Божественная бездна. Книга 3

Глава 15

— Когда ты сказала «пески смерти», я подумал, это метафора, — сказал я, глядя на кружащийся вихрь из песка, в котором то и дело проскакивали полупрозрачные лезвия. За плотной завесой едва виднелся знакомый алтарь, выполненный чуть в другом стиле. — Будем вводить незначительные изменения в общую схему работы.

— В этом нет никакой нужды. Просто пройдите, активируйте и можете быть свободны. Если же вы надумаете нарушить наш договор, ваши друзья умрут, — предупредила ходячая мумия, показывая на стоящего за спинами троицы стража-сфинкса, готового крушить и разрывать все когтями.

Усмехнувшись, я активировал защитную форму и шагнул вперед, впитывая каменной броней обрушившийся град из песка. Песчинки, разогнавшиеся до нескольких десятков километров в час, срывали слои брони. Стекла со звоном крошились о каменную броню, а ветер выдавливал меня за границы круга. Зайди в радиус любое живое существо, даже в доспехах, мгновенно погибло бы от забивающегося во все щели песка. Ни вдохнуть, ни пернуть.

Однако стоило мне зайти на несколько метров глубже, приблизившись к сердцу подземелья, как я оказался в оке урагана, где стоял полный штиль. Треугольный алтарь был завален песком, и мне пришлось разгребать его руками, чтобы добраться до основания. И вот тут ждало разочарование… гореть было нечему, совершенно.

— Хорошо. Это мы сейчас исправим, — сказал я, с удовольствием отмечая волну жара, растекшуюся по телу вместе с активацией телепорта. Два сердца подземелья, нулевого и второго уровней, начали накачивать меня силой через план огня, и этого казалось достаточно, чтобы воспламенить сердце на четвертом уровне. Однако стоило мне начать вливать силу в потухшее сердце, как ураган резко усилился, превращаясь в вихрь лезвий.

Метровые стеклянные клинки обрушились на меня со всех сторон, грозя разорвать на куски, а сердце сжалось от близости смерти. Я буквально увидел ее ухмыляющееся лицо — голый улыбающийся череп и длинные цепкие лапы, тянущиеся к моему горлу. Призрак бывшего владыки, все это время охранявший останки подземелья, вырвался на свободу, и у меня нашелся достойный ответ на его приветствие.

Отойдя на шаг, я разбежался и с размаху обрушился плечом на алтарь. За стеной из песка и стекла взвизгнула хранительница, выругалась, уходя от атаки, Химари, поднявшая черный туман, в два голоса начали читать заклятье Гор и Тан. Прыгала, кружась как юла Клора. Все это я успел заметить за долю мгновения, а потом мой утяжеленный каменный ботинок обрушился на череп скелета.

Песчаный кулак ударил меня в спину, окружая чудовище новым телом, но я не собирался давать ему время на формирование, обрушив град ударов на плоскую костяную морду. Песок не выдерживал давления настоящего камня, огненные либлины раскаляли защитные пластины, делая их более вязкими и не позволяя отколоться фрагментам. Вместо этого песок впитывался, усиливая меня с каждой секундой.

Противник быстро это понял, поднимая стеклянные мечи, танцующие в воздухе, и обрушил их на меня со всех сторон. Теперь вязкость брони сыграла со мной уже дурную шутку, но я, обвешанный гирляндой из клинков, все равно сумел добраться до центра, а затем, схватив скелет прошлого владыки за шею, выдернул его из обломков алтаря-могильника.

Рев стража резко оборвался, превратившись в скулеж. Хранительница упала на колени, а я бросил на пол рассыпающийся пылью скелет — все, что осталось от прошлого владыки. Не мешкая, я опустился на одно колено и, вычистив сердце, начал вливать в него всю скопившуюся за день ману из обоих подземелий. С учетом трат на рост и строительство вышло больше тысячи единиц. Я буквально затапливал подземелье энергией огня, камня и смерти, и оно отозвалось на столь щедрый подарок.

В центре алтаря несколько раз булькнуло, будто из рта утопающего выходили последние пузырьки воздуха, а затем вся щедро подаренная масса впиталась без остатка, расходясь в стороны. Секунда, другая — и подземелье приняло своего нового владыку. Костер загорелся искренним, красным пламенем, одарив меня теплом. Одновременно упали последние песчинки и хранительница взвыла в голос.

«Присоединено подземелье: Планы смерти, огня, камня. Подкласс — пустыня.

Вы получили три сердца подземелья!

Вы получили новую способность — реставрация!

