6

Свадебное платье она сшила себе сама. Белое, роскошное, расшитое искусственным жемчугом, оно, однако, не радовало ее.

За день до свадьбы Валентина два с половиной часа провела в том самом подъезде, где в последний раз видела Невского. Она стояла у окна и, когда открывались двери лифта, вздрагивала и отворачивалась к окну, чтобы успеть спрятать свое заплаканное лицо. Если бы ей сказал кто-нибудь, что она будет так страдать из-за малознакомого, можно сказать, случайного в ее жизни мужчины, она бы рассмеялась… Но это был не сон, не наваждение, она сама пришла сюда, сгорая от стыда и унижения, чтобы только увидеть Игоря и спросить, посмотрев в его глаза: «За что?»

Но Невского она так и не увидела, хотя пришла нарочно в шесть часов вечера и прождала до половины девятого — время, когда все нормальные люди возвращаются с работы. Был другой путь, но еще более болезненный: отыскать место его работы. Это не так сложно. Ей, в отличие от него, известна его фамилия. А Невских в Москве не так уж и много…

Выйдя из подъезда, Валентина присела на скамейку. Дрожь во всем теле усиливалась. Она вспомнила, как утром объясняла Кострову свое желание во что бы то ни стало разыскать Невского… «Боже мой, какая глупость! И как я посмела говорить об этом с Сережей?..»

Окончательно запутавшись, Валя решительно встала и направилась к автобусной остановке. Она сделала все, что было в ее силах, чтобы как-то прояснить случившееся. Невский бросил ее, и она должна забыть его. Забыть. Какое безысходное и холодное слово. Как дождь…

* * *

После встречи с Игорем Невским Валентина почувствовала, как изменилась. Во-первых, стала меньше улыбаться, во-вторых, у нее пропал аппетит, в-третьих, она отдавалась своему жениху, словно по обязанности… И никаких чувств, никакой радости, даже физической. Разве что Сергей согревал ее своим телом… Но это могла бы сделать и электрическая грелка…

Как-то вечером, сидя на диване и листая альбом с эскизами, она вдруг поняла, что из-за своих переживаний совсем забросила дело… А ведь еще совсем недавно, мечтая о браке с Костровым, она надеялась, обретя спокойствие и уверенность, осуществить давнюю мечту: создать коллекцию одежды и показать ее на одном из престижных московских подиумов…

Стройные девушки с бесстрастными холодными глазами, одетые в невероятные наряды, смотрели на нее со страниц альбома, ожидая перехода из мира фантазий в реальность. Деньги! Без денег она бессильна. Мода, она, как зверь, требует свежего мяса, теплой крови… свежих идей, смелости, ясности линий, ярко выраженного, неповторимого стиля… Здесь посылками из Парижа не обойтись… Да и нет смысла просить у отца такую фантастическую сумму… Костров состоятелен, но он не верит в возврат денег, он бизнесмен, привыкший из всего извлекать выгоду в максимально короткие сроки…

От таких невеселых мыслей заболела голова.

Валентина захлопнула альбом. Две страницы ее жизни — Невский и ее мечта о подиуме — надо было выкинуть из головы и окунуться в новый, неизвестный для нее мир, называемый семейной жизнью.

Что такое семейная жизнь? Утомительные занятия любовью по ночам, какао с овсянкой по утрам, ужины по вечерам, и все это вдвоем. И уже некуда будет спрятаться от мужа. Она обязана будет рассказывать ему о своих делах, должна готовить еду, стирать и содержать в чистоте дом… Должна, обязана…

В комнату заглянул Костров:

— У тебя такое лицо, будто ты паука проглотила…

— Что? — она резко повернулась и, словно испугавшись, что он по выражению лица прочтет ее мысли, кое-как улыбнулась: — Ты хочешь пригласить меня на кухню?

— Ужин готов… — Он смотрел на нее, понимая, что все то время, что он находился на кухне, она думала не о нем.

— А ты не боишься, что я привыкну к тому, что ты на кухне, и буду воспринимать это как должное?

