Целительница для Князя

Глава 5

Алиса

У кабинета доктора Донелли мне пришлось подождать несколько минут в удобном кресле в холле. По окончании рабочего дня, Эрвин вышел ко мне уже без белого халата.

— Я поговорил с женой, — сказал он, тепло поздоровавшись, — сейчас мы пойдем к нам и вместе пообщаемся.

— О чем? — удивилась я.

— Идем, по дороге все обсудим.

До дома Эрвина идти было с полчаса неспешным шагом. Осознание того, что во мне растет маленькая жизнь как-то вдруг повлияло на меня: движения стали плавными и осторожными, словно я боялась потерять что-то очень ценное и важное. По дороге Эрвин продолжил:

— Я ведь уже рассказывал тебе, что планирую вместе со своей семьей переезд в столицу. В связи с этим возникает ряд трудностей. В первую очередь, это связано с тем, что у нас трое маленьких детей в довольно шебутном возрасте. Няня, которая сейчас помогает Берте, моей жене, переехать с нами не может — у нее тут своя семья, муж, дети. Поэтому нам скоро понадобится помощница, которая сможет помогать моей жене. В первую помощь это — последить за детьми. Возможно, где-то нужна будет помощь на кухне и вообще по дому. Мы не можем себе позволить большой штат слуг, но можем предоставить тебе питание и жилье — наш новый дом в Паркансе довольно большой и выделить тебе отдельную комнату нам не составит труда. Ты ведь все равно планировала остаться в Руанде? Вот и возможность для тебя. Помимо полного пансиона, когда мы устроимся на новом месте, я смогу платить тебе небольшую зарплату.

— Но я же беременна, как отнесется твоя жена к такой прислуге?

— Мне не нравится слово “прислуга”, - поморщился он. — Помощница по дому — это ближе по смыслу. А про твое положение я все объяснил Берте. Она не против, но, конечно, хочет сперва лично с тобой познакомиться.

Я была несколько озадачена и боялась не понравиться Берте. Мало ли что она подумает про наши отношения с Эрвином, хотя ни у меня, ни у него даже в мыслях не было заходить дальше дружеских.

Когда мы вошли во двор маленького одноэтажного домика, из двери в дом вдруг вылетели двое трехлетних мальчишек и с воплями “Папа! Папа!” повисли на ногах Эрвина — каждый на своей ноге. Таким образом с отягощением на ногах, доктору пришлось подходить к дому.

В доме нас уже встречала светловолосая улыбчивая женщина. Немного полноватая, Берта была какая-то вся мягкая и уютная. Она пригласила нас к уже накрытому столу, куда и направился Эрвин, переодевшись и умывшись. На него тут же вскарабкались не только пацаны, но и пятилетняя девчушка, такая же светловолосая, как мать.

— Дети, дайте папе спокойно поесть! Поиграйте пока в детской! — строго велела хозяйка дома и дети послушно, хоть и с недовольным бурчанием отправились к себе в комнату.

Еда на столе была без изысков, которыми нас баловали в дорогущем элитном санатории, но очень вкусной.

— Вы сами готовите? — удивилась я. — Как же вы все успеваете?

— Пока мне помогает Марта, — со вздохом ответила Берта, — но скоро нам уезжать и я не знаю, как буду справляться со всем. Еще и переезд, и дом там гораздо больше.

— Дорогая, я рассказал Алисе о нашем предложении, — сказал Эрвин.

— Вы согласны? — с надеждой посмотрела на меня Берта.

— Ваш муж сказал вам, что я… — начала я, но не решилась продолжить.

— Что вы ждете малыша? Да, конечно! Я не думаю, что в этом будет какая-то проблема. Я не позволю вам носить тяжести или делать что-то, что может повредить вам и ребенку. Для этого мы найдем другого человека. Мне просто нужна помощница, которая всегда будет под рукой, сможет наладить контакт с моими сорванцами.

— Они такие милые! — воскликнула я.

Мальчишки и правда были забавные. Непосредственные, живые. И девочка, гораздо более тихая и скромная, чем ее братья, мне тоже очень понравилась. Весь этот дом дышал теплом и любовью и источником этого ощущения, как я уже поняла, была его хозяйка.

— Мне очень у вас нравится, — честно ответила я, — и я готова принять ваше предложение. Но пока у меня контракт и он закончится где-то через неделю.

— Вот и замечательно! — радостно хлопнула в ладоши Берта. — Мы переезжаем как раз через две недели. Правда, жить у нас тут пока негде, это в новом доме будет много свободных комнат, а пока, как вы видите, мы сами обретаем в тесноте.

— Да не в обиде, — продолжила я с улыбкой. — Это не страшно, как я сказала, еще неделю я живу в санатории с клиенткой, а потом на неделю могу снять жилье где-нибудь неподалеку от вас.

— Соседи как раз сдают комнату, я уточню у них, — сказал Эрвин.

