Бремя феодала

Предложение, на которое нельзя согласиться (вместо эпилога)

Напугали мы женсовет изрядно. Рохелео сказал, что по его опыту, насколько он изучил эту клоаку изнутри, герцогини, молодая и старая, теперь перехватят власть у лохушки де Лары, повесив на неё всех собак. Конечно, компенсации и восстановления будут выплачиваться из герцогской казны, но сестричку герцога от кормушки надолго ототрут. И поскольку сеньорины трезво оценивают и мощь своей облажавшейся армии, и мою безбашенность, готовность рубиться до конца, плевав, каков он этот конец, рисковать вновь приобретённой властью им не с руки, и погоня за нами будет символической.

И правда, с утра быстро напоили коней, снялись с лагеря, и только через час, когда солнце окончательно встало и твёрдо заскользило по небосводу, на горизонте нарисовались два небольших легкоконных отряда. Ага, пытались нас стрелами напугать. Ежа голой жопой. То бишь пытались состязаться в лучном бое с погранцами-степняками. Гнали их не долго, пару миль, после чего мы отрядили четыре смешанных десятка лёгких конных в арьергард на постоянную основу, а в авангард перевели всех егерей — пусть смотрят дозором, не собрался кто из герцогских баронов на безумную атаку в лоб? С них станется, мир полон идиотов.

Нет, не рискнули. И с тыла нас почти не тревожили. Появлялись на грани видимости — разведка — и снова тикали, как только наши десятки пускались в погоню.

Телеги шли ходко — штука ли, по шестёрке лошадей запрягли. Будущие легионеры, проснувшись с утра и заново осознав своё положение, притихли. Никто не бузил, никто судьбу не клял, но я много раз проезжал мимо — отворачивали головы. Принять скоропалительное решение в пылу, когда вокруг бой, всё горит, людей убивают — легко. Ибо кажется, что приняв предложение, ты просто выторгуешь себе жизнь. И только теперь до них дошло, что всё всерьёз — и мы, и легион Пуэбло, и то, что они добровольно СБЕЖАЛИ от хозяина к нам, что в нашем сословном обществе есть сильный не гут. У кого-то, возможно, дома остались семьи, дети — мужики будут скучать и судьбу клясть. Надо будет продумать механизм выкупа семей беглых кандидатов на постоянной основе — кто этим будет заниматься и из каких фондов. Скорее всего, повешу выкуп на жалование самих легионеров, размазав во времени, но вот кто будет разъезжать по стране и уговаривать владетелей продать баб с ребятишками их беглых крестьян… И как их убедить сделать это, ибо владетели скорее всего упрутся рогом — просто из принципа. Пока ответов на такие вопросы у меня не было, решил молчать и ничего мужикам не говорить. Вернусь в Пуэбло — сообщу, пока пусть так едут.

Возле ближайшей торговой деревни купили у крестьян упряжь по списку, что мне составили. Ворота нам не открыли, но крестьяне верёвками спустили требуемое через тын, и также верёвками забрали деньги. Ещё нам спустили несколько корзин со сладкими фруктами для личного и мешков овса для подвижного состава. Взяли селяне по-божески, обычную розницу, видимо, по принципу, нефиг волка за усы дёргать, а на окружающем тын войске наживаться. Овёс и фрукты разошлись быстро, а упряжь при помощи молотков, топоров и такой-то матери умельцы легионеры за час привели в божеский вид, и теперь у нас все двенадцать телег были запряжены однотипно, по три лошадки в два ряда. И им везти их легче, и нам глаз меньше спотыкается.

Проехали мимо тына и ворот Луз-де-ла-Луны. Наверное, всё население города высыпало на стены и башни на нас смотреть — дофигища народу. Люди мрачно смотрели нам вслед, только теперь понимая, как им повезло. Их город остался цел и невредим, лишь несколько десятков стражи было побито, и то сами на рожон полезли. А город-сеньор, величественная Картагена, не им чета, сожжена — событие, непредставимое для их провинциальных мозгов. Мы, конечно, ехали быстро, и вперед себя никого не пропускали, да никто и не рвался, но голуби летают быстро, и уже не только города, но и почти все деревни всё знали и шугались при виде нас, как от чумных.

Так, не спеша, шагом, постепенно добрались до Каменной Переправы. Войска не делил, никого отдельно для скорости вперёд не посылал, ибо как уже говорил, дневной переход пешего и конного на самом деле не сильно отличаются, а пешие у нас были запряжены аж шестёрками, оттого шли ходко. В целом двигались мы не на много медленнее, чем стандартный отряд.

За Белой лежали земли Бетиса. Там усиленный конвой телег не нужен и я планировал ускориться, однако предпочтительнее было нанять ладью и отправить железо по реке вниз.

— Клавдий, Рохелео, дам вам в сопровождение десяток во главе с нашим весельчаком, — кивнул на усатого седого ветерана, который так и подкалывал меня на привалах при любом удобном случае, в самом хорошем смысле этого слова. — Идёте на лодьях, одна или две — там разберёмся, какие найдём. Пробуете для начала в наш будущий порт. Там верховодит купец Никодим из Аквилеи, совладелец порта. Руководит строительством. Если скажет, что можно разгружать — разгружаетесь там. Нет — значит идёте в Аквилею, разгружаетесь в Аквилее и тащите железо в Пуэбло.

Оба министра закивали — задача ясна.

