Глава 10


Женя внимательно посмотрел на пришедших, представился:

— Меня зовут Каплин Евгений Михайлович, я начальник форта Заря. Добро пожаловать на территорию Русского Союза. Вам уже объяснили в общих чертах, что с вами произошло и где вы оказались?

— В общих чертах объяснили. Что-то и сами поняли, пока сюда добирались. — ответил Сергей, пожимая протянутую ему руку.

— И долго шли?

— Я — пять дней, она — три.

— Немало. Предлагаю пока посидеть, отдохнуть. Чувствую, нам предстоит большой разговор, а времени у нас мало. Я сейчас по-быстрому разберусь с остальными и вернусь к вам.

И, не дожидаясь ответа, повернулся к эфиопам.

Серж таким приемом был весьма обескуражен и даже несколько обижен. Он нахмурился и вместе с Галкой отошел в сторону. Она, впрочем, была этому рада — от соседства со свежими покойниками ее мутило. Да и Сержу сейчас было нужно как следует подумать. Найденная им кладовочка оказалась в опасной близости от жилых мест. Не ровен час, найдется кто-нибудь любопытный. Или, вон, детишки будут играть и залезут. В любом случае, его сокровища под угрозой. Какая-нибудь нелепая случайность, и сокровища уплывут в чужие руки. Нет, этого допускать нельзя. Надо решить, что с этим можно сделать, и решить быстро, пока этот чертов Юджин болтает с папуасами. Вот только в голову, почему-то, ничего не приходит.


Женя решил говорить с эфиопами по-английски, не обнаруживая раньше времени своих лингвистических познаний.

— Я помню вас, — начал он. Вы двое пришли с Мероном, но потом отправились за остатками своих родов. Но имен ваших я не знаю, назовите себя.

— Меня зовут Анбэсса, моего спутника — Кыбрит.

— Если я правильно понимаю, эта девочка — все, что вам удалось найти.

— Ты правильно понимаешь, Юджин. С востока идут отряды из Аддис-Абебы, они натолкнулись на моих людей и всех убили. Удалось спастись только моей дочери, и то лишь благодаря вот им — обернувшись, он показал на Сергея и Галину.

— Что вы собираетесь делать дальше?

— Мы хотели бы, как и прежде, поселиться на твоих землях и построить свой поселок.

— А хватит ли у вас сил втроем обрабатывать землю?

— Я хочу попытаться.

— Кыбрит серьезно ранен, он в ближайшие два-три месяца будет не в состоянии работать. Ты сможешь в одиночку построить дом? Кстати, кем ты был в старом мире?

— Электриком.

— Кыбрит, а ты?

— Я работал механиком на фабрике по производству упаковки.

— А ты сможешь, скажем, починить автомобиль?

— Конечно. У нас был древний фордовский пикап, я чинил его каждую неделю.

— Вот что, я вам предлагаю поселиться в форте и работать по специальности. Ты, Анбэсса, будешь электриком, а ты, Кыбрит, автомехаником. Не понравится у нас, вас с удовольствием возьмут хоть в форте Сибирь, хоть в замке Россия. Люди с такими профессиями всегда нужны. Девочка сможет учиться в школе. У нас есть врачи и лекарства. Тебя, Кыбрит, вылечим. Если нужно — отправим на пароходе в больницу, сделаем операцию. Захотите жить отдельно — поможем построить дом рядом с фортом. Будете важными людьми, вам в племенах отдадут в жены лучших девушек без выкупа. А если выкуп потребуют, так собрать его будет несложно. Сейчас ответа не прошу, у вас есть время обдумать мое предложение, пока не вернемся в форт. А это кто?

Женя указал на пленника.

— Это командир отряда, который напал на склад. Я его знаю хорошо, это умный и хитрый человек, но очень жадный. Жадность его и погубила.

— Где вы его поймали?

— Он пытался со своим помощником сбежать. Кыбрит выстрелил в него из ружья, но не убил, у него под курткой оказался бронежилет. Помощник начал стрелять, он и ранил Кыбрита, но тот парень — Анбэсса снова указал на Сержа, — застрелил его из пистолета.

— Ясно. Мне нужен переводчик. Поможешь допросить этого жадину?

— Конечно, Юджин.

Анбэсса подтолкнул пленника к Жене.

— Как тебя зовут?

Тот молчал.

— Его зовут Тэсэмме, — вмешался Анбэсса.

— Хорошо.

Женя кивком поблагодарил эфиопа и снова повернулся к бывшему командиру бывшего отряда.

