Божественная бездна. Книга 3

Глава 29

Струя пламени ударила по верхней кромке стены, и жирные черные клубы дыма от сгоревших тел пеленой закрыли потолок пещеры. Волна горячего воздуха отбросила стрелы, и даже те, что попали в дракона, не могли нанести никакого урона, отскакивая от толстой роговой брони. Немногие выжившие защитники из числа драконидов и кобольдов держались на противоположной от нас стене, что нисколько не делало нашу позицию лучше.

— Теперь вы полностью в моей власти, крысы! — захохотал дракон.

— Не загоняйте крысу в угол, — усмехнулся я, осматривая получившуюся арену.

— Пути к отступлению отрезаны, и дорога вниз завалена, — мрачно сказал Гор. — Он сожжет нас, даже костей не останется.

— Только если мы будем стоять на месте. Амулеты телепортации у всех есть? Ну вот. Химари — налево, ГорТан — направо. Отвлеките его, а я займусь нашей победой.

— Я только нашел новых друзей, а вы таки хотите, чтобы я всех их потерял? — покачал головой Тан, в руке которого сиял разукрашенный амулет некроманта. — Он одним залпом сжег больше сотни зомби.

— Не нас, а это главное, — сказала Химари, взлетая по лестнице на второй этаж. Огр, ведущий толпу нежити, отправился в другую сторону. Пока дракон не знает о нашем истинном положении — у меня есть все шансы выиграть эту схватку. На напарников я особенно не рассчитывал. Стрелы, даже зачарованные, почти не наносили монстру урона, а миньоны лича сгорали за секунды.

Победа над подобным чудовищем представлялась немыслимой, но только на чужой территории. Каждая секунда позволяла мне влить во внутренний двор разрушенной крепости ману подземелья, создавая форпост. Стена — бывшее последнее укрепление обсидиановых драконидов — стала трибуной арены, в центре которой восседал дракон.

— Я вас вижу, крыски! — взревело чудовище, выпуская струю пламени, мгновенно оплавившего каменную галерею и превратившую лестницы в сплошные откосы. Порхающая между тенями лучница выпустила очередную стрелу, взорвавшуюся у глаза монстра, и тот рефлекторно отдернул голову, зажмурившись, а потом с утроенной яростью набросился на башню, в которой скрылась девушка.

Длинные, отливающие сталью когти раздирали в пыль каменные блоки, оставляя глубокие трещины. Развернувшись, дракон обрушил свой длинный шипастый хвост на стену, и обломки с грохотом начали падать вниз. Химари едва удержалась на ногах, посылая одну стрелу за другой, что еще сильнее злило монстра.

Наклонив голову, чудовище прыгнуло вперед, рогами пробивая стену и пытаясь сожрать девушку, казавшуюся на его фоне крохотной. В последний момент японка нырнула в боковое ответвление, выпустив пару взрывных стрел прямо в ноздри дракона, и тот, не снеся такого издевательства, изрыгнул пламя, даже не вынимая из пролома головы.

Потоки огня вырвались из стены по обе стороны, опалив и дракона, и немногих оставшихся защитников крепости, между которыми ловко маневрировала Химари. Монстр, поджаренный собственной атакой, вжал шею в плечи, замотав почерневшей головой. И в ту же секунду на него обрушилось сразу несколько длинных копий из осадных машин, захваченных зомби, поднятыми Таном.

Я не рассчитывал на успех, но один из снарядов пробил крыло, вызвав новый яростный крик. Дракон взревел, резко разворачиваясь в поисках обидчика. Шипастый хвост поднял облако пыли и гари прямо рядом с моей позицией, и я не стал ждать лучшего момента.

Башни смерти появились прямо на глухой стене в нескольких метрах от меня, и за то время, пока дракон пробивал когтями укрепления лича, начали выкачивать его жизненную силу, передавая ее создаваемому подземелью. Всего несколько секунд, но таких важных. Стоило настенным арбалетам замолчать, как я активировал башни огня и камня, расположившиеся неправильным кольцом по всей стене. Тонкая, всего в несколько сантиметров толщиной, линия сосудов подземелья позволила замкнуть круг, телепортируя подготовленные строения.

Осыпаемый со всех сторон снарядами дракон взревел, расправил крылья в попытке взлететь. Поднявшись на пять метров, он завалился на порванное крыло и обрушился всем своим весом на крепостную стену, заставив строение пошатнуться и разрушив несколько переходов. В еще большей ярости он с новыми силами разрывал когтями активированную поверхность, стараясь прекратить ливень атак, но я старательно восстанавливал и укреплял кольцо.