— По прибытии ты, Рохелео, поступаешь в ведение Ансельмо, твою работу согласовываете с ним. Ах да, не забываем, железо — приз, пусть эта ехидная рожа выделит серебро и везёт нам, мы уже, скорее всего, будем под Феррейросом. Клавдий, ты же начинаешь заниматься своей работой по профилю. Несколько дней тебе чтобы вникнуть, и начинай создавать систему правопорядка. Если что, я под Феррейросом, востри лыжи туда.

— Понял, Ричи. — Претор кивнул.

— В общем, занимайтесь железом, я займусь переправой.

Переправой уже занимались Йорик и Вольдемар, вдвоём. Мне осталось лишь смотреть с каменной набережной на идущие на юг воды великой реки, наблюдать за проплывающими судами. Не Рио-Гранде, но Белая тоже имеет большой трафик. Не так и плохо мы живём.

Переправа была в самом разгаре, когда к набережной, к этой стороне, подошёл корабль. Наглый такой, не к пирсу шёл, а именно к каменной ограде берега, где местные вечерами прогуливаются и плюют в воду. Шли на вёслах, и маневрировали парни умело.

— Чё за нах?! — ёмко, но корректно выразился Сигизмунд, следящий за маневрами боевой ладьи, явно выцеливающей на набережной нас, группу вооружённых отроков.

— Ты у меня спрашиваешь? — развёл я руками, вгоняя себя в боевой транс. Приготовился палить корабль к пням, ибо попахивало провокацией со смертельным исходом. Ибо на корабле было заметно больше десятка воинов в бронях и кольчугах, в остроконечных шлемах. Однако пристать к набережной в этом месте, не поломав вёсла, сложно, а стрелять они пока не пытались. На носу корабля стоял дедуля в бриге и выискивал на берегу что-то глазами. Помахал ему рукой, он увидел и помахал в ответ. Я вытащил бинокль, оглядел его. Да, подогнанная и приталенная брига, больше продукт понтов, чем инструмент защиты — смотрелась, как на щёголе, а не воине. Сигнальщик рядом с дедулей засемафорил флажками.

— Что там? — спросил я Сигизмунда. Пока к стыду не выучил местный семафор.

— Хотят графа Пуэбло. Для разговора, — это перевёл стоявший поодаль Лавр.

— Спроси, кто.

— КТОООО? — заорал Лавр, сложив руки рупором-лодочкой. А, ну да, мы ж с собой флажки не взяли.

— Граф де Рекс, — первым прочёл ответные сигналы Сигизмунд.

Я не стал орать, развернулся к пирсу и многозначительно указал на него вытянутой рукой.

Мои встали вокруг, два десятка, готовые ко всему. Но на судне были в основном матросы, вооружённых людей — только девять человек. Пятеро в типовых, знакомых по Аквилее бригах — королевская гвардия, четверо в армадурах-кольчугах — видимо, телохраны графа.

— Сеньор де Рекс? — уважительно склонил я голову спустившемуся на каменный пирс первому министру королевского двора.

— Сеньор Пуэбло? — так же уважительно, но не глубоко поклонился он.

Юридически мы были ровней. Оба графы, оба губеры, оба — вассалы короля. И что, что он премьер, а я просто губер захолустья? Статус — всё!

— Рикардо, рад познакомиться, — продолжил общение, смерив меня с головы до ног, дедуля. — Жаль, что наше знакомство произошло при таких обстоятельствах, я бы предпочёл иные. Но что есть.

— «Таких» — это каких? — не мог не поддеть я. Он скривился.

— Пошли, что ли, поговорим в укромное местечко?

— Да, мы остановились в местной таверне шагах в пятистах. Там отлично кормят и не задают глупых вопросов.

Улыбка засияла на лице старого интригана.

Я прифигел. Честно, так сильно придавило после высказанного им предложения.

К его чести, дедуля не стал ходить вокруг да около, а вывалил на меня инфу сразу. Может быть это и был хитрый план, дабы меня огорошить, дезориентировать и вить верёвки? И этот план был близок к успеху — однозначно.

Мне потребовалось сделать много-много вдохов и выдохов, прежде чем удалось сконцентрироваться и собраться с мыслями. Разложить предложение по полочкам. И принять решение. Ибо ну очень уж сладко сеньор пел — так хорошо бывает только в мышеловке.

— Нет, — уверенно покачал я, наконец, головой после долгого молчания.

— Нет? — одними глазами насмехался он. Но ведь насмехался же. Считал, я уже в его руках, я не могу отказаться. И не верил, что это отказ, думал, я просто вьюнош, не всё взвесивший — дедуля готовился разъяснять и торговаться.

— Да, мой ответ «нет», — повторился я. — Я отказываюсь, сеньор де Рекс.

— Дай уточню, — он картинно приложил пальцы к вискам, — ты отказываешься от предложения отдать тебе в жёны Катарину Серторию, сестру его величества Карлоса Сертория, с большим приданным, в которое входит в том числе город-крепость Феррейрос?

— Да, — уверенно закивал я, — я отказываюсь от предложения руки и сердца со стороны короля, где он сватает мне свою сестру и даёт в приданное Феррейрос.

Пауза.

— Рикардо, ты в своём уме? — не выдержал, наконец, граф. Понял, я не издеваюсь.

— Вполне.

— И что же заставляет тебя совершить такой опрометчивый шаг? — Он реально не понимал. В его системе координат это был царский подарок, облагодетельствование нищего провинциала.

— Логика, сеньор де Рекс. Простая логика. Скажите, вы читали Аристотеля? — пронзил я его взглядом.

— Ну, некоторые его сочинения сохранились, — неуверенно кивнул он головой. — Конечно, это книги, переписанные с его сочинений по памяти переписчиков, но других У НАС, — выделил это слово, — нет.

