Божественная бездна. Книга 3

Глава 10

— Кого я вижу! Старый сосед в компании нового, — улыбаясь, сказала женщина. Она остановилась в двадцати метрах от нас, и стало совершенно очевидно, что никакого смысла прятаться или бежать нет. Мы были на ее территории и полностью в ее власти. — Вы пришли, чтобы поздороваться или заявить свои права на мои владения?

— Любезная Микоднесса, нет и не было никакого смысла нас встречать, и уж тем более воспринимать как угрозу. — Тан попробовал поклониться, но Гор не успел этого сделать, и жест получился кособоким. — Мы просто путники.

— Это верно, путники. И никому не хотим вреда, — подтвердил я, заметив, что некоторые грибы встают, поднимая шляпки. Мы давно и безнадежно находились в окружении. — Пока не нападают на наши территории и земли. Если герои из вашего святилища не пойдут наверх, герои из моего не будут спускаться вниз.

— Какое интересное предложение, — улыбнулась грибная госпожа, по жесту которой кольцо противников начало сжиматься. — И что же будет, если парочка героев спустится в мои владения? Споры моих малышей отлично справляются с живой плотью, хотя и предпочитают трупы. Как будет обидно потерять недавно обретенное тело.

— А если героев будет не двое, а два десятка? — спросил я, выходя чуть вперед и вызывая огненных либлинов, прикрывающих остальных. Если споры в воздухе — огонь должен с ними справиться. — Я разрушил подъемник и полностью контролирую проходы по второму уровню, у вас никакого подкрепления не будет. Мои же последователи будут только прибывать.

— Это прозвучало как угроза и оскорбление одновременно. Можно подумать, я не была вынуждена мириться с этими жалкими подделками, — сказала госпожа миконидов, и только теперь я заметил, что дварфы вокруг нее не мигают. Больше того — даже не дышат. Это были зомби, покрытые тонким налетом плесени и пробивающимися через пожелтевшую кожу ростками. Трупы, зомбированные грибами!

— В таком случае, может, у нас одинаковые цели, и нет смысла враждовать? — спросил я на всякий случай. Играющий бог для того позволил нам стать Владыками, чтобы мы приютили у себя героев, так?

— Когда эта мелкая девчонка сказала, что ко мне придут двое, служитель преисподней и служитель смерти, и это будет знаком освобождения — я ей не поверила. Даже рассмеялась в лицо дикарке, не понимающей ничего в Бездне, но посмевшей меня учить, — задумчиво сказала Микоднесса. — Но теперь я вижу, что она и вправду видящая. Мы не будем врагами. Я не намерена мешать вам и вашим слугам, пока они не посягают на мои земли.

— С одним условием, — чуть подумав, сказал я, и Тан вжал голову в плечи, заслоняясь от окруживших нас зомби-растений и грибов умертвием.

— Условием? — подняла бровь матриарх разумных грибов. — Я подарила тебе прощение и пропуск через свой уровень, чужак! А ты ставишь мне условия?!

— Оно вам понравится, — поторопился сказать я, и трехметровая великанша подняла руку, останавливая, казалось бы, неминуемое сражение. — Вы будете выдавать задания героям, которые будут к вам спускаться.

— Задания? И какие же, например? — недоверчиво переспросила она, не опуская руки.

— Избавление вашего леса от паразитов в виде мурлоков, кобольдов или других тварей. Вырубка старых и отживших свое растений, удобрение важных участков собранными материалами. Мало ли задач? Уверен, найдутся такие места, куда вы не захотите посылать собственных слуг, а героев будет не жалко. В награду же можете давать еду или указывать на месторождения кристаллов маны.

— Выдавать задания… кажется, что-то подобное я уже делала, но ничем хорошим это не закончилось, — ответила Микоднесса. — Вместо того, чтобы сражаться за меня, некоторые из них начали жить в моем доме. А через некоторое время и вовсе они стали диктовать условия, угрожая разрушить сердце моего подземелья, грибницу.

— Теперь у вас есть союзник, который может взять на себя эту ношу, — сказал я, в качестве жеста доброй воли отпуская либлинов огня. — Вам же не только ничего не будет угрожать, вы сами сможете диктовать условия героям. Их главная задача — повышение собственной силы. Они не должны и не станут задерживаться надолго. В их истории наступил новый день, возможно, и в вашей тоже?

