Черно-белая весна

Две трети планеты свихнулось на сюре.

Жлобы рекламируют неожлобизм.

А в нашей изысканной литературе

полвека главенствовал стериализм.

На вате стерильной не сыщешь микроба.

В страдальне хирурга стерилен паркет.

Стихи из журнала возьмите на пробу —

не то, что микроба, реальности нет.

Стерильные кошки котят не рожали.

Смирнее овечки стерильный верблюд.

В стерильных романах проблем не решали,

но звонко внушали, что главное — труд.

Слипались от приторной патоки веки.

И наглухо гений стерильной строки,

как будто на рану бинты из аптеки,

стерильные строки мотал на мозги.

У стериализма надежные корни.

У стериализма плоды хороши:

печатные тонны стерильного корма,

где правда разбавлена сахаром лжи,

где нож на иголочку или занозу

похож, а герои похожи лицом,

как дети, когда яйцеклетка к митозу

имеет в ядре сорок семь хромосом.

Увы, и сегодня таланту в прихожей

редактор частенько вещает: «Пущать

не велено. Вы на других не похожи.

Вам рано в стерильную нашу печать!»