— Аристотель считается основоположником формальной логики, — пояснил я. — И следуя его учению, можно разбить сложные процессы на мелкие составляющие и изучить каждый из них в отдельности. Давайте, начну?

Граф был не против.

— Итак, в-главных. У вас тут в королевстве назревает большая войнушка. Грандезийцы и Солана при финансовой поддержке Таррагоны с одной стороны, условная «партия герцогов», жаждущих бОльшей независимости. С ними в союзе хотят выступить сеньоры с Юга — ибо по их мнению, королевская власть не обеспечивает им должную защиту. Служба на фронтирах это аттракцион, на который едут повоевать на сезон туристы со всего королевства. Обитающие там наёмники во время набегов, конечно, что-то делают, но больше защищают лишь себя, нападая на отдельные отступающие мелкие формирования степняков и не рискуя драться с крупными. Мой отец хотел бы что-то сделать, изменить это, но он был слишком беден, а любые меры по реальному усилению графства встречают противодействие в Королевском Совете — нас и так считают чересчур сильными, — снова пронзил его взглядом и понял, что полностью попал. Так и есть. — Пограничники хотят реальной поддержки, и герцоги её обещают, в отличие от жадного короля, с которого сумму на содержание наёмников, собираемую всем королевством, не лично его деньги, и ту приходится каждый год с боем выколачивать.

Против же выступает Саламанка, — сместился я к другому полюсу силы. — Там много людей, связанных с королевской династией. С ними некоторые территории Востока, и, частично, Север. На Севере жрать нечего, урожайность хреновая, им не нужен распад королевства на мелкие владения, иначе с голоду сдохнут. Ничего личного, никакой особой любви к Карлосу. Силы это, конечно, немалые, но Восток и Север беднее Юга и Запада. И несмотря на кажущийся паритет, если присмотреться, видно, что дела короля плохи.

Вопрос вам, сеньор де Рекс, как министру. Кто виноват, что король довёл страну до такого состояния? Я не уточняю, какой король, я говорю просто, «король». Это, кстати, и ответ на заданный вопрос.

Де Рекс лишь кивнул. Всё верно — а что тут скажешь?

— Тогда второй вопрос. Почему король должен решать свои проблемы за счёт меня? Почему я на своём горбу должен вывозить его в рай, давая призрачный шанс в борьбе с «герцогами»? Мне что, больше всех надо?

— Ты — его вассал! — пафосно воскликнул сеньор граф. Причём негодовал он искренне. — Твой отец давал вассальную клятву!

— Да ладно! Именно поэтому королевский посланник приказал грохнуть меня в Аквилее? Что я — его вассал? — заливисто рассмеялся я. Припечатал. Сеньор хапнул ртом воздух, но «слился».

— Все делают ошибки, — мягко сформулировал он. — Карлос слишком юн и горяч, и предпочитает простые решения. Они кажутся быстрее и проще, чем сложные. Но это не так.

— Я соглашусь. Нет-нет, сеньор де Рекс, — воздел я руки, — я и правда с вами соглашусь! И правда, любой из нас не бог, любой может ошибиться.

Но тогда третий вопрос. Какого икса мне под это подписываться? Он имеет право на ошибку. А я — имею право на самоуважение! Даже если моё самоуважение — ошибка, мы выяснили, что я имею на него право, так как тоже не бог. Парируйте!

— Тебе отдают в жёны наследницу престола, щенок! — не выдержал и вспылил собеседник. Вскочил, топнул ногой. — Пока у него не появятся своих детей, она — наследница! Ты опьянён чувством мести и не понимаешь, что это — знак, символ! Что Карлос раскаивается! И хотел бы загладить! Примириться! Он пообещал её другому, но нарушает все мыслимые договорённости, распускает военный союз, и всё для чего? Чтобы помириться с тобой!

— Чтобы я за свой счёт решил его вопрос противостояния с Соланой и «герцогами»! — жёстко ответил я, сверкая глазами. Не на того напал, ищите мальчиков среди местных виконтиков и им имейте мозги сколько хотите, сеньоры кукловоды.

— Не переоценивай себя. — Граф начал успокаиваться и снова присел. — Да, у тебя на фронтирах много наёмников. Но за них платишь ты не из своего кармана, деньги на них собирает королевство. А ещё у тебя отныне появились могущественные враги, которых не было вчера. Или думаешь, картагенцы оставят мысль о мести? Только не теперь, когда ты спалил к чертям огромный богатый город! И король готов взять удар и защитить тебя, договориться с ними, чтобы они успокоились.

— Но наёмники, за которых плачу не я, могут пойти за «не мной» не на стороне короля, а, скажем, могут поиграть на стороне грандезийцев, — парировал я, разрезая по живому. — В Севилье много денег, уж не меньше, чем у Карлоса.

Сеньор не пытался сдерживаться и скрипел зубами. Впрочем, его позиция читалась с любой стороны, как ни плюнь. Мы мило пообщались с бабушкой Изабеллой, и та после нашего общения сорвалась в Альмерию. Я же после оного общения минимум на год выбил из раскладов Картагену, военную силу номер два по эту сторону Рио-Бланко. Кто знает, может «женсовет» был готов поддержать грандезийцев. А если нет, и у них были договорённости с королём? Какой-никакой транзит у них есть, есть огромный рынок королевства для своих гильдий, им не с руки его терять, дерибаня королевство на маленькие территории, где каждый сам себе рекс. И тут я выбиваю потенциального союзника его величества после общения с бабушкой…

Да уж, тут кто угодно занервничает.