Вы получили единовременный бонус от захвата подземелья +500 к единению каждого плана. Камень — 2900. Смерть — 2300. Огонь — 1800.

Доступно новое строительство…»

Удовлетворенно выдохнув, я взглянул на трясущуюся от рыданий хранительницу и стоящих по обеим сторонам от нее товарищей, направивших оружие на мумию. Ураган улегся, больше ничто не мешало, и я вышел наружу.

— Зачем? — вытирая невидимые слезы, спросила мумия. — Ты же собирался идти дальше. Просто спуститься и никого не трогать… ЗАЧЕМ?

— Затем, что ты собиралась выкачать меня досуха, чтобы отдать силы прошлому владыке. Я уже не раз сталкивался с филактериями и без труда распознал очередную из них в алтаре. Ты хотела принести меня в жертву, чтобы возродить его. Слишком очевидный обман. Нет смысла делать подобное с сильной позиции. Ты буквально дарила мне сердце подземелья, стоило только пройти через ловушку, не представляющую для меня опасности. Зачем так стараться? Кем он тебе был, прошлый владыка?

— Моим владыкой… МОИМ! Моим фараоном. Возлюбленным. Мужем, — на выдохе сказала хранительница. — А ты добил его… тварь!

Она дернулась вперед, чтобы своими руками разорвать меня на части или, по крайней мере, попытаться это сделать. Дорогу ей преградил страж, откинувший мумию к стене и вонзивший полуметровые когти возле ее шеи.

— Предатель! — выкрикнула хранительница, пытаясь вырваться из смертельных пут.

— О нет. Он как раз верный слуга подземелья. С первым ударом нового сердца он стал моим слугой, — сказал я, мысленно приказывая стражу отойти и сам перехватывая мумию за горло. — Ты угрожала моим друзьям и мне. Это уже достаточный повод, чтобы умереть. Я понимаю, ты хотела создать видимость власти и контроля. Но глупо угрожать тому, кто владеет аспектом смерти. К тому же в моей команде уже есть один немертвый, добавилось бы еще два — ничего бы принципиально не изменилось. Так что скажи, зачем тебе эта нежизнь?

— Зачем? — ошалело спросила мумия.

— Верно. Зачем? Твой возлюбленный мертв, отправился на план смерти и без посторонней помощи обратно уже не вернется. Если ты его так любишь, может, не стоит и держаться за этот мир? Хочешь, я отправлю тебя следом? Быстро и почти безболезненно. Возможно, вы встретитесь в бесконечной веренице душ. Заодно расскажешь, как ты его своими действиями добила.

— Все должно было получиться не так!

— Этого мы уже не узнаем и не исправим, — сказал я, чуть сжимая каменные пальцы. — Теперь это мое подземелье. По крайней мере, постепенно станет моим. Судя по всему, чем глубже в бездну, тем больше сил нужно для роста подземелья, но ничего страшного, у меня уже второй общий уровень. Так что, можно сказать, шестой. Я с легкостью отстрою новый алтарь взамен старого и усилю его. Но это все не так важно. Зачем тебе жизнь?

— Я не хочу умирать, — глухо ответила мумия, отвернувшись. — Для многих загробная жизнь если и не желанна, то, по крайней мере, имеет смысл. Но не для нас. Мы слишком многое взяли у смерти, чтобы уходить легко. Отдай мне филактерию мужа, все, что осталось, и я уйду.

— Ага… а потом вернешься вместе с армией скелетов, и мне придется оборонять подземелье. Нет. Я сделаю другую глупость. Еще большую. Если он еще там, я попробую воскресить его сам.

— Что? — почти хором сказали мумия, Веста и Тан. Но совершенно с разными интонациями. Бывшая хранительница — не веря, Тан — ошалело, а фея — с ужасом.

— О боги, да ты совсем с ума сошел! Она нас пыталась убить, а ты ей помочь хочешь? — обрушилась на меня с обвинениями Веста. — Как ты можешь даже думать о таком?

— Как хорошо, что я был владыкой всего одного подземелья, вон как у некоторых крышу сносит, даже без создания множества филактерий, — покачал головой Тан.

— Это очень щедрое предложение… но тогда… зачем вам это? — все еще веря своим усохшим ушам, спросила мумия.

— Заткнулись все, — с улыбкой сказал я, демонстративно прихлопнув сердце с феей ладонью. — Хранители, как и стражи, навсегда останутся под управлением Владыки. Но это не самая худшая жизнь. Чем она будет принципиально отличаться от того, что было до моего прихода? Фараон перестанет быть верховным правителем? Нет, он как был, так и останется первым после бога, только бог сменится.