— Скажи, Тэсэме, кто тебя послал, что твоя группа должна была сделать, с кем встретиться, какова конечная цель атаки — короче, все, что знаешь.

Тэсэмме сплюнул под ноги и отвернулся.

— А мне говорили, что ты умный человек. Нет, ты просто дурак. Тебя зря поставили командиром. Я и так уже знаю почти все. Знаю, что вас послали захватить форт Заря, что ты должен вблизи форта дождаться остальные группы, что по условному сигналу начать атаку.

Тэсэмме кинул злобный взгляд на радиста, сидевшего под охраной у стены локалки.

— Ну да, он рассказал все, что знал. Зато теперь его перевязали, и он останется жить. А ты подохнешь. Собственно говоря, мне для полной картины не хватает лишь нескольких деталей: во сколько должна начаться атака, каковы дополнительные цели рейда, ну и еще пару мелочей.

— Ты ничего не знаешь, Юджин. И никогда не узнаешь. — гордо заявил эфиоп.

— Ты действительно глуп, Тэсэмме. Ты влип настолько, что тебе уже некуда деваться. Ты, конечно, надеешься, что я не стану тебя пытать и просто пристрелю. Но я ведь могу отдать тебя другому человеку, и он сумеет развязать тебе язык. Ты слышал о Гоблине?

Услышав это имя, пленник вздрогнул.

— Вижу, слышал. А потом, когда ты все расскажешь, я не стану убивать тебя. Я просто отвезу тебя с телами твоих людей к ближайшему блок-посту эфиопов и оставлю там с подробным описанием твоих подвигов. В Аддис-Абебе очень заинтересуются, почему твоя группа не участвовала в атаке на форт. Тебя, конечно, убьют. Не сразу, правда. Сперва дадут возможность помучиться и осознать свои ошибки. А что сделают с твоей семьей, я даже загадывать боюсь. Но можно поступить по-другому. Ты сейчас мне все рассказываешь, подробно и без утайки. Я везу тебя к врачу, который осмотрит тебя и, если это необходимо, окажет помощь. А твои хозяева будут думать, что ты геройски погиб, сражаясь с ужасным Юджином. Твоей вдове, может, даже назначат пенсию. Она переедет с детьми куда-нибудь в деревню, а оттуда однажды просто исчезнет. И появится рядом с тобой на другом материке. У тебя на размышление минута.

Женя демонстративно засек время на наручных часах. Когда секундная стрелка завершила оборот, он снова обратился к Тэсэмме.

— Время вышло. Ты будешь говорить?

Эфиоп выдавил сквозь зубы:

— Где гарантии, что ты выполнишь обещание?

— Ты знаешь, кто я?

— Знаю.

— Тогда ты знаешь и о том, что я веду дела честно и всегда держу слово, даже если это встает мне в убыток. Это можно считать за гарантию?

Пленник пробурчал себе под нос что-то невнятное.

— Так что, будешь говорить? — повторил Женя.

В ответ Тэсэмме скривился, как от уксуса.

— Задавай свои вопросы, Юджин.

— Сколько всего групп выдвигается к форту кроме твоей?

— Я знаю о четырех.

Женя кивнул подошедшему Григорьеву, и тот принялся оперативно дублировать ответы в форт Касаткину. Эфиоп же, начав говорить, не то смирился с произошедшим, не то еще что, но кривить морду и злобно зыркать перестал, и отвечал быстро, полно и по делу.

— Каков общий план действий?

— В сумерках племя, разместившееся около форта, устроит беспорядки, отвлечет внимание охраны. Тем временем из леса с нескольких направлений выдвинутся штурмовые группы. Выйдя на огневой рубеж, будут подавлять огонь со стен. Среди племени есть несколько специально подготовленных бойцов. Они должны подняться на стены и открыть ворота остальным группам. Отдельная группа должна заблокировать дорогу, чтобы отрезать подкрепления.

— Что предполагается дальше?

— После захвата форта отправляется сигнал об успехе операции. После этого в форте остается трофейная команда из легкораненых. Остальные на захваченном транспорте и пешком выдвигаются к форту Сибирь. Туда же должен подойти из Аддис-Абебы броневик.

— Что за броневик, какое вооружение?

— Я этого не знаю. Это один из самых больших секретов короля.

— Какой сигнал должен быть подан о взятии форта?

— Не знаю. Это знает только человек, который командует всей операцией.

— Кто это?

— Его зовут Уольде Сэмайят.

— Есть у него какие-нибудь особые приметы, по которым его можно узнать?

— У него большой шрам через всю правую щеку.