— Я ничего не боюсь… И никого… — отрезал он и сам почувствовал, что солгал. Костров боялся Невского. Он уже навел о нем справки и понял, что если Валентине случится выбирать между ними, она, конечно же, выберет Невского. Знал он и то, что тот ушел от жены, причем именно тогда, когда продрогшая и униженная Валентина вернулась домой… Похоже, действительно произошло какое-то нелепое недоразумение, из-за чего Невский не смог встретиться с Валентиной… Причин могло быть множество, начиная с жены Невского, Анны Вельде, которая, узнав об измене мужа, устроила ему скандал, и кончая тем, что Невский не смог выйти из квартиры. А что, если его жена просто-напросто заперла его и не выпускала до тех пор, пока не убедилась, что Валентина ушла…

Сергей так явственно себе это представил, что даже пожалел Валентину с Невским… Но потом опомнился. Он неплохо разбирался в женщинах, а потому мог предположить, что Валентина рано или поздно забудет Невского, вскружившего ей голову, потоскует-поплачет, а потом время возьмет свое… Но чтобы это произошло быстрее и безболезненнее, необходимо было спровоцировать Невского, создав такую ситуацию, когда Валентина своими глазами увидит нечто, что сразу отрезвит ее и заставит другими глазами посмотреть на своего идола. И Сергей приблизительно знал, что именно должна увидеть или услышать Валентина.

Но для начала необходимо было срочно увезти ее из той квартиры, где она шила для своих клиенток, чтобы резко ограничить круг ее знакомых. Это просто чудо, что Невский не спросил ее фамилию…

* * *

— Я боюсь, Сережа… — сказала Валентина ему за ужином. — Мне как-то не по себе… И мама так не вовремя простыла… Кроме нее, у меня никого нет, а она приехать не сможет…

— Ты боишься свадьбы, самой церемонии или замужества?

Он сидел перед ней в дорогом домашнем халате, чистенький, аккуратный, чуть ли не хрустящий — эдакий кукольный идеальный муж, точными движениями отрезающий кусочки отбивной и отправляющий их в рот, а потом промокающий этот рот салфеткой… Ей захотелось, чтобы он сейчас, вот здесь на кухне, совершил что-то нелепое, какую-нибудь оплошность… Вспомнил бы веселый анекдот, рассказал его, давясь от смеха, и в порыве веселья опрокинул бы на стол солонку или соусник… Хотя нет, этот не сможет перевернуть солонку… Он не умеет опрокидывать солонки и соусники… Он из правильных. А вот ее отец, Борис Захаров, человек неправильный. Но Валю тянет к нему, она понимает его, хочет его видеть, слышать, расспросить, что же ей делать и как жить дальше… Мама осторожничает всю жизнь и даже, когда идет одна по улице, всегда оборачивается и вздрагивает, стоит прошелестеть ветру в листве… У мамы все разложено по полочкам, а полы такие чистые, что на них можно есть… Но мужчина, которого она любила и любит всю жизнь, и который любил ее, уехал от нее… Он окунулся в другую жизнь… Он смог…

— И я смогу, — Валентина, словно очнувшись, увидела на тарелке отбивную и набросилась на еду…

— Ты ешь? Это хороший признак… — Сергей взял ее руку в свою. — А насчет завтрашнего дня не переживай… Ну и что с того, что ты никого не знаешь? Потом познакомишься… Тебе надо только привести себя в порядок, одеться и ждать меня… Все гости соберутся в ресторане… Ну, выше нос…

Она кисло улыбнулась.

* * *

Невский искал Валентину. Он пришел в частное сыскное бюро.

— Портниха Валентина. Не густо, — заметили там, но обнадежили.

От Анны он ушел в тот же вечер.

— Попробуй найти в себе силы, мне тоже нелегко… — проговорит Игорь, глядя на нее, свернувшуюся калачиком после хорошей дозы коньяка и его неожиданных ласк. — Я тебе позвоню…

Он знал, что жена его не слышит, но и уйти вот так, молча, тоже не мог. Игорь нервничал, думая только о Валентине.

Вернувшись в свою квартиру, в которой не был почти со дня свадьбы, он долго сидел в темноте, вспоминая промелькнувшие незаметно последние двадцать часов. При мысли, что Валентина сейчас плачет, не понимая, что произошло, ему становилось просто невыносимо.

Назавтра ему предстояло улаживать дела на работе. Родиков, увидев его входящим в офис, чуть ли не кинулся обнимать:

— Слушай, как же ты нас всех испугал… Мы уж подумали, что с тобой что-то случилось…

— Вы звонили домой?

— Звонили… Но она сказала, что ты скоро вернешься… будто она знает, где ты, но сказать не может… Хотя голос у нее был взволнованный…

Конечно, разве могла Анна Вельде расплакаться по телефону и признаться в том, что ее муж не ночевал дома…

— Со мной все в порядке. Зайди ко мне…

Когда они оказались в кабинете вдвоем, Невский сказал:

— Я ушел из дома. Теперь буду жить в своей старой квартире…

— Вы поссорились?

Игорь Невский и Саша Родиков дружили еще со школы. Саша имел право знать все.

— Я встретил другую женщину…

Родиков покачал головой:

— Вот это да! Кто-нибудь еще об этом знает?

