Глава 11

В понедельник утром, войдя в свой кабинет в «Бикон-Лайт» и включив компьютер, Тесс обнаружила три новых сообщения по e-mail. Напоминание от Дори Старнс с приложением списка команд, которые могли бы понадобиться Тесс, очередное приглашение на ланч от Гая Уитмена и вежливое сдержанное приветствие от Джека Стерлинга: «Добро пожаловать! Если потребуется моя помощь, я в Вашем распоряжении». Тесс взглянула на дату отправки: вечер пятницы. Интересно, это предложение все еще остается в силе? Она прочитала сообщение еще раз, пытаясь понять, не скрывается ли за этими нейтральными фразами что-нибудь менее официальное. В тот момент, когда Тесс собиралась удалить все письма, на экране замигал значок: «Новое сообщение». Оно также оказалось от Стерлинга, он явно торопился: «Вы у себя в 10.30. Предварительная встреча перед ежедневным совещанием в 11. Во вторам кабинете Колин. БУДЬТЕ ТАМ. Но узнали Вы об этом не от меня».

Как и все редакторы газет, руководители «Блайт» постоянно устраивали официальные и неофициальные совещания. В течение дня проводилось два совещания, на которых обсуждались новости, одно посвящалось статьям и очеркам о различных людях, еще два отводились происходящему в городе и городским новостям; встреча, во время которой утверждалась статья для передовицы, и наконец обсуждение раздела спортивных новостей. Помимо официальных совещаний редакторы постоянно собирались по двое-трое, уединялись в каком-нибудь кабинете и перешептывались с заговорщицким видом. Другими словами, вовсю занимались закулисными интригами. Совещание в одиннадцать часов было первым новостным собранием, и присутствие редакторов всех отделов было обязательным. Это Тесс знала. Но что такое «предварительная встреча»? И где находится «второй кабинет Колин»? Тесс не могла понять, почему Джек Стерлинг оказывает ей такое доверие, и, решив на некоторое время отложить выяснение этого вопроса, принялась набирать номер телефона Уитни.

— Здесь Уитни Тэлбот, — раздалось в трубке. Тесс немного подождала. У Уитни был такой голос, что в первый момент Тесс показалось, будто бы она разговаривает с автоответчиком.

— Эй, есть кто-нибудь живой на том конце провода? — Уитни начала терять терпение.

— Привет, это Тесс. Я еще здесь, но не знаю, надолго ли. Меня только что пригласили во второй кабинет Реганхарт, хотя я совершенно не представляю, где он находится.

— Послушай, Реганхарт вполне может вести себя так, будто у нее есть право уволить тебя, но это не так. Принять такое решение может только Мабри или «метр шестьдесят». И не позволяй ей на себя давить!

— Не беспокойся. Но я не знаю, как выполнять работу, за которую мне платит «Блайт», когда у меня над душой стоит профсоюз. Да еще эта смерть Винка. Ведь теперь он не подаст в суд, и мое расследование теряет всякий смысл.

— Вспомни, тебя наняли, чтобы разобраться со случаем компьютерного саботажа, — успокоила подругу Уитни. — Смерть Винка не меняет того, что кто-то, скорее всего, эта Розита, таким способом скомпрометировал газету.

— Ладно, — вздохнула Тесс, — пожалуй, лучше, если я уже пойду на совещание. Где мне найти второй кабинет Реганхарт?

— На четвертом этаже. За дверью с табличкой «Ж».


Женская комната отдыха состояла из двух отсеков, разделенных перегородкой. В одном находилась душевая и раздевалка, а во втором — несколько диванчиков, журнальный столик и пара стеллажей. Войдя, Тесс направилась к диванчикам, одновременно с любопытством разглядывая окружающую обстановку.

Поскольку за всю историю существования «Блайт» среди журналистов практически не было женщин, комната отдыха репортеров представляла собой тесное помещение без окон, некогда бывшее частью мужской комнаты отдыха. Места было настолько мало, что его едва хватало на диван и стеллаж, но в этом помещении, находившемся рядом с некогда существовавшим отделом, который вел рубрику для женщин, было две комнаты, стоял удобный диван и пара кресел. Здесь даже находился торговый автомат, набитый салфетками и колготками. Судя по пыли, ассортимент этого автомата не обновлялся как минимум с конца шестидесятых, и Тесс вдруг подумала, что как раз в то время «Блайт» прекратила порицать смешанные браки с чернокожими, евреями и прочие.

Пока она удивлялась, зачем здесь нужны колготки в таких больших количествах, часы над дверью показали 10.30, и в комнату вошла Колин Реганхарт, закуривая сигарету и сразу же глубоко затягиваясь.

— Согласно законодательству штата Мэриленд курить в рабочих помещениях и кабинетах запрещено, — произнесла Тесс, чтобы обратить на себя внимание.

— Если вы не переносите сигаретный дым, то вполне можете покинуть комнату. Вообще-то вы можете покинуть ее, даже если вы относитесь к нему вполне терпимо.

В этот момент в комнате появился Стерлинг и при виде Тесс разыграл искреннее удивление.