Вот это удача! Если получится этого Уольде Сэмайята убить или, еще лучше, поймать, можно будет хорошо надавить на эфиопский анклав.

— Во сколько вы должны выйти на позиции для атаки?

— В 19–00.

Женя глянул на часы. Начало второго. У него меньше шести часов. Конечно, пешком он успеет вернуться и за два часа. Но не хочется оставлять здесь «ганомаг». Опять же, его появление спутает все карты эфиопам.

— Какие еще анклавы участвуют в операции?

На лице Тэсэмме промелькнуло выражение суеверного ужаса. Женя порадовался про себя: как полезно порой знать чуть больше других.

— Об этом никто не говорил, но ходят слухи, что будет участвовать два отряда шведов и одна группа израильтян.

— А евреям-то что здесь понадобилось?

Женя разыграл неподдельное удивление.

— Об этом тоже не говорят вслух, но у правительства Нового Иерусалима есть кровные связи с правительством Аддис-Абебы. Кстати, Уольде Сэмайят прибыл сюда из Иерусалима.

Да, еще один веский довод, чтобы взять этого со шрамом живьем. Да и еврейский отряд захватить не помешает. Да и просто положить его — тоже будет неплохо. Сколько там у евреев числилось племен и народностей? Скорее всего, и нет ни одного. Они всегда боролись за чистоту расы. Разве что эти их тринадцать колен Израилевых… Это сто двадцать человек первичного селективного кластера и дюжина монокластеров по двадцать четыре человека. Всего четыреста восемь человек, из них трудоспособных мужчин меньше полутора сотен. Да еще неизбежные потери от дикого зверья в первые дни попадания. Ну, понятно, потеряшки будут плюсом. Но в каком количестве? Ясно, что общего населения там максимум пять-шесть сотен человек, и больше взять им неоткуда. Поскольку они живут на севере, добывать пропитание им труднее, соответственно, меньше людей выделяется в армию. Так что потеря одного этого отряда ударит по ним очень больно.

— Хорошо. Теперь давай конкретней: как должна наступать ваша группа?

— По сигналу мы броском выходим на рубеж пятьсот метров. Там остаются два снайпера. Остальные идут дальше. На двухстах метрах остаются шесть автоматчиков. Еще четверо с пистолетами-пулеметами идут под стену. Как только начнется перестрелка, они забрасывают кошки и поднимаются наверх. При одновременном действии всех групп потери должны быть минимальными.

— Вас заметят. В форте есть тепловизоры.

— Мы используем специальные тепловые экраны. Они позволят приблизиться на расстояние открытия огня.

— Уольде Сэмайят будет участвовать в штурме?

— Нет. Он будет ждать сигнала о взятии форта.

— Какой будет сигнал?

— Белая ракета. Она лежит в моем рюкзаке.

— Пока все, Тэсэмме. У меня есть фельдшер, он тебя осмотрит и, если надо, перевяжет.

А ведь вырисовываются интересные возможности. Надо до вечера обсудить все это с Касаткиным.


Перед разговором с потеряшками нужно было решить еще один вопрос. Женя подошел к стоявшим отдельной группой «фортовским».

— Мужики, есть одно дело. Нужен ваш совет. Клаус, открой ворота гаражика.

Когда ворота распахнулись, все ахнули. На свету «ганомаг» смотрелся еще внушительней.

— Успеете еще насмотреться и даже потрогать. Дело вот какое: после семи вечера эфиопы вместе со шведами будут штурмовать наш форт. Есть ли у нас шансы за это время доставить к форту это чудо техники? Сможем ли провести его через лес? Вообще-то у него гусеницы, лебедка, все дела. В локалке наверняка есть пара бензопил, я договорюсь с вождем об аренде. На худой конец, выкуплю.

— Тут километров пятнадцать, такую просеку надо пару недель пилить. — почесал затылок Жора.

— Думайте, мужики. Тонкие стволики он, думаю, без проблем снесет. Главное, чтобы через чащу рубиться не пришлось. Сколько мы можем пробить за шесть часов?

— Если лес частый да ядреный, с километр, не больше — пробасил Илья.

— А знаешь что, Михалыч, — выдал, подумавши, Григорьев, я ведь в эти места хаживал, уток бил. Только тогда здесь локалки не было. Свеженькая она, видать. Отсюда к востоку место приметное — затонувшая локалка, сруб по крышу в болоте увяз. К северу от форта сплошь болота. Деревья там никакие, тонюсенькие. Редко когда встретится действительно большое, так его спилить либо объехать можно. Отсюда до болотины с полкилометра, не больше. А там на запад и вперед, почти до самого форта.

