Будни чёрной госпожи

Глава 10. Мы не должны сомневаться, иначе потеряем надежду…

– Ал, ты уверен, что мы поступаем правильно? – Киган с сомнением смотрел вслед рыцарю, только что миновавшему ворота.

Алистир оглянулся.

– Тебе же сказали – ушла она ночью. Что ты хлопочешь за всех, как наседка?

Киган поморщился от такого сравнения и обернулся к хозяину крепости. Дункан стоял в тени небольшого козырька, нависшего над входом во внутреннюю часть замка. С утра его лицо выглядело не так шокирующее, как в полумраке ночи – обычный одинокий старик. Одет старомодно, но многие навсегда остаются в своей молодости. Дункан ничего не сказал, лишь растерянно развел руками.

– Ал… Так нельзя, – повторил Киган в очередной раз. – Мы должны держаться друг за друга. Иначе какие из нас герои?

Алистир остановился и поправил меч.

– Мы – герои, потому что наши руки тверды, и мы бесстрашно истребляем зло по всему миру. А твоя колдунья вечно исчезает в самый неподходящий момент. Ничего удивительного, что она опять испарилась перед боем.

Киган вздохнул. Доля истины в словах Алистира была.

– Ладно, – сказал он неуверенно. – Ты прав. Наверняка появится, когда мы разрушим последнюю темницу.

Не останавливая больше командира, он сам миновал приоткрытые ворота и пошёл вперёд. Несколько часов отряд спускался по пологим склонам Ледяного Ущелья. Бударих и Алистир весело перешучивались. Тиэль, шедшая следом, оставалась начеку, как всегда – тонкие пальцы её подрагивали на тетиве, готовые пустить стрелу в любой момент. Только Кигану, одиноко вышагивавшему на полкорпуса позади, было не по себе.

– Тиэль… – позвал он, и эльфийка резко развернулась. Зелёные глаза её будто выбирали новую цель даже теперь.

– Как ты думаешь… – он сделал паузу. – Что ждёт нас в тюрьме?

– Силы тьмы, – сказала она и снова отвернулась.

– Да… – согласился Киган, – но какие? Если это будут демоны, то я повторю лечебные заклинания и подготовлю булаву. А если, скажем, нежить, то, может, мне стоит вспомнить пару атакующих заклятий? Знаешь, у меня есть очень интересные…

Тиэль посмотрела на клерика с полным недоумением.

– Силы тьмы – есть силы тьмы, – сказала она. – Точно пущенная стрела сразит любого.

Киган вздохнул.

– Тут ты не совсем права. Например, скелетам на твои стрелы в основном наплевать. Я бы на твоём месте приготовил нож, если там будут скелеты. И то это не слишком поможет.

– Человек, – оборвала его эльфийка, – ты делаешь всё слишком сложным. Силы тьмы – это силы тьмы. Мой лук – это оружие против сил тьмы. Я стреляю – силы тьмы умирают.

– Да… – Киган неловко прокашлялся. – И правда… Извини, что побеспокоил.

Некоторое время он шагал в мрачной задумчивости. Потом решил, что приготовиться, пожалуй, стоит ко всему – и стал вспоминать различные способы уничтожения нежити.

Штурм тюрьмы прошёл без происшествий. Только раз, в самом начале, Киган напомнил рыцарю, чтобы тот не лез на рожон – магической поддержки у них не было. Алистир пожал плечами и сообщил, что Киган и сам отлично справится.

В принципе, он действительно справился.

Аэринн в тюрьме не оказалось – там не оказалось вообще ни одной девушки. Зато Алистир обнаружил очередную карту с подсказкой в комнате начальника тюрьмы – рогатый демон, занимавший эту должность, вёл активную переписку с тёмным магом Сандро, владевшим Жёлтой Пустошью в паре дней пути к западу. Сандро перекупал у демона узников младше двадцати лет с виду, в основном человеческой и эльфийской расы. Однако в последние месяцы торговля замедлилась – Сандро уверял, что отправил караван с золотом, а демон отвечал, что денег не получал.

Дочитав последнее из писем, Киган неуверенно посмотрел на Алистира.

