсудить с мужем сложившуюся ситуацию, объяснить, как она себя чувствовала. Возможно, осознав, как сильно Франческо ее обидел, он одумается. В полчетвертого утра она еще продолжала в это верить.

В полседьмого, когда уверенность в том, что Франческо уже не появится, окончательно одержала победу над слабой надеждой, Эрин приняла решение. Слишком тяжело далась ей эта бессонная, полная переживаний ночь. Для нее все было кончено. Она собрала свои вещи…

В девятом часу в номер ввалился Франческо.

— Как ты смеешь? — ревел он из холла, призывая жену к ответу. — Что ты творишь?

— А на что это похоже? — спокойным тоном спросила Эрин. — Я очень спешу, Франческо. Я не хочу опоздать на свой самолет.

Его лицо покраснело от гнева. Он выдержал эффектную паузу и рассмеялся:

— Ты что, серьезно?

— Разве это не очевидно?

Франческо как-то разом протрезвел.

— Нам нужно поговорить, — четко произнес он.

— Нам не нужно ни о чем говорить. Ты не ночевал дома после известных событий, произошедших прямо на моих глазах. Все и без слов ясно.

— Нет. Ничего не ясно. Ты все неправильно поняла. Мы же взрослые люди, к тому же ты моя жена, а значит, ты должна мне доверять.

Франческо открыл навстречу Эрин свои объятья, но она почему-то не изъявила желания в них оказаться.

— Ты сильно заблуждаешься, если думаешь, что есть причины пересмотреть наши отношения. Я могу тебя заверить, нет никаких оснований подозревать меня…

— Пустые слова. То, что я видела своими глазами, ты не можешь оспорить. Для меня этого вполне достаточно, чтобы уйти.

— Но ты ведь не хочешь уходить от меня, Эрин.

— Ты в этом так уверен? Мне очень жаль тебя разочаровывать, Франческо.

Эрин взялась за ручку чемодана.

— Да, честно говоря, я подумывала о примирении, но ты не пришел ночевать. Это был твой личный выбор. Мне непросто далось мое решение, но я его приняла и менять не собираюсь. И никакие твои слова не смогут меня остановить!

Покидая гостиничный номер, Эрин ни разу не обернулась. В эту минуту она гордилась собой, ни на секунду не усомнившись в своей правоте. Франческо позволил себе то, что не имел права позволять себе женатый мужчина. Была ли между ним и красивой блондинкой постель или нет, Эрин мало интересовало. Франческо оскорбил ее и должен понести наказание. Таким наказанием и стал разрыв.

— Ты окончательно отвергаешь меня? — с дрожью в голосе спросил Франческо.

Эрин повернулась к нему лицом и внимательно посмотрела в глаза. А ведь он не притворяется, его на самом деле заботит ее уход.

Франческо подошел ближе.

— Как ты жила одна, Эрин?

Она непонимающе смотрела на мужа.

— Ты так похудела! На тебя смотреть страшно, милая!

— Не смотри, — Эрин отвернулась.

Она еще не догадывалась, к чему он ведет.

— Тебе необходимо показаться доктору.

— Я совершенно здорова.

— Здоровые люди выглядят иначе. Ты не просто худа, у тебя синяки под глазами, лицо стало бледным. Я беспокоюсь за тебя, детка.

— Уверяю тебя, со мной все в порядке.

— Да ты вот-вот в обморок упадешь!

— Что ты придумываешь, Франческо? К чему весь этот разговор?

— Меня восхищает твоя выдержка, любимая! Таких непоколебимых женщин мне еще не приходилось встречать.

— Я равнодушна к лести, и тебе должно быть это известно.

— Я знаю, что она тебя злит… Ну вот, ты опять побледнела. Что с тобой?

— Франческо, меня очень трогает твое беспокойство, однако оно совершенно излишне. Я не больна… И прекрати этот допрос! Он мне неприятен.

— Я тебя услышал, дорогая. Но не могла бы ты ненадолго присесть?

— Хорошо, если для тебя это так важно, — Эрин опустилась на самый край кресла. — Может быть, ты наконец расскажешь, Франческо, зачем ты все-таки приехал?

— Это очевидно. Я приехал, чтобы убедить тебя прекратить бракоразводный процесс. С нашими отношениями нельзя поступать так безжалостно.

— Это не я сейчас поступаю с ними безжалостно, ты сделал это гораздо раньше меня.

