#Бояръ-Аниме. Моров. Том 7

Глава 15

Ну что можно сказать, Веслав не обманул.

Я стоял на крыше высотки, разглядывая с помощью чар дальнозоркости переговорную, в которой собрались директора чешского отделения. Кровь Евы Чолек показывала, что действительно перед моим взором представители польского рода экспериментаторов.

Однако накладывать на них проклятие, которым я уничтожил наемников, было бесполезно. Артефакты английских магов крови не только нейтрализуют мое заклинание, но и покажут владельцам, откуда был нанесен удар. Неплохо, надо признать.

А учитывая количество охраны, набившейся в чешское представительство, стоит Чолекам обнаружить меня, в Праге развернется настоящая война. Проигнорировать подобное местная власть не сможет, и придется идти на конфликт с королем. А это уже совсем другое дело, чем война двух родов.

Вряд ли государь обрадуется, узнав, что я фактически стал причиной для полномасштабной войны. Чехия входит в военный союз с другими европейскими странами, которые будут рады выступить единым фронтом против Российской Империи, тем более что причиной конфликта станет беспредел со стороны того самого Морова, который уже заявил о себе, как о самом мощном оружии.

Действовать нужно тоньше. Лишние жертвы мне ни к чему.

Проанализировав зачарование защитных амулетов, я усмехнулся. Они мало того что завязаны на кровь владельцев, так еще и сообщаются между собой. Это можно назвать аналогом радиоволны — тронь одного, и об этом мгновенно узнают все обладатели артефактов. За счет подобного уведомления должна достигаться возможность отреагировать любому из членов рода.

Вот только для меня это значило, что, завладев властью над этим общим каналом, можно передать что угодно владельцам артефактов. Да, проклятия стоит убрать, но не ими одними живет Верховный маг.

Вообще, задача стояла интересная. Учитывая, что одновременно происходила смена частоты, что само по себе затрудняет перехват контроля, однако у производителя артефактов должен остаться пульт удаленного управления. То есть некий английский маг может не только вручную править режимы работы защитных амулетов, но и самостоятельно избавиться от владельцев. В теории он мог успеть вмешаться, чтобы не дать мне добраться по этому каналу до жертв, но только в теории.

Пока я разбирался в работе артефактов, совещание директоров успело закончиться. На крыше я появился практически перед рассветом, а сейчас уже подходило время обеда. Мои цели разошлись по всему этажу, а кто-то направился на лифте вниз.

Подходящий момент, чтобы начать то, что я обещал совершить уже достаточно давно.

Дезинтеграция.

Если растворение плоти еще можно остановить, успеть наложить контрзаклинание, то дезинтеграция подобного не предусматривает. Если заклинание прошло, оно просто смывает цель из реальности, как будто той никогда не существовало. Ни частицы не останется. И при этом все неодушевленные объекты на теле, не являющиеся частью организма, не пострадают.

Даже на моем седьмом узле эти чары, брошенные по только что сменившейся частоте канала связи защитных амулетов, осушили мой резерв на добрую треть. Резкий расход силы заставил меня ощутить себя ослабшим. Чувство, разумеется, иллюзорное, однако даже на развитого до предела чародея действует.

Я еще некоторое время постоял на крыше, наблюдая за тем, что происходит в здании, но пока там все было тихо. Силы я восстановил, так что оттолкнулся от края крыши и, наложив на себя невидимость, взмахнул крыльями.

Здесь я закончил, пора переходить к следующей фазе плана.

Чехия, Прага, центральное представительство корпорации Чолек.

Секретарь открыл дверь, чтобы внести приготовленный по приказу начальника кофе, но застыл на месте. В кресле, где еще несколько минут назад сидел исполнительный директор могущественной корпорации, теперь остался лишь смятый костюм, как будто человек разделся и, сложив вещи на сидении, испарился.

Другого-то выхода из помещения не было.

Аккуратно поставив поднос на край стола, секретарь перевел взгляд на окно. Оно оставалось закрытым. Лишь после этого мужчина вновь повернулся к пустому костюму. Артефакты лежали внутри целыми и невредимыми, хотя вряд ли бы директор, зная об угрозе Чолекам, стал снимать свою защиту.

