— Так, — вздохнул Гембо, прихлебывая кофе и все еще видя перед собой удивительно упругие груди секретарши, — пора ее увольнять.
— Но она же вроде нормально справляется! — всполошился Остин.
— Великолепно, — вздохнул профессор, — непревзойденно… Ты даже себе не представляешь, — снова вздох.
— Сэр, — Остин обиженно закатал глаза, — я был лучшего мнения о вашей воле и принципах!
— Но-но, ты мои принципы не трожь! Говорю же — уволить.
— Эх, а ведь у меня такой прогресс пошел! Обезличенные больше не умирают, я почти подобрал обязательный набор рефлексов. Личности номер четыре и семь прижились полностью. В лояльности сомнений нет, обучаемость на уровне. А оригинальные личности вообще чудеса творят! Первый удачно удалил раковую опухоль из правой височной доли, Шестая провела уже третью операцию на гипофизе, но главное Эм!
— Эм?
— Двадцать седьмой. Последний из тех, кому оставили личность. Я позволил ему выбрать профессию самостоятельно.
— Это тот пилот?
— Ага, он освоил сложнейший трехгодичный курс за два месяца! Два месяца! Сэр, вы понимаете, что это значит?!
— Ос…
— И это не все! — У них у всех показатели обучаемости невероятно завышены. Эм, так вообще может десяток таких курсов осилить! И он не гений. Я проверял — кучу тестов провел. Все дело во влиянии ЗВП и замедленных химических процессов в мозгу. Мы почти отработали технологию, позволяющую повторить этот успех с любым хьюмом!
— Разве я сомневался в твоем успехе?
— Вы хотите выгнать секретаршу, чтобы она не отвлекала вас от работы, а мне придется бросить работу над своим проектом! — Остин буквально горел негодованием, но вдруг совершенно неожиданно сменил тон. — Но, если она так хороша, почему бы ее не оставить?
— Потому, что я не высыпаюсь, черт тебя дери! Для удовлетворения физических потребностей, мне не нужны постельно-батальные сцены длинной в ночь. Она меня до инфаркта доведет.
— Поставим вам новое сердце, — парировал Остин. — Молодое и крепкое.
— Так! — гений хлопнул ладонью по столу. — Никто не заставляет тебя бросать работу над твоим драгоценным проектом, просто найди мне новую секретаршу. Дня три у тебя есть. Ни слова! Все, дуй к своим обезличенным.
Остин покинул кабинет шефа в паскуднейшем настроении. Секретарша в приемной окинула его поверхностным взглядом. Остин ответил неприкрытой грустью. На шикарное тело у него самого были планы, но все как-то руки не доходили заняться девчонкой вплотную. Потом все завертелось, проект, его дублирование, изменение и умножение задач, первые провалы, первые успехи, вторые, третие… Девок много, а карьера она одна.
Все-таки ставка на катастрофиськи оказалась неверной. Нет, старик клюнул, но не так, как ожидалось. А ведь подбор кандидатур, да натаскивание заберет время…
— Чего уставился? — не выдержала девушка.
— Да вот смотрю и думаю: престижный ВУЗ, красный диплом, куча публикаций, а на самом деле — дура дурой.
— А не заигрался ли ты, мальчик? — насмешливо спросила секретарша.
— Ты уволена.
— Что?
— Ты уволена.
— Шел бы ты отсюда, пока я Гембо не пожаловалась.
— Вот я и говорю — дура. Ну, зачем ты к нему в постель полезла? Я же предупреждал, не любит наш старик такого… Я не в том плане, что ты подумала. Короче, — разозлился Остин. — Из-за тебя, дура, мне придется тратить время на поиски новой секретарши.
С работы Остин уходил в совсем уж расстроенных чувствах.
— Остин, подожди, — Ролум нагнал его почти у самого выхода из комплекса.
— О, вижу, тебя уже выпустили? Как ребра, кишки не ноют?
— Да нормально все.
— Значит скоро опять в бой? Придется к Эму кого другого приставить.
— Вот о нем, я и хотел поговорить.
— Слушаю, — Остин махнул левым запястьем перед металлической аркой выхода и вошел в длинный темный коридор.
— Он планирует побег, — Ролум повторил движение хьюма и двинулся следом. Коридор был слишком узким, чтобы в нем поместилось два человека, а если пропуск хоть одного из них не сработал, то в конце, по ним основательно пройдутся станнером.
— Эм? Да ладно, у меня обезличенные брыкают больше.
— Вот это хуже всего.
— Почему?
— Парень твердо знает, чего хочет и старается манипулировать тобой всеми возможными способами. Не знаю, кем он был раньше, у него нет рефлексов бойца — абсолютно нет. Тем не менее, оружием он интересуется, а также охранными системами, историей и общеизвестными мелочами.
— Какими, например? — коридор закончился, и матово-черные двери разошлись в стороны, выпуская ивари и хьюма в просторный, светлый холл наземного комплекса.
— Например, что предпочитают хьюмы на завтрак, как относятся к налоговым инспекторам, сколько принято давать на чай в ресторанах и кафе, какие маты считаются абсолютно некультурными, а какие используются повседневно.
— Может это праздный интерес?
— Интерес, но не праздный. Меня учили задавать похожие вопросы.
— Считаешь его диверсантом?
— Скорее, промышленным шпионом.
— Что же делать? Он показывает огромные успехи, не хочется терять такой экземпляр.
— Так и не теряй, — пожал плечами Ролум, одновременно с открывающимися дверьми комплекса. С наслаждением вдохнул свежего вечернего воздуха и продолжил. — Войди в доверие. Он пока тебе не особо верит, но ценит знания. Парень ориентируется не только на побег, но и на жизнь после побега.
— Так вот зачем он узнавал стоимость курса обучения. Но чем его заинтересовать?
— Военные специальности. Сапер, снайпер… Навыков ближнего боя и диверсионной деятельности на всякий случай лучше избегать. Хотя основы ближнего можно. Наши ребята ему все равно не по зубам. Можно еще какую-то фабулу в руки сунуть — сказать, новые документы.
— Не очень надежно.
- «Контролку» в затылок.
— Варварство эта ваша «контролка». Мозги метра на два разлетаются. Да и зачем тогда договариваться? Лучше я ему на нерв жучок поставлю. Нажал кнопку, он и выключился.
— Тебе виднее.