— Эрин, прошло достаточно времени, я думаю, мы оба успели остыть и спокойно обдумать наши поступки. Уверен, из-за сомнений ты не спишь ночами.

— Ошибаешься. Тут не о чем думать, Франческо. Решение уже принято, и оно меня вполне устраивает.

— Но оно основано на ошибочных предположениях. Разве это тебя не смущает?

— Меня смущает то, что ты захотел меня видеть только после того, как получил бумаги о разводе. До этого момента тебя, вероятно, тоже все устраивало. Я не желаю числиться твоей женой, не будучи ею в действительности.

— О! По-твоему, я должен был бежать за тобой до аэропорта и умолять вернуться?

Эрин не смогла сдержать улыбки.

— Нет, ты не должен мне ровным счетом ничего, Франческо. Я ушла, ты меня не остановил, не догнал, не вернул обратно. Значит, я правильно поступила. Осталось сделать последний шаг — развестись официально. И я прошу тебя не мешать мне.

— Ты, как всегда, весьма последовательна в своих действиях, милая. Но я не хочу тебя терять.

— Ты сам не знаешь, чего хочешь, Франческо. Когда ты решил сделать меня своей, ты вел себя совершенно иначе. Теперь же все твои доводы звучат неубедительно. Я не верю, что нужна тебе.

— Тебе кажется, будто я перестал тебя хотеть? Поэтому ты так расстроена, милая?

— Прекрати называть меня любимой, милой, деткой! Это звучит нечестно, как будто ты играешь какую-то не очень приятную для тебя роль, — потребовала Эрин.

— Ты стала такой нервной, Эрин. Я беспокоюсь за тебя, — почти равнодушно произнес Франческо.

— Вместо того, чтобы искать причину проблемы в себе, ты приписываешь мне какие-то непонятные недостатки. Пусть даже я нервная, но это не меняет сути дела.

— Почему ты отказалась поговорить со мной тогда? Упаковать вещи и уехать — это не лучшее решение, ты так не думаешь?

— Это просто смешно! Как ты можешь требовать от меня подобного спокойствия? На моих глазах мой муж целует другую женщину и не возвращается домой ночевать… Если бы я повела себя иначе, скажем менее импульсивно, это бы означало, что ты мне совершенно безразличен.

— Приятно слышать, — Франческо самодовольно улыбнулся. — Меня удивляет другое: ты всегда казалась мне такой уверенной в себе девушкой, что могло пошатнуть твою уверенность? Всего лишь какой-то нелепый поцелуй?

— Ах! — Эрин всплеснула руками. — Слава богу, я поняла наконец причину твоего разочарования. Видимо, я должна была накинуться на эту блондинку, вырвать ей с корнем все волосы и выцарапать глаза, но вместо этого я предпочла уйти и освободить тебя от своей персоны. Выходит, если следовать твоей логике, это я допустила промах, а не ты…

— Да нет, я вовсе не это имел в виду… Странная ты, Эрин!

В ответ на реплику Франческо она рассмеялась.

— Давай проясним вот что, — предложил Франческо, наклоняясь к Эрин. — Когда мы женились, ты допускала мысль о том, что наш брак — явление временное? Я хочу услышать честный ответ. Ты вообще считаешь, что мужчина может быть всю жизнь верен своей жене?

— Когда я выходила за тебя, я почему-то не задумывалась о лжи, изменах и разводах. Если бы я хоть на миг об этом подумала, а это стоило сделать, то, наверное, не согласилась бы стать твоей женой, Франческо. Мне казалось, я знаю о тебе достаточно для того, чтобы связать с тобой свою судьбу. Я ошибалась…

— А у тебя самой совесть чиста? Ты никогда ничего не утаиваешь, тебе всегда можно доверять, на все сто, не так ли?

— Ты на что-то намекаешь, Франческо?

— На твою беременность!

— Что?

— Ты слышала, Эрин! Ты беременна и скрываешь это от меня. Ты утаила от своего собственного мужа, что ждешь ребенка. По-моему, весьма тяжкий проступок, дорогая. — Франческо был зол.

— Как ты об этом узнал? Отвечай!

— Все тайное рано или поздно становится явным…

— Не умничай! Откуда тебе стало известно?

— На эту мысль меня навел звонок из женской консультации. Я расспросил секретаря и, как отец малыша, получил всю информацию. Вот из-за чего я здесь, а вовсе не из-за раздела имущества.

