Буря

Я пробежала несколько миль, пока не наткнулась на сгоревший остов бревенчатой хижины. Я забралась под то, что осталось от крыши, и растянулась на полу.

— Мне страшно, мама. Как бы я хотела, чтобы ты была здесь.

В моей груди разлилось тепло, и исходящее от меня свечение осветило выжженный интерьер хижины. Я схватилась за голову, когда головная боль, о которой я забыла, вернулась с удвоенной силой. Перед моими глазами вспыхивали вспышки света, а боль усиливалась, пока я больше не смогла этого выносить и не потеряла сознание.

Солнце грело мне лицо. Улыбаясь, я открыла глаза и обнаружила, что плыву по тихой реке, теплой, как вода в ванне. Я посмотрела на поросший травой берег и увидела своих родителей, которые стояли, обнявшись, и печально смотрели, как я проплываю мимо. Затем я увидела Димитрия. Он сидел, обхватив голову руками. Я окликнула его, и он поднял на меня полные слёз глаза. Почему моя семья была расстроена?

Я обогнула излучину реки, где меня ждали мои бабушка с дедушкой и дядя Нейт. Они все выглядели так, словно плакали. Я не могла понять, как кто-то может грустить в такой день, как этот.

Река набирала скорость, и я едва успевала махать всем своим дядям и тетям, когда проплывала мимо. Когда я увидела Саммер с дядей Питером и тетей Шеннон, я отчаянно замахала ей, но она, казалось, меня не заметила. Она смотрела на реку, в её глазах не было никаких эмоций, и я хотела подойти к ней, но река унесла меня прочь.

Впереди раздался слабый рев, и от реки поднялись клубы тумана. Но я отвлеклась на фигуру, бегущую вдоль противоположного берега, не отставая от меня. Его форма то и дело менялась от человека к волку, и он звал меня. Это был Ронан. Он вернулся.

— Не покидай меня, — крикнул он.

Что-то сжалось у меня в груди, и я придвинулась к нему поближе.

— Я не хочу уходить.

Он сбежал по берегу к воде и потянулся, чтобы схватить меня за руку. Течение тянуло меня, но он не отпускал.

— Я уже однажды тебя бросил. Я не могу сделать это снова.

Река стала бурной, пытаясь оторвать меня от него. В глазах Ронана была мольба, когда он протянул другую руку.

— Пожалуйста, останься со мной.

Я потянулась к нему. В тот момент, когда наши руки соприкоснулись, река отпустила меня. Ронан вытащил меня из воды, и мы упали на теплую траву. Он сидел, баюкая меня в своих объятиях, поглаживая мои волосы.

— Я люблю тебя, Дэни.

Я открыла глаза и улыбнулась ему.

— Я тоже тебя люблю.

Он издал сдавленный звук, и его покрасневшие глаза наполнились радостью.

— Благодарю тебя, Боже, — хрипло произнес он.

— Я так устала, — прохрипела я, изо всех сил стараясь не заснуть. — Ты останешься со мной?

Он поцеловал меня в лоб.

— Навсегда.

Я счастливо вздохнула. Когда меня сморил сон, я услышала довольный шепот в глубине своего сознания.

Солми.

ГЛАВА 23

Я проснулась от весёлого потрескивания костра. Глядя на пляшущие в очаге языки пламени, я прислушивалась к завыванию ветра во внешней пещере. Казалось, что вчерашняя буря превратилась в бушующую метель. Нам так повезло, что Ронан нашёл эту пещеру, и нам не пришлось ночевать снаружи.

Я свернулась калачиком под шкурами, не совсем готовая покидать своё уютное гнездышко, и замерла, когда почувствовала тяжесть руки на себе. Рука согнулась, притягивая меня к твёрдому телу, и теплое дыхание коснулось моего затылка. Мой Мори затрепетал, излучая чистую радость.

Ронан. Я затаила дыхание, боясь пошевелиться. Если это был сон, я не хотела просыпаться.

— Ты проснулась, — раздался сонный голос.

Я перевернулась на спину. Повернув голову, я посмотрела в тёплые карие глаза, которые, как я думала, больше никогда не увижу. Мои глаза зажгло от волны эмоций, которая обрушилась на меня.

На его лице отразились печаль и сожаление. Он протянул руку и смахнул слёзы, текущие по моим щекам.

— Я ничего не могу сказать, чтобы облегчить боль, которую я тебе причинил. Я проведу остаток своей жизни, пытаясь заслужить твоё прощение, если ты позволишь мне.

У меня так сдавило горло, что было трудно говорить.

— Твой волк…

— …любит тебя, — закончил он за меня. — Он всегда любил. Мне пришлось уйти от тебя, чтобы понять это.

— Ты не вернулся, — прошептала я, не смея поверить, что это правда.

Я подумала о тех адских неделях, когда цеплялась за слабую надежду, что он передумает и вернётся.

Его глаза потемнели.

— Через неделю после того, как я ушёл от тебя, я понял, что моя боль была вызвана не только разрывом нашей связи. Мой волк горевал о потере своей пары. Предполагается, что запечатление это сильное переживание, но для такого, как я, всё видимо иначе. Я возвращался в бастион, когда меня схватили. Я был так сосредоточен на том, чтобы добраться до тебя, что не заметил ловушки, пока не оказался в ней.

Моя радость от того, что его волк запечатлелся на мне, почти угасла, когда я узнала, как долго он был пленником Джулиана. Всё то время, пока я представляла себе, как он бежит по лесу на Аляске, он был заключён в клетку размером два с половиной на три метра, где он был вынужден терпеть невыразимую жестокость.

Я повернулась на бок к нему и дотронулась до его лица. Под глазами у него залегли тени, а лицо немного похудело после пережитого, но он всё ещё был моим Ронаном.

— Мысли о тебе были единственным, что помогло мне пережить эти дни, — грубо сказал он. — И осознание того, что однажды ты придёшь.

Я заглянула ему в глаза.

— Откуда ты знал?

— Я знал, что ты не остановишься, пока не найдёшь свою подругу Саммер, — он прерывисто вздохнул. — Но я и представить себе не мог, что ты тоже окажешься там в плену.

— Джулиан Кросс, вероятно, сейчас сожалеет об этом. А если нет, то скоро пожалеет, — мой голос стал тверже.

— Как они тебя взяли? — спросил Ронан. — Почему?

Я рассказала ему о засаде в Нью-Йорке и о плане Джулиана использовать меня, чтобы заставить мою мать дать ему желчь тролля.

— Когда он понял, что я тебе небезразличен, он пригрозил убить меня, если ты ему не поможешь, — сказал Ронан.

— Ты это слышал? Ты был так взбешён, что я не была уверена, сможешь ли ты меня понять. И узнаешь ли ты меня вообще.

Он провёл большим пальцем по моей щеке.

— В конечном счёте, я действительно начал терять рассудок. Сначала я не узнал тебя, но чувствовал, что ты важна для меня. Только когда мы отошли от реки, я начал вспоминать.

— Почему же ты тогда не перевоплотился? — спросила я. — Ты даже не представляешь, как сильно я хотела услышать твой голос.

— Я хотел, но когда у тебя начались всплески магии в лесу, я понял, что это небезопасно для моего Мори. Единственный способ быть рядом с тобой… быть волком. Когда у тебя начался лианнан, неделю назад…

— Что?

Я приподнялась на локте и уставилась на него сверху вниз.

— Я прошла через лианнан?

Он нахмурился.

— Ты не помнишь?

— Нет, я…

Я сосредоточилась на воспоминаниях, всплывающих в памяти. Я была в старой хижине, которая сгорела дотла, и боль в моей голове была невыносимой. Всплыло другое воспоминание: я лежу на полу пещеры, внутри светящегося пузыря. По другую сторону пузыря расхаживает волк Ронана. Затем я увидела Ронана, сидящего на полу со мной на руках.

— Ты вернул меня сюда, — сказала я.

На меня нахлынуло ещё больше воспоминаний. Большинство из них были туманными, как будто я видела их сквозь туман, но я помнила боль и вспышки света, исходящие от меня. И я вспомнила Ронана.

Почему я не почувствовала никакой разницы? Мама и Эльдеорин говорили, что после лианнана я буду переполнена магией. Я осторожно открылась ей и ахнула от силы, бушующей во мне, как буря. Я быстро подавила её. Мне следовало подождать, пока я останусь одна, чтобы проверить свой контроль.

— Как ты выжил, находясь так близко ко мне? — спросила я его.

Как я выжила без Эльдеорина, который помог бы мне пройти через это?

— После того, как я вернул тебя сюда, у тебя началась истерика. Думаю, у тебя были галлюцинации о том, что ты причиняешь мне боль. Ты создала вокруг себя что-то вроде защиты, чтобы сдержать свою магию. Я не менялся, пока вспышки не прекратились, — его глаза наполнились болью. — У тебя был жар, и мне пришлось использовать снег, чтобы охладить твоё тело. Когда вспышки прошли, ты была так слаба, что перестала дышать. Я думал, что потерял тебя.

— Ты просил меня не покидать тебя, — у меня перехватило дыхание. — Ты сказал, что любишь меня.

— Да, — он нежно улыбнулся, заставив моё сердце трепетать. — Inima mea îśi va aparşine mereu.