— Думаю, что нет… Все это ужасно… Анну жалко, но вся трагедия заключается в том, что я потерял Валентину…

— Ты потерял женщину, ради которой бросил Анну? Когда ты все это успел? Еще два дня назад у тебя никого не было…

— Все правильно, я встретил ее недавно, в магазине… Она портниха… И срезала нашивки с костюмов… Я сошел с ума. Мы провели вместе два дня, она собиралась выходить замуж, я только что женился… Все выглядит абсурдно, я и сам не знал, что такое бывает… Это как болезнь… Мы решили не расставаться… — Игорь сглотнул, в горле пересохло, и во всем теле чувствовалась слабость. — Валя поехала со мной, чтобы подождать в подъезде, пока я все расскажу Анне, а та, представляешь, заперла меня в спальне! Подумай, как это пошло! Пока меня не было, она врезала три замка… Не мог же я спрыгнуть с пятого этажа… Она выпустила меня спустя три часа…

— Мог бы сказать, что тебе надо в туалет…

— Туалет? Я как-то не подумал… Валентина… Мне это даже в голову не пришло! Наверно, у меня что-то с мозгами…

— Наверно… Чтобы тебе как-то поднять дух, сообщаю, что договор с «Паритетом» мы подписали еще вчера… Все прошло нормально, они приняли наши условия…

— Вот спасибо… Хотя я был уверен, что у тебя все получится… Они не спрашивали обо мне?

— Спрашивали, я сказал, у тебя ангина…

— Понятно. А где Елена? — Невский сразу понял, что Елены, его секретарши, не было с самого утра: лампа на столе не горела, духами не пахло, да и вообще приемная выглядела уныло.

— У нее вчера поднялась температура, и я отпустил ее домой…

Игорь сел за свой стол, ему показалось, что он не был здесь целую вечность. Все то, чем он жил до встречи с Валентиной, отодвинулось в прошлое… Договор с «Паритетом», из-за которого он так переживал, был подписан, но известие об этом не принесло ему особой радости. Даже прибыли, которые ожидались от этой сделки, показались ему не подарком с небес, а чем-то обыденным, скучным…

Телефон вернул его в реальность. Он взял трубку… Жизнь продолжалась.

* * *

Лариса Игудина возвращалась домой на метро. Уставшая как никогда. И только мысль о том, что сейчас она увидит Анну Вельде, придавала ей силы. Она знала, что Анне сейчас еще хуже, чем ей. Невский все-таки ушел от нее, а в таком состоянии женщина весьма уязвима. Из нее можно вить веревки, тянуть деньги. Вместе с душой. Только на что ей душа Анны? И что может быть лучше денег?

Задание Анны, за которое ей обещали хорошо заплатить, оказалось почти невыполнимым: разыскать Валентину. Но как? И тогда ее осенила гениальная, на ее взгляд, мысль. Анна ни разу в жизни не видела соперницу, так почему бы не показать ей смазливую девицу с рыжими волосами? И пусть Невский доказывает, что это не Валентина, Анна-то ее все равно не знает…

Целый день Лариса потратила на то, чтобы выбрать жертву. И остановила свой взор на Маше Сотниковой, симпатичной горничной с третьего этажа.

— Послушай, Анна — женщина интеллигентная, бить она тебя не будет, может просто накричать… тем более что нервы у нее сейчас на пределе… А ты поимеешь на этом пятьдесят баксов… Ты только представь, какую она закатит истерику, когда узнает, что ее муж переспал с горничной!

Маша Сотникова, яркая девица с карими глазами и золотистыми волосами, усмехнувшись, выпустила из уголка блестящих, красных от помады губ струйку голубоватого дыма:

— Да ладно… А что мне нужно сделать?

— Ничего особенного… Просто быть готовой к встрече с ней, и все… Ты не должна быть застигнутой врасплох… Да, скажешь ты, я была с Невским, он приходит сюда довольно часто и жалуется на свою жену, или что-нибудь в этом духе… Поиздевайся, посмейся от души… И пусть тебе придаст силы тот факт, что она, эта Анна, испортила мне всю жизнь, это из-за нее я потеряла жениха и теперь вот мою унитазы в гостинице…

Лариса с ходу придумала историю о том, как жестоко обошлась с ней в свое время Анна, расстроив ее предполагаемый брак с одним преуспевающим молодым человеком, как чуть не упекла ее в психушку… Лариса рассказывала эту душещипательную историю со слезами на глазах, представляя себя в эту минуту на сцене в главной роли в модной мелодраме… Но главное, чтобы Маша поверила в то, что Анна должна за все ответить… Она и сама была в похожей ситуации, а потому понятие «месть» играло большую роль в ее личной жизни.