— Они не имели права говорить тебе это! Это частная информация! — возмутилась Эрин.

— Вот такие мы все нехорошие, Эрин. И именно в этом враждебном мире тебе приходится жить. Мне очень жаль.

— Меня не задевают твои подколы, — Эрин старалась держать себя в руках.

— Не важно. Предлагаю поменяться ролями. Теперь я буду обвинять. Как ты считаешь, мой спонтанный проступок против твоего сознательного… Кто из нас подлее, милая Эрин?

— Ты бы все узнал. Я собиралась сказать тебе о ребенке сразу после развода, — сухо ответила ему она.

— Благодарю за честность. Ты привыкла всегда добиваться своей цели, не так ли? Ты решила: ребенок будет твой, и только твой, мое участие в его жизни не предполагается. Я должен безоговорочно принять такое положение дел? А если я стану упираться, несмотря ни на что, пожелаю быть отцом собственного ребенка, ты покинешь страну, изменишь имя?

— Теперь выходит, ты кристально чистый человек, а я способна на подлости в духе серийных убийц. Очаровательный поворот! — Эрин откинулась на спинку кресла. — Я не собиралась шантажировать тебя и не позволю тебе манипулировать мною.

— Отлично! — грустно рассмеялся Франческо. — Но, сказать по секрету, я всегда мечтал услышать о том, что у нас будет ребенок, от собственной жены, а не от какой-то неизвестной сотрудницы женской консультации.

— Жизнь порой бывает весьма непредсказуема. Меня тоже какие-то вещи расстраивают, какие-то возмущают, хотя случаются и весьма приятные моменты, — хладнокровно отозвалась Эрин. — Я хорошо подумала над тем, говорить тебе про ребенка или нет. Решила, что еще рано. Я считаю, у меня есть право выбирать время для подобных откровений. Потом, я не понимаю, что сейчас это может изменить?

— Не понимаешь? Ты будешь матерью моего сына или дочери! И я хочу, чтобы у моего ребенка была полная семья! Факт моего отцовства все меняет, Эрин. Ради одного этого мы обязаны сохранить наш брак!

— По-твоему, ради ребенка мы должны изображать любящих супругов? Мне претит играть в подобные игры, Франческо.

— Весьма эгоистичная позиция.

— А я бы сказала, реалистичная. Глупо полагать, будто ребенка устроит наша ложь.

— Просто тебе очень хочется отделаться от меня, а о благе ребенка ты и не думаешь, — повысил голос Франческо.

— Если бы я очень хотела от тебя отделаться, я не вышла бы за тебя замуж, милый. Ты своим поведением не оставил мне другого выбора.

— Эрин, остановись, пожалуйся! — проговорил он. — Я умоляю тебя, больше ни слова об изменах, недоверии, предательстве и разводе! Ни единого слова!

— Увы, я не владею языком жестов и мысли читать пока тоже не научилась. Не желаешь разговаривать со мной? Хорошо, я молчу.

— Я не желаю говорить о том, чего никогда не было и не будет в нашей жизни, но я точно знаю, мой ребенок родится в полной семье, где мама и папа любят друг друга. Он не будет страдать из-за сложностей в их отношениях.

— Розовые мечты.

— Так и будет! Ты возвращаешься со мной в Италию, где и следует появиться на свет моему ребенку.

— Ты и впрямь так уверен, Франческо? — ухмыльнулась Эрин.

— Это не обсуждается.

— Ты планируешь увезти меня силой? — осведомилась она.

— В этом не будет необходимости. Уверен, ты подумаешь и примешь правильное решение.

— Правильное… Интересно! Жаль только, твоему желанию не суждено сбыться.

— Все изменится, когда ты вспомнишь, почему согласилась выйти за меня.

Эрин устала. Ей казалось, сейчас она и впрямь упадет в обморок. Она встала с кресла и направилась к двери.

— Давай проведем эту ночь вместе, — Франческо нагнал ее, когда она была на пороге.

— Я отлично помню, ты очень хорош в постели, но, поверь мне, секс ничего не изменит, — проговорила она и нарочно зевнула. — Я не позволю играть своими чувствами.

— Я предложил это не потому, что собираюсь манипулировать тобой, а потому, что знаю, чего ты хочешь.

— Ты ошибаешься, Франческо…