Я узнала эти слова. Он прошептал их мне, когда обнимал меня в день своего ухода. Всё, что произошло в тот день, запечатлелось в моей памяти.

— Что это значит?

— Моё сердце всегда будет принадлежать тебе, — он протянул руку и заправил мои волосы за ухо. — Думаю, оно принадлежало тебе с того дня, как мы встретились, но я был слишком слеп, чтобы заметить это.

Я опустила голову, и он повернул своё лицо к моему. Наши взгляды встретились, и в его глазах отразились мои сдерживаемые желание и тоска. Я прижалась губами к его губам, желая насладиться каждой секундой, но при первом же прикосновении к нему во мне вспыхнул голод.

Я опрокинула его на спину и завладела его ртом с такой яростью, что у меня закружилась голова. Когда он провёл языком по моим губам, внизу живота разлилось тепло, а кровь застучала в венах в такт с шумом бури снаружи.

Его пьянящий аромат, смешиваясь с запахом его желания, пробудил во мне какую-то первобытную часть, о существовании которой я не подозревала. «Мой», — собственнически подумала я, когда подняла шкуру и скользнула, чтобы оседлать его, не прерывая поцелуя.

Ронан застонал мне в рот и, приподняв бёдра, прижался своим горячим телом к моему. Удовольствие и шок охватили меня, когда я почувствовала его возбуждение между своих бёдер. Я остро осознала две вещи. Ронан был обнажён, а на мне не было ничего, кроме нижнего белья.

Тяжело дыша, я прервала поцелуй и уткнулась лицом в изгиб его шеи. Конечно, он был голый. Не мог же он сбегать за одеждой посреди дикой местности. Должно быть, он раздел меня, когда у меня был жар.

Он нежно погладил меня по спине.

— Ещё слишком рано после твоей болезни. Мы подождём, пока ты не будешь готова.

— Нет, — я подняла голову и посмотрела на него. — Я хочу этого. Просто… Я никогда себя так не чувствовала.

Блеск в его глазах из-под тяжёлых век не помогал. Как и ощущение его твёрдого тела подо мной. Словно прочитав мои мысли, он сделал едва заметное движение, и меня пронзила волна жара.

— Мы будем двигаться так медленно, как ты захочешь, — его губы изогнулись в медленной чувственной улыбке. — Так долго, как ты захочешь.

Всё внутри меня трепетало от нервного предвкушения. Я подвинулась, оперлась на руку рядом с ним и наклонилась, чтобы поцеловать его в уголок рта. Я слегка коснулась его верхней губы и игриво прикусила нижнюю, прежде чем начала медленное исследование его рта. Ронан ответил тем же, позволив мне задавать темп.

Я проложила дорожку поцелуев вдоль его подбородка и спустилась к ложбине горла. Остановившись на этом, я подняла голову и стянула шкуру с его бёдер. Его твёрдое, чётко очерченное тело было ещё красивее, чем в тот раз, когда я увидела его в первый раз, и теперь я могла сделать то, что хотела сделать той ночью.

Я благоговейно провела рукой по его груди и рёбрам и спустилась к упругому животу. Он задрожал, когда мои пальцы прошлись по его пупку и опустились к краю меха, прикрывающего нижнюю часть пресса. Это было опьяняющее чувство — знать, что я могу так повлиять на него, и это сделало меня смелее.

Его тело напряглось, когда я медленно откинула мех и обнажила остальную часть его тела. Я видела обнажённых мужчин. Невозможно общаться с оборотнями и не увидеть множество частей тела. Но Ронан был настолько совершенен, что его можно было бы изваять из мрамора. И он был моим.

Я протянула руку, желая дотронуться до него. Кончики моих пальцев задели его, и он издал низкое рычание. Следующее, что я помню, это как я лежу на спине и смотрю в его пылающие глаза. Он не дал мне времени оправиться от удивления, прижавшись губами к моим губам в обжигающем поцелуе.

Я была слаба и дрожала от желания. Губами он проложил дорожку из поцелуев по моему горлу к изгибу груди. Ловкими пальцами расстегнул мой лифчик и снова опустил голову, чтобы полюбоваться моей грудью. Затем он опустился ниже, и я выгнула спину, пока его рот продолжал свою чувственную атаку на моё здравомыслие.

Он приподнялся надо мной и снова поцеловал, устроившись между моих ног. Опираясь на руки, он смотрел на меня сверху вниз с такой любовью и обожанием, что я испугалась, как бы моё сердце не разорвалось. Нам не нужны были ни слова, ни клятвы, когда мы занимались любовью. Мы вместе обрели освобождение и разделили радость наших Мори, когда связь, которая почти что была разорвана, была скреплена навсегда.

Позже мы уютно устроились под шкурами, и я решила, что мне нравится, когда Ронан обнимает меня. Это была одна из бесконечного множества вещей, которые я любила в нём. Я улыбнулась, глядя на тени от огня, танцующие на стене нашего маленького убежища.

— Я и не знала, что можно быть такой счастливой.

Ронан поцеловал меня в плечо.

— Долгое время я думал, что обречен жить полужизнью, без пары или стаи. Ты это всё, чего, как я думал, у меня никогда не будет. Впервые в своей жизни я чувствую себя целым.

Я повернулась к нему лицом. «Я говорила тебе в последнее время, как сильно тебя люблю?»

Его губы дрогнули. «Прошло несколько минут».

Я ухмыльнулась. «Это пригодится в Весторне, особенно в кругу моей семьи».

— Ты хочешь жить в Весторне? — спросил он. — Мы никогда об этом не говорили.

Я поцеловала его в подбородок.

— Я хочу жить там, где ты, будь то Весторн или горы в Монтане.

Он улыбнулся и, притянув меня ближе, устроил мою голову под своим подбородком. Я закрыла глаза, испытывая блаженное удовлетворение. Никто из нас не упоминал «Каладриус», но мы оба знали, что нам нужно сделать, прежде чем мы сможем вернуться домой. Я не собиралась уходить отсюда без Саммер. И я планировала сдержать обещание, которое дала себе, когда она исчезла. Я заставлю человека, ответственного за причинение ей боли, пожалеть, что он когда-либо услышал её имя.

* * *

— Ты готов удивляться?

Я улыбнулась Ронану. Он был в обличье волка и стоял рядом со мной посреди поляны в полумиле от пещеры.

Он фыркнул и кивнул.

Я вздохнула и протянула руку. Я работала над этим весь день и хотела, чтобы всё получилось идеально. Призвав на помощь магию снега, я с восторгом наблюдала, как вся поляна искрится. Я практиковалась в управлении своей новой магией в течение двух дней и всё ещё была в восторге от неё.

Я мысленно создала картинку, и тут же вокруг нас выросла стена изо льда, образовав широкий круг. Лёд был таким прозрачным, что мы могли разглядеть каждую деталь деревьев снаружи. Когда стена достигла высоты деревьев, она изогнулась внутрь, образовав шар.

Ронан фыркнул, и я оглянулась на него.

— Теперь самое интересное.

Я зачерпнула пригоршню рассыпчатого снега и поднесла его ко рту. Я сдула снег с ладони, и он завис в воздухе на несколько секунд, прежде чем взмыл к потолку. Снег начал расти, пока не заслонил небо. Я щелкнула пальцами — это было только для виду, — и снег повалил, кружась вокруг нас.

Подняв руки, я закружилась по кругу.

— Это снежный шар. Разве это не прекрасно?

Я споткнулась, когда оказалась лицом к лицу со своей обнаженной улыбающейся парой. Он поймал меня и притянул к себе.

— Да, но не такой красивый, как ты.

— Что ты делаешь? — спросила я, смеясь.

Он наклонил голову и запечатлел на моих губах долгий, медленный поцелуй, от которого у меня подкосились ноги. Мы прервали поцелуй, когда на нас посыпались нежные ледяные кристаллики.

— Мой шар, — я надулась. — Из-за тебя я потеряла концентрацию.

— Тогда нам придётся поработать над этим, — сказал он с многозначительной улыбкой.

Я обняла его за шею.

— Боюсь, мне понадобится много практики.

Его хриплый смех лишил меня дыхания.

— Я весь к твоим услугам.

* * *

Я стояла у входа и заглянула в пещеру, которую мы называли своим домом в течение полутора недель. Шкуры были свернуты и связаны, яма для костра опустела, а у задней стены стояла свежая поленница дров. Мы не смогли пополнить запасы еды, которую я взяла, но Ронан оставил несколько бобровых шкурок в качестве платы. Он сказал, что шкурки непромокаемые и из них можно сделать теплую зимнюю одежду. В морозную погоду они должны продержаться достаточно долго, чтобы охотник успел вернуться.

Повернувшись, я направилась к внешнему входу в пещеру и вышла на солнце. Вокруг была сверкающая зимняя страна чудес. Мир казался совсем другим с того дня, когда мы нашли пещеру, но я знала, что изменилась я сама. Я чувствовала себя бабочкой, вылезшей из своего кокона и превратившейся в то, чем должна была быть.

Ронан ждал меня в своём волчьем обличье. Я положила руку ему на спину, и он игриво потерся об меня головой. Он тоже изменился. Он больше улыбался и смеялся, освободившись от одиночества и бремени, которое нёс всю свою жизнь. У меня потеплело на душе, когда я подумала о том, как мы провели последние два дня. Кроме того, он был гораздо более любвеобильным.

