Цена счастья

Глава 19

Мисс Джеймс из агентства по найму не могла понять, что происходит в загородном доме Барнаби Корта. Почему от него сбежали две гувернантки, вполне надежные и хорошо себя зарекомендовавшие? Хотя Луизу Пиннер нельзя назвать истинным профессионалом. И у мисс Джеймс коготки на душе скребли, когда она посылала эту невзрачную девушку в Кортландс. Но почему добропорядочная Луиза Пиннер не поставила ее в известность о своем решении оставить место гувернантки в семье мистера Барнаби Корта?

Настали удивительные времена: ни на одну претендентку нельзя положиться. Так же, как ни на одного мужчину. Например, она не ожидала, что Барнаби Корт воспримет так болезненно уход своей гувернантки. Конечно, он в свое время гневался на Сильвию Лестер и имел на то причины. Но теперь ее респектабельный клиент без всякого стеснения кричал в телефонную трубку:

— Неужели мисс Пиннер не оставила никакого другого адреса, кроме дома на Фулхем-роуд, где она снимала комнату? Подумайте, может быть, вы все-таки знаете, где ее искать?

Хотя мисс Джеймс всегда восхищалась писателем Барнаби Кортом, такой грубый тон был недопустим.

— Мы агентство по найму, а не детективное заведение, — холодно заметила она.

— Да, да, простите. Я совсем не имел в виду, что вы обязаны устанавливать слежку за своими девушками. Но все происшедшее очень странно. Ведь вы говорите, что адреса Сильвии Лестер у вас тоже нет?

— Ах, боюсь, что мисс Лестер — перелетная птичка. Она не из тех, кого мы заносим в свои основные картотеки. Она слишком непоседлива, и ей трудно угодить. Хотя подождите минутку, я думаю, что смогу найти адрес ее бабушки, которая живет в Бурнмауте.

— Вы мне его дадите?

— Разумеется. Но я сомневаюсь, что Сильвия Лестер к вам вернется, мистер Корт; прошло столько времени, и к тому же она покинула вас таким необъяснимым образом…

— Я не собираюсь просить ее вернуться, но мне необходимо с ней увидеться. И вот еще что — если мисс Пиннер вам позвонит, дайте мне знать немедленно.

Мисс Джеймс была крайне смущена:

— Мистер Корт, надеюсь, она ничем себя не запятнала?

— Нет, ничего подобного. Но мне необходимо встретиться также и с ней.

— Да, понимаю. — Кажется, он намерен не упускать из виду женщин, которые служили в Кортландсе. — Я думаю, она вот-вот должна вернуться в Лондон. Не связано ли исчезновение Луизы с ее любимой собачкой?

Но мистер Корт уже повесил трубку. Он даже не попросил замены мисс Пиннер. Впрочем, мисс Джеймс почувствовала облегчение. После демонстративного ухода гувернанток следовало крепко подумать, прежде чем снова послать какую-либо порядочную девушку в этот подозрительный дом. Что-то там неладно. Кажется, Сильвия упоминала о каких-то волках?

Святая наивность. Мисс Джеймс поправила прическу и задумалась. Неужели почтенная леди так и не поняла, что эти самые волки делают жизнь прекрасной, заманчивой и осмысленной?

* * *

Костер должен был получиться на славу. На внушительную кучу соломы дядя Дадли водрузил ящики, коробки и сухие ветки, а также содержимое сундуков, хранившихся на чердаке. Мегги удивилась, что он собирается сжечь эти старые, пахнущие гнилью, но сохранившие прелесть далекой старины, необычные вещи. Она сожалела о том, что платьям ее далеких прабабушек суждена такая горькая участь.

— А кто их носил? — спросила Мегги, представляя себе утонченных красавиц, скользящих по лестнице в алом бархате или в изумрудном атласе.

Дядя Дадли словно бы не расслышал ее вопроса, но потом сердито проворчал:

— Ты все равно не знаешь никого из дам, носивших эти наряды.

Мегги была слегка разочарована: неужели среди старинных нарядов не было ни одного, принадлежавшего ее бабушке?