Каждый прорывный сосуд я заменял двумя, не только соединяя участки по кратчайшему пути, но и постепенно углубляясь в помещения рушащейся крепости. Не стараясь подняться к вершине стен, я, наоборот, вливал всю полученную ману в основание, стремясь к фундаменту и особенно к разрушенной башне, под которой покоились не только сотни заживо погребенных драконидов и кобольдов, но и путь на седьмой уровень.

Враг, оказавшийся в окружении, яростно бил все, что попадалось ему на глаза. За несколько минут он уничтожил почти все башни, которые я готовил на протяжении суток. Пришлось телепортировать даже те, что я оставлял для укрепления первых этажей. Но видимых повреждений дракону это не наносило.

Каменные шипы и иглы отлетали от костяной брони, а те редкие снаряды, что застревали между гигантскими чешуйками, перемалывались в пыль мощными движениями дракона. Огненные шары лишь подсвечивали чудовищную стать монстра, не оставляя даже опалин, и только вытягивание жизни приносило минимальный результат. Но я и не надеялся сразить дракона строениями, предназначенными для борьбы с искателями приключений и мелкими монстрами. И все же башни стали оружием победы.

Они выигрывали самое драгоценное, что сейчас могло у меня быть, — время.

Не замечающий происходящих вокруг изменений дракон прыгал от башни к башне, разрушая их одним взмахом чудовищных когтей. Длинные лапы и шипованный хвост позволяли ему атаковать сразу несколько моих строений на разных участках, и количество заготовленных тотемов быстро подходило к концу.

— Вам конец! — довольно взревел дракон, ударом лапы смахивая последние укрепления.

Химари, за десять минут выпустившая больше сотни стрел и дважды поменявшая колчан, телепортируя припасы из другого подземелья, вновь выпустила взрывные стрелы по твари, теперь метила только в крылья и глаза. Поймавший направление дракон обрушил хвост, но не на то место, на котором находилась девушка, а рядом — на переход, отрезая ей путь к отступлению.

Японка тенью перелетела в противоположную строну, но Эвдиднак лапой перекрыл выход, почти сцапав лучницу длинными, кривыми, словно сабли, когтями. С видимым удовольствием он поднял морду, с шумом набрав в грудь воздух, выпустил струю пламени, поджигая даже камень и превращая один из последних целых участков в оплавленный булыжник.

— Вам некуда больше бежать! — довольно взревело чудовище, да так, что затряслись развалины. Повернувшись кругом, дракон обрушился на последний не задетый огнем участок, и Тан телепортировался вслед за Химари.

— Все, — тяжело выдохнул огр, очутившийся у меня за спиной. — Больше мы его не удержим. Теперь вся надежда на то, что твой план сработает.

— Можно подумать, у нас есть варианты, — криво усмехнулась японка, глядя на нацелившуюся на нас морду. — У меня даже стрелы кончились. Все готово?

— Нет. Но я сделаю так, чтоб было, — ответил я, телепортируя товарищей к сердцу подземелья на шестом. — Теперь это только моя битва.

Я прыгнул в портал, открытый за спиной монстра, за секунду до того, как его пламя поглотило подвал, где я все это время прятался. Вызванные по щелчку либлины закружились, осыпая врага ничего не значащими ударами, но отвлекло его это не больше, чем жужжание мух. Вот только они были не мухами, а моими рабочими пчелками. А пчелы могут больно жалить.

Один из огненных либлинов, на которых дракон не обращал никакого внимания, подлетел прямо к глазу чудовища и активировал заложенное взрывное ядро. Взрыв ослепил монстра на один глаз, дракон жутко взревел, беспорядочно нанося удары по окружающим его развалинам, сотрясая стены. Один из них обрушил потолок над галереей, в которой я искал убежища. Камни завалили выход, но я успел телепортироваться на другую территорию. Вот только сделал это необдуманно и внезапно оказался на открытой местности.

— Ты! — монстр бросился вперед, не собираясь упускать добычу.

Когти дракона со скрежетом ударили по каменной кладке, высекая сноп искр и кроша развалины в труху. Я же провалился сквозь землю, а точнее, через открытый в полу портал, оказавшись на очередном активированном участке. Три последних хитро запрятанных в стенах башни смерти продолжали расширять зону подземелья, хотя большая часть захваченного уже была выжжена истинным пламенем.

Еще пара либлинов погибла от чудовищного удара хвостом, в то время как огненные устроили настоящие полеты камикадзе. В результате за минуту у меня остались только костяные духи, прыгающие меж камней и помогающие башням выкачивать из врага силы. Но долго такое продолжаться не могло.

