Брат, Брат-2 и другие фильмы

Раньше было другое время

Утро заглянуло в небольшую, бедно обставленную, но довольно чистую комнатку и заметило второпях брошенные на пол вещи, портрет Делона над кроватью, пустую бутылку из-под портвейна 0,7 и два грязных стакана.

Она уже не спала. Осторожно дотронувшись до повернутой к ней спины, она тихо позвала:

— Игорь!

— Чего тебе? — не открывая глаз, пробубнил он.

— Уже десять.

Скованным движением он откинул одеяло и сел, опустив в ладони опухшее лицо. Посидев так несколько секунд, он встал и начал быстро одеваться.

— Ты сейчас куда? — спросила она робко.

— Есть дела.

— Вечером встретимся?

— Угу, — сказал он, беря сумку. И уже из прихожей, как будто вспомнив что-то, бросил: — Привет.

Хлопнула дверь. Она улыбнулась и, сладко потянувшись, включила магнитофон.

Ярко одетая девушка пересекла улицу и вошла в будку телефона-автомата. Улыбаясь чему-то своему, она набрала номер и спросила: «Алло, мама? Это я. — Выражение ее лица изменилось. — У меня все хорошо. — Пауза. — Ну, мама, почему я должна была зайти? Для чего мне кооператив купили? Чтоб так стоял? — Пауза. — Из училища звоню, у нас перемена. — Пауза. — Все, все нормально, — с нетерпением сказала она, постукивая ладонью по стеклу. — Нет, мама, сегодня не могу. Я на день рождения иду. — Пауза. — Ладно, мама, — она говорила уже с явным раздражением, — я побежала. Звонок уже. До свидания. Папе привет. — Пауза. — Все, мама, все». — Она с размаху повесила трубку, едва не оборвав рычаг, выдохнула и вышла из будки.

— Здорово, батя, — сказал Игорь, входя в маленькую избу на краю деревни.

Сухонький пожилой мужчина небольшого роста, к которому были обращены эти слова, сидел на табурете, положив локти на колени, и чистил картошку.

— Здорово, — сказал он, быстро взглянув на сына. — Давненько не виделись.

— Как дела? — Игорь бросил сумку и подошел к столу посреди комнаты.

— Как видишь. Чего я просил, привез?

— Ты знаешь, батя, нету нигде. — Игорь сел.

— Ага, — кивнул отец, нисколько не удивившись ответу. — Ладно, не ищи. Колька соседский ездил позавчера, привез.

— Батя, я по делу. Дай сто рублей, — как-то неестественно застенчиво попросил Игорь и взял пряник.

— Где же им взяться-то? — спокойно проговорил отец, тонко срезая кожуру. — А ты все не работаешь?

— Работаю, работаю, — нетерпеливо промямлил Игорь с набитым ртом. — Я в институт готовлюсь.

— Ну-ну.

— Бать, ну дай. Я же знаю, у тебя есть. Мне очень надо. — И теперь стало видно, что ему действительно надо.

— А образование нынче бесплатное, — казалось бы, равнодушно, но все же ехидно сказал отец.

— Так выходит, я зря ехал? — зло спросил Игорь.

— Выходит, зря.

— Ладно. — Игорь встал, схватил сумку и выбежал, хлопнув дверью. В соседней комнате он открыл шифоньер, извлек из глубины его совершенно новые джинсы и, быстро сунув их в сумку, вышел, не попрощавшись с отцом.

Люба присела на край скамейки и смотрела на двери училища. Входили и выходили люди. Вдруг она вскочила и закричала:

— Таня!

— Привет, — протяжно спела подошедшая к ней девушка, — ты че не на уроках?

— Неохота.

— А-а-а. Ну, как ты вчера-то? Как Игорь?

— Нормально.

— А я же вчера с Вовкой ушла. Он напился, мужику какому-то по башке накатил. А как мы в общагу проходили…

— Тань, — перебила Люба, — ты не знаешь, у кого можно взять стольник на неделю, а?

— Да ну, ты че… Так, представляешь, Вовка по балкону полез и со второго этажа ка-а-аак…

— А у Вовки нет?

— Откуда! Берешь что?

— Да нет. Ладно, я побежала. Привет.

— Привет, — удивленно спела Таня.

После тренировки все прошли в раздевалку. Здесь Игорь открыл сумку и достал джинсы.

— Штаны нужны? — обратился он ко всем сразу и добавил: — «Ледекс», 46-й.

— Сколько? — спросил здоровый парень.

— Один и пять.

Парень улыбнулся и отвернулся. Игорь бросил джинсы в сумку и резко застегнул молнию.

Люба и Игорь спустились в подвал ресторана и прошли в гардероб. В этот будничный день в баре народу было немного.

— Возьмем что-нибудь? — спросила она.