— Твои речи сладки, как и у первых спустившихся эльфов. Мы помним, — растянула белесые губы в улыбке Микоднесса. — Но я верю девочке. Раз она не ошиблась в том, чего точно не могла знать. Мы не будем с тобой воевать. Ты не выжжешь мою грибницу и оставишь в покое третий уровень. Я покажу тебе проходы кобольдов, ведущие вниз, к червям и гнезду их хозяина. Что ты будешь делать и как жить дальше — только твой выбор и твоя судьба. Мы больше не будем пересекаться. А герои. Пусть спускаются.

— Мне этого достаточно, — с облегчением согласился я и тут же заметил движение, заставившее до скрежета кожи сжать кулаки.

Тонкие полупрозрачные нити, словно вода, струившиеся меж камнями. Они едва заметно шелохнулись, выдавая свое присутствие, и по ним, как по волнам, отплыла Микоднесса, царица третьего уровня и всего лишь марионетка в щупальцах куда более могущественного существа, породившего и этот лес, и прихвостней стражей, и даже саму владычицу. Невидимая, скрытая от глаз под толстым слоем земли и камня грибница, тянущаяся на сотни километров вокруг.

— Следуй за мной, — пропищало крохотное существо из травы, и я разглядел подберезовик на коротких толстых ножках. Самый обыкновенный гриб, подобные которому мы десятки раз жарили на сковороде и закатывали в банки на зиму. Только с руками и ногами. Лица под шляпкой было не разглядеть, но чем-то же он это сказал?

— Осторожно. Она может быть куда опаснее, чем кажется, — предупредил Тан. — Каждый гриб от мала до велика, весь этот лес, все, что нас окружает, может служить ее орудием. Ее споры могут не только въедаться в плоть, но и прорастать в легких. А еще подчинять разум, и никакая магия и ментальное сопротивление этому не помешают. Потому что это аспекты плана жизни, а не ментала или эфира.

— Я все понял уже по ее привратникам. Зомби, созданные без некромантии, — согласился я, стараясь не упустить из виду маленький, но очень шустрый грибочек.

— Планы могут быть удивительны до абсурдности, — согласился обретший тело лич. — Но меня как приверженца смерти больше всего пугает жизнь. Даже после ее окончания она не сдается. Ты думаешь, что умрешь, если отрубить тебе голову и разрушить филактерию? Твое сознание может быть и умрет. Разум точно окажется на грани путешествия в план смерти. А вот тело… даже без головы оно будет стремиться жить еще несколько часов, а отдельные органы и клетки способны сопротивляться много дней.

И даже когда все они гарантированно откажут — жизнь на этом не прекратится! Она пожрет твою плоть насекомыми и червями, удобрит ею землю, и даже на голых камнях, где нет ни птиц, ни гадов, все равно найдет способ использовать каждую крупицу себя, чтобы создать новую жизнь. Сожги в пепел лес — он удобрит землю, и на его месте вырастет новый. Убей мать, и чужие, а иногда и свои собственные дети будут кормиться ее плотью. Это единственная причина, по которой смерть и порядок еще не воцарились во всех мирах.

— Значит, для тебя жизнь — это хаос и зло?

— А для тебя нет? Она ужасающа! — чуть не выкрикнул Тан. — Что может быть хуже, чем столь извращенное проявление хаоса?

— Смерть, — не задумываясь, ответил я. — Смерть — это билет в один конец. После нее не будет уже ничего, ты не сможешь ничего изменить или повлиять на окружающее. Не сможешь никого спасти и никому не навредишь.

— Ах-ха-ха, — хрипло, с кашлем и брызгами слюны рассмеялся лич. — Давно так никто не шутил. Серьезно. Отличная шутка.

— Он серьезно, — усмехнулся Гор.

— А, ну тогда не смешно и даже не интересно, — разочарованно фыркнул Тан. — Я-то думал, ты так съязвить пытался. Я мертв и очень давно. Сосед-огр однозначно мертв. Да и ты, не сказать, чтобы очень живой. Или твои подручные — либлины кости. Может, в каком-то другом мире ты и умираешь с концами, но не здесь. Даже если ты неудачник, которому не хватило знаний, власти или храбрости, чтобы воскреснуть, ты не исчезаешь в пустоте.