А что собираюсь жениться на Катарине Сертории я неоднократно на всю страну продекларировал. Тут мир маленький, все друг друга знают, пёрнешь в Севилье — нос зажмут в Саламанке. Ляпнешь не подумав в Бетисе, а после в Кордобе — и вся страна уже готовится и пересматривает матримониальные планы.

…А это что ж получается, Феррейрос они мне «слили»? Даже бодаться за него не будут? И в качестве соломонова решения, присоединяют его, уже и так «мой» город, к приданному принцессы, дабы юридически не создавать прецедентов и это моё приобретение фактическое приобретение красиво оформить, как законную передачу, а не захват?

Понял, дедуля, усёк. Спасибо за информацию. Значит, не буду с купцами церемониться, досуха выжму. Сами подставились, много на себя взяли — вот и получат по полной.

Мысленно приговорив Феррейрос, я улыбнулся сеньору, продолжив монолог:

— У вас не то положение, чтобы «облаготельствовать» меня, сеньор граф. Да, у меня ситуация сложная, у меня орки под боком, и они в течение ближайших дней тридцати пойдут в набег. Но в отличие от вас, у меня есть просвет. Я РЕШУ свои проблемы! — подался я вперёд, сделав большие глаза. — Как, с помощью чего, какой ценой — не важно. Решу. Отобьюсь. После чего сделаю Пуэбло одной мощной неприступной крепостью. И без денег его величества, которые деньги НЕ его величества! — посмотрел на него с вызовом, но дедуля политик от бога, много лет в клоаке вертится, его такими прострелами не проймешь. — Всё, что мне надо — это два года мира. И всё, меня вам не взять. Ни королю, ни «герцогам». А вот у его величества ситуация совсем не такая радужная!

— Ты крайне оптимистичен, — заметил собеседник, но я не стал ввязываться в пустую дискуссию.

— Далее по раскладам. С Севером я уже навёл мосты и буду и дальше развивать отношения. БЕЗ короля Карлоса! — отрезал я. — Я куплю у них Катарину. Я куплю! — выделил я это местоимение. — Дам за неё такую цену, что они с удовольствием уступят право вести её под венец. И сделаю это напрямую в переговорах с ними, мнение её брата ни я, ни они даже не будут спрашивать.

Так теперь вопрос, сеньор де Рекс, зачем мне подставляться и лезть в петлю, если я могу просто купить принцессу у северян, выторговать право невмешательства у «герцогов», и смотреть с донжона Пуэбло, как вы режетесь с грандезийцами и их союзниками, кто из вас возьмёт верх? А после, женившись на сеньорите, создам из своего графства крепость и сам выйду на уровень королевства. Только теперь и вы, и герцоги будете ослаблены войной, а за мной будет несколько легионов, не считая конницы, союзные армии соседей и наследница престола в супругах. Да я сам буду диктовать вам условия мира, сеньор де Рекс!

Откинулся на стул, замолчал. Его ход. В таверне не было никого — всех выгнали, нам никто не мешал разговаривать. Когда будущее королевства на кону, к тебе приехал премьер-министр, лично, для приватных переговоров — не до мнения тавернщиков.

— Ты амбициозный юноша, — констатировал сеньор.

— Её светлость Изабелла Солана сказала то же самое, — поддел я.

— У тебя не получится, — покачал он головой, простреливая взглядом.

— Уверены? — Я усмехнулся.

— Ты НЕ ЗНАЕШЬ, как сделать оружие ОТТУДА, — продолжал давить он.

— А разве побеждает оружие? — Я картинно нахмурился. Покачал головой, усмехнулся. — Побеждает организация, сеньор де Рекс. Чем более организованы люди, чем более организована система, тем она сильнее. Высокоорганизованная система всегда побеждает низкоорганизованную. Племя варваров-охотников сильнее одиночек, но проигрывает организации из крестьян-земледельцев, знающих разделение труда. Крестьянские общины союза племён проиграют централизованному государству с единым правителем. А централизованное, но маленькое государство всегда проиграет империи. Просто потому, что не сможет создать такую же военную машину с регулярным снабжением, производством оружия и непрерывным обучением пополнения.

Я не знаю, как создать супероружие, сеньор граф, но я знаю, как лучше организовать систему под уже имеющееся. А вы — не знаете.

Пауза.

— А если убьёте меня, — решил я пойти ва-банк, — то гарантированно проиграете в грядущей войне. Сейчас я обижен на Карлоса, но подсознательно понимаю, что работать надо именно с ним — цели «герцогов» банально противоречат моим, а именно созданию огромного единого рынка королевства, где я буду доминировать. Пусть король плохой, но мне нужно грёбанное единое королевство! Сложно, но он, к сожалению, мой естественный союзник. А убив меня вы, конечно, похороните мои знания и мои реформы в Пуэбло. Но когда «герцоги» начнут одерживать верх, у вас не будет козырей в рукаве.

— Твои условия? — налился холодом его голос. Капитуляция. Не додавил дедуля, да и сам обломался. Другие знания, опыт другого мира, какового нет и ближайшее время не будет здесь — это неизвестный фактор на переговорах, и он не смог его купировать.

— Во-первых, я не участвую в гражданской войне в этом году, — отрезал я. — Ни на чьей стороне. Работать, блин, надо, а не воевать! А если воевать — то с орками. По моим разведданным, «герцоги» также будут думать, а не воздержаться ли им и не перенести ли выступление на следующий год? У них свои резоны, просто поверьте. И очень не хотелось бы, чтобы король Карлос всё испортил, выступив первый.