— Хотите, чтобы мы работали на вас? Мы оба? — спросила ошарашенно мумия. — Но что вам с того? Вы же в любое мгновение можете вызвать других хранителей…

— Они не будут так знать подземелье и его ловушки и не станут заботиться об усопших. Я чувствую, что на территории подземелья осталось еще много закатанных в саркофаги мумий, ожидающих воскрешения, — сказал я, отпуская хранительницу. — Вы не просто ждали нового владыку, вы были правителями народа. Так и оставайтесь ими. Я не только готов воскресить твоего мужа, но и сделать его хранителем наравне с тобой. Будете вновь править как фараон и царица, восстановите царство.

— Но что вам с того? — все с меньшей увечностью спросила мумия, уже прикидывая в голове, как похитрее меня обмануть. Ее нельзя обвинять в желании жить лучше. Или не жить? Тут вопрос спорный. И у меня был отличный ответ на все ее переживания.

— Ничего, кроме силы. Моя филактерия уже поддерживается тремя сердцами подземелья. Даже разрушь вы одно — я останусь жив и невредим. Два? Без разницы, все равно смогу вернуться за вашими душами. Три? Что ж, я посмотрю на тех, кто сможет пройти мимо ложного моря на поверхность и осадить крепость распорядителя. У вас нет против меня ни единого шанса, но вы, конечно, можете попытаться… и тогда точно умрете.

— Что мы должны будем делать? — посерьезнев, спросила мумия.

— Править своим народом, — улыбнулся я. — И восстанавливать подземелье, пополняя мои запасы маны и заклятий. Что лучше, сражаться без возможности победить или править почти безгранично, имея сильного союзника?

— Я согласна вам служить… и готова принести клятву верности, — твердо сказала жена фараона. — Уверена, мой супруг решит так же.

— У него уже выхода не будет, — усмехнулся я, подходя к пылающему сердцу и открывая портал через план огня.

— Хозяин, поздравляю вас с приобретением еще одного подземелья, — поклонилась лавовая девушка, только ступив на обретенную землю. Образ ее стал еще более четким, можно даже сказать, вызывающим, и теперь представить, что она в одежде, было почти невозможно. Пора забирать заказы у портного, а то и до греха недалеко. А у меня служебное положение. — Никогда не сомневалась в ваших способностях и была уверена, что вы справитесь с такой мелочью, как захват чужого сердца, без проблем.

— Спасибо, главное, не переборщи с похвалой, — усмехнулся я, жестом подзывая мумию. — Твоя новая подопечная — бывшая хранительница этого подземелья.

— Вам служит придворный элементаль? — в благоговейном ужасе спросила мумия, упав на колени. — Если бы я только знала…

— Царица Фийская, я о вас слышала, — улыбнулась лавовая девушка. — Не так много правителей смогли избежать объятий смерти, и весь свой народ укрыть от нее. Благодарю вас, хозяин, я с честью приму на себя роль наставницы.

— Хорошо, рад, что с этим не будет проблемы. Осталось решить вопрос с этим камнем, — сказал я, кивая на разломленный алтарь. — Ее супруг тоже должен стать хранителем, по условиям нашей сделки, они оба останутся официальными правителями народа четвертого уровня, мы же будем чем-то иным. Хм… может, войдем в официальный пантеон?

— Не стоит бросать вызов богам, хозяин. По крайней мере, пока, — покачала головой хранительница. — Я могу взять под контроль энергию огня и даже камня, но не смерти. Не в моей власти воскресить ее мужа.

— Как хорошо, что у нас есть превосходный специалист по воскрешениям, — улыбнулся я, поворачиваясь к Тану. — Верно?

— А что я-то опять? Вы таки серьезно думаете, что мне больше нечего делать, кроме как воскрешать всех подряд? — закатил глаза лич. — Душа, знаете ли, не такая грубая материя, чтобы ее, как картошку, из мешка в мешок кидать. Тем более филактерия повреждена, мало ли что пойдет не так? Может, лучше я ее заберу и утешу вдовушку?

— Я тебя за ухо буду кусать, пока не одумаешься, — пригрозил Гор и немедленно выполнил задуманное, схватив вторую голову.

— Эй! Фу! — выкрикнул Тан, пытаясь отодвинуться, что оказалось почти невозможным, ведь они были на одних плечах, а руки подчинялись обоим и сцепились в мертвом захвате. — Это нечестно! Вначале меня заставили — силком, прошу заметить, — занять место в этом теле. Затем вместо спокойствия в склепе вытащили непонятно куда. А теперь вообще просят воскрешать фараона, который был верховным жрецом богов смерти! Вы таки не думаете, что это перебор?