Единение с планами — это не только возможности влиять на них с этой стороны, но и место, куда ты отправишься после смерти. Некоторые думают, что есть духи смерти, витающие по мирам кольца и собирающие подношения. Но кому это нужно, когда душа сама тянется к тому, что ей наиболее близко? Сроднился с планом огня — будешь вечность гулять в пламени. Получил единение с камнем — возводить тебе чертоги бесконечности. Ну а если ты ни рыба, ни мясо — то тебя приютит тишина плана смерти.

— А если часть моей души отрезало, и она погибла? — чуть притормаживая, спросил я.

— Имеешь все шансы с ней встретиться, — кивнул, подтверждая мою догадку, Тан. — Только не думай, что она будет уж слишком тебе рада. Ничто не исчезает бесследно. И уж тем более такие сильные вещи, как души.

— Если так, то что насчет камней маны? Снорглинги утверждали, что в них хранятся души их сородичей, но мы их используем.

— Все верно, забираем энергию, удерживающую их в этом мире, — согласился лич. — Поверь мне как большому специалисту по смерти, архиличу и божественному герою. В нашем мире она не приговор даже для обычных крестьян, не говоря уже об искателях приключений или героях. Понятно, что остаться на текущем плане может оказаться куда сложнее, чем просто не подвергать себя такой опасности. Но от того, что мы отправляем их в океан, разрывая связи, они тоже не пропадают, просто переносятся на план воды.

— А враги, которых мы убиваем, они могут вернуться?

— У некоторых это выходит проще, чем у других, — сказал, показав на умертвию, Тан. — Мстительные тени, они же жаждущие духи, они же леденящие призраки — яркий пример. Вот вроде ничего такого ты не сделал, только свернул голову невинному. А он возьми и откажись уходить. Особенно часто это встречается, когда кого-то годами мучают, а затем несправедливо убивают. Рабы-рудокопы.

— Да, я встречал их на нулевом уровне. Тогда мстительные тени сожрали отряд дварфов Железноборода. Выходит, они всего лишь мстили и поэтому меня не тронули.

— А может, приняли за своего. Как я уже не раз говорил, владыка, ваше место в мире живых не совсем оправдано. Если же рассуждать с философской…

— Оставим это на тот момент, когда будет кружка горячего чая и камин. Лучше скажи, вернуться в мир живых и рассказать об увиденном они смогут?

— В кольце такое развитие событий крайне маловероятно — все же план жизни и его сателлиты, — поморщившись, будто съел лимонную дольку, сказал Лич. — А вот в Бездне, особенно, если им помогут, легко. Собственно, пример за мной шатается с дрянным луком, который вы ей выдали вместо отличного, эльфийской работы.

— Тебе тело обещали, а не шмотки, — заметила Химари, тоже идущая позади. — Вместо того чтобы трепаться, лучше бы по сторонам смотрели. Тут столько всего ползает, бегает и летает, что я удивлена, почему на нас до сих пор не напали.

— Она не хочет, — пропищал маленький грибок-поводырь, не поворачивая головы. — Если на то нет воли владычицы, никто вас не тронет.

— Ого, она что, весь уровень Бездны под себя подмяла? — ошарашенно спросила японка, с новым выражением осматривая окружающий грибной лес. — Это что, выходит, все, что тут растет, бегает, ползает и летает под ее контролем? Впечатляет. Прости, Ник, но в данный момент ты ей даже в подметки не годишься. У тебя пара комнат, а здесь целый мир!

— Я, собственно, и не отрицаю, но сколько тысяч лет ушло на такое преобразование? К тому же вспомни слова царицы про героев. Они обманули ее и вынудили сотрудничать. Значит, нашли ее слабое место. Надеюсь, теперь, когда мы слегка помогли избавиться от угнетателей, она сможет перепрятать собственное сердце и защитить его надежнее, чем раньше.

— Так и сделаю, сосед. Даже не сомневайся, — пропищал грибок-проводник, шурша травой, и сунувшаяся вперед Клора, вскрикнув, отскочила.

— Что там? — спросил я, обходя толстый ствол гриба, возвышающегося на несколько метров. Увидев гору костей, я нисколько не удивился. Все же нас целеустремленно вели к спуску в пещеры кобольдов. Другое дело, что по черепам легко можно было понять — еда у местной живности попадалась самая разнообразная, от крошечных крысоподобных существ, до здоровенных рогатых голов в полметра обхватом.

— Пещеры, — пропищал грибок, показывая на темный зев. Трава и грибные нити возле входа были выжжены до самого камня, земля счищена, а кости выложены оградкой. Кто бы тут ни жил, он озаботился своей неприкосновенностью и независимостью от владыки третьего уровня. А еще ему хватало сил и мозгов, чтобы отгородить себя от внимания грибной царицы.