— Да, возьми, — сказал он, внимательно оглядывая зал. Заметив кого-то, он подошел к столику, за которым сидели молодые люди со скучающими физиономиями, и несколько заискивающе сказал: — Привет, ребята, Шеврукова не было?

Один из парней тупо посмотрел на него и, покачивая головой в такт музыке, лениво бросил:

— В ресторане.

— Пойдем в ресторан, — сказал Игорь, возвращаясь к стойке.

— Зачем? — удивилась Люба и пошла за ним.

Они прошли по длинному коридору подвального помещения и вошли в ресторан. Музыканты расставляли аппаратуру.

— Привет, Слава, — сказал Игорь одному из них. Тот посмотрел на него и ничего не ответил.

Усевшись за свободный столик, Люба повесила сумочку на стул и огляделась.

— Подожди, я сейчас, — сказал Игорь, заметив кого-то.

Он встал и пересек зал.

— Здорово, Витя. Пойдем покурим, — обратился он к коротко постриженному парню в оранжевой майке с номером четыре.

— Ну пойдем, Мэк, — неохотно ответил тот, сказал что-то своим друзьям, лениво встал, и они направились к выходу.

— Сегодня у нас в гостях рок-группа «Наутилус Помпилиус», — объявил человек, очень похожий на официанта. Молодежь захлопала.

— Два салата и бутылку шампанского, — сказала Люба официанту, хлопая вместе со всеми.

К столику подбежала Таня:

— Стольник достала?

Музыканты обрушили на зал «Никто мне не поверит».

Люба покачала головой.

— Пойдем потанцуем! — крикнула Таня.

Люба махнула рукой, что означало: иди, я не хочу. Человек десять ударилось в пляс. Люба смотрела и улыбалась.

— Ну что ж, твое дело, Мэк. Другого напарника найду, — глядя на пробегавших девушек, сказал Витя.

— Да нет, я не отказываюсь. Я через пять дней отдам.

Витя лениво покачал головой:

— Дело стоит, Мэк.

Обогнув танцующих, Люба прошла через зал и вышла в коридор.

— Давай через два, послезавтра вечером и отдам, — просил Игорь.

— Послезавтра? — задумался Витя. — А что за клюшка с тобой?

Сзади тихо подошла Люба с явным намерением пошутить и вдруг остановилась, услышав:

— Любка? А что, нравится?

— Ничего.

— Бери. Хочешь, познакомлю? — с готовностью сказал Игорь.

— Сам управлюсь. Ладно, договорились: послезавтра крайний срок. Все. Ты быстренько ушел. Понял?

Игорь кивнул. Люба развернулась и пошла по коридору, потом вернулась и зашла в туалет. Растерянность и бессильная злоба душили ее, и она не нашла ничего лучшего, как по-бабьи зареветь.

Витя зашел в зал и сел. Молодежь танцевала от души, насколько позволяла ее душа.

Люба посмотрела в зеркало на свое измазанное тушью лицо, открыла кран и тщательно смыла и тушь, и помаду, и румяна.

— Валя, ты одна сегодня? Угу, тогда я сейчас приеду, — сказал Игорь, повесил трубку и вышел из телефонной будки.

Бросив взгляд на бутылку шампанского и два салата, Люба взяла сумочку и направилась к выходу.

— Люба, пойдем! — крикнул изрядно выпивший парень со знакомым лицом и схватил ее за руку.

Она хотела отказаться, но взгляд ее упал на улыбающегося Витю с бокалом в руке, и она пошла.

Она танцевала. Лицо ее выражало злобу, презрение и все ту же растерянность, когда глаза встречались с его глазами. А парень что-то нашептывал ей на ухо и целовал в шею. Она резко оттолкнула его и побежала.

Витя проследил за ней взглядом все с той же нагловатой улыбкой. Зал танцевал.

Получив в раздевалке шубку, Люба выбежала на улицу и, захватив горсть снега, прижала его к лицу.

Дома она не стала зажигать свет. В шубе и сапогах она прошла в комнату и медленно по стенке опустилась на пол, не отрывая глаз от портрета Делона, тускло освещенного уличными фонарями и изредка проходящими машинами.

Утро заглянуло в ту же небольшую, бедно обставленную, но довольно чистую комнатку и заметило второпях брошенные на пол вещи, портрет Делона над кроватью, оранжевую майку с номером четыре, пустую бутылку из-под шампанского и два грязных стакана. Она уже не спала. Осторожно дотронувшись до повернутой к ней спины, она тихо позвала:

— Витя!

— Чего тебе?

— Уже десять.

Скованным движением он откинул одеяло и сел, опустив в ладони опухшее лицо. Посидев так несколько секунд, он встал и начал быстро одеваться. Улыбаясь, Люба смотрела на него.