— Первым выступать ему нет резона, — отрешённо покачал головой дедушка. — Он слабее… «Герцогов».

— Значит, по первому пункту договорились, — кивнул я. — Второй пункт. Я создаю военный союз с северянами. Это не обсуждается. Но Альмерия также войдёт в соглашение между нами как третья сторона. Вы — транзитная территория между нами, и чем договариваться с вами отдельно, предлагаю сделать союз «на троих». Но если с северянами разговор пойдёт о военной помощи, то с вами — только экономические отношения.

Перевожу. Вы не ставите нам палки в колёса, обеспечиваете безопасное и бесперебойное перемещение грузов между нами. В обмен мы относимся к Альмерии лояльно, а также обязуемся платить все положенные налоги и сборы. Но точка их учёта будет в нашем новом порту на Рио-Бланко.

Ещё раз перевожу, ибо, сеньор, я не знаю, практикуется ли тут такое. Грузы будут приходить и уходить согласно контракту. БЕЗ денег. Лодьи северян будут вываливать свои товары в нашем порту и тут же загружать свои. Задача ваших чиновников — всё учитывать и записывать. А оплата налогов будет производиться отдельно, напрямую из казначейств, моего и Мурсии, согласно подписанным в порту пергаментам. Такая схема налогообложения вас устроит? Именно поэтому отгрузка и учёт будет происходить на моей территории, дабы исключить посредников и утечку ненужной информации.

— В таком случае тебе нужно срочно заложить там порт. В течение ближайшего месяца. Чтобы легат мог прислать туда мытарей и контролёров, — огорошил дедуля. И он, чёрт возьми, прав! Не додумал я эту мысль.

— Там ещё нет пирсов. — Мой «отмаз» выглядел жалко.

— Ты хочешь работать напрямую, минуя посредников вроде Аквилеи? — Усмешка. — А значит решайте вопрос с пирсами прямо сейчас. У вас полтора месяца. Первого августа я пришлю людей для открытия порта.

О как! Быстро мы порт заложили! А ведь не планировали, ни он, ни я. Надо срочно письмо Никодиму писать, и с ребятами отправлять.

А ещё «о как» — когда королю надо, когда выгодно, союз «на троих» подписывается молниеносно, без тягомотин, и даже без привязки к остальным пунктам плана. Тут дедуля меня обыграл, но, блин, это отвечает моим интересам, так что закрою глаза.

— Священника для освящения порта возьмите из местных, — продолжил граф де Рекс, — из Аквилеи, ваш порт будет пока в их зоне влияния. Строители и охрана — твои, но и порт твой. Своих людей я пришлю, — повторился он.

— Хорошо. Значит, первого Августа освящение порта и установка там постов сбора налогов и податей, — повторил я, скорее для самого себя — слишком сильно обалдел от такой скорости принятия стратегических решений.

— Да. — Дедуля кивнул. И вопрос закрыли.

Окей, но это не всё.

— Следующий момент, от брака с Катариной СЕЙЧАС я отказываюсь, — продолжал я. — Но только сейчас, так как мне не подходят выдвигаемые королём требования. Вернусь к этому вопросу, как только переведу графство на военные рельсы.

Кивок — согласие, разумно.

— И ещё, деньги на наёмников этой осенью вы должны дать. — Пронзил его злым взглядом. — Это НЕ ВАШИ деньги.

— Рикардо, для понимания и без обид, — подался он вперёд, — Если войны осенью не случится — зимой ты эти деньги получишь. Даю слово! Как первый министр!

— Но срок оплаты — осень! — резал я. Пытался. Ибо тут у меня не было козырей, только добрая воля оппонента.

— Ты выкрутишься. — Победная улыбка старикана. — Ты же читал Аристотеля? Наверняка и древних ораторов тоже читал. Поговоришь с воинами, попросишь подождать до зимы. Ричи, мальчик, ты тоже должен нести риски и ответственность, не только мы!

Это он мне как потенциальному родственнику что ли? Так по-свойски, «добрый дядюшка»? Катрин — его племянница, и наследница, если что.

— Уговорили. — Я всё равно мысленно списал эти деньги, так что хуже не будет. — Пусть будет так. Но зимой деньги — на бочку!

— Я не могу обещать, что ПОТОМ Катарину тебе дадут, — предуреждающе покачал «добрый дядюшка» головой. — Я не всемогущ. Просто предупреждаю.

— Потом — будет потом, посмотрим, — отмахнулся я. — В этой жизни всё можно купить, если знать цену.

— А не боишься? — Его губы растянулись в усмешке. — Ты открытым текстом угрожаешь, что сместишь Карлоса и посадишь на трон Катарину… Вместе с собой. Не боишься декларировать такие вещи? — Оскал. Что ж, и тут мысль слишком наклёвывалась. Слишком на поверхности.

— Честно? — усмехнулся я. — Если откровенно между нами мальчиками, я не хочу возиться в вашей песочнице в Альмерии. У меня контрпредложение.

Дедуля напрягся. Я его не разочаровал.

— Я обеспечиваю Карлосу управляемость королевством. Примиряю с сепаратистами. Но не лезу в Альмерию, а занимаюсь экспансией на юг. Я хочу выйти к морю, «отжав» у орков степи у устья Белой. И эти земли закрепляются за мной, я становлюсь герцогом Пуэбло, а туда сажаю своих вассалов.

А вот теперь дедулю удивил. Он аж рот открыл от изумления.