— Надо доложить, — прошептал секретарь, заторможенно поворачиваясь в сторону двери, через которую вошел.

Но не успел он вернуться в коридор, как услышал крик ужаса, раздавшийся из соседнего кабинета. Голос он узнал — это личная помощница финансового директора, тоже Чолека.

Однако бежать на помощь секретарь не стал, вместо этого вытащил телефон из кармана и, найдя нужный контакт, отправил вызов. Но никто не ответил ни через минуту, ни через три.

Аристократический род Чолек лишился своего руководства.

Кремль, рабочий кабинет государя.

— Ваше императорское величество, — быстро поклонившись, заговорил слуга. — Только что получили подтверждение, Моров действительно вырезал весь род, в ком была их кровь.

— Кто бы сомневался, — хмыкнул Виктор Константинович. — Иван Владимирович слов на ветер не бросает.

— Вот только никто не понимает, как так вышло, ваше императорское величество. Чолеки имели защитные артефакты, им их поставили англичане… Такой удар по репутации британских магов получился, они вряд ли это так просто спустят.

Государь серьезно взглянул на своего подчиненного.

— Ну, пусть попробуют, — задумчиво произнес он. — Моров только что уничтожил целый аристократический род, владеющий одной из крупнейших европейских корпораций. Пусть англичане пробуют, я с нескрываемым удовольствием посмотрю, как скоро королевский дворец в Лондоне опустеет. Влезать в войну двух благородных родов третьей стороне — во всех документах цивилизованных стран не одобряется.

— Ваше императорское величество, но ведь это незаконно, — вновь заговорил тот.

— По закону Российской Империи он, как дворянин, имел полное право, — возразил Виктор Константинович. — Или у вас тут какие-то еще законы в моей стране появились?

Подчиненный поспешил склонить голову.

— Прошу прощения, государь, я не так выразился. Но ведь англичане и без того пытались неоднократно в наши дела вмешаться, а тут у них будет железный повод так поступить. Поднимут шумиху, чтобы не выглядеть агрессорами, объявят какие-нибудь санкции и чужими руками попытаются нам навредить.

Его императорское величество вздохнул, разглядывая стоящего напротив человека. Понятно, что слуга не собирался спорить со своим государем, лишь старался указать на то, что считал возможным просчетом. Кому другому даже в голову бы прийти не могло перечить монарху, но если бы Виктор Константинович окружал себя одними лизоблюдами, кончил бы как Федор.

— Свободен, — махнул рукой тот. — И вызови ко мне Завьялова. Нашему МИДу пора сделать парочку заявлений.

— Будет исполнено, ваше императорское величество!

Великобритания, Лондон, дворец наследника престола.

— Ваше высочество, наши амулеты не смогли защитить руководство Чолеков, — сообщил один из присутствующих в кабинете придворных.

Принц вскинул бровь, жестом требуя пояснений, и подчиненный с готовностью поклонился и продолжил:

— Мы выяснили, что Моров сговорился с Веславом Чолеком, приемным сыном одной из ветвей рода. В обмен на половину имущества, Веслав предоставил Морову пробирку с кровью своей племянницы. Моров каким-то образом обошел защиту амулетов и уничтожил руководство клана Чолек.

Наследник английского престола хмыкнул.

— А что он сделал с кровью?

— Судя по тому, что остальные Чолеки, в которых она была, мертвы, воспользовался так, как и обещал, ваше высочество, — доложил придворный. — Уцелели лишь те, кто не имел в себе крови Чолеков — приемные дети, жены…

Принц нахмурился.

— Выходит, Моров не только сдержал свое слово, но и выставил наши изделия бесполезными, — произнес он, после чего взглянул на стоящего рядом с докладчиком мужчину. — Веслава Чолека — в расход вместе со всей родней. Он предал нас и должен за это жестоко поплатиться. Благословенная Англия никому не прощает подобного предательства.

— Будет исполнено, ваше высочество, — с поклоном ответил тот. — Сделать это публично?