– Ал, – сказал он задумчиво, – ты не думаешь, что шанс найти её таким образом, убивая всех тёмных, которых мы знаем по именам, не слишком велик?

– Мы не должны сомневаться, – сказал Алистир, стирая с меча кровь. – Иначе потеряем надежду.

– Может, мы хотя бы будем их допрашивать? Прежде чем убить?

Алистир посмотрел на клерика.

– И что мы получим? Ложь и мольбы о пощаде. Нет, Киг, нельзя даже думать о том, чтобы говорить с тёмными. Все они подлые и хитрые твари.

– И в этом есть своя правда, – вздохнул церковник. – Ладно, спать будем здесь?

– Думаю, да. Здесь уже не осталось врагов.

– Тогда я посторожу первым. Всё равно не могу уснуть.

Алистир кивнул и, последний раз проведя носовым платком по блестящему лезвию, стал разбирать постель. Тиэль уже дремала, привалившись спиной к стене тюрьмы и подложив под голову плащ. Бударих и вовсе громко храпел в отдалении. Киган еще раз тяжело вздохнул.

Двэйну хватило терпения ещё почти на сутки. К вечеру та часть дворца, где он обитал, полностью опустела – даже Сканлан больше не рисковала к нему приближаться. Демон методично разносил вдребезги предметы меблировки, чередуя простые удары кулака с метанием небольших огненных снарядов – маг из Двэйна был никакой, но расовые способности всё же сказывались.

«Какого… Какого Ада Она приказывает Мне? – металось в его голове то и дело. – Она слабая. Слабая женщина, проигравшая свою последнюю битву. Может, раньше она и знала пару трюков, но теперь она похожа на Владычицу, как… Как не знаю что и на кого. И потом… одно дело – постель, другое – когда она приказывает мне уйти. Уйти насовсем. Ведь если она приказала мне уйти, значит, я больше не подчиняюсь ей, верно?»

Последняя мысль заставила Двэйна остановиться. И правда. Если Лилит больше не его Владычица. Если она сама прогнала его. С чего бы теперь Двэйну слушаться её приказа? Ничуть не успокоившись, он начертил в воздухе пентаграмму и шагнул в кольцо огня.

– Ты не смеешь мне приказывать! – выпалил он с разбегу и только затем огляделся по сторонам.

Двэйн стоял посреди небольшого лагеря под стенами его – Его! – бывшей тюрьмы. Стена неподалёку была проломлена, и здание явно пустовало. Впрочем, с этим он собирался разобраться позднее.

Двэйн вышел из костра, начинавшего уже лизать ему пятки и, сбив пламя с сапога, огляделся. Трое путников – человек, эльфийка и гном – спали по разные стороны от костра. Он смутно узнал герб на одеяле мужчины – в основном люди были для него на одно лицо, а вот символы Двэйн запоминал. Ещё один человек в белой робе, судя по скорбному выражению лица – храмовник, сидел у костра с закрытыми глазами и что-то бормотал. При появлении Двэйна он резко вскочил на ноги и потянулся к поясу в поисках булавы – но, так и не найдя её, замер на месте, почему-то не поднимая тревогу.

– Ты, – вымолвил церковник.

Глаза демона сверкали яростью, и он только что не дышал пламенем.

– Где она? – рыкнул Двэйн, ничуть не заботясь о том, что может перебудить весь лагерь.

– Двэйн? – спросил Киган неуверенно.

– Что?..

– Отлично. Значит, это не мои демоны пришли меня искушать.

– Ты бредишь? – Двэйн подошёл к человеку вплотную и, схватив за ворот, потянул его вверх. Церковник попытался разжать мощный кулак, но поняв, что это бесполезно, быстро сдался.

– Где Лилит? – спросил храмовник, стараясь не замечать дискомфорта.

Двэйн резко разжал кулак.

– Как понять – где Лилит?

– Это же по вашим тёмным делишкам она вечно исчезает?

– Что?

Двэйн помотал головой, начиная ощущать себя неуютно.

– Какие, к демонической бабушке, тёмные делишки? Если ты сейчас же не скажешь мне, где моя Госпожа, я…

– Это ты мне скажи, демон! Она исчезла вчера ночью. И если кто-то и знает…

Двэйн отступил назад и почесал затылок.