— Катарина — моя гарантия, что Карлос не «кинет», — продолжал я. — Я в любой момент могу прийти и заявить права. Но чтобы я не пришёл — он всячески помогает мне с болотами в устье, орками и соседями. А после — кораблями, ибо смысл выходить в океан, если не собираешься захватывать новые территории и рынки сбыта?

Так что Карлос — мне, я — ему, и в итоге нам обоим будет выгодно экономически, ибо королевство получит собственный выход в океан и сможет «вертеть» «герцогов» и грандезийцев с таррагонцами на детородном органе.

— Ты умнее, чем я думал, — отрешённо заявил сеньор после долгой-долгой паузы. — Я не могу дать тебе ответ так сходу. Это решение выше меня. Один встречный вопрос. Ты наговорил много всего. Проекты — на десятилетия. А если сбой? Если не получится?

— А чем вы рискуете? — парировал я. — Все под богом, и я смертен. Но если вложитесь, а я сгину — вы ж ничего не потеряете. Или я что-то неверно просчитал?

Улыбка. Я же продолжил:

— Время всё взвесить и оценить у нас есть. Я еду на границу — воевать со степняками. К осени как раз к этой теме вернёмся. Вы обмозгуете мои предложения, я же покажу себя, или не покажу на границе… Если выживу, и тоже буду знать чего стою и чего от вас требовать. Вот и обсудим.

Что же касается Картагены, — свернул на больное, а точнее на новую идею, которую в дороге всячески обсасывали с Йориком. Насчёт моей ссоры с Картагеной — не советую лезть в этот вопрос и нас мирить. Дело в том, что мне нужен в королевстве враг. И желательно не связанный ни с вами, ни с грандезийцами. Я буду грабить Картагену! — мои глаза засияли, почувствовал азарт, дикое мальчишеское воодушевление. — Бить и грабить! Почему? А чтобы другие отнеслись ко мне и моей новой армии серьёзнее. Почему их? А они сами подставились — пусть и получают по полной. Так что это… Третье? Четвёртое? Какое там условие? Да, четвёртое — вы НЕ мирите меня с его светлостью. Карфаген должен быть разрушен!

— Ну, Рикардо! — Старому графу было весело. Он с усилием сдерживал смех, восхищение так и лилось из его взгляда, елеем падая на мою подростковую горячую душу. — Да уж, не ждал такого.

— То ли ещё будет. — Я откинулся на спинку стула.

— Ты должен снять осаду Феррейроса, — произнес собеседник. — Мы не будем посылать войска, чтобы не усугублять наши непростые взаимоотношения, но ты должен сам уйти оттуда. Тамошние купчишки всё поняли, а после пожара в Картагене и думать забудут тебе мешать. Мы отправили голубей, где объяснили, что они не правы, это стратегический военный, а не коммерческий проект.

— С Феррейросом разберусь, ваше сиятельство, — во все зубы улыбнулся я. — Не извольте беспокоиться.

— A princessu ya i tak otimayu, i Chudu-Yudu ya I tak pobedyu! — жизнеутверждающе закончил я.

Ночь. Ещё не глухая, но солнце село. Переправлялся в числе последних. На той стороне остались лишь две лодки с двумя десятками моих гвардейцев, а также легионеры и груз — всё железо и трофейные брони и оружие. Если в порту идут работы, парни найдут лошадей для дороги в Пуэбло. Но с учётом стоимости груза, лучше послать два десятка охраны — надёжнее. Всё равно Феррейрос штурмом брать не собираюсь, наличие или отсутствие двадцати человек или десяти роли не сыграет. Написал все рекомендательные письма, письмо Никодиму, Ансельмо, Вермунду и много-много других. Потратил на переписку остаток дня. И к ночи переправился, сдерживая одной рукой Дружка, другой полюбившуюся в дороге Пушинку.

Переплыли нормально. Таверну для ночёвки для нас сняли заранее, отправил Трифона с лошадьми туда, а сам решил прогуляться по городу. За спиной висела гитара, которую слегка освоил на привалах. Струны мягкие, из жил, постоянно расстраиваются, и баррэ берётся тяжело, но играть можно. Гитару повесил за спину потому, что ничего на лошадях оставлять нельзя — если испугаются и сиганут за борт, чтобы ничего не утонуло. А инструмент обошёлся мне в слишком большую сумму, чтобы его кому-то доверить, или кинуть к тюкам, где на него наступят. А после переправы она так и осталась за спиной.

Набережная. Птички поют, кузнечики и цикады стрекочут, сверчки всякие. Благодать! Людей вокруг мало — тут район для богатых, проходимцев нет. И вдруг на балконе одного из каменных домов увидел… Её.

Бинокль. Бегом! Темно, лунный свет, без зарева пожарищ — но рассмотрел. Смоляные волосы, надменные черты лица, острый волевой подбородок и хищный взгляд антрацитовых глаз. В душе ёкнуло, а под ложечкой засосало. Сука де Рекс! Привёз племянницу на смотрины! То есть заход серьёзный был, не пустой торг! И мне реально бы отдали её, да хоть прямо сегодня?

Нет, сегодня вряд ли. На таком верху так быстро дела не делаются. Но она бы играла роль морковки передо мной-осликом. Засрала бы мозги, отключила их… И дядюшка вил бы из меня верёвки. Ну, Сертории, вы не так уж безнадёжны! Тем более, я точно уверен, я повёлся бы, и может не полностью, но процентов на тридцать мозги бы отключил. Или на пятьдесят. Или на семьдесят.

…М-мать! Что делать то? Я НЕ МОГУ завтра уехать, не повидавшись с нею!

Убить хотела? Но мы же выяснили все детали, и обиды «разрулили». Так что всё честно, сейчас начнём с чистого листа.