Хлопоты вокруг костра пришлись кстати: они отвлекали от тревожных мыслей. И когда Дина упорно спрашивала: «Почему Эмма еще не вернулась?» — Мегги наигранно-легкомысленно отмахивалась от сестры: «Откуда я знаю? Спроси лучше у папы. Он занимается ее поисками».

Но спросить о чем-либо у папы было невозможно, так как после обеда он все время разговаривал по телефону. Он выглядел расстроенным и неприступным. Мегги, заходя иногда в дом, слышала, как он упоминал Сильвию, мисс Пиннер, Эмму и маму. О маме он говорил с кем-то особенно долго. Мегги показалось странным, что он так интересуется не только мамой и Эммой, но и гувернантками.

Затем папа собрал в гостиной миссис Фейтфул, Ангелину и Вилли и учинил им форменный допрос. Потом Ангелина плакала, но, когда Мегги спросила у нее, что случилось, служанка громко высморкалась и сказала какую-то ерунду:

— Сегодня утром я забыла положить в карман картофелину на счастье.

В Кортландс прибыли два полисмена на черной машине, несколько позже папа уехал вместе с ними. Отъезд отца в полицию очень напугал Дину, равно как и ее сестру, но Мегги была слишком горда и скрыла волнение от домашних.

— Они забрали папу в тюрьму? — спросила она у дяди Дадли, стараясь казаться спокойной.

Но, видимо, Дадли и сам немного испугался. Он заметно побледнел, однако голос его звучал уверенно:

— Что ты, малышка! Для этого им необходимы понятые. И наручники. Вот такие. — Он крепко сжал тонкие запястья Мегги своими большими руками, обратив все в шутку, в игру. Девочка залилась нервным, почти истеричным смехом, а дядя Дадли заметил:

— Сейчас, когда никого нет дома, самое время завершить все необходимое, чтобы костер получился на славу! Как только все вернутся, мы его подожжем.

И они снова принялись за работу, сваливая в кучу сухие ветки и опавшие листья, тем самым, очищая от мусора сад.

Уже смеркалось, когда вернулась полицейская машина. Папа вышел из нее, и она умчалась.

Мегги и Дина кинулись к нему:

— Эмму нашли? Когда она вернется домой?

Папа медленно, усталым голосом проговорил:

— Я не знаю, где она. Просто не знаю.

Его моложавое лицо со времени исчезновения жены постарело, резко обозначились тонкие морщинки.

Мегги до боли закусила губу, пытаясь удержать подступившие к горлу рыдания.

— Это я виновата, — сокрушалась она. — Я вела себя отвратительно! Грозила зажечь смертельную свечу. Но я не делала этого, папа. Честное слово, я этого не делала!

В разговор вмешался внезапно появившийся дядя Руперт:

— Послушай, старина, тебя серьезно беспокоит отсутствие Эммы? А не могло так случиться, что она опять поехала в Лондон? Ты звонил ее тете?

— Господи, неужели ты мог подумать, что я этого не сделал? Она не появилась ни в одном из домов, где ее можно было бы ожидать. Так же, как и Луиза Пиннер. Скажи, могут ли две женщины в мгновение ока исчезнуть с лица земли?

— Тебе не кажется, что ты разыгрываешь мелодраму? — спросил невозмутимый политик, нахмурившись и кусая роскошные усы. — По правде говоря, эти таинственные происшествия нельзя назвать такими уж безобидными. Я имею в виду, что уже поползли тревожные слухи, сплетни досужих людей. Скоро мы обретем весьма сомнительную репутацию. Только этого штриха мне и не хватало в преддверии женитьбы.

К ним подошел дядя Дадли.

— А я не удивлюсь, если окажется, что Эмма и Луиза где-то встретились и не сочли нужным сообщить близким об этом. Обычное женское легкомыслие. С ними лучше не связываться, вот что я вам скажу.

Дадли замолчал, о чем-то размышляя, угрюмо покусывая нижнюю губу; неожиданно, как это частенько бывало, у него резко изменилось настроение. Он повернулся и весело скомандовал:

— Пора зажигать первую спичку. Сейчас наша «вавилонская башня» запылает ярким пламенем.

— Что это вы собрались сжигать? — равнодушно спросил папа.