— Я готова, — сказала я, и мы начали спускаться с холма.

У подножия холма Ронан снова взял инициативу в свои руки. Вчера он поднялся на вершину холма, чтобы сориентироваться и оценить местность. Этого ему было достаточно, чтобы найти дорогу обратно в лабораторию. Он возражал против того, чтобы идти туда без подкрепления, но я парировала тем, что нам могут потребоваться недели, чтобы добраться до цивилизации. Я бы не оставила Саммер в этом месте ни на день дольше, чем нужно.

Я опасалась, что, добравшись туда, мы обнаружим опустевшее помещение, но отбросила эту мысль по двум причинам. Во-первых, перевезти всех и вся на новое место было бы грандиозным предприятием. Во-вторых, Джулиан считал, что магические чары, скрывающие его лабораторию, непробиваемы. Если бы кто-то из нас, сбежавших, вернулся с помощью, мы бы никогда её не нашли.

Мы добрались до моста в полдень. Мы пересекли его, наблюдая и прислушиваясь к любым признакам того, что мы не одни. Если Джулиан не отправил водолазов в реку за ошейником Ронана, он, вероятно, решил, что мы утонули или погибли во время снежной бури.

День уже клонился к вечеру, когда низко над головой пролетел двухмоторный самолет. Это был первый признак цивилизации, который мы увидели за несколько недель.

— Вряд ли Джулиан воспользовался бы самолетом вместо вертолета, — сказала я, когда самолет скрылся из виду.

Ронан кивнул, и мы продолжили путь. Час спустя он остановился и навострил уши.

— Ты что-то услышал? — спросила я.

Он перевоплотился.

— Я думаю, это был другой самолет. Слишком далеко, чтобы сказать наверняка.

Я улыбнулась.

— Ты, наверное, думаешь, что мы немного параноики.

— У нас есть на то веские причины, — он взглянул на темнеющее небо. — Давай отдохнем здесь, а я поищу что-нибудь на ужин.

Ему не потребовалось много времени, чтобы вернуться с двумя зайцами-беляками. Я с помощью магии приготовила половину одного из них себе на ужин, а он съел остальное. Моё блюдо было пресным и немного резиновым, но горячим и сытным. Попрактиковавшись и добавив немного приправ, я, возможно, смогу приготовить что-нибудь вкусненькое.

После еды мы шли всю ночь, желая добраться до лаборатории на следующий день. Даже несмотря на весь новый снег, Ронан смог найти наш след почти двухнедельной давности.

Уже светало, когда он остановился и перевоплотился.

— Мы не более чем в пяти милях от лаборатории, — он указал на горную вершину слева от нас. — Она к югу от неё.

— Отлично.

Я шагнула вперёд, но он схватил меня за руку.

— Сначала мы поедим и отдохнем.

Я хотела возразить, но он был прав. Нам обоим понадобятся силы, когда мы доберемся до места. Я нашла большое дерево с низко расположенными ветвями, на стволе которого почти не было снега. Вокруг дерева намело много снега, и он образовывал небольшое укрытие, приглушив звуки окружающего мира.

— Немного переделаем, и будет совсем как дома, — крикнула я Ронану.

Он усмехнулся.

— Я пойду, поймаю нам что-нибудь на завтрак, пока ты будешь переделывать.

— Звучит хорошо.

Я ухмыльнулась. Используя магию, я расчистила снег и сделала временную постель. Я думала о том, что мы будем делать, когда доберемся до лаборатории. Мы не придумали, как попадём внутрь, и план состоял в том, чтобы искать другие пути. Южный вход должен был быть там, откуда выехали снегоходы в тот день, когда мы сбежали, поэтому мы начнем оттуда.

Шум лопастей вертолета отвлёк меня от мыслей. Я выбралась из укрытия, решив прислушаться. Так близко от лаборатории мы должны были услышать вертолёт, но этот звук напугал меня, учитывая наш предыдущий опыт.

Шум стих, но я оставалась настороже, ожидая Ронана. Он, наверное, тоже услышал шум и уже возвращался, чтобы убедиться, что я в безопасности.

Когда прошло полчаса, а он так и не вернулся, я почувствовала укол страха. Прошло ещё десять минут, и я больше не могла выносить ожидания. Я пошла по его следу и едва не потеряла его, выйдя на каменистую местность в полумиле в сторону. Я снова взяла его след и прошла меньше четверти мили, когда услышала телефонный звонок. Я заметила что-то красное на дереве в девяноста метрах от меня, и мой страх усилился. Я подошла ближе и увидела красный шарф, повязанный вокруг дерева. На шарфе висел спутниковый телефон.

Желчь подступила к горлу, когда я подошла к шарфу и увидела множество следов вокруг дерева. Дерево находилось на краю поляны, где я нашла ещё несколько следов и колею от снегохода. Но при виде трёх стрел с транквилизатором, воткнутых в стволы двух деревьев, меня чуть не стошнило.

Этого не может быть. Трясущимися руками я развязала шарф и уставилась на телефон в своей руке. Он снова зазвонил, и я чуть не уронила его в снег. Я нажала кнопку ответа и молча поднесла телефон к уху.

— Даниэла, — весело протянул Джулиан Кросс. — Ты не представляешь, как я рад узнать, что ты жива и здорова. Должен признаться, я был весьма удивлён, что твой друг-оборотень выжил после двух серебряных пуль, выпущенных с близкого расстояния. Он сказал, что ты мертва, но у меня было чувство, что он лжёт.

— Где он? — выдавила я из себя, чувствуя, как растёт мой гнев.

Джулиан усмехнулся.

— Думаю, ты знаешь, где его найти. Если ты не появишься в течение двух часов, то в следующий раз, когда ты его увидишь, он будет в баночках для образцов.

Красным окрасился мир вокруг меня, и корпус телефона треснул.

— Отпусти его или клянусь…

— Мне кажется, ты не до конца понимаешь ситуацию, — сказал он, его голос сочился высокомерием. — Я тот, у кого здесь власть, и твой друг умрёт, если ты не сдашься.

— Нет, Дэни, — крикнул Ронан на заднем плане. — Не надо… — его слова оборвались криком боли.

— Тик-так, Даниэла, — сказал Джулиан, и связь прервалась.

Я бросила телефон и побежала. Почти обезумев от ярости и страха, я едва видела, что происходит вокруг, пока шла по следам снегохода. Я собиралась уничтожить Джулиана Кросса. Я собиралась найти свою пару, а затем стереть этого демона с лица земли.

Следы привели меня к группе зданий, расположенных вокруг большой мощеной площадки. Прямо напротив меня было бетонное сооружение, точь-в-точь как то, через которое мы сбежали. Это, должно быть, и был южный вход.

Я заставила себя замедлить дыхание. Успокоить моего Мори было одной из самых сложных задач, которые я когда-либо делала, потому что Мори действовал, руководствуясь первобытным инстинктом. Если я собиралась помочь Ронану, мне нужно было действовать рационально, а не эмоционально.

Я вышла из леса и пошла по асфальту к бетонному строению. Никого не было видно, но Джулиан ждал меня. Я не пробуду долго одна.

Слева от меня был ангар с открытой дверью, за которой виднелся небольшой грузовой самолёт, а перед ангаром стояли два вертолёта. Справа от меня тянулась короткая взлетно-посадочная полоса, которая ответила на мой вопрос о том, как они доставляли людей и оборудование на объект и обратно.

Входные двери начали открываться, и десять охранников высыпали наружу. Они встали в ряд, наблюдая за мной с оружием наготове, и я задавалась вопросом, должна ли я быть польщена, что, по их мнению, меня надо сопровождать вооруженным эскортом.

Когда я была в нескольких метрах от них, двое охранников шагнули вперёд. У одного из них были наручники, и я подняла руки, чтобы он надел их на меня. Как только они коснулись моей кожи, колдовская магия в них исчезла.

Охранники провели меня по короткому туннелю, достаточно широкому, чтобы вместить большой фургон. На другом конце была вторая пара дверей, которые открывались в бетонную комнату, похожую на ту, что была у другого входа. Единственным отличием тут был грузовой лифт.

Шестеро охранников вошли в лифт вместе со мной, и мы спустились на один уровень. Двери лаборатории открылись, и большинство людей в белых халатах с любопытством уставились на нас, пока мы шли к кабинету Джулиана.

«Ронан», — позвала я. «Ты меня слышишь?»

Он не ответил, а значит, его не было на этом уровне. Можно было и догадаться, что Джулиан будет держать нас порознь.

Дверь кабинета открылась, когда мы приблизились к ней, и охранники провели меня внутрь. Уиллоу снова сидела на диване, подтянув ноги и держа в руках книгу. Мне захотелось ударить её, когда она подняла на меня взгляд, полный скуки.

Джулиан сидел за своим столом с торжествующим видом.

— Даниэла, как чудесно снова видеть тебя.

— Где он? — потребовала я.

Джулиан прикоснулся к своему планшету, и на экране за его спиной появился Ронан. Ронан сидел на стуле посреди комнаты, окружённый шестью охранниками полукругом. На нём были наручники, и кто-то дал ему пару штанов.

