Будник

X

Довольно поздно вечером панна Текла вошла с беспокойной миной к старушке, которая вязала чулок и шептала молитву. Почтенная женщина по лицу своей любимицы догадалась, что та имеет, или хотела бы рассказать что-то, если бы ее расспросили.

— А что моя Теклочка?

— Ветрено и снежок попархивает.

— Не хорошо. А бедному скоту еще и корму нужно. Но ты, милая, что-то встревожена.

— О, нет, — отвечала панна, принимаясь за работу.

— Уж я вижу. Вероятно, твое доброе сердце опять принимает в ком-нибудь участие.

— Право нет.

— Я ведь всегда тебя угадываю.

— Уверяю вас — это ничего, так.

— Расскажи, прошу тебя. Когда ты входила, я уже видела, что есть что-то: ты ничего скрыть не можешь.

— Но…

— Приказываю тебе сейчас сказать мне, панна Текла, а то буду сердиться. Слышала, что я сказала — приказываю?

— Право, не хотелось мне вас беспокоить. Это снова о тех будниках, о которых я уже несколько раз вам напоминала.

— Что же с ними?

— Истинное несчастие. Открылось, что отец, да, кажется, и сын принадлежат к воровской шайке.

— Иезус! Мария! Может ли это быть?

— Теперь их взяли в местечко, а несчастная вдова Павлова и дочь Бартоша — Юлька — остались одни, без куска хлеба.

— Их надо бы взять во двор.

— Это было бы истинно доброе дело. Девочка очень скромное дитя, но оставленная без надзора, очень скоро может погибнуть.

— А может быть это какая-нибудь…

— Где там! Ей не больше лет четырнадцати.

— Ты превосходно узнаешь физиономии. Никогда не забуду, как ты сейчас узнала Петра, который мне потом так надоел своими доносами на всех, и на Доротею.

— Это хорошее дитя, по глазам видно, но один Бог знает, что может из нее выйти.

— Так, душа моя, один Бог знает и один Он только может даже испорченного человека обратить на путь истины; наша обязанность протягивать руку требующему помощи. Вели приготовить на завтра лошадей, пусть мой Павел поедет за ними большой повозкой и привезет их сюда, бедняжек. А за то, что ты доставила мне случай сделать доброе дело — вот тебе.

При этом старушка сняла с пальца перстень и отдала его Текле, которая с притворными слезами поцеловала ее в колено.

— Что за сердце! Что это за золотое сердце! — повторила добрая женщина.

На рассвете лошади отправились в лес за Юлькой и Павловой.