— Максимально зрелищно, — кивнул принц. — Я хочу, чтобы весь мир знал — тот, кто бросает вызов Англии, неминуемо будет наказан. Можешь оставить послание его кровью, чтобы точно до всех дошло.

— Как пожелаете, ваше высочество, — вновь согнул спину подчиненный.

Он покинул кабинет, а докладчик слегка кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Ваше высочество, ваш отец может не одобрить такое решение. Все-таки Чолеки были польским аристократическим родом…

— Сообщите всем моим людям — акции корпорации более не имеют хозяев. Пусть начинают процедуру поглощения, — проигнорировал его слова принц. — Я хочу, чтобы все было исполнено в точности и в самые короткие сроки. Корпорация должна перейти под наш полный контроль в течение этой недели. А потом мы посмотрим, каким будет наш следующий ход.

— Как прикажете, ваше высочество.

Жестом отпустив всех своих придворных, наследник английского престола еще несколько минут сидел на своем домашнем троне без движения. План, который был разработан на прошлом заседании, пришлось менять. Но так даже лучше получилось — вместо того, чтобы делиться с поляками, теперь лорды могут забрать себе все, что осталось после Чолеков.

Отец, как бы ни гневался за отданный приказ показательной казни предателя, при виде упавшей на баланс Великобритании корпорации утрется. А начнет слишком сильно выступать, следует напомнить ему о том, что процедура отречения работает быстро.

Но Морова, похоже, стоит убирать всерьез. За какую-то жалкую девчонку он вырезает благородный род? Значит, нужно сделать так, чтобы следы не вели в Лондон. Но убрать этого зарвавшегося русского.

Сильная Российская Империя никому не нужна. И принц Гарри должен стать тем, кто окончательно поставит ее на колени. Была у них резня в правящем доме? Значит, следует поискать, кто еще согласится сесть на трон, когда текущая семья умрет.

А чтобы она умерла, есть свои люди в ковене магов крови. Не зря же его высочество столько денег им платит!

Московский особняк дворянского рода Герасимовых. Иван Владимирович Моров.

Шагая по коридору вслед за слугой, я нес в руках папку с уже готовыми чертежами и подробным описанием будущих модификаций боевых доспехов. С Панфиловым и Солнцевым мы уже все обсудили, и пока они готовили прототип, мне выпало представить документацию начальнику Генерального штаба.

Уже после этого предполагалось донести идею до государя. И делать это станем не мы, а сам Анатолий Никодимович. Ему по должности положено о подобных вещах императору рассказывать.

За окном все еще сияло солнце, несмотря на то, что время давно перевалило за семь вечера. Что ни говори, а приближалось лето, с моего визита в великое княжество Польское и Чехию миновало уже две недели, и все было тихо-мирно. Преподавание в академии шло своим ходом, я догнал со студентами пропущенный материал, заодно корпел над документацией.

Новый дом, который я купил для нашей совместной жизни со Снежкой, ремонтируется. Сама невеста вовсю готовится к предстоящей свадьбе, периодически заманивая меня в свою спальню.

Так что шагал я сейчас вполне довольный собой и жизнью.

— Иван Владимирович Моров! — объявил слуга, распахнув дверь в кабинет главы рода Герасимовых.

— Проси, — последовал ответ, и я вошел внутрь.

С момента, как хозяин особняка стал начальником Генерального штаба, это помещение серьезно изменилось. Если раньше на полках просматривались только родовые книги, теперь практически все поверхности были отданы под служебные документы.

Сам Анатолий Никодимович, чуточку ставший моложе и подтянутее после моих процедур, вид имел уставший. Причем это уже не зависело от времени суток. Начальник Генерального штаба, казалось, вовсе перестал спать, решая проблемы огромного Министерства и относящихся к нему служб.

— Добрый вечер, Анатолий Никодимович, — первым поздоровался я, проходя к столу, за которым он сидел.

— Вечер добрый, Иван Владимирович, — отозвался Герасимов, отодвигая несколько папок. — Это то, о чем я думаю?

— Если вы о новой модели, то да — это оно, — кивнул я, кладя документы перед хозяином особняка. — Прототип уже в работе, так что через некоторое время вы сможете его проверить в деле. А пока что я собрал все необходимые сведения о нем.