Ярость, которую я пыталась подавить, грозила вырваться наружу, когда я увидела ошейник на его шее. Я не знала, может ли он причинить ему боль в человеческом обличье, но при виде него мне захотелось перепрыгнуть через стол и броситься на Джулиана. Один из охранников держал в руках пульт, а другой направил пистолет на Ронана, который, казалось, был готов оторвать им конечности.

— Ронан? — позвала я.

— Он не может тебя ни слышать, ни видеть, — Джулиан указал на стулья для посетителей. — Пожалуйста, присаживайся.

— Я лучше постою.

Мне нужно было подобраться к нему поближе. Единственный способ спасти Ронана, который пришёл мне в голову, это взять Джулиана в заложники и заставить его освободить нас. Джулиан слишком дорожил своей жизнью, чтобы рисковать ею.

— Я настаиваю.

Он сделал знак охранникам, и они усадили меня на стул.

Джулиан налил себе выпить и снова сел за стол.

— Должен признать, я сильно недооценил тебя, Даниэла. Мои сотрудники до сих пор недоумевают, как тебе удалось выбраться из камеры, а уж побег стал настоящим подвигом. Сомневаюсь, что ты захочешь рассказать мне, как тебе это удалось.

Я усмехнулась.

— Ваша служба безопасности курам на смех. Я видела охранников и получше в торговом центре.

Его брови поползли вверх, и Уиллоу хихикнула. Охранники сердито переглянулись. Вместо того чтобы оскорбиться, Джулиан запрокинул голову и рассмеялся.

— Это не объясняет мне, как ты сбежала из камеры. Или как ты сняла ошейники с оборотней.

— Нет, не объясняет.

Я продолжала смотреть на Ронана. Если не считать наручников, он выглядел нормально.

Джулиан откинулся на спинку стула.

— Я решил, что ты и твой оборотень погибли, когда вы упали в реку. Представь себе моё потрясение, когда я обнаружил тебя живой и невредимой после двух недель, проведённых в дикой местности Юкона в середине зимы. У тебя, должно быть, есть ангел-хранитель или добрая фея-крестная.

— Точнее фейский крёстный отец.

Боковым зрением я увидела, как Уиллоу смотрит на меня. Выкуси.

Джулиан отхлебнул из своего бокала и посмотрел на меня поверх него.

— Для человека в твоей ситуации ты удивительно остроумна.

Я пожала плечами.

— Я могла бы сказать то же самое о тебе.

Его глаза искрились весельем.

— Я слышал, что Мохири хладнокровны и собраны, когда сталкиваются с противником. Подобно затишью перед бурей.

— Ты даже не представляешь.

Магия бурлила глубоко внутри меня, проверяя мой контроль. Скоро.

Он усмехнулся и открыл рот, чтобы что-то сказать, но я оборвала его.

— Могу я тебя кое о чём спросить?

— Давай.

Я внимательно следила за его лицом.

— Что ты за демон?

Мне нужно было знать, с чем я имею дело, прежде чем сделаю шаг.

Его глаза расширились, и он резко перестал смеяться. Судя по отсутствию реакции со стороны охранников, они уже знали, что он не человек.

Он быстро взял себя в руки.

— С чего ты взяла, что я демон?

«Подойди и я тебе покажу», — подумала я.

— Я Мохири, и я могу определить.

Джулиан взглянул на Уиллоу, которая кивнула. Технически, я не солгала.

Он долго смотрел на меня, казалось, обдумывая, что мне ответить. Я была удивлена, когда он, наконец, заговорил.

— У меня нет перевода на человеческий язык, кто я такой, — сказал он. — Я называю себя вант-демон.

— Я никогда не слышала о вант-демонах.

База данных по демонологии Мохири была обширной, поэтому было невозможно знать каждого демона. Но в наших исследованиях приоритет отдавался демонам, способным вселяться в человеческое тело.

— Я не удивлён. Возможно, я единственный в своём роде в этом мире.

Увидев моё смущенное выражение лица, он сказал:

— Двадцать лет назад архидемон ослабил барьер между этим миром и моим измерением, позволив нескольким демонам проникнуть через него сюда. Я был одним из них.

Я была наслышана об архидемоне Алароне. Не было Мохири, который не слышал бы о нём или о том, как тетя Джордан убила его. Она была знаменита этим.

— Откуда у тебя человеческий облик? — спросила я. — Ты вселяешься в человеческое тело, как демон вамхир?

Его губы скривились от отвращения.

— Не сравнивай меня с этими паразитами. Я не заражаю человеческое тело. Я копирую его вместе с воспоминаниями.

— И избавляешься от оригинала, — сказала я. — Как долго ты живёшь жизнью Джулиана Кросса?

— С колледжа. Я работал официантом, когда встретил его, и он был само совершенство… красивый, богатый и со связями.

Я снова взглянула на Ронана. Он был обманчиво спокоен, но в его глазах кипела ярость. «Дай мне ещё немного времени», — молча, умоляла я.

Я снова перевела взгляд на Джулиана.

— Мои люди знают, что «Каладриус» проводит эксперименты над демонами и оборотнями. Они придут за тобой.

— Они могут пойти за «Каладриусом», но они не найдут меня. Если бы они знали, где я, они бы уже пришли, — он самодовольно улыбнулся мне. — Думаешь, я не подготовил план действий на случай непредвиденных обстоятельств? Я могу уйти отсюда сегодня и начать новую жизнь. У меня есть исследования и более чем достаточно денег, чтобы начать всё заново. Существует прибыльный чёрный рынок медицинских процедур и лекарств. У меня будет новое лицо и новая лаборатория в новой стране. Всё, что мне нужно, это один последний кусочек.

— Желчь тролля.

— И ты дашь мне её, — он взял свой планшет и коснулся экрана. — Донован.

Охранник, направивший на Ронана пистолет, коснулся своего наушника и кивнул. Он подошёл на шаг ближе и направил пистолет Ронану в голову. У меня внутри всё сжалось, но выражение лица Ронана не изменилось.

— Твой друг пережил прошлую серебряную пулю, но ни один оборотень не выживет после пули в мозг, — сказал Джулиан. — Расскажи мне то, что я хочу знать.

Я опустила голову и притворилась, что обдумываю это. Вздохнув, я подняла на него взгляд.

— Желчь в пещере.

Он посмотрел на Уиллоу, и его глаза загорелись от волнения, когда он снова посмотрел на меня.

— Ты сама её видела?

— Я прикасалась к ней.

Услышав подтверждение Уиллоу, Джулиан прижал руки к груди, пытаясь сдержать ликование.

— Сколько там?

— Восемьдесят пять граммов, — ответила я.

Джулиан чуть не оторвался от пола.

— Где находится пещера?

Я обвела взглядом комнату и понизила голос:

— Я расскажу только тебе, а потом ты должен будешь отпустить Ронана.

— Да, — выпалил он, вставая и направляясь ко мне.

Мои мышцы напряглись, готовясь к прыжку. Вот подходящий момент.

С экрана донесся испуганный крик. Ронан взметнул скованными наручниками руками и выхватил пистолет у охранника. Он развернулся в другую сторону и выбил пульт из рук второго охранника.

Другие охранники набросились на него с дубинками, и кто-то произнёс:

— Достань контролер.

Я заметила вспышку пистолета в руке охранника, когда чей-то испуганный голос крикнул:

— Пристрели его.

— НЕТ.

Я вскочила на ноги и замерла, когда раздался выстрел. Тело Ронана дёрнулось, и он упал вперёд. Он налетел на камеру, и экран потемнел.

ГЛАВА 24

Мой крик обжег горло. Цепь наручников лопнула, и Джулиан уставился на неё, не веря своим глазам. Рёв наполнил мои уши, кровь превратилась в лаву, а перед глазами всё поплыло, пока в поле зрения остался только он.

— Ты, — прорычала я, сбрасывая с себя стражников, пытавшихся удержать меня

Магия наполнила меня, и по моей коже пробежал электрический разряд. Это не причинило вреда стражникам-людям, но для меня они не имели никакого значения. Вокруг моих глаз вспыхнул свет, и всё моё тело начало светиться.

— Святое дерьмо! — Уиллоу вскочила с дивана. — Ты гребаная фейри!

Глаза Джулиана округлились от ужаса, и он попятился, споткнувшись о свой стул.

Дубинка ударила меня в спину, но моя магия поглотила электричество. Когда я подошла к Джулиану, в меня ударили ещё, и я отмахнулась от них.

Кто-то схватил меня, и я упала под натиском дюжины охранников. Я дралась как безумный зверь, нанося удары руками и ногами, пока последнее тело не скатилось с меня. Я вскочила и повернулась к Джулиану.

Он исчез.

— Он убегает.

Я посмотрела на Уиллоу, которая таращилась на меня с благоговением. Она указала на другую дверь в офисе.

— Он направится к вертушкам.

Перепрыгнув через распростёртых охранников, я бросилась к двери. Она вела в анфиладу комнат, которые, должно быть, были апартаментами Джулиана. Я пробежала через анфиладу и выскочила через другую дверь в небольшой коридор. Охранник с дубинкой выбежал из-за угла и попытался преградить мне путь. Я схватила его за руку и швырнула о стену.

Моя ярость росла, пока я мчалась по зданию. К тому времени, как я выскочила из южного входа, я уже чувствовала во рту привкус жажды крови.