— Я готова служить вам… хозяин. Но только если вы поможете моему мужу, — твердо сказала мумия.

— Хранительница, ты сможешь контролировать ее? — прямо спросил я, и лавовая девушка, чуть подумав, кивнула. — Хорошо. Тан, я понимаю твое возмущение, но все, о чем ты сказал, последствия твоего выбора. Ты хотел не умереть, и я предоставил такую возможность. Теперь такую же даю новым служителям. А ты… сам подумай, поможешь верховному жрецу смерти, фараону четвертого уровня, одному из хранителей подземелья? Неужели ты не хочешь иметь в друзьях и должниках такую могущественную пару? Да еще и бессмертную.

— Иногда вы говорите-таки разумные вещи, — признал череп. — К тому же, что наша жизнь, как не череда смертей? По крайней мере, с философской точки зрения. Я бы, к примеру, рассмотрел смерти близких, друзей…

— Предпочту смерти врагов, — перебил я его. — Помогите мне вынести все куски старого алтаря, в которых содержится душа фараона. Нечего им делать возле моего сердца.

— Весьма разумно, хозяин, — с улыбкой заметила лавовая девушка.

Через несколько часов, во время которых мы занимались подготовкой и возведением необходимых укреплений, Тан закончил создание пентаграммы. Гор, идиотом совсем не бывший, тщательно запоминал все плетения и даже помогал читать некоторые заклятья. На его черепе тоже начали проступать светящиеся круги, но пока куда меньше, чем на второй голове.

Обе души правителей привязали к этому самому старому алтарю, сделав из него подобие статуи. А снизу я для надежности прицепил мощнейшую огненную ловушку, способную при одной команде разнести филактерию в труху. Правда, объяснять этого не стал, но мне на душе так было спокойнее.

— Владыка, — безэмоционально, сухо и по-деловому сказал восставший в виде мумии фараон, поклонившись. — Покуда вы живы, мы будем служить вам верой и правдой.

— Я уже не особенно жив, но посыл ваш понял, и он меня полностью устраивает, — усмехнулся я, кивнув в ответ. — Мои владения в вашем распоряжении. Правьте как считаете нужным. Я не стану вмешиваться, кроме самых крайних случаев. А моя хранительница проследит, чтобы таковых не возникло.

— Вы очень щедры, Владыка, — не выпрямляясь, сказал фараон. — И мы надеемся, что ваши дни продлятся долго. Скажите, чего вы хотите от нас?

— Выпрямись. Я уже говорил. Развивайте подземелье, занимайтесь охраной, собирайте ману. Она мне понадобится, — сказал я, отмечая, что второе улучшение алтаря возведено на всех уровнях подземелья. — А еще мне нужно знать, почему ты сам оказался в столь непотребном виде. Стал тенью, которая не в состоянии даже управлять подземельем.

— Черный дракон Дираднак. Самопровозглашенный владыка Бездны, отец выводков и правитель уровней с пятого по седьмой, — ответил фараон, поморщившись как от зубной боли. — Один из его сыновей, молодой, но уже жадный дракон Эвдиднак, воевода армий кобольдов, посчитал, что его территории на пятом уровне слишком малы, и решил расширить их, посылая свои войска на четвертый. Мы сопротивлялись много лет, устраивая завалы, уничтожая и подчиняя своей воле кобольдов. Но затем молодой дракон заключил соглашение с героями, те пришли и уничтожили корни нашего подземелья.

— Как давно это было?

— Больше тысячи лет назад, — ответила царица Фийская. — Четверо могучих героев, что решили спуститься и открыть дорогу остальным. Я до сих пор помню их проклятые имена. Малфегат, Келохир, Вигнисанк и Кламен. А недавно, меньше пяти дней назад, их грязные последователи прошли мимо наших владений снова.

— Потрясающе. Поздравляю вас, — улыбнулся я, вытянув почерневшие губы в усмешке. — Теперь у нас не только одно подземелье, но и один враг. Я охочусь за их головами. Уверен, вам будет приятно им отомстить за такое унижение и то жуткое положение, в котором вы оказались.

— Нам пришлось поддерживать свои души за счет собственного народа, покоящегося в саркофагах, — сверкнув глазами, сказал фараон. — Чем мы можем помочь?

— Для начала открыть двери в сокровищницу, если таковая есть, и найти мне что-нибудь подходящее. А потом помочь спуститься на пятый уровень как можно скорее. Я должен догнать группу.