Герасимов устало улыбнулся, но папку притянул к себе. Раскрыв ее, Анатолий Никодимович пробежался взглядом по содержимому. Я же спокойно ждал, расположившись в кресле для посетителей. Спешить было некуда, на сегодня я со всеми делами закончил.

— Это просто фантастика какая-то, — вздохнул Герасимов, прекратив листать бумаги. — И все ведь так складно написано… Я, признаться, Иван Владимирович, уже и представить не могу, что еще вы способны предложить по нашему ведомству. Каждый месяц вы умудряетесь озадачивать моих подчиненных, выдавая на-гора такие фантастические идеи, что не только у специалистов возникает вопрос: «А что, так можно было, что ли?». И ведь его вслух даже произносить не приходится, весь Генеральный штаб просто в непроходящем состоянии шока.

Мне оставалось только пожать плечами на эту речь. В конце концов, изменения в окружающей нас действительности еще только начинались. Пройдут годы тяжелого кропотливого труда, прежде чем реальность станет такой, какой ее хотел бы видеть я.

Герасимов поднял на меня взгляд.

— Скажите честно, Иван Владимирович, у вас ведь в загашнике лежат и более удивительные идеи? — спросил он. — Ведь я вижу, для вас наши доспехи — легкотня, как для пятикурсника на кафедре высшей алгебры примеры из задачника пятиклассника.

Я улыбнулся, прежде чем ответить.

— Да, Анатолий Никодимович, вы правы, у меня еще полно идей о том, как улучшить жизнь Российской Империи, — подтвердил я. — Но в большинстве своем они никак не относятся к вашей сфере интересов, да и требуют куда больших вложений и времени.

Он тяжело вздохнул и тряхнул головой.

— Наверное, я просто слишком стар, чтобы поспевать за скоростью молодежи, — произнес начальник Генерального штаба. — Впрочем, сейчас это не тема для обсуждения. Бумаги я детально изучу и на следующей неделе представлю их государю на приеме. А там уж все зависит от того, какое решение он вынесет…

— Разумеется, Анатолий Никодимович, — кивнул я. — Благодарю, что нашли время в своем плотном графике для встречи.

Он махнул рукой.

— Вы лучше мне скажите честно, Иван Владимирович, — откинувшись на спинку своего кресла, произнес Герасимов. — Какие у вас намерения относительно моей дочери? Буду с вами предельно откровенен, Мирослава считает, что ваша помолвка с Макаровой — фикция. По ее мнению, вы просто выигрываете себе время, чтобы накопить больше денег на счете и при этом не отбиваться от постоянных нападок со стороны мамаш и девиц.

Я улыбнулся.

— Анатолий Никодимович, ваша дочь — замечательная девушка. Она прекрасно образована, обеспечена сама по себе. Умеет правильно оценивать ситуацию. Однако…

— Можете не договаривать, — поднял руку начальник Генерального штаба. — Я бы мог сейчас взорваться, сорвать на вас раздражение. Вы вскружили Мирославе голову, дуреха верит, что влюбилась в вас… И ваша свадьба с Макаровой, когда она состоится, разобьет моей дочери сердце.

— Но? — вскинув бровь, уточнил я.

Герасимов немного нервно потер руки, как будто пытался отогреть конечности.

— Но, полагаю, как благородный мужчина, вы сами ей скажете об этом. И поставите точку в этом вопросе так, чтобы мне не пришлось видеть в вас своего врага, Иван Владимирович.

Понятно, что воевать и намеренно вредить мне он не станет. Однако начальник Генерального штаба — это серьезная величина, и сделать он может многое, что даже я не сочту достаточным для агрессии. В конце концов, он мне не родня, как Солнцевы. А интересы рода превыше даже дружбы между отдельными личностями.

Если же я начну убивать всех конкурентов в ходе обычных интриг за место потеплее, меня нарекут маньяком и ополчится вся Российская Империя. Ни мне, ни моим потомкам, которые в скором времени появятся на свет, подобное не нужно.

Поднявшись на ноги, я поправил пиджак и улыбнулся.

— Тогда разрешите мне с ней увидеться?