Над головой пролетел самолет, но звук был почти заглушен шумом лопастей вертолёта. Я побежала к вертолётам, когда один из них оторвался от земли. Джулиан сидел в кресле пилота.

Рокот вырвался из моего горла, и я выпустила бурю из себя. Крутящийся столб снега поднялся на пятьдесят метро в воздух вокруг меня, и я швырнула его в удаляющийся вертолёт. Последним, что я увидела, было испуганное лицо Джулиана, когда вихрь окружил воздушное судно, заманивая его в ловушку в воздухе.

«Лёд», — подумала я, и снег превратился в зазубренные кристаллы льда, которые почти скрыли вертолёт.

Воспоминание о том, как Ронан дёрнулся, когда в него попала пуля, закрутилось в моей голове жестокой петлёй. Я сжала руку в кулак. Раздавить.

Вихрь смыкался.

— Дэни, нет.

Я подумала, что мне почудился голос моей матери, пока чья-то нежная рука не накрыла мою. Вихрь застыл, а вертолёт, подвешенный внутри, превратился в лёд.

Я боролась с её магией.

— Он должен заплатить за то, что сделал.

— Он заплатит, но не так.

Она опустила мою руку, и вертолёт опустился на землю.

— Ты не понимаешь, — выдавила я. — Он…

Мой Мори зашевелился. Я обернулась и увидела Ронана, выбегающего из дверей на солнечный свет. Увидев нас, он резко остановился, на его лице отразилась смесь облегчения и шока.

Я подбежала к нему, и он подхватил меня на руки.

— Они сказали мне, что ты сдалась, — резко сказал он. — Я не знал, что они с тобой делали.

— Я видела, как они стреляли в тебя.

Я прижалась к нему, поклявшись никогда больше его не отпускать.

Ронана сжал вокруг меня руки.

— Она прошла мимо. Меня ударили дубинкой.

— Я думала… — мой голос сорвался.

— Не думай об этом, — пробормотал он. — Всё кончено.

Я отстранилась и потянулась к ошейнику на его шее. Как только я дотронулась до него, он сломался и упал на землю.

— Вот и они, — сказала мама, когда я услышала новый звук.

Мы с Ронаном повернули головы и увидели двухмоторный самолет, который приближался к взлетно-посадочной полосе. Он был похож на тот, что пролетал над нами накануне.

Мама направилась к нам. Я отпустила Ронана и подбежала к ней. Мы обнялись, смеясь и плача. Я не могла поверить, что она здесь.

— Должна сказать тебе, что твой отец немного взвинчен, — сказала она, когда мы отстранились друг от друга.

— Папа здесь?

— Вместе с Димитрием и ещё несколькими людьми, которым не терпится тебя увидеть.

Она сделала паузу и махнула рукой в сторону входа. Я повернулась и уставилась на ледяную стену, загораживающую двери. За ней двигались размытые фигуры.

Она улыбнулась.

— Мы разберёмся с ними через минуту.

— Как вы нас нашли? — спросил Ронан, когда самолёт приземлился и вырулил на взлётную полосу.

— Ваши друзья Феликс и Лена позвонили своим родителям, а они позвонили мне, — сказала она.

— У них получилось? — спросила я, испытывая лёгкое головокружение от облегчения.

— Они нашли пуму-оборотня, которая отвезла их в Доусон-Сити. Они не смогли сообщить нам точное местоположение лаборатории, но они сузили поиск до этого района. Последние два дня мы летали по округе в поисках этого места.

— Видимо, вчера днём мы видели ваш самолет к западу отсюда.

Я посмотрела на Ронана, ожидая подтверждения, и он кивнул.

— Это были мы. Мы искали по сетке, — сказала она. — Просто так получилось, что сегодня это была следующая сетка. Когда мы пролетали над этим местом, я увидела магию и спустилась, чтобы снять колдовские чары.

Самолет замедлил ход в конце взлётно-посадочной полосы. Он не успел полностью остановиться, как дверь открылась, и из неё выпрыгнул мой отец. Я снова почувствовала себя маленькой девочкой, когда он подбежал к нам и заключил меня в объятия. Он ничего не сказал, лишь крепко обнял меня, но дрожь в его руках сказала мне то, чего не могли сказать слова.

Когда он, наконец, отпустил меня, я увидела Димитрия, дедушку, дядю Криса, тетю Джордан и дядю Хамида, стоящих позади него.

Димитрий обнял меня так же крепко, как обнимал отец.

— Я должен был остаться с тобой во вракке, — хрипло сказал он. — Если бы мы не расстались…

Я обняла его в ответ.

— Они бы забрали и тебя, и Джулиан использовал бы нас друг против друга.

— Где он? — спросил папа с едва сдерживаемой яростью, когда дедушка подошёл ко мне для своих объятий.

— Там.

Мама указала на вертолёт, который больше походил на ледяную скульптуру, по которой пробегали голубые электрические разряды.

— Он внутри этого, и он никуда не улетит.

Тетя Джордан присвистнула.

— Здорово, Сара.

Она просияла от гордости.

— Это работа Дэни.

Папа протянул Ронану руку.

— Рад снова тебя видеть, хотя хотел бы, чтобы это произошло при более благоприятных обстоятельствах.

— Вам двоим, должно быть, есть что рассказать, — сказал дядя Крис, в свою очередь обнимая меня.

— Ты даже не представляешь.

Я глубоко вздохнула. Адреналин и страх последних двух часов улетучились. И тут я вспомнила, зачем мы с Ронаном направлялись сюда сегодня.

— Мы должны найти Саммер, — выпалила я. — В последний раз я видела её две недели назад, и выглядела она неважно.

— Какая у них система безопасности? — спросил папа, когда мы поспешили к покрытому льдом входу.

— Вооруженная охрана из людей и электронные замки, — ответил Ронан. — Они используют колдовские заклинания для клеток и удерживающих устройств.

— Клетки? — спросили мама и папа одновременно.

Я не знала, у кого голос прозвучал страшнее.

Я схватила папу за руку.

— Там есть другой вход. Люди попытаются уйти этим путём.

— Мы позаботимся об этом, — сказал он.

Мы дошли до входа, и я всё ещё могла видеть людей на другой стороне.

— Предоставьте это мне, — сказала мама.

Ледяная стена растаяла и окатила охранников, у которых не было времени среагировать, прежде чем у них отобрали оружие. Благодаря моей матери всё это выглядело очень легко.

Оказавшись внутри, мы с Ронаном показали им расположение помещений. Когда мы рассказали им о клетках и заключённых, которых мы там видели, дедушка и дядя Крис сказали, что они займутся нижним уровнем. Папа и Дмитрий взяли на себя верхний уровень, а тетя Джордан и дядя Хамид — второй, где находились лаборатории. Мама, Ронан и я направились на третий уровень, потому что интуиция подсказывала мне, что там будет Саммер.

Охранники Джулиана не стали сопротивляться, увидев нас. Должно быть, среди них быстро распространился слух, что он больше не главный. В лаборатории царил хаос, а работающие там люди были сбиты с толку и напуганы. Хорошо. Пусть они для разнообразия побоятся. Будь моя воля, каждый из них оказался бы в тюремной камере.

Мы вошли на хирургический этаж, и Ронан отправился проверить наличие охраны, пока мама и я направились в зону наблюдения. Первым человеком, с которым я столкнулась, была Обри — учёный, с которой у меня случилась стычка на второй день здесь.

— Что ты здесь делаешь? — она схватила меня за запястье и крикнула: — Охрана.

Я развернула её и заломила ей руку за спину, пока она не застонала от боли. Заметив неподалеку клетку, я втолкнула её внутрь и захлопнула дверцу, которая автоматически закрылась.

— Привыкай к виду, — я наклонилась и заглянула ей в глаза. — Кстати, ты была права насчёт импов.

— Импы? — спросила мама, когда я выпрямилась.

— Я расскажу тебе об этом позже.

Я поспешила в комнаты наблюдения. В первой из них находился золотоволосый оборотень, который, должно быть, был Брайсом, волком из Монтаны. Он был привязан к кровати с подключенным к нему кардиомонитором. Вторая комната была пуста. В третьей была Саммер.

— Саммер.

Я подбежала к кровати. Её шерсть была тусклой, и она сильно похудела. На ней было так много проводов и трубок, что я боялась к ней прикоснуться.

— Она плохо выглядит, мам.

— Дай мне взглянуть на неё.

Мама обошла меня и положила руку на плечо Саммер. Она нахмурилась, и на её лице появилось беспокойство.

— Кто вы такие? — спросил худой мужчина лет тридцати с небольшим, с залысинами и осунувшимся лицом. — Что вы делаете с моим экземпляром?

Я прижала его за горло к стене раньше, чем он успел моргнуть.

— Она не экземпляр, ты, никчемный кусок мусора.

Лицо мужчины покраснело, когда он схватил меня за запястье обеими руками. Он пнул меня в голень, и я приподняла его, пока его ноги не повисли в воздухе.

— Что ты с ней сделал? — закричала я ему в лицо.

Какой-то аппарат начал быстро пищать. Я посмотрела на Саммер, когда раздался сигнал тревоги из другого аппарата. Я отпустила мужчину и бросилась к кровати. Кардиомонитор издал непрерывный пронзительный сигнал.