— Они ведут на четвертый уровень? — на всякий случай уточнил я, проверяя, надежно ли сидят на руках каменные браслеты.

— Даже глубже, если вам повезет, — пропищал грибок, добравшийся до самого края едва проступающих из земли полупрозрачных корешков. Наклонившись, он разгребал себе дорогу, а затем, держась за сеть корней, словно утопающий за соломинку, зарылся ногами в грунт. — Все, идите, я буду расти.

— Еще увидимся, — сказал я, выходя вперед.

Зрение камня позволяло видеть очертания пещеры даже в полной темноте, но я предпочел сменить форму на атакующую, резко освещая ближайшие десятки метров. Химари даже прикрыла глаза, зашипев. Ничего, зато остальным будет видно, а я авось добью последние пункты единения с планом огня. Не все же сидеть на первом уровне?

— Идите вперед, чтобы мой огонь вас не слепил, — приказал я, уступая место соратникам. — ГорТан первый, за ним питомец. Клора, держись чуть поодаль, но старайся двигаться так, чтобы у тебя было время среагировать на ловушку или нападение. Затем Химари и я.

— То, что я немертвый, не значит, что мне приятно получать топором по голове или посохом по яйцам. С какой стати я должен идти первым? — обиженно спросил лич, но огр уже начал спускаться, даже не собираясь спорить. Химари не слишком обрадовалась яркому освещению, бьющему в спину, но решила не возражать, а Клора уже семенила следом за огром, стараясь держаться подальше от умертвия.

Я старался не слишком наседать на японку, но горение давало достаточно света, чтобы даже идущий впереди ГорТан мог разглядеть дорогу. Меня же куда больше интересовали тылы, которые я прикрывал от любой опасности. Несколько раз позади что-то шуршало, но каждый раз, когда оборачивался, я видел только осыпающиеся коричневатые камешки.

Проход превратился в лаз, и через некоторые места приходилось протискиваться, максимально выдохнув. Но даже это не спасало, и на острых камнях оставались капли крови из царапин. Клора тихонько ругалась, шипя и дуя на изодранные пальцы, но я больше страдал от все увеличивающейся влажности.

— Стойте. Теперь я первым пойду. Так будет проще, — приказал я, активируя защитную форму, когда мы выбрались в небольшую пещерку, вновь уходящую вниз лазом. С сожалением отключая атакующую на значении 998. Еще бы пару часов, и я бы добил крохи до тысячи, но тормозить со спуском не хотелось. К тому же мне не нужно было протискиваться.

— А можно было так сразу? — со стоном спросила Клора, когда я впитал в себя каменные края, разом расширив проход на полметра.

— Замыкает Тан с нежитью, и старайтесь не шуметь, — приказал я, спускаясь ниже. Беспокойство не отпускало меня ни на секунду. Постоянно мерещились шорохи и шаги на самой границе слышимости. А эльфийку было совершенно не жаль. Она и так мертва, даже если ее проткнут стрелами или раскроят череп топором — хуже уже не будет. Только прическу подпортят.

Дальнейший спуск проходил в почти полной тишине. Только стук ботинок, скрежет трущихся камней и тяжелые вздохи уже уставших девушек. А что до нас, нежити, пусть и наполовину, отдых нам был без надобности. Хотя я и сам чувствовал напряжение. Что-то неуловимо поменялось. Цвет гранитных стен перетек из бурого в серо-голубой, но взгляд так замылился, что я чуть не пропустил резко отличающееся ответвление.

— Стойте, — приказал я, ощупывая тонкую стену. — Тут что-то есть.

До предела отведя руку назад, я обрушил каменный кулак на гранит, и по нему прошла длинная трещина. Бить было крайне неудобно — я едва мог согнуть локоть, но через несколько минут страданий камни рухнули внутрь, оголяя проход в помещение, выложенное аккуратной шестиугольной плиткой. Я даже поморгал, чтобы проверить, не мираж ли?

— Осторожно, это гробница и очень древняя, — сказал, принюхавшись, Тан. — Я, конечно, за встречу с местным хозяином, уверен, мы найдем общий язык, а вот живым это может не понравиться.

— Там что-то есть, — сказал я, влезая в пролом. — Осмотримся, может, найдем что-то полезное.