Царство мертвых

10 Осло, 6 месяцев спустя

Томми Тенволд отложил папку в сторону и крутанулся на стуле, повернувшись к монитору. Коснулся пальцами клавиатуры, зашел в Интернет через «Оперу» и набрал в «Гугле»: «Микаель Рамм». Затем движением пианиста, который берет последнюю ноту, нажал на «ввод».

Найдено только две позиции — американский боксер Микаель Рамм и шведский советник пятидесятого года рождения.

Словом, все без толку, ничего нового не прибавилось.

Микаелю Рамму было примерно столько же лет, что и ему самому, то есть около тридцати. Оба в один год выпустились из Бергенской высшей коммерческой школы. Микаель отучился там три года, а он, как обычно, четыре с половиной. Многие из однокашников удивились, когда Микаеля взяли в престижную консалтинговую компанию — норвежское отделение «Маккинзи и Кº» (оценки у него были довольно хорошие, но отнюдь не блестящие). Позднее бывшие сокурсники говорили, что через несколько лет Микаель из «Маккинзи» ушел и подался в Португалию, в Лиссабон, где устроился в какую-то неизвестную фирму — что-то по финансовой части. Больше Томми о Микаеле ничего не слышал. Впрочем, они и в Бергене особо и не общались — так, шапочное знакомство.

Тем не менее, Микаель вдруг позвонил ему, причем разговаривал так, будто они всю жизнь были не-разлей-вода. Странно как-то.

Чего он, собственно, хотел? — подумал Томми и вышел из Интернета. Может, совсем скис, сидит на мели и не иначе как пробует с ходу раскочегарить изрядно проржавевшие связи на родной земле?

Ну да ладно, скоро узнаем. Томми бросил взгляд на часы. Если ничто не помешает, Микаель будет в его конторе через пятнадцать минут.

По виду Микаеля уж никак не скажешь, что он скис и оказался на мели. С улыбкой он шел навстречу Томми, в черном дизайнерском костюме и ботинках от Прады. Лицо и руки загорелые, что ему идет, хотя Микаель всегда был смуглый, точно южанин. По-прежнему стройный. Слегка портила его только щетина, которую он по той или иной причине решил не сбривать. Свежевыбритый и при галстуке он бы легко сошел за успешного и перспективного работника «Маккинзи», способного кому угодно ткнуть под нос файлы с рекомендациями о существенном сокращении штатов.

Когда они сели друг против друга за переговорный столик, Томми чувствовал себя до крайности неуклюжим и невзрачным. Сам-то он был одет как заурядная офисная крыса, каковой, по сути, и стал.

— Чертовски рад тебя видеть, — сказал Микаель, когда они обменялись рукопожатием.

Приподнято-доверительный тон и выражение его лица навели Томми на мысль, не случилось ли в их студенческой жизни каких-то событий, которые он сам запамятовал. Может, они провели вместе прекрасные и высокие минуты, а он забыл? Глядя на Микаеля, посторонний наверняка бы решил, что Томми по меньшей мере спас его из горящего дома, а потом еще и пожертвовал почкой для его смертельно больной сестры. Как бы то ни было, Микаель, видимо, просто позабыл, с чего начинают разговор два норвежца, которые едва помнят друг друга.

— Чертовски, чертовски рад снова тебя видеть, — повторил Микаель.

Томми прикрыл глаза, состроил скромную, но благостную мину и осторожно усмехнулся:

— Может, кофейку?

— Отлично выглядишь, Томми.

— Ты тоже. Так кофейку?

Чего он хочет? Попросить о скидке в каком-нибудь деле о взыскании налога? Что ни говори, Томми работал в налоговом ведомстве и взысканием недоимок тоже занимался. Про себя Томми решил, что, наверно, так и есть.

Но тут Микаель внезапно пришел в себя. Покинул свой звездолет и, похоже, приготовился к общению с простыми землянами. Откинулся на спинку кресла, провел по ляжкам растопыренными пальцами.

— У меня к тебе чертовски выгодное предложение, — сказал он с новой улыбкой.

— О'кей. Ты кофе не хочешь, ну так я себе принесу. — Томми поднялся и пошел к двери.

— Мне с молоком, — услышал он уже из коридора.

Когда он вернулся с чашками в руках, Микаель стоял у письменного стола и разглядывал лежащие там бумаги.

Томми кашлянул.

Микаель хохотнул и вернулся на прежнее место. Взял чашку, пригубил свой кофе.

— Тебе здесь нравится?

— Работа как работа. А ты чем занимаешься?

— Да вот кое-чем, что тебя весьма заинтересует.

— Посмотрим… — Томми невольно улыбнулся и с выражением неуверенного любопытства посмотрел на Микаеля. Ему действительно было любопытно, но он почти не сомневался, что, когда услышит, что именно Микаелю надо, любопытство разом обернется зеленой тоской. — А почему такая тайна?

— Ладно, let's cut the crap.^[1] Я пришел к тебе с предложением, какое получаешь, что называется, once in a lifetime.^[2] И я не шучу. — Он поднял руку, взглянул на часы: — У тебя примерно двадцать два часа, чтобы принять решение. В восемь утра я должен иметь ответ. Если к этому времени ты не объявишься, предложение перейдет к следующему в списке.

Томми улыбнулся. Пока ситуация выглядит донельзя глупо. Что этот хмырь себе думает? Что он сам вроде мессии и Томми Тенволд станет его учеником? Он что, вправду вообразил, будто принудит его к решению, назначив идиотские временные рамки?

— Ну, раз уж я вытянул счастливый билет, скажи мне, в чем дело. — Томми демонстративно посмотрел на часы. — Вообще-то у меня куча дел. И боюсь, нам скоро придется распрощаться… Извини.

— Я тебя не задержу. Мне хватит пятнадцати минут.