Мама положила свои сияющие руки на грудь Саммер и вдохнула в неё магию. Я коснулась головы Саммер и почувствовала, как её жизненная сила угасает.

Меня охватил страх.

— Она не может умереть.

Лицо мамы было исполнено решимости.

— Не в мою смену.

Я прижала руки к бокам Саммер и направила свою магию в её хрупкое тело. Могущественная магия мамы воздействовала на сердце и лёгкие Саммер, а я использовала свою, чтобы исцелить другие её органы, повреждённые в результате многомесячного воздействия серебра и всего того, что эти ублюдки с ней сделали.

Прошла вечность, прежде чем сердце и лёгкие Саммер снова начали работать самостоятельно. Мы с мамой продолжали лечить её ослабленное тело, восстанавливая повреждённые хирургией ткани организма, которые не зажили должным образом из-за воздействия серебра.

Мама отозвала свою магию и улыбнулась.

— С Саммер всё будет хорошо.

Я прерывисто вздохнула и погладила Саммер по голове.

— Мне следовало приложить больше усилий, чтобы добраться до неё, когда мы сбежали. Я оставила её здесь с этими людьми.

— Ты не виновата в этом, — строго сказал Ронан, подходя и обнимая меня за плечи. — Даже если бы ты добралась до неё, она была слишком слаба, чтобы бежать. Мы едва не погибли, пытаясь убежать от преследующих нас людей.

Моя мать перестала отцеплять аппараты и посмотрела на нас.

— Ты чуть не умерла?

— Они стреляли в Ронана серебряными пулями, когда он прикрывал меня от их дротиков с транквилизатором, — сказала я.

— Она спасла мне жизнь, — сказал ей Ронан.

Я улыбнулась ему.

— А ты спас мою жизнь.

— Мне так жаль, что тебе пришлось через это пройти, — сказала мама Ронану. — Я также очень благодарна, что ты был с Дэни.

Он притянул меня ближе.

— Я тоже.

Мы оторвались друг от друга, когда из коридора донесся громкий шум и мужской голос крикнул:

— Где она? Где моя дочь?

Дядя Питер и тетя Шеннон вбежали в комнату и застыли на месте, увидев Саммер. Они выглядели изможденными и старше своих сорока лет, а их глаза наполнились слезами, когда они подошли к ней.

— О, моя малышка, — тётя Шеннон погладила Саммер по лицу дрожащей рукой. — Мама здесь.

Дядя Питер повернулся к моей матери.

— Она?..

— С ней всё будет в порядке, — заверила его мама. — Её тело пострадало от воздействия серебра. Мы с Дэни залечили повреждения, но она всё ещё очень слаба.

Саммер тихо застонала. Я поспешно обошла кровать и встала рядом с её родителями, когда она открыла глаза.

— Саммер, это мама, — нежно сказала тетя Шеннон, но Саммер никак не отреагировала на её голос.

Она смотрела сквозь нас, как будто нас там не было.

Дядя Питер понизил голос:

— Что с ней не так?

Мама положила ладонь на его руку и тихо заговорила:

— Она пережила чрезвычайно травмирующий опыт, как физический, так и психологический. Ей нужно время, чтобы прийти в себя.

Злые слёзы жгли мне глаза, когда я смотрела на свою лучшую подругу, пребывающую в оцепенении.

«Они заплатят за то, что сделали это с тобой».

— Когда мы сможем забрать её домой? — спросила тетя Шеннон, вытирая глаза.

— Сегодня, — сказала ей мама. — Когда мы вернёмся в Доусон-Сити, я полечу с вами в Мэн.

Тетя Шеннон обняла её.

— Спасибо.

Дядя Питер повернулся и обнял меня.

— И тебе спасибо, Дэни. Если бы не ты, мы бы никогда её не нашли.

Он отпустил меня и провёл рукой по своим рыжим волосам. Прошлым летом седины на его висках не было, и он выглядел таким сердитым, каким я его никогда не видела.

— Где Джулиан Кросс? Скажи мне, что он не сбежал.

Я вдруг обрадовалась, что мама помешала мне убить Джулиана. Это лишило бы его жертв возможности спросить с него за то, что он с ними сделал. Ему нужно было ответить за свои преступления, а смерть была бы простым выходом.

— Он у нас, благодаря Дэни, — сказал Ронан, улыбаясь мне.

Я подошла к нему и взяла за руку.

— Дядя Питер, тетя Шеннон, это Ронан.

Я с трепетом наблюдала, как они пожимали друг другу руки. Для стаи оборотней было нормально быть осторожными и недружелюбными с волками-одиночками, а мне так хотелось, чтобы Ронан им понравился. Я не знала, что бы я сделала, если бы они отвергли его.

Улыбка дяди Питера была добродушной и искренней.

— Рад познакомиться с тобой, Ронан.

— Дэни много рассказывает о тебе и твоей стае, — непринужденно сказал Ронан.

Моя тревога улетучилась, когда я несколько минут слушала, как они разговаривают втроём. Я должна была знать, что дядя Питер и тётя Шеннон будут настроены дружелюбно. Я надеялась, что и остальные члены стаи будут такими же.

— Я собираюсь проведать Брайса и узнать, не нуждается ли кто-нибудь ещё в немедленном лечении, а потом мы сможем доставить Саммер в самолёт, — сказала мама.

— В клетке был оборотень постарше, — сказала я ей.

К нам присоединился дедушка.

— Он всё ещё там. Мы открыли его клетку, но он не проснулся. Мы не хотели его трогать, пока вы его не осмотрите.

Мама поджала губы.

— Я займусь им следующим.

Дядя Питер протянул дедушке руку.

— Тристан, ещё раз спасибо тебе за то, что вчера прислал за нами самолёт. Ты даже не представляешь, как много это для нас значит.

— Не стоит благодарности, — сказал дедушка, пожимая ему руку. — Если тебе что-нибудь понадобится, просто попроси.

— Что вы собираетесь делать с этим местом и со всеми людьми? — спросила тетя Шеннон.

— Я связался с остальными членами Совета, и они собираются прислать команду для контроля за закрытием объекта, — сказал дедушка. — Нужно освободить много заключённых, и многих нужно будет отвезти домой. Все люди должны быть допрошены, прежде чем мы передадим их правительству.

— Я собираюсь лично допросить Джулиана Кросса, — сказал папа, появляясь в дверях. — Этому человеку за многое придётся ответить.

Я подняла руку.

— Насчёт этого. Джулиан Кросс — не человек. Он вант-демон.

Дедушка нахмурился.

— Такого демона не существует.

— Теперь существует.

Я повторила то, что Джулиан рассказал мне о своём происхождении и о том, как он стал Джулианом Кроссом.

Глаза дедушки загорелись интересом.

— Мы подозревали, что новые демоны проникли через барьер, но это первый, кого мы обнаружили. Наши учёные будут рады изучить его.

Я улыбнулась Ронану.

— Это то, что я называю Кармой.

Мама вернулась и подготовила Саммер к отправке в самолёт. Она погрузила Саммер в сон перед поездкой, а затем дядя Питер осторожно переложил её на каталку и пристегнул ремнями. У меня защемило в груди, когда я увидела её в таком состоянии.

— Почему в клетке сидит женщина? — спросил дедушка, когда мы катили Саммер мимо Обри, которая вела себя на удивление тихо.

— Она готовится к тюремному заключению, — сказала я без дальнейших объяснений.

У входа мы столкнулись с тетей Джордан.

— Хорошо, что мы с Хамидом здесь, — сказала она, провожая нас к одному из самолётов. — Совет попросил нас остаться здесь, пока они не пришлют команду для наблюдения за зачисткой. Ты знаешь, что это место кишит импами?

— Не причиняй им вреда, — сказала я ей. — Я в долгу перед ними. Они помогли мне сбежать из камеры.

Её брови поползли вверх.

— Что это за дела с тобой, твоей матерью и импами? В следующий раз ты приведешь их к себе домой.

Я рассмеялась впервые с тех пор, как мы с Ронаном были одни в лесу тем утром. Неужели это было всего несколько часов назад?

Усталость навалилась на меня, и я вспомнила, что не спала больше суток. Я не могла дождаться, когда приму душ и лягу в настоящую постель.

Ронан стоял у меня за спиной, обнимая меня, пока Саммер грузили в самолёт, на котором прилетели её родители. Мы тоже скоро уедем отсюда.

Жду, не дождусь. Я посмотрела на ледяную глыбу в форме вертолёта. Часть меня хотела увидеть лицо Джулиана, когда он узнает, какой будет его судьба. Но большая часть меня была счастлива никогда больше его не видеть.

Наконец, мы с Ронаном сели в самолёт вместе с мамой, дядей Питером и тётей Шеннон. Остальные полетели вторым самолётом.

Мы с Ронаном сидели в последнем ряду, и я глубоко вздохнула, когда самолёт взлетел. Я посмотрела вниз на бескрайние просторы Юкона. Тут было потрясающе красиво, даже если тут изо всех сил пытались нас убить. Но также Юкон вернул меня к Ронану, и поэтому он всегда будет занимать особое место в моём сердце.

«Как думаешь, мы когда-нибудь вернёмся?» — спросила я его.

Он потянулся к моей руке и переплел наши пальцы. «Если захочешь».