— Значит, меня зовут Валентиной?

— Да. Я объясню Анне, что для всех остальных ты Маша, но что ты якобы стесняешься своего имени и Невскому назвалась…

— Валентиной… Хорошо. Только бы она ничего не заподозрила… А то, что я работаю в одной гостинице с тобой, ее не насторожит?

— Невский ведь действительно был здесь, именно в этой гостинице, я же это не придумала… Стоит ей только услышать от тебя про Невского, как она сразу же среагирует на это… Ты же красивая, Машка… Невский бы сразу на тебя запал… — Лариса пустила в ход свой последний козырь — лесть. Она знала, что Машка любит комплименты, и несмотря на то что была по-настоящему красивой, в душе комплексовала и постоянно нуждалась в подтверждении своей привлекательности.

— Ты думаешь? Может, познакомишь меня со своим Невским? Фамилия какая шикарная…

Лариса в душе усмехнулась, подумав, что Машке до настоящей Валентины ох как далеко, но виду не подала:

— Может, и познакомлю…

* * *

На этот раз Анна выглядела куда лучше, чем в прошлый раз, тем утром, когда обнаружила, что Невский все же ушел. Она успокоилась, когда поняла, что отрицательный результат — тоже результат. И раз все так сложилось, значит, так тому и быть. Она смирится с его изменой, но только внешне.

Анна заявила Ларисе, что хочет найти Валентину.

— Но я ничего о ней не знаю…

— У вас, горничных, и прочих простолюдинок есть свои каналы… Вы более приспособлены к жизни… Если тебе нужны деньги, ты ее из-под земли вытащишь… Я же тебя знаю, Лариса. Так вот, аванс в пятьсот баксов тебя устроит?

Лариса почувствовала, как у нее сладко заныло под ложечкой, а по спине пробежал озноб: такой суммы она не ожидала. И это только аванс!

— Только не торопи со сроками, — подстраховалась она.

— Мне надо быстро, пока я не остыла…

— А что ты собираешься с ней сделать?

— Веришь — нет? Ничего, — как-то по-детски наивно ответила Анна, — я просто хочу на нее посмотреть, чтобы понять…

«Ты хочешь понять, почему Невский предпочел тебе Валентину? Хочешь посмотреть, сколько у нее рук и ног, какого размера грудь и прочие части тела? Представить Невского в объятиях Валентины? Это ли не мазохизм?» Лариса была разочарована. Она жаждала крови, уверенная, что Анна будет мстить…

«Тем лучше, значит, Машка ничем не рискует, выдавая себя за Валентину…» Об этом она подумала уже у Анны на кухне, когда пила предложенный хозяйкой кофе.

— Ты долго будешь молчать? — Анна села напротив нее, нервно обхватив свои плечи. — Ты нашла ее?

— Нашла.

— Не может быть… И где?

— В нашей гостинице. Это, оказывается, наша новая горничная…

— Горничная? — Анна сморщилась. — Почему ты раньше мне этого не говорила?

— Я же сказала — она новенькая, с третьего этажа, а я на пятнадцатом…

— По твоим словам, она шикарная, хорошо одевается… Откуда же у нее деньги?

— Аня, а на что, ты думаешь, ей нужен был Невский? Он же ей все и покупал… Кроме того, он мог и не знать о том, что она горничная… Но ведь я видела их именно в нашей гостинице, значит…

— Гостиница, горничные… Не ожидала от него такого… Какая грязь! Мне нужно ее увидеть, и ты мне в этом поможешь…

— Каким образом?

— Мы поедем с тобой вдвоем, и ты покажешь мне ее, что тут непонятного?

Лариса пристально посмотрела на нее, и Анна усмехнулась:

— Деньги? Увижу ее и отдам остальные пятьсот, ведь мы на такую сумму, кажется, договаривались?

Хоть и не договаривались (Лариса знала лишь сумму аванса), но цифра оказалась подходящей.

Она кивнула.

— А мы можем поехать туда прямо сейчас? — загорелась Анна. — Ты не узнала ее расписания? Или она работает каждый день?

— Нет, у них график, но сегодня она работает, это точно…

Ларисе стало жарко. Если обман раскроется, что можно ожидать от Анны? Да ничего особенного… Надо только сделать большие глаза и изобразить на лице удивление… В любом случае это недоказуемо. Чтобы проверить, Анне пришлось бы обращаться к Невскому, а она этого не сделает никогда. Злая гордячка. Такой была и такой же осталась.

— Тогда едем…

Загрузка...