– Ты кто? – спросил он, решив подойти к вопросу с другой стороны.

– Я – Киган! Вообще-то, это я сбил тебя с дрейка два дня назад. Мог бы и запомнить.

– А… – Двэйн махнул рукой. – Киган… Так ты считаешь, Владычица занята какими-то тайными делами?

– Ну да, а вы разве не в сговоре?

Двэйн снова почесал затылок.

– Всё может быть, – пробормотал он, но тут же оборвал себя. – Демоны Ада, да плевал я, чем она там занята. Мне нужно с ней поговорить.

– Ничем не могу помочь, – Киган развёл руками, – скажи ещё спасибо, что героя не бужу.

Двэйн бросил раздражённый взгляд на блаженно сопящего Алистира.

– Где ты видел Владычицу последний раз? – спросил он.

– В замке на Ледяном Перевале.

Рука Двэйна снова взметнулась вверх, поднимая священника в воздух.

– В замке Дункана? – рыкнул он.

– Да… – прохрипел Киган.

Всё ещё удерживая храмовника на весу, Двэйн несколькими крупными шагами отошёл в сторону от лагеря и свободной рукой начертил в воздухе пентаграмму:

– Феано, явись! – бросил он, и рядом с ним появился небольшой ящер, похожий на помесь дракона и змеи.

Двэйн наконец отпустил клерика и одним махом взлетел в седло.

– А ну, залезай, – бросил он. – Покажешь мне, где этот замок.

Ящер взлетел. Двэйн призадумался, грызя коготь на большом пальце правой руки. Лилит имела дела с Высшим. Это не укладывалось у Двэйна в голове. Впрочем, у него вообще не укладывалось в голове поведение Госпожи. Он очень хотел верить, что священник прав, и Лилит просто «плетёт свои интриги», и всё же что-то заставляло его беспокоиться. Возможно, это были расчленённые останки последних трёх гонцов, которые вернул Двэйну вампир. Полёт занял около получаса, и эти полчаса сердце демона стучало как бешеное.

Киган, сжавшийся за спиной демона и неловко обхвативший руками его талию, думать мог с трудом. Ветер, свистевший в ушах, порядком отвлекал его даже от попыток опознать местность, не говоря уже о размышлениях о ситуации в целом.

– Здесь, – только и смог он выдавить из себя, завидев далеко внизу гранитные руины, но дрейк Двэйна уже пикировал к земле.

Двэйн спрыгнул с животного и за шкирку стащил с него жреца.

– Точно этот? – он ткнул когтистым пальцем в полуразвалившиеся ворота.

Киган кивнул.

– Странно, что мы не заметили его издалека, – добавил он задумчиво. – Такая махина. И выглядит не очень.

– Замок зачарован, – оборвал его рассуждение Двэйн. – Сколько было охраны у Дункана?

– Никого, – Киган покачал головой. – Только карлик-слуга… Но мы так и не увидели его лица.

Двэйн подтолкнул Кигана к воротам.

– Идём, – бросил он, – ничего не говори и имени моего не называй.

Дункан сидел в парадной зале в старинном потрёпанном кресле и довольно жмурился. Он отлично поужинал. Кровь Бессмертной напоминала ему выдержанное вино – тонкий привкус печали, букет ненависти, любви и презрения, и всё это окрашено глубокими и сильными тонами абсолютной власти. Нет, это не крестьяне – и тем более не демоны. И те, и другие слишком грубы. Он ещё кое-как переносил вкус детей – было что-то очаровательное в их невинности, но большинство смертных так и не успевали созреть до того потрясающего вкуса, который тёк в венах могущественных магов. И даже среди них Бессмертная была особенной. Это приятное послевкусие вишни, приправленное ароматом горячего шоколада… Возможно, Сделка придавала ей этот неповторимый вкус?