— А техника по болоту пройдет?

— Пройдет, куда ж денется. Во-первых, на гусеницах. А во-вторых, сейчас конец лета, дождей мало было, болото высохло, один кочкарник остался. Проедем.

— Ну что ж, давайте сделаем. Я пошел за пилами. Жора, твоя задача подготовить шушпанцер к выезду. Сколько тебе нужно времени?

— Ну, хотя бы полчаса.

— Даю тебе час. Заправь, проверь, заведи, загрузи трофеи. Если есть канистры, налей бензином, возьми с собой.

Придется еще отложить беседу с потеряшками. Надо мужикам фронт работ обеспечить.


Женя направился к Зеуде. Он как раз встречал свой табор со всем скарбом.

— Зеуде, мне нужна твоя помощь.

— Я слушаю тебя, Юджин, — с готовностью отозвался тот.

— Мне нужно быстро прорубить полкилометра просеки на север до болота. Мне нужны твои люди и бензопилы из склада.

— Мне тоже нужны люди, — заупрямился вождь. Ты же видишь, — пришли женщины и дети, надо их разместить, позаботиться обо всех.

— Зеуде, ты, наверное, не понимаешь, что происходит. Ты видел — я со своими людьми защитил тебя, твое племя и твой дом от нападения. Если бы не я, ты бы сейчас в лучшем случае голым сидел под елкой, а в худшем — лежал в ближайших кустах с дыркой в башке.

— Да, я видел это. Но мои воины тоже воевали.

— Твои воины убили одного. Мои — девятерых и двоих взяли в плен. Но дело не в этом. Вечером такие же люди нападут на форт, только их будет намного больше. Если я не смогу отбиться, то форт займут люди из Аддис-Абебы, я потеряю все, что у меня есть. Ты тоже потеряешь все. И дом, и его содержимое. Хорошо, если тебя не прибьют. Просто так, за компанию. Так что в твоих интересах дать мне то, что я прошу. Я честно расплачусь с тобой, но не сейчас. Дорога каждая минута.

Хитрый эфиоп тут же проникся содержанием момента.

— Ну почему же не сейчас? За одну бензопилу я возьму с тебя одну винтовку. Но людей я тебе сейчас дать не смогу.

Вот же зараза! Наверное, пора включить великость и ужасность.

— Не забывай, Зеуде, что Гуджи стали владеть этим домом, его содержимым и окрестными землями только потому, что я им это позволил. Не думай, что ты самый умный и самый хитрый, всегда найдется другое племя, которое будет радо здесь поселиться.

Кажется, вождь проникся. Скривился, правда, словно лимон целиком зажевал.

— Хорошо, Юджин. Я дам тебе все, что нужно. Мы заключили союз и должны помогать друг другу. Ты помог мне, теперь я помогу тебе. Пойдем, ты выберешь инструмент.

— Иваныч, иди с Зеуде, возьми бензопилы, бензин, цепи — все, что нужно. Топоры тоже возьми. Потом собирай всех, кого сможешь, и наших, и эфиопов. Анбэссу тоже запрягай, только Жорика не трогай. И рули, делай просеку до болота. Я чуть позже присоединюсь.

Самое срочное сделано, теперь можно и с новенькими пообщаться.


Женя подошел к парочке. Они уселись на траве, подстелив явно трофейный коврик. Он опустился напротив, прямо на траву.

— Ну что ж, давайте побеседуем. Извините за то, что вам пришлось подождать, но срочные обстоятельства требуют срочных действий. У нас есть не больше десяти минут. Для начала представьтесь.

— Сергей.

— Галина.

— Очень приятно.

Дежурная фраза, может, и не слишком уместная, выскочила сама.