Кстати, она смотрит на меня. На нас, я в окружении отроков, и лунный свет прямо охаживает — идём по открытой набережной. И среди отроков нашла, выделила и уставилась прямо на меня: стоит и смотрит. Платье — модное, красивое, тёмное, цвет не определишь, но плечи открыты — действует возбуждающе. Да-да, вижу её плечи и завожусь не по детски! Blyad’, cho ya za patsan!

Всё, решено. На балкон к ней не полезу — нельзя (хотя не была б принцессой — полез бы), но подойти и пообщаться мне никто не помешает.

— Парни, сейчас будете подстраховывать. И главная задача, не доставать оружия! Как поняли?

— Эй, парни, а я знаю, что означает этот взгляд, — совершенно серьёзно глядя на меня зарядил крупнокалиберным Лавр. Сигизмунд обернулся на меня, оценил, посмотрел в сторону, куда я смотрел. Присвистнул.

— Граф, нет! Мы только-только Картагену сожгли! — тихо сказал он, остерегающе подняв руки. — Нас и так все не любят! А до графства далеко — не успеем убежать. Не надо, сиятельство!

— За мной! — бросил я, убрал бинокль и пошёл к каменному дому.

Сзади послышались обречённые вздохи.

При нашем приближении из-за ограды вышло трое грвардов доспехах. Видно, дежурные. И я чувствовал, ещё несколько на подхвате.

— Сеньор Пуэбло! Сюда нельзя! Перегородил дорогу один. О как, знают, кто я?

Из-за дома со стороны города вышло ещё четверо. А за калиткой показалось ещё трое.

— Ваше сиятельство, шли бы вы к себе в таверну? — Это из подошёдших, более опытный страж в возрасте.

— А то что будет? — Это Лавр. Вышел вперёд и толкался пузом. Мы были даже без кольчуг — фигли, когда ты на плоту и тебя может снести в воду, это явный атавизм. А они были в бригах. И их больше. Но я уже говорил про безбашенность парней. Я не понимаю иногда, это они под меня безбашенностью косят, или я под них?

— Ничего. Сеньоры, разойдитесь! Вам нельзя здесь находиться. — Первый страж.

— Только нам? Или вообще? — Это Бьёрн. — Это вообще-то город герцога Бетиса. Какие у тебя здесь права, служивый?

— Я тебе вправе кишки выпустить, если будешь бузить! — повёлся на подначку гвард.

— Эй, эй, народ! — повысил я голос. — Алё, народ! Хорош! Служивый, тебе чего надо?

— Сеньор граф, удалитесь, — это пожилой воин, сохраняя спокойствие, но на пределе.

— Опасность для охраняемого объекта? — усмехнулся я, вспоминая наше с Картин расставание. — Могу наброситься и убить сестру короля?

— Вы мудрый человек несмотря на молодость, — уважительно кивнул старый.

— Вот держи. Я достал меч и протянул эфесом к нему. Пока доставал, гварды отступили на шаг и сгруппировались, но я не показывал агрессии. — Служивый, держи. На хранение! — уточнил я. — Потом отдашь.

— З-зачем? — спросил молодой воин, подошедший со старым.

— Нигде не написано, что нельзя к этому дому приближаться БЕЗОРУЖНЫМ. Написано, нет? — уточнил я. Вопрос из разряда софизмов, то бишь «засрать мозги».

Прокатило. Гварды переглянулись, ответа нет.

— Парни, отдаём сеньорам мечи, — обернулся я к своим. — НА ХРАНЕНИЕ. Все отдаём! Все-все!

Первый среагировал Сигизмунд.

— На, парень, держи. — Вытащил свой меч. — Только не потеряй! — похлопал стоящего рядом молодого воина по плечу. Воин меч взял. — Парни, подтягиваемся! — Это нашим остальным. — Так граф хочет, так надо. Он знает, что делает.

Когда мои поотдавали гвардам оружие, Сигизмунд взял за плечи ближайшего и старшего воинов, и потащил вверх по улице, прочь от реки:

— Парни, пойдёмте, надо бы кое-что по-мужски перетереть. Как телохраны с телохранами…

— Пошли, пошли, мужчины! — подключился Бьёрн.

Наших было шестеро, гвардов десять. Семь ушли с нашими, трое вернулись в дом. Я остался перед домом под балконом один. Поднял голову. Её высочество смотрела на меня вниз и улыбалась. Видно было плохо, тень, но фантазия к силуэту нужное дорисовывала.

— Ты как всегда всех обхитрил, Рикардо. Или Рома? — Улыбка в её голосе.

— Так это же я! — хвастливо ответил ей. Снял гитару с плеча. Настроил ремень — отпускал его длину на плоту, чтоб не мешала движениям. — Для тебя — кто угодно. Называй меня как хочешь, только будь со мною рядом. — На этом языке песенка не рифмуется.

— Ты отказался от предложения дядюшки? — отрезала она со сталью в голосе. О как! Она даже тут в первую очередь принцесса и бает о делах, о политике.

— Конечно. — Я провёл рукой по струнам.

— То есть ты отказался ОТ МЕНЯ! — выделила она, и голос сеньориты зазвенел.

— Нет, я отказался от идеи вытаскивать твоего братца из задницы за свой счёт, — весело парировал я. — И это справедливо. Он уже большой мальчик, пусть сам барахтается. Разве это не справедливо?

— А я ведь думала, что понравилась тебе. — В голосе наигранная грусть. Жаль отсюда выражения лица не видно, только силуэт. Но интонацию я пока ещё ловлю.