— Старое тряпье, которое скопилось на чердаке. — Дядя Дадли произнес эти слова почти шепотом, как будто по секрету. — От этой рухляди уже давно пора избавиться.

— Не спорю, — обронил грустный папа и отвернулся.

Но Мегги не хотелось, чтобы отец уходил. Ее детская интуиция подсказывала, что без него она не почувствует себя в безопасности в быстро сгущающихся сумерках. Она боялась пламени вот-вот готового вспыхнуть гигантского костра. Радостное возбуждение невольно сменилось тревогой.

Она вцепилась холодными пальцами в большую теплую руку отца, и на его родном лице промелькнул отблеск прежней, доброй и мягкой, улыбки.

— Знаешь, мне страшно, — откровенно призналась гордячка Мегги.

— Что я слышу: страшно тебе, а не Дине?!

Но Дине тоже было страшно. Когда дядя Дадли нагнулся, чтобы зажечь спичку, она начала кричать:

— Ах, нет! Нет, нет, нет!

Дядя Дадли раздраженно спросил:

— Что это вдруг? Мне казалось, ты с нетерпением ждала этого мгновения, разве не так?

— Только не пугало! Кто-то взгромоздил его на самый верх! Мегги, пугало сейчас сгорит!

Произведение Вилли, которым он так гордился, было обречено. Мегги почудилось, что пугало в красном пальто в немой мольбе протягивает к ней свои деревянные руки. Нелепое существо со скособоченной соломенной головой выглядело таким трогательно-беспомощным, что Мегги разжалобилась не меньше сердобольной Дины.

— Дядя Дадли, оставь пугало! Мы не хотим, чтобы оно сгорело. Оно нам нравится.

Дядя Дадли медленно выпрямился. Его одутловатое лицо побагровело, словно оно уже было опалено пламенем.

— Даже не знаю, кто его туда водрузил, — оправдывался Дадли. — Ну и пусть сгорит. Разве мы не решили избавиться от накопившегося хлама?

Дина разрыдалась, а Мегги гневно затопала ножкой.

— Пугало не хлам. Папа, пускай дядя Дадли снимет его. На нем пальто, в котором лежало Письмо. Зачем его сжигать? Это все равно что сжечь человека.

— Письмо? — раздумчиво переспросил папа.

— Ну да, одно из тех писем, где говорится «Я вас люблю» и все такое, — повторила возбужденная Мегги. — Ах, папочка, быстрее, дядя Дадли уже собирается зажечь спичку.

Но безжалостный огнепоклонник не успел осуществить свой замысел: Барнаби в один миг взобрался на вершину костра и снял с него злополучное пугало с перекосившейся соломенной головой. Дядя Дадли исподтишка следил за папой, безвольно опустив руки. Немного поодаль стоял Вилли, а к нему прижималась дрожащая Ангелина.

Папа, которому теперь помогал сам дядя Дадли, снял пальто с деревянных рук пугала и стал его обследовать, роясь в карманах и даже отодрав подкладку. Дядя Руперт наблюдал за этой сценой, не проронив ни звука.

Мегги собиралась предупредить, что искать бесполезно, потому что письмо исчезло еще раньше, но не смогла вымолвить ни слова. Блеклая луна незаметно превратилась в яркий круглый диск, озарявший землю холодным светом. Костер все еще не разожгли, и все окружающие дрожали, как и смятенная Мегги. Она подошла к сестре, и они прильнули друг к другу, как осиротевшие щенята.

Папа резко выпрямился, уронив старое пальто на землю.

— Вам лучше пойти в дом, — сказал он. Его голос был спокойным, но каким-то чужим. Он отрешенно прошептал, словно обращаясь к самому себе: — Эмма говорила, что поскольку я сочиняю неправдоподобно страшные детективные истории, то не верю, что они могут случиться в жизни. Но теперь я почти убежден: происходит.

Дина заныла от холода и страха. Все, как по команде, направились домой. То ли костра сегодня вечером не будет, то ли дядя Дадли разожжет его позже. Сейчас он, видимо, оставил эту затею. Двор опустел и казался особенно мрачным и пустынным. Когда Мегги приблизилась к дому, ей почудился жалобный крик какой-то незнакомой птицы. Она содрогнулась от предчувствия беды, но ее некому было утешить.