«Думаю, когда-нибудь я это сделаю», — я положила голову ему на плечо. «Есть много других мест, которые я тоже хочу увидеть».

«Куда ты хочешь отправиться в первую очередь?» — спросил он.

Я улыбнулась про себя. «Я слышала об уютном однокомнатном домике в горах Монтаны с каменным камином и большой кроватью».

Он усмехнулся и поцеловал меня в макушку. «Просто скажи, когда».

* * *

— Ну, разве это не по-домашнему уютно? — спросил Эльдеорин, стоя у открытой двери гостевой хижины. — Я удивлён, что вы смогли втиснуть сюда кровать.

Я подняла взгляд от сумки, которую распаковывала.

— И тебе привет.

Он вошёл в маленькую хижину и огляделся.

— Прошло два месяца с твоего лианнана. Пора начинать новое обучение.

— Не сегодня. У меня есть планы.

— Нет ничего важнее этого, — сказал он, делая шаг ко мне.

Я подняла руку.

— Папа сказал мне, что мама планировала этот ужин две недели. Лучше не связывайся с ней сегодня.

Это заставило его задуматься. Эльдеорин мог быть древним и могущественным, но он не любил злить маму. Он никогда бы в этом не признался, но он питал к ней слабость.

— Тогда завтра, — уступил он.

— Что будет завтра? — спросил Ронан, входя в дверь.

Он подошёл и обнял меня за талию.

Я наклонилась к нему.

— Теперь, когда я пережила лианнан, Эльдеорин хочет посмотреть на что способна моя новая магия.

— Я знаю, на что она способна. Хочу посмотреть, что ты сможешь с ней сделать. Я вернусь завтра, — сказал Эльдеорин и исчез.

Ронан уставился ему вслед.

— Он всегда такой?

— В значительной степени, — я развернулась в его объятиях. — Я должна предупредить тебя. Эльдеорин любит появляться неожиданно. Он сводит этим моего отца с ума.

— Принято к сведению.

Ронан наклонил голову и поцеловал меня, украв моё дыхание. Он часто так делал. Тётя Джордан говорила мне, что мужчины, имеющие пару, едва могут оторваться от своих пар в течение первого года или двух. Никто не услышит моих жалоб.

Я улыбнулась ему.

— Ты готов к своей первой семейной встрече? Должна предупредить, что будет шумно и многолюдно.

В его глазах зажглись весёлые искорки.

— Ради тебя я готов это вытерпеть.

— Не говори потом, что я тебя не предупреждала, — я легонько поцеловала его в щёку и высвободилась из его объятий. — Нам лучше идти. Я сказала маме, что мы будем в пять.

Мы покинули нашу хижину и, взявшись за руки, прогулялись по залитой солнцем территории. Выходя из дома, мы всегда прикасались друг к другу или держались за руки. Месяцы боли и разлуки оставили на нас эмоциональные шрамы, и нам не хотелось расставаться. Ночью, в безопасности заключив друг друга в объятия, мы говорили об этом. С каждым днём шрамы заживали всё больше.

Я подумала о Саммер, которая тоже оправлялась от пережитого. Она вышла из кататонического состояния через неделю после того, как мы привезли её домой, и я пробыла там ещё неделю. Она была тихой и замкнутой, но время от времени я улавливала проблески прежней Саммер. Она возвращалась к нам — всё, что ей было нужно, это время.

Мой телефон завибрировал, и я улыбнулась, увидев имя на экране. Я нажала на текстовое сообщение и показала его Ронану. Это была фотография улыбающегося Феликса с волосами песочного цвета и блондинки Лены, демонстрирующей обручальное кольцо. Над ней были слова «ОНА СКАЗАЛА «ДА»!»

В прошлом месяце мы с Ронаном навестили пум-оборотней, и мы четверо мгновенно подружились. Пумы-оборотни и волки-оборотни обычно презирают друг друга, но во время нашего мучительного побега мы сблизились. Их прайд устроил вечеринку, чтобы выразить нам свою благодарность, и даже Фелисити улыбнулась нам.

«Свадьба осенью», — написал Феликс. — «Надеемся, вы сможете прийти».

«Ни за что не пропустим», — ответила я. Ещё кое-что, что я узнала из нашей новой дружбы, это то, что самцы оборотни-пумы не запечатлеваются, как самцы оборотни-волки. Они сами выбирают себе пару.

Димитрий догнал нас по дороге к озеру.

— Как раз вовремя вы двое вернулись. Как там было в Монтане?

— Чудесно.

Я подумала о прошедшем месяце, проведенном в нашем с Ронаном домике в горах. Четыре восхитительных недели мы бродили по горам днём и изучали друг друга ночью. При мысли об этом по моему телу разлилось тепло.

Из леса донесся возбужденный лай, и я напряглась, когда Хьюго и Вульф бросились к нам. Вульф протиснулся между мной и Ронаном, а Хьюго прижался ко мне с другой стороны, а затем они начали обслюнявливать меня.

Я их оттолкнула.

— Я тоже скучала по вам.

Вытирая лицо рукавом, я поняла, что это была самая долгая разлука в моей жизни. Это была также самая долгая разлука, которую мы с Димитрием провели с момента нашего рождения. Я осознала, что теперь мы взрослые, и наши жизни развели нас в разные стороны. У нас будут праздники и семейные посиделки, но жизнь уже никогда не будет прежней.

«Почему загрустила?» — Ронан спросил по нашей связи.

Я снова взяла его за руку. «Я не грущу. Я думаю, насколько всё будет иначе, если Димитрий не будет всё время рядом».

— Надеюсь, вы проголодались, — сказал Димитрий. — Мама немного переборщила с едой. Она распорядилась приготовить на кухне столько индейки и ветчины, что хватило бы накормить небольшую армию, а также около дюжины гарниров и десертов. Папе пришлось одолжить несколько столов в поместье, чтобы вместить всё это.

— Я умираю с голоду, — сказала я, смеясь.

То, что начиналось как ужин в честь того, что мы с Димитрием стали воинами, переросло в огромный семейный праздник в честь Дня благодарения, который мы пропустили в ноябре. Меня опечалило, когда Ронан признался, что никогда не был на ужине в честь Дня благодарения, и я хотела наполнить его жизнь всем тем, что он упустил.

— Ты знаешь, куда поедешь? — спросила я Димитрия.

— Нью-Йорк. Дядя Крис и тётя Бет пробудут там до конца года, — сказал он. — Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной, но, полагаю, ты планируешь остаться здесь.

— Мы не говорили об этом много.

Этот вопрос напомнил мне, что нам с Ронаном нужно было поговорить об этом. Я хотела больше увидеть страну, но сомневалась, что буду счастлива, живя в командном центре в городе. Я знала, что он точно не будет счастлив. Ему нужно было охотиться, как минимум, раз в месяц, и он любил бегать. Я была бы счастлива жить здесь и путешествовать по работе, но я не хотела, чтобы он чувствовал себя обязанным оставаться здесь ради меня.

— Я думал… — Дмитрий сделал паузу. — Неважно.

Голоса и смех достигли нас раньше, чем озеро показалось в поле зрения. Первым, кого мы увидели, был Джейс, мой двенадцатилетний кузен, который схватил меня, как маленький полузащитник.

— Ты здесь, — закричал он высоким голосом, который вот-вот должен был измениться.

Я взъерошила его каштановые волосы, которые были того же оттенка, что и у моей матери.

— Если ты подрастешь ещё немного, то собьешь меня с ног.

— Привет, Дэни, — крикнул его четырнадцатилетний брат Дэниел, который был так похож на мою мать, что мог бы сойти за её младшего брата.

— Я что, невидимка? — с притворным негодованием спросил Димитрий. Он посмотрел на меня. — Ты ведь меня видишь, правда?

Джейс хихикнул.

— Мы видели тебя сегодня утром.

— Дай девочке передохнуть, Джейс.

Дядя Нейт подошёл к нам, улыбаясь. Он был маминым дядей, что делало его нашим двоюродным дедушкой. Он, тетя Андреа и мальчики жили в Эшвилле, Северная Каролина. В пятьдесят девять лет в его волосах было больше седых, чем каштановых, но он выглядел подтянутым и моложавым, как человек, ведущий активный образ жизни.

Я крепко обняла его.

— Я так рада, что ты смог приехать. Я знаю, какой у тебя сумасшедший график из-за нового фильма.

— Ничто не могло бы нас удержать, — сказал он.

Дядя Нейт был известным автором романов в жанре военного детектива, и по одному из его циклов был снят безумно успешный фильм-франшиза. В настоящее время они работали над пятым фильмом, и он был одним из продюсеров.

— Дядя Нейт, это Ронан, — сказала я, когда мы закончили обниматься. — Ронан, это мой дядя Нейт.

Они пожали друг другу руки, и Ронан сказал:

— Дэни подарила мне несколько ваших книг. Они мне нравятся.

Дядя Нейт улыбнулся мне.

— Он мне уже нравится.

Мы прошли меньше пяти метров, прежде чем темноволосая пара бросилась ко мне и заключила меня в объятия. Я представила Ронана бабушке Ирине и дедушке Михаилу, и мы вместе пошли к озеру.