— Тупой развод, твоя милость! — Снова провёл по струнам, придавая вес словам. — Ты же знаешь, я не введусь на такие детские подначки. И да, ты мне понравилась. — Теперь у в улыбке расплылся я.

От слова «милость» её передёрнуло. Ага, больная мозоль!

— Я на тебе женюсь, принцесса. Обязательно. Но на своих условиях. А так, получается, мне тебя навязывают.

— По-твоему это плохо? — Не поняла она. — Политический брак — это нормально.

Ну да, для урождённой принцессы — нормально.

— Нет. — Покачал головой. — Я — мужчина. Охотник. Добытчик. Я должен завоевать девушку! Догнать, обездвижить, затем дубинкой ей по кумполу — и в пещеру, на брачное ложе.

Она заливисто засмеялась.

— Ох уж, охотник! — но в голосе нет иронии.

— А то. А так получается, не я тебя поймал и добился, а мне тебя братик навязал за помощь себе. При том, Карлос мне никуда не упёрся — не возбуждаюсь я от мальчиков.

Снова смех. Но смех оборвался и последовал серьёзный вопрос:

— Значит, нам не по пути?

Судя по лёгкому, но тщательно скрываемому разочарованию в голосе, она надеялась, что я соглашусь. Возможно перед Карлосом с целью давления была разыграна целая спецоперация — лис де Рекс достаточно опытен и хитёр, а Катюша достаточно хорошая актриса. Так это или нет — но мне показалась, она была бы рада выскочить за меня «по расчёту». И эта мысль воодушевила.

— Кто сказал? Я только вышел на охоту, принцесса! Только начал загонять дичь!

Но я уже начал! — с воодушевлением закончил я. — А значит ты можешь бегать сколько душе угодно, но я всё равно тебя выслежу и догоню.

— И то кумполу. — Смешок.

— Ага. И мне будет плевать на мнение твоего брата.

— А вот с такими словами не шутят, Рикардо, — покачала она головой.

— Почему? Не за бесплатно, конечно. Я помогу ему, он отдаст тебя мне. Но это будет честная сделка. И ты не отвертишься.

— Умник! — Сказано с нежностью в голосе. И тоже тщательно скрываемой. — Знаешь, Рома, как меня одновременно и бесит и увлекает в тебе эта черта? Ты до невозможности самоуверен! Я ещё не встречала таких самоуверенных мужских особей. А если у тебя не получится?

— Получится, — расслабленно выдохнул я. Снова провёл по струнам. — Принцесса, ты это, извини, если что, но я совершенно не различаю нот. А потому петь буду как осёл во время гона.

Заливистый смех. Я сегодня в ударе.

— Но человек, который меня учил играть на этом инструменте, говорил, что петь надо не голосом, а душой, а душа у меня поёт, — добавил я. Говорили мне про танец, но чем песня хуже? Пусть будет.

Она снова захихикала:

— Ты ещё и музыкант. Сколько в тебе скрытых талантов, Ромарио Ясный Пень!

Я на эту подначку не ответил, а снова провёл по струнам и заиграл. Как мог, боем.

Песня для меня была сложная, когда учил. К шаблонно-типовым «дворовым» аккордам тут добавились относительно экзотические на тот момент. Но выучил, ничего эдакого, оказывается. Чисто механически очерёдность, но я и не говорил, что музыкант. А что пальцы чуть не сломал, пока рука не привыкла — так и к лучшему. Зато теперь знаю эту песню, она реально душевная, и её многие недооценивают. И кто бы мне сказал в своё время, что пригодится она мне у чёрта на куличках, в хрен знает какой галактике находящемся мире, да ещё при признании в любви местной принцессе.

Запел. Да, конечно, не попадал в ноты, и она сначала засмеялась. Но потом замолчала и задумалась. А я всё пел, стараясь петь не голосом, а именно душой. И было плевать, что тут никто не знает русский — когда поёт душа, всё понимаешь и без слов.

Проигрыш. Реакция? Молчание. Она без диадемы — я в бинокль видел. Смотрит. Я же распалял себя всё больше и больше. Ибо я хотел эту девушку! Она — мечта! И хотел не просто так. А именно… Да, по кумполу и в пещеру — именно так. В пещеру под названием «жизнь».

Я готов рисковать. Готов поставить всё. Ибо всё, что мы имеем — лишь миг, и мы, действительно, рискуем лишь мигом. Я поставлю на кон всё, но и получу всё. Её, графство, страну. Получу мир. МОЙ мир, мир для моего сиятельства. И сейчас я говорил судьбе, что готов снова идти в бой. Я выдержу, выстою. А победитель получает всё.

Тишина. Притихшие парни и гвардейцы вдали. Люди из соседних домов — кто-то подходил к окнам. Плевать. Смотрю на неё, она на меня. Наконец, становлюсь на колено:

— Принцесса, выходи за меня!

Молчание.

— Не говорю, что это будет завтра. Но послезавтра я приеду за тобой. И увезу в тот шалаш, о котором пела Галадриэль. Поехали со мной, а? Плевать на них всех, на этот тварный мир людишек со своими вечными страстями!

Тишина. Раздумья.

— Ты никогда не поступишь идеально хорошо и идеально справедливо. И всегда будет казаться, что что-то ещё не доделала. Я же предлагаю тебе… Мир. Весь мир. Для тебя и меня.

— Я согласна, — произнесла она. Тихо, но было слышно. — Рикардо Пуэбло, я согласна стать твоей женой. Приезжай, я буду ждать.

Конец

Февраль 2022