«Объединение форпоста с подземельем закончено», — появилась долгожданная надпись, и я немедля открыл три портала к сердцам.

Дракон интуитивно ударил струей пламени в центральный, и я не успел его закрыть, мгновенно лишившись большей части заготовленных предметов. Зато из двух противоположных в это время выпрыгнули стражи: сфинксы лавы и смерти. Они в три раза уступали размерами дракону, но все равно представляли собой внушительное зрелище.

Чудовище, понявшее, что его будут атаковать с двух сторон, попробовало взмыть в воздух, но порванные крылья позволили лишь немного подпрыгнуть, подняв тучи пепла и каменной пыли. Сфинкс смерти прыгнул, сумев ухватиться за шипастый хвост, и вгрызся в чешую своими длинными клыками. Он оказался не в состоянии пробить ее, но погрузил когти глубоко под пластины брони, выдирая их с мясом.

Дракон завертелся, словно собака, пытающаяся поймать свой хвост, и прозевал мгновение, когда длинное лавовое копье с шипением обрушилось на его позвоночник, пробив шипованную спину и вскипятив плоть. Лавовый сфинкс, удачно прыгнувший с самых высоких развалин, налег на древко всем телом, погружая копье в тело врага.

Взревев от боли и досады, которые дракон испытал впервые в жизни, чудовище ударило хвостом о стену, пытаясь размолоть сфинкса смерти. Однако страж четвертого уровня крепко уцепился за врага, не выпуская его хвост, даже когда нижняя часть самого сфинкса оказалась раздроблена и отвалилась.

Лавовый страж, понимая, что скоро очередь дойдет до него, с утроенной скоростью начал колоть спину врага и успел спрыгнуть за мгновение до того, как дракон, поджав крылья, перевернулся на спину в попытках раздавить надоедливого противника. Приземлившись, как истинная кошка, на все четыре лапы, сфинкс лавы подскочил к противнику и ударил копьем с разбега, соединив в себе лошадь вместе с рыцарем. Дракон резко отскочил в сторону, и оружие, на полметра вошедшее в жилистую плоть, сломалось в руках стража.

Эндваднак победно взревел, обрушивая лапу на зазевавшегося сфинкса и прижимая его к земле, словно котенка. Набрал воздуха и выпустил струю пламени, превращая раздробленный камень мостовой в лужу кипящей лавы. Не став дожидаться, пока моих стражей окончательно уничтожат, я отозвал раненых, телепортировав их к сердцам подземелья. А затем и сам ушел на безопасное расстояние.

— Крыса! Я тебя найду! Найду и сожру! — взревел раненый, разъяренный дракон, крутясь волчком и пытаясь понять, куда я исчез.

— Ты меня уже нашел, — усмехнулся я, активируя наконец готовую западню.

Пропитанные кровью подземелья одновременно вздрогнули, и десятки взрывных ловушек выпустили направленные в центр снаряды. Каменные копья метровой длины градом ударили в дракона со всех сторон. Ни увернуться, ни заблокировать эту атаку было невозможно, и гигантский ящер захрипел, пораженный десятком снарядов из одноразовых пушек.

Эффект превзошел все мои ожидания, крылья дракона окончательно порвались, а левое так и вовсе болталось поломанное. Лапы и брюхо чудовища кровоточили, обильно заливая камни дымящейся влагой. Хвост был выгнут под неестественным углом, явно давая понять, что больше им пользоваться дракону не удастся. И только голова, которую ящер успел прикрыть, оставалась почти целой.

— Ты не победишь, червь, — прошипел дракон, и над его рогами начала формироваться гигантских размеров печать, светящаяся в воздухе. Определить, что это: ультимативное заклятье или попытка побега, — я не мог, но допускать ни того, ни другого не собирался. Прыгнув вперед на активированный квадрат поблизости от морды твари, я призвал свой последний довод — недавно полученное заклятье вызова лавового элементаля.

Точная копия моей защитной формы бросилась на морду твари, в то время как я, укрывшись за обломками стены, спешно формировал новую взрывную ловушку прямо под пузом чудовища. Мое главное оружие все еще было не готово, и я не понимал, как так вышло. Возможно, разозленная Веста не выполняла своих обязанностей, или хранительница отвлеклась, но сейчас приходилось пользоваться тем, что есть.