Мы вошли в дом, где нас с Ронаном окружили мои родители, дядя Крис, тетя Бет, тетя Джордан, дядя Хамид, Грейс и дедушка Тристан. Я беспокоилась, что Ронану может быть неуютно в окружении такого количества людей, но он, казалось, чувствовал себя непринуждённо в кругу моей семьи.

Мама пригласила нас на веранду поужинать, потому что столовая не могла вместить столько гостей. Димитрий не шутил насчёт праздника. Длинный стол был накрыт на двадцать персон, а на боковых столиках стояли подогреватели для еды и большие сервировочные тарелки.

Ужин был шумным и весёлым. Все благодарили друг друга, что заняло некоторое время, потому что в этом году нам было за что быть благодарными. Были произнесены тосты за нас с Димитрием за то, что мы стали воинами, и ещё тосты за нас с Ронаном.

Когда все съели всё, что могли, мама и тетя Джордан зашли в дом и вышли оттуда, неся огромный праздничный торт с девятнадцатью свечами на нём. Они поставили его перед Димитрием и мной, и все запели «С днём рождения».

Я озадаченно посмотрела на маму, и она сказала:

— Мы не праздновали твой девятнадцатый день рождения в ноябре. Что может быть лучше, чем когда мы все вместе?

После того как мы с Димитрием задули свечи, папа встал и ушёл в дом. Он вернулся, неся длинную деревянную коробку, в которой могла быть только одна вещь. Димитрий заёрзал на стуле, с трудом скрывая волнение.

— Димитрий, с тех пор, как ты научился держать меч, ты умолял меня дать тебе пару мечей, точно таких же, как у меня, — сказал папа.

— Я бы не сказал, что умолял, — вмешался Димитрий, и все рассмеялись.

Папа подошёл к нему.

— Я ждал того дня, когда смогу подарить тебе это. Ты станешь прекрасным воином, и мы с твоей мамой так гордимся тобой.

Он передал коробку Димитрию, который уставился на неё, пока я не толкнула его локтем. Он поднял крышку, и у него отвисла челюсть, когда он увидел пару сверкающих мечей, лежащих на ложе из чёрного шёлка. Его глаза были широко раскрыты от неверия, когда он поднял их на отца.

— Это… это твои мечи, — пробормотал он.

— Теперь они твои, — сказал папа. — Пусть они послужат тебе так же хорошо, как служили мне.

Димитрий покачал головой.

— Я не знаю, что сказать.

— Такое впервые, — сухо пробормотала Грейс, вызвав новый взрыв смеха.

Мама встала.

— Дэни, твой подарок немного отличается. Это от нас с папой, но все присутствующие помогли. Мы посоветовались с Ронаном, и он заверил нас, что тебе понравится.

Я повернула голову в сторону Ронана, который загадочно улыбался. Мы с ним отсутствовали больше месяца. Когда она с ним советовалась? И по какому вопросу?

Мама протянула мне руку.

— Пойдём.

Мы с ней спустились на нижнюю террасу, и моё любопытство росло с каждым нашим шагом. Мы остановились, и я оглянулась на свою семью, которая столпилась на ступеньках позади нас, выглядя такими же взволнованными, как и я.

— Эльдеорин учил меня этому, так что, надеюсь, я всё поняла правильно.

Она подняла руку и сделала размашистое движение ладонью.

Несколько секунд ничего не происходило. Но потом воздух начал мерцать, словно тепло, поднимающееся от асфальта, а деревья на другом конце небольшого озера покрылись рябью и изменились. Я прищурилась, когда что-то начало обретать очертания, и прикрыла рот рукой, когда увидела, что это было.

— Дом?

Я уставилась на бревенчатую хижину на другом конце озера. Передняя часть хижины почти полностью была из стекла. На втором этаже был балкон на втором этаже, а веранда выступала над водой.

Я почувствовала, что Ронан стоит у меня за спиной, и повернулась к нему лицом.

— Ты хочешь здесь жить?

— Я хочу жить там, где ты, — он заправил прядь волос мне за ухо. — Мы сможем путешествовать и работать, а когда вернёмся домой, то это будет наш собственный дом здесь, на озере.

— А как же твой домик в Монтане?

— Он будет прекрасным местом для отдыха, поскольку никогда не было настоящим домом, — тихо сказал он. — Здесь мы будем рядом с твоей семьёй, и я смогу охотиться и бегать, когда захочу.

— Мы тоже твоя семья, — сказала ему мама.

— Теперь ты застрял с нами, — крикнул Димитрий.

— Ты уверен?

Я посмотрела Ронану в глаза. Мне нужно было знать, что он хотел этого и делал это не только для того, чтобы осчастливить меня.

— Да, — он повернул меня лицом к озеру и обнял. — Тебе нравится?

— Мне нравится.

Я уже представляла, как мы просыпаемся в нашей спальне с видом на озеро, залитое утренним солнцем.

Ронан придвинулся ко мне поближе.

— Тогда пойдем, посмотрим наш новый дом.

Я повернулась вместе с ним и увидела своих родителей, стоявших рядом. Я подбежала и обняла их одновременно.

— Спасибо.

Мама, папа, Ронан и я пошли к домику, используя новую гравийную дорогу, которая ответвлялась от главной дороги и тянулась вдоль озера. Мама спрятала дом с помощью гламура, чтобы я не увидела его до открытия. Я не могла поверить, насколько все хранили такую тайну.

Вблизи хижина оказалась больше, чем я думала. У неё была открытая планировка, за исключением огромного каменного камина и дымохода в центре, а в задней части дома находились гостевая комната и ванная. Я с радостью обнаружила небольшой камин в хозяйской комнате и вид на озеро. Дом был полностью меблирован, а это означало, что сегодня мы с Ронаном будем спать в нашем новом жилище.

— Нас не было пять недель. Когда вы всё это успели? — спросила я родителей, когда мы вернулись на первый этаж.

Мой отец улыбнулся.

— У нас было две бригады, и они работали круглосуточно.

— И пока они его строили, я заказала всю мебель, — сказала моя мама. — Мне помогали Бет и Джордан.

Я в благоговении огляделась по сторонам.

— Тут прекрасно.

Моё внимание привлекло какое-то движение на диване и, повернув голову, я увидела два крошечных личика, выглядывающих из-под подушки. Сбоку от подушки появилось третье личико, а за ним четвёртое. Я подошла и, приподняв подушку, обнаружила четырёх прячущихся там импов.

Мама рассмеялась.

— Это подарок от Джордан. Они спрятались в её спортивной сумке в лаборатории, поэтому она принесла их сюда в качестве подарка на новоселье.

— Это вы принесли мне брелок-ключ, — сказал я, и они оживлённо защебетали.

Я повернулась к Ронану, который вздохнул.

— Ты хочешь оставить их себе, не так ли?

— Если бы не они, мы бы не сбежали, — я оглянулась на четыре полных надежды лица. — И им больше некуда идти.

Ронан указал на импов.

— Никаких краж, и вход наверх запрещен.

Они кивнули с меньшим энтузиазмом. Я решила не говорить ему, что самый быстрый способ заставить импа что-то сделать, это приказать ему этого не делать.

Мама заговорщицки улыбнулась мне и взяла папу под руку.

— Мы дадим вам двоим немного устроиться. Приходите позже, нам ещё нужно разрезать торт.

Как только они ушли, я обняла Ронана за шею.

— Я не могу поверить, что у нас есть собственный дом. Я хочу посмотреть его снова.

Он рассмеялся, и мы обошли весь дом во второй раз. Здесь даже была полностью оборудованная кухня. Всё, что нам нужно было сделать, это забрать наши вещи из хижины и из моей старой спальни.

Ронан показал мне большую прихожую в задней части дома.

— Твоя мама велела сделать её достаточно просторной, чтобы я мог раздеться и перевоплотиться.

Я вышла на улицу и вдохнула свежий, землистый запах леса, аромат полевых цветов и молодой листвы. Было приятно вернуться домой.

— Знаешь, что я хочу сделать в первую очередь? — спросила я.

— Я могу придумать несколько вещей, — произнёс он позади меня голосом, понизившимся на октаву.

— Я тоже, — я посмотрела на него через плечо. — Наперегонки с тобой до бассейна.

Его глаза загорелись золотом.

— Что я получу, если выиграю?

— Меня.

Ронан одарил меня хищной улыбкой, от которой мой пульс участился. Я бросилась в лес, и мой смех заскользил за мной по пятам.

Прошло немного времени, прежде чем я услышала его приближение, и я набрала скорость, но не настолько, чтобы он не смог меня обогнать. Он не знал, что я стала быстрее после лианнана, и теперь я могла легко поспевать за ним. Я собиралась рассказать ему, но пока умалчивала об этом, потому что ему нравилась погоня.

Да и мне очень нравилось, когда он меня ловил.

— КОНЕЦ ~

Переложено для группы https://vk.com/booksource.translations

Заметки

[

←1

]

паракорд — парашютный шнур в дословном переводе. Популярный материал для изготовления темляков, подвесов и прочих украшений и полезных дополнений к ножам и другим предметам

[

←2

]

Каладриус — в римской мифологии белоснежная вещая птица, вестник смерти

[

←3

]

Inima mea îți va aparține mereu. (румын.) — Я хочу, чтобы ты была рядом со мной.

[

←4

]

FDA — Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов — агентство Министерства здравоохранения и социальных служб США, один из федеральных исполнительных департаментов.