Так я нашла для себя новую работу и для нас с малышом кров на ближайшее время. А там посмотрим. Приеду в Парканс, осмотрюсь, может быть найду какой-нибудь приемлемый вариант, даже если придется менять работу. Но мне бы очень не хотелось этого — семейство Донелли мне очень нравилось.

Вернувшись в санаторий, я рассказала про предложение доктора Маше, чем несказанно порадовала ее: женщина почему-то чувствовала себя ответственной за меня и очень переживала о том, как же я справлюсь одна с малышом.

— Доктор — хороший человек, он не даст тебя в обиду! — говорила она.

А я подумала о том, как много хороших людей стало встречаться на моем пути с тех пор, как я перестала быть графиней. Люди, которые на протяжении всех этих непростых для меня лет, поддерживали меня, помогали мне. Силыч с Бориской, подобравшие мое почти бездыханное тело на берегу, Агата и фельдшер Палыч на корабле, доктор Семен Степанович и настоятельница Прасковья, Мастер в Школе и Алевтина на кухне княжеского дворца. Я была безумно благодарна всем этим людям и понимала, что за всю жизнь вряд ли смогу отплатить всем им за их доброту и участие. Что-то я прям расчувствовалась. Беременность интересно влияет на мое эмоциональное состояние. Еще бы не вспоминать все время про папочку моего ребенка. Иногда я еще переживала за Ромку. Хоть мы с ним и расстались, все же не чужой он мне человек. Как он там? Как пережил наш разрыв?

Олег Матвеевич приехал, как и обещал, через неделю. Маша прыгала от счастья, а я переехала к соседям доктора Донелли. У них действительно была свободная комната, которую они с удовольствием сдали мне на неделю. Машенька, при поддержке Олега Матвеевича, долго уговаривала меня остаться с ней в санатории до отъезда, но я отказалась, заявив, что необходимо начать понемногу знакомиться с будущими работодателями, а точнее — с их детьми. На самом деле мне не хотелось мешать Машиной идиллии с мужем. Они очень соскучились друг по другу и мое присутствие могло им мешать. Мой аргумент оказался весьма весомым, особенно для Маши и меня отпустили с богом, взяв предварительно обещание, что мы еще будем встречаться, пока я не уеду в столицу.

Олег Матвеевич щедро расплатился со мной и, я так подозреваю, тому способствовало не отменное выполнение моих обязанностей, которых, скажем честно, было не так уж и много, а просьба его супруги. Я не стала отказываться — теперь я думаю не о себе и своей гордости, а в первую очередь о ребенке.

Назначенные целителем капли облегчали мне столь неприятную вещь, как токсикоз и, хотя не совсем снимали тошноту, но хоть как-то помогали снизить некомфортные ощущения. Но я все равно ела плохо, несмотря на качественное питание в санатории, и, кажется, начала худеть, теряя те немногие килограммы, набранные за предыдущий месяц. Меня это не очень расстраивало, поскольку теперь-то я помнила, какой пампушкой была всего шесть лет назад и мне совсем не хотелось возвращаться к тому состоянию. И если до этого я держала форму еще и за счет активных тренировок, то теперь эту активность пришлось существенно снизить. Я делала только те упражнения, которые мне рекомендовал доктор и в качестве активности предпочитала долгие прогулки на свежем воздухе. Машенька больше не составляла мне компанию в этих прогулках, предпочитая все время проводить с мужем. Я только радовалась за нее, тем более, что сейчас мне хотелось быть наедине с собой и своими мыслями. Мысли о малыше постепенно вытеснили из моей головы мысли об Инваре. Хотя, конечно, не совсем. Но психологически мне становилось легче, несмотря на неопределенность моего будущего и явно ожидаемые сложности.

Как и говорила Маше, переехав к соседям Донелли, я начала понемногу знакомиться с детьми Эрвина и Берты. Пока я приходила к ним, как гостья, не особо навязывая свое общение. Приносила вкусности, маленькие подарки вроде необычной ракушки или красивого камня, найденных мною во время прогулки по пляжу. У детей такие подарки вызывали восторг. Правда, иногда возникали скандалы и даже драки за владение новой игрушкой, но я предложила очередность, когда красивый камешек переходил по очереди от одного владельца к другому.

Пока Эрвин был на работе, мы с Бертой иногда вместе выгуливали детей, выходя впятером на песчаный пляж, где мы с малышами строили замки и крепости из песка. В плохую погоду сидели дома и мастерили кукольный домик из картонной коробки для Верены (так звали девочку) или машинки и вагончики из того же картона для Кевина и Орина. Мальчики, кстати, вполне охотно подключались к играм с кукольным домиком, а Верена — к играм с машинками и поездами. Еще одной любимой игрой Верены была игра в доктора. Тому немало способствовали различная атрибутика, предоставленная папой — старенький стетоскоп, какие-то пузырьки. Градусник мы нарисовали и вырезали из остатков картона. Близнецы обычно были пациентами юной целительницы, но пациенты были уж больно непоседливые и ни в какую не соглашались лежать в кроватях, поэтому приходилось переключаться на куклу и плюшевого мишку. Эти пациенты были гораздо покладистее братьев.