Донора лучше он не мог даже представить. И ведь Бессмертная пришла к нему сама, добровольно. Дункан даже готов был согласиться на человечков, следовавших за ней. Рыцарь, должно быть, походил на кусок жёсткой баранины. Да и гном немногим лучше. Храмовником же вообще недолго отравиться – Дункан давно уже зарёкся пить святую кровь, все церковники были немного психами. Зато эльфийка… Дункан так надеялся, что Контрактер подарит ему эльфийку. В её запахе сквозили ненависть и тоска, застарелая боль и вечное одиночество, благородный привкус гордости и отверженности… Должно быть, её кровь пахла травами, как у всех эльфов. Тонкие специи наверняка вплетались в её вкус.

Дункан вздохнул. Что ж, на двух стульях не усидишь. И Контрактера ему хватит надолго… Очень надолго. Проще сказать – навсегда. Правда, со временем кровь колдуньи начнёт терять своё очарование. Чувства станут затираться вместе с памятью, пока все их не заменит горький вкус отчаяния. И всё же на несколько столетий Лилит вполне должно хватить. От приятных размышлений вампира оторвали резкий стук и звук открывающейся двери.

– Войдите, – сказал он с запозданием.

На пороге стояли двое. Один – пропитанный запахами Ада, в чёрном плаще поверх обнажённых плеч. У пришельца были непослушные короткие белые волосы и загнутые назад рога. Второй – в белом, но порядком испачканном по подолу плаще. Этого Дункан уже видел. Странная, однако, парочка – храмовник и демон… Высший осторожно переводил взгляд с одного на другого, ожидая объяснений.

– Посланец Темной Госпожи, – рогатый демон изящно поклонился и положил руку на плечо храмовника, заставляя поклониться и его. – А это – наш дар Вашему Высочеству. Жест доброй воли.

Дункан посмотрел на демона, затем на храмовника. Киган ощутимо напрягся – «даром» он быть не хотел. Двэйн подтолкнул его вперёд и влево, а сам слегка шагнул в другую сторону, обходя вампира справа.

– Я не буду вступать в Армию Тьмы, – заявил Дункан капризно.

Двэйн всмотрелся в лицо вампира. Тот выглядел паршиво. Чёрные волосы были плохо расчесаны, лицо заметно исхудало. И всё же столетиями голодавший вампир мог бы выглядеть и хуже.

– Я отстал от своей госпожи, – сообщил Двэйн, медленно, как кошка, приближаясь к вампиру. – Её пленил Хранитель Меча, и вчера, кажется, моя Владычица вынуждено гостила у вас в замке.

– А… – неуверенно сказал Дункан. – Ты про эту Владычицу? Так она ушла. Я уже говорил герою.

– Я думал, – сказал Двэйн, присаживаясь на подлокотник кресла Дункана, – ты скажешь мне то, что не стал бы говорить им. Возможно, ты помог моей Госпоже выбраться из плена, и теперь она с тобой?

Дункан сглотнул и окинул Двэйна оценивающим взглядом. Демон выглядел сильным. Не из последних. Но для серьёзной фигуры вёл себя слишком развязно. «И потом, – подумал Дункан, – что мне может сделать демон?» Ключевую же роль сыграло то, что Дункан чувствовал себя просто восхитительно после двух дней хорошего вкусного питания. Сил у него прибавилось настолько, что он не мог дождаться, когда сможет опробовать их в деле. Дункан плавно поднялся, уходя из-под возможной атаки, и шагнул к двери.

– Скажу, – протянул он, подхватил посох, стоявший у стены, и резко ударил им о пол.

Едва пальцы Дункана легли на резное дерево, Двэйн рванулся вперёд, готовый зубами вцепиться в горло вампира. Клыки его удлинились, лицо исказилось. И без того сильные бицепсы ещё больше раздулись – теперь он мало походил на человека. Удлинившиеся когти впились в грудь вампира, разрывая ветхий бархат камзола, но прежде чем они коснулись небьющегося сердца, посох снова стукнул о пол, а вампир рассыпался на десяток маленьких тварей, бешено бьющих кожистыми крыльями.

Двэйн выругался и отшатнулся – но тут же почувствовал удар клинка в плечо и развернулся. Со всех сторон на него наступали сгорбленные тела мертвецов. Их было около десятка. Ещё пятеро окружили храмовника.