Лавовый элементаль в прыжке ударил сплетенными в замок кулаками по морде дракона, прерывая заклятье. Сила была такой, что одна из чешуек между глаз чудовища треснула, а голова дернулась, руша рисунок пентаграммы. Не в силах вздохнуть полной грудью дракон выпустил небольшую струю пламени, охватившую левую сторону моего элементаля, но тот продолжил драться, не чувствуя боли.

Вовремя подкинутый каменный молот позволил ему продержаться на несколько мгновений дольше и даже нанести дракону ощутимую рану, окончательно разбив правый глаз. Но всего через минуту от моей копии остался только расплавленный холмик. От истинного пламени не спасал даже иммунитет к огню и полное единение с его планом.

Такая же судьба постигла бы и меня, бросься я врукопашную против дракона. Ведь сила и выносливость у копии были точно такие же, как и у оригинала, а защита даже выше. Но, к счастью, мне было безразлично, что скажет о моей храбрости погибающее чудовище. Удостоверившись в том, что все готово, я вышел из укрытия и встал прямо перед мордой твари.

— Ты! Трус! — взревел монстр, даже не понимающий, что настали его последние мгновения. — Я прикончу тебя своим пламенем!

— Попробуй, — улыбнулся я, глядя на то, как дракон вдыхает раскаленный воздух. — Я не воин, я не маг. Даже не герой. Я владыка подземелья и буду делать свою работу.

Безошибочно определив, когда дракон будет готов выпустить пламя, я активировал ловушку, и грудь чудовища разорвало на куски. Огонь вырвался наружу, выжигая все вокруг и заливая обломки крепости всепожирающим пожаром. Подожженный собственным истинным пламенем дракон не в силах ничего сказать, даже рыкнуть или просипеть, бился в конвульсиях.

— Ты так привык к тому, что самый сильный, всемогущий и неповторимый, что даже вонзившийся в бок кусок скалы не показался тебе достаточной угрозой, — усмехнулся я, вызывая на поле боя всех соратников. — Мне лишь нужно было сформировать взрывную ловушку из осколка и вовремя ее активировать.

— Поверженный дракон, — в восхищении проговорила Мюриэль, держащая на коротком поводке эльфийку, стоящую на четвереньках. — Вам и в самом деле это удалось.

— Вы убили дракона? — не веря прохрипела Клора, залпом осушившая зелье спуска. — Вы убили дракона!

— А можно я сделаю из него драколича? — спросил с надеждой Тан. — Ну хотя бы просто костяного дракона? Обещаю использовать его только по назначению.

— В моем племени верили, что у драконов жесткое, но очень питательное мясо, — сказал Тан. — И каждый, кто отведает его, может получить магические способности.

— Вы так рассуждаете, будто готовы его на суши разделывать, — хмыкнула Химари. — он между прочим еще жив. Но если что — мне шею.

— Там шеи на пятьдесят человек хватит, — усмехнулся я, разглядывая бьющегося в агонии монстра. — Он наводил ужас на два уровня Бездны, а погиб от рук нового владыки этого подземелья. Начинается новый день.

— Нет, — донесся до меня громовой голос. В пещере резко потемнело, и я увидел заслонившую светящийся водопад гигантскую тень. Закрывая своими крыльями весь вход в главную пещеру, на нас мчался черный дракон с горящими по всему телу лавовыми венами, рядом с ним побежденный Эвдиднак был словно котенок в сравнении с тигром.

Обращая на нас столько же внимания, сколько на блох, он приземлился, сдув могучими взмахами крыльев всю пыль и гарь, для того чтобы удержаться на месте, мне пришлось уцепиться в скалу, только я и огр остались на месте — остальных сдуло к черту, и они валялись на разном удалении от активированной площади подземелья.

— Ты жалок, — пророкотал дракон, глядя на подыхающего сородича. — Видящая не соврала, ты и в самом деле проиграл жалким искателям приключений, а еще надеялся стать владыкой всех планов. Ты даже не достоин зваться моим сыном.

Эвдиднак попытался что-то сказать, шевеля губами, но старший дракон, скривившись от отвращения, придавил его к земле лапой, а затем одним движением оторвал голову и сожрал ее, забрызгав кровью подбородок. С задумчивым выражением морды легендарный ящер стиснул челюсти, с хрустом ломая на зубах череп своего потомка, и, склонив голову набок, одним глазом посмотрел на меня.

— Эм. Кажется, на такое сражение мы сегодня не рассчитывали, — произнес я, активируя портал и запоздало понимая, что он не открывается.

— Магия принадлежит мне, букашка. И ты никуда не уйдешь, — усмехнулся дракон.