— Учитывая то, что мисс Монаган является предметом нашей с вами встречи, вы не считаете, что будет лучше, если она останется? — Это было произнесено очень вежливым тоном, но от Тесс не укрылась холодность и даже некоторая жесткость в интонации Стерлинга.

— Нет, не считаю. Я считаю, что мисс Монаган должна вернуться в свой кабинет, собрать вещи и поскорее выметаться отсюда. Мы в ее услугах больше не нуждаемся. Впрочем, мы и раньше в них не нуждались. То, что произошло в воскресенье, говорит о том, что все написанное в первой статье — правда. От первого до последнего слова. И кого теперь интересует, как она попала в газету? К тому же в результате появилась вторая статья, которая, ко всему прочему, гораздо лучше первой.

— А если предположить, что его жена вздумает подать иск?

— Пусть только попробует! У нее ничего не выйдет. Винковски мертв, а кроме него никто не может обвинить нас в клевете. Кроме того, мы ведь никого не оклеветали, — подчеркнула Колин ехидным голосом. — Самоубийство Винка является доказательством тому, что в его прошлом слишком много, мягко говоря, нелицеприятных моментов. Это отличная история, ведь сколько еще можно будет в связи с ней написать!

— Но внутреннее расследование этому не помешает, Колин, — заметил Стерлинг.

— Повторяю, в этом нет никакого смысла!

— Чего ты так боишься, Колин? Что расследование мисс Монаган прямиком приведет нас к твоей протеже, Розите? — Стерлинг посмотрел в глаза Реганхарт, и та отвела взгляд.

У Тесс возникло ощущение, что она присутствует при очередной перепалке своих родителей. В словах и жестах Джека Стерлинга и Колин Реганхарт чувствовалось сильное напряжение, но оно было не из тех, когда за ссорой следуют бурные объятия. Они напоминали двух противников на ринге, которые, вместо того чтобы броситься в схватку, изучают и оценивают возможности друг друга.

— У каждого из нас есть свои протеже. — Тут Колин повернулась к Стерлингу и нахально выпустила струю дыма прямо ему в лицо, но он не отвернулся и не закашлялся. — Мы наняли мисс Монаган, так как возможная протеже Лайонела Мабри — Уитни Тэлбот — уговорила его сделать это. Но это было на прошлой неделе, когда Винк был еще жив, и наш «метр шестьдесят» не мог спокойно пообедать в своем любимом клубе без того, чтобы на него не показывали пальцем и не шептались, будто срыв баскетбольного контракта — это его вина. Теперь репутация газеты восстановлена, и все довольны.

— Лайонел недоволен. И я тоже. Нам просто повезло. Вряд ли будет легко закрыть глаза на взлом нашей компьютерной системы, да и использование неназванных источников информации — это тоже, скажем, не соответствует журналистскому кодексу чести. Джеральд Винковски умер, так и не узнав имен своих обвинителей. Ты считаешь это справедливым, Колин?

— Весь вопрос в деньгах. Зарплата детективу выплачивается из моего… из нашего бюджета, Стерлинг, — бюджета отдела новостей. И это напрасная трата денег.

Тесс устала от того, что ее обсуждают как какой-то неодушевленный предмет. Вряд ли Стерлинг, приглашая ее сюда, рассчитывал, что она будет смирно сидеть, не произнеся ни слова.

— Моя зарплата — это не напрасная трата денег, Колин. — Тесс было несколько непривычно называть редактора по имени, но обращаться «мисс Реганхарт» к женщине, которая была не более чем на десять лет старше ее самой, казалось еще более нелепым. — Кроме того, вы уже не можете ничего изменить. Сегодня утром я разговаривала со своим непосредственным начальником — мистером Тайнером Греем, — и он сказал, что учел такую ситуацию при составлении контракта. Так что вне зависимости, освободите вы меня от моих обязанностей или нет, вам придется заплатить мне, Колин, как за две недели работы.

Реганхарт выглядела ошеломленной.

— Вы заключили контракт. И у профсоюза есть свой контракт, — произнесла она наконец. — Где те люди, которые работают, не прибегая к этим гнусным уловкам?

— Контракт — это не уловка. И уж тем более не гнусность.

Реганхарт буквально упала на диван. Тесс подумала, что ошиблась, решив, что Реганхарт — высокого роста и крепкого телосложения. В отличие от большинства женщин, она старалась прибавить себе рост, надевая туфли на очень высоком каблуке и используя давно вышедшие из моды подплечники. Сейчас, сознавая, что потерпела поражение, она сидела на диване с потерянным видом, опустив голову, но когда она снова взглянула на Тесс, ее лицо опять приняло жесткое и решительное выражение.

— Если предположить, что вы говорите правду, — а я, не сомневайтесь, это проверю, — так вот, вы можете продолжать работу, — она повернулась к Стерлингу: — А сейчас я собираюсь воспользоваться этой комнатой по ее прямому назначению. Не будешь ли ты так добр оставить нас наедине?

Едва за Стерлингом закрылась дверь, Реганхарт снова обернулась и холодно взглянула на Тесс.