Неделя до отъезда прошла быстро. Пока я отвлекала малышей, Берта с помощью Марты упаковывала вещи и отправляла их службой доставки в столицу. С собой в поезд мы брали только самое необходимое на первое время.

Я достаточно легко сблизилась с семейством доктора, хотя с самим доктором мы практически не пересекались — перед увольнением у него было много работы и домой он возвращался, когда малыши уже спали, а я уходила в свою комнатку в дом их соседей.

Переезд, конечно, был хлопотным и беспокойным. Я, как могла, занимала играми малышей в дороге, но что такое трое детей в таком возрасте, закрытых в замкнутом пространстве? Если не знаете, то вам повезло. Они бегали по вагону, скакали, везде пытались залезть. Знай, успевай вылавливать летящего с верхней полки мальчишку или вытаскивать из соседнего купе очень общительную и любопытную девочку. К концу первого дня пути дети перезнакомились со всеми пассажирами вагона, нашли себе шестилетнего друга в одном из купе. Все перемазанные в конфетах, которыми их угощали сердобольные тетушки, они пытались оставлять шоколадные отпечатки на окнах и перилах вагона. Хорошо, что на троих детей у нас было трое взрослых и возможных неприятных последствий нам удавалось избежать. Спасало также то, что с нами ехал целитель и за ценную помощь, вроде снятия головной боли, соседи готовы были терпеть все это безобразие.

Когда мы, наконец, выгрузились из кареты, которая везла нашу веселую компанию от вокзала до дома, я ахнула — дом и правда был большой. Кирпичный, двухэтажный, это был скорее небольшой особняк. Рядом с домом был сад. Не очень большой, но детям будет, где играть, с удовольствием отметила я про себя. Когда же я повернулась к Кевину, чтобы взять малыша за руку, то вдруг заметила, что топорщившаяся на нем рубашка шевелится.

— Что это у тебя? — спросила я ребенка, отодвинула ворот рубашки и охнула.

Из-за расстегнувшегося ворота на меня смотрели два больших и удивленных глаза с крошечной мордочки. Котенок, а это был именно он, был совсем еще маленький, от силы пара недель от роду. Какой-то весь замызганный и несчастный, потревоженный в своем уютном теплом мирке за пазухой Кевина, он жалобно запищал. Берта с Эрвином тоже заметили звереныша.

— Вот и кошка, которую надо запускать в новый дом первой! — тут же сообщила Берта.

Так у нас появился Арчи, который все же оказался не кошкой, а котом. По поводу имени, впрочем, имел место небольшой конфликт: Верена хотела назвать котенка Мурзиком, а мальчишки — Арчибальдом. Решили, что Мурзик — это будет фамилия, а имя Арчибальд сократили до Арчи.

Конечно, первым делом котенка пришлось отмыть, обработать гноящиеся глазки какой-то мазью, предоставленной Эрвином и напоить молочком из пипетки — сам он пока не умел лакать.

Дом изнутри также порадовал большим количеством вполне просторных комнат. Раньше Донелли занимали две комнаты — в одной жили дети, в другой — родители. Теперь же Верене была предоставлена отдельная от близнецов спальня, а также была выделена довольно просторная комната мне. Причем, находилась она недалеко от дополнительного входа в дом, что мне понравилось. Конечно, никого приводить к себе я не собиралась, но возможность входить и выходить из дома, не привлекая дополнительного внимания, для меня оказалась существенным бонусом. Видимо, сказывалось прошлое спецагента.

В следующие выходные за завтраком Эрвин вдруг спросил меня:

— Алиса, как ты смотришь на то, чтобы приобрести медицинскую профессию?

— Это как? — озадачилась я.

— При больнице, где я теперь работаю, есть небольшой учебный центр, там проводят курсы медсестер, помощников целителей и других медицинских специалистов среднего звена. Правда, на помощника целителя просто так не берут — надо хотя бы пройти курсы медсестер, чтобы получить базовые знания и навыки. Следующий набор на курс медсестер, на котором начнется обучение в сентябре, уже идет. Ты хотела бы поучаствовать?

— Но… а как же моя работа? Ну вашей помощницей?

— Курсы вечерние, занятия проводятся по вечерам и в выходные дни. Они рассчитаны на учебу без отрыва от работы. Так что, я думаю, мы сможем как-то регулировать твою занятость в зависимости от расписания занятий.

— А сколько они идут? — спросила я, прикоснувшись к животу. Вряд ли роды и новорожденный малыш позволят мне учиться.

— Полгода. Ты как раз успеешь, — обрадовал меня Эрвин.

— Я бы… попробовала, — несмело пробормотала я.

— Да это ж прекрасная возможность обрести полезную профессию, — обрадованно воскликнула Берта. — Конечно, иди, записывайся!

Так я и начала свое обучение на медсестру.