— В вашем контракте также есть условие, обязывающее вас посвящать работе тридцать часов в неделю. Так вот, мисс Монаган, вы будете приходить в «Бикон-Лайт» каждый день, с понедельника по пятницу, и находиться на своем рабочем месте в течение шести часов. Отмечать свое присутствие будете у моего секретаря. Если мы платим вам за то, чтобы вы работали здесь, то вы и будете работать здесь.

— Нет проблем, — Тесс спокойно улыбнулась.

— Проблемы начнутся, когда вы начнете думать, чем занять это время. Я решила, что представители профсоюза не должны мешать вашим интервью с сотрудниками своим присутствием. Профсоюз, естественно, составит жалобу, но я передам это дело в арбитражный суд, и даже, если понадобится, в Верховный суд. Таким образом, расследование будет приостановлено до тех пор, пока не разрешится ситуация с профсоюзом, что, конечно, произойдет после окончания срока действия вашего контракта. Поверьте мне, ничего не делать — это очень-очень тяжело. Я знаю, о чем говорю, могу вас даже познакомить с парочкой репортеров, которых я поставила в такое же положение. В конце концов они не выдержали и ушли сами.

— Ведь дело не в деньгах, верно? Вы имеете что-то лично против меня?

— Я вам не доверяю, — отчеканила Реганхарт. — Я не доверяю никому из друзей Уитни Тэлбот. Джек Стерлинг только и мечтает о том, чтобы занять мое место, и думает, что Тэлбот займет его должность, когда ему наконец удастся меня «скинуть».

— Уитни вовсе не собирается быть редактором. Все, чего она хочет, — это поехать в Токио, — возразила Тесс.

— Не сомневаюсь, что ваша Уитни с удовольствием на несколько лет отложит поездку в Токио, если ей представится возможность занять пост редактора еще до того, как ей исполнится тридцать. Возможно, вы хорошо знаете свою подругу, но я еще лучше знаю, что такое амбиции. Как вы думаете, благодаря чему всего за пять лет из редактора газетенки забытого Богом городка в штате Делавэр мне удалось превратиться в главного менеджера здесь, в «Бикон-Лайт»?

Реганхарт бросила почти докуренную сигарету на пол и раздавила ее. Несмотря на уверенный и холодный тон, руки ее слегка дрожали, и она тут же поспешила закурить снова.

Тесс уже собиралась выйти, когда в комнату влетел Марвин Хейли, он был чем-то очень взволнован. За ним вошел Стерлинг.

— У нас отличное убийство в северо-западном районе! — сообщил он прерывающимся от бега по коридорам и волнения голосом. — И со всеми подробностями! Двое попытались ограбить фургончик, в котором ехала еврейская мамаша с семью детьми. Она оказала сопротивление, и они пристрелили ее. Дети были так напуганы, что не могли вылезти из машины. Тогда грабители отправились в забегаловку на Рейстертаун-роуд, чтобы истратить там украденные из фургона деньги. Полиция арестовала их еще по дороге. Один фотограф перехватил сообщение по полицейской волне и прибыл на место происшествия раньше полиции. Это будет классный репортаж! Потрясающий! Но нам надо придумать, как сделать из этого целую историю, причем завтра написать нечто такое, что не прозвучит сегодня в вечерних новостях. Телевизионщики, понятное дело, уже подсуетились.

— Не бывает «отличных» убийств, — прервал его Стерлинг. — Но Марв прав. Эту статью нужно преподнести должным образом. Завтра читатели будут ждать от нас определенной версии, а не набора фактов, которые им сегодня предложит телевидение.

— Полагаю, что дизайнерский отдел уже готовит карту: где произошло преступление, где были пойманы убийцы. — Реганхарт снова бросила на пол недокуренную сигарету, но на этот раз даже не потрудилась потушить ее. Она стояла, потирая руки, словно будущая статья представлялась ей горой золота, лежащей прямо перед ней. — Я хочу, чтобы Бэнки Фонтейн поработал над материалом о жизни еврейской общины. Пусть поговорит с раввинами, ну, он сам знает… И, насколько я помню, община просила полицию ввести пеший патруль именно в северо-западном районе. — И Колин чуть ли не бегом покинула комнату, Хейли едва поспевал за ней.

Стерлинг также направился к выходу, хоть и более медленным шагом. Несмотря на личные разногласия и внутренние интриги, Колин Реганхарт и Джек Стерлинг могли работать как единая команда, когда этого требовали обстоятельства.

«Отличное убийство», — сказал Хейли, и, к сожалению, Тесс знала, что он имеет в виду. Еще будучи репортером, ей приходилось работать редактором ночной смены, и она вспомнила, что, сидя за столом, вдали от убийств, жертв и крови, очень легко начать мыслить подобными категориями. «Отличные убийства», «замечательные убийства», «великолепные убийства», у которых была своя градация в зависимости от причины, места, количества погибших и известности жертвы или преступника.

«Это убийство станет отличным материалом для завтрашнего выпуска!» Сколько раз она слышала эту фразу! Сколько раз ее пальцы буквально летали по клавиатуре, описывая последние моменты жизни на этой земле очередного несчастного? Некоторым утешением ей служила мысль, что все это осталось в прошлом…

Загрузка...