— Сперва я вкратце расскажу основное. Что-то вы уже знаете, о чем-то догадываетесь, но прошу выслушать до конца. Первое: вы не на земле. Это планета, по астрономическим параметрам полностью соответствующая Земле, но с другими материками, другими ландшафтами. Звери, птицы и рыбы здесь раза в полтора крупнее земных, в том числе и хищники. Встречаются также и ископаемые виды. Например, пещерные медведи — он кивнул в сторону туши — и саблезубые тигры. Второе: неизвестные, но очень могущественные силы каким-то образом перенесли сюда людей разных национальностей и продолжают это делать. Обратной дороги отсюда нет. Вы здесь навсегда. Про возвращение и все, что там у вас осталось, забудьте, и чем скорее, тем лучше. На Земле произошла катастрофа, в результате которой неизбежно вымрет подавляющее большинство населения. А те, что выживут, опустятся в технологическом уровне едва ли не до каменного века. Людей сюда перенеслось немного. Всего здесь наберется от силы тысяч пятнадцать-двадцать. Они более-менее равномерно разбросаны на материке размером, примерно, со старую Австралию. Третье: людей перенесли не просто так, их организовали в национальные анклавы и каждому дали свой замок — не удивляйтесь, самый настоящий, со стенами и башнями — и канал поставки. Канал — это источник снабжения всем, чем угодно. Ограничение — вес. Еще ограничено оружие. Сильно ограничено. Поэтому масштабные войны здесь невозможны. Максимум — вылазки небольших групп. Одиночкам здесь не выжить, поверьте на слово. Поэтому все, даже небольшие группы стремятся присоединиться к крупным анклавам. Некоторые сразу, некоторые — помаявшись самостоятельно и потеряв до двух третей численности в стычках с дикими зверями и бандитами, которые тут тоже встречаются. Как-то само сложилось, что все одиночки автоматически присоединяются к анклаву. Впрочем, если вы решите остаться сами по себе, я настаивать не буду, хотя и надеюсь на лучшее. Естественно, присоединиться я предлагаю к своим. То есть, к анклаву русскому. Центр его — замок Россия. Форт Заря, которым я управляю, это форпост Союза на северо-востоке. Лишних людей у нас нет, поэтому каждому из вас мы все будем очень рады. Анклав заботится о своих людях. Социалка у нас на приличном уровне, не хуже, чем в СССР. Мы можем гарантировать жилье, питание, медобслуживание. Взамен от члена анклава требуется работать на него. Сейчас уже не первые дни, когда впрямую стоял вопрос выживания группы, но и содержать нахлебников мы себе позволить не можем. Кто не работает, тот уходит на все четыре стороны. У нас нехватка любых профессий. Каждый может найти себе дело по душе. Вот в замке Россия один бывший автомеханик с ВАЗа решил завязать с прошлым и заняться старым хобби. Теперь делает бумагу. Или Григорьев. Видели здоровенного седого мужика? Он сержант милиции в отставке, на пенсии подрабатывал в ЧОПе охранником, а сейчас — лучший печник по всем фортам. На досуге же охотой промышляет. К сожалению, не все анклавы стремятся к мирному развитию. Как видите, эфиопы решили, что они самые хитрые. Пришлось объяснить им, что это не так. Но текущая войнушка еще не закончена. Готовится масштабное нападение на форт, поэтому сейчас все рубят просеку, чтобы найденный в этой локалке — Женя кивнул на дом — броневик доставить к форту. Военная техника — это редчайшая находка. И появление ее у форта в нужный момент кардинально изменит расклад сил. Теперь задавайте вопросы.

— Евгений Михайлович, а интернет у вас есть? — спросила Галина.

— Нет. Ни интернета, ни телевидения, ни телефонной связи. Только радио.

— В смысле, рации?

— Рации, это само собой. Но я говорю о радиовещании в FM-диапазоне. Кстати, неплохую музыку передают.

— А рок гонят?

— Нет, рок не гонят. Но кто ж тебе мешает в качестве хобби организовать свой радиоканал и крутить свою музыку? С аппаратурой я помогу, съездишь в замок Россия, пообщаешься там с радистами — и дерзай. Авторское право здесь отсутствует. Только имей в виду — если захочешь на постоянку засесть в радиорубке, тебе придется взять на себя всю радиосвязь форта. Если не умеешь, придется учиться. А иначе — вечерами, в свободное время.

У Галки загорелись глаза.

— Круто! А байк дадите?

— Что, Жорка проболтался? Дам. Любой, на выбор. Хочешь — «харлей», а хочешь — «каву». Только дорог здесь мало, погонять особо негде. Да и бензина лишнего у нас нет. Но мотоцикл дам. Станешь радисткой Кэт — будешь гонять по всем фортам, связь налаживать.

— А просто так погонять, что, нельзя?

— Да гоняй на здоровье. Зарабатывай себе на бензин, да и гоняй. Байк я тебе обещаю. Ты, как я понимаю с нами.

— Угу.

— Сергей, а у тебя есть вопросы?

— Как у вас с оружием?

— С оружием у нас вот как: оно востребовано. Те силы, которые организовали этот сабантуйчик, дают только гладкоствол. Нарезное — либо за особые заслуги, либо в локалках.

— В чем?

— В складах типа этого, — Женя опять кивнул в сторону дома. — Нарезное оружие, особенно автоматическое, и, тем более, пулеметы — это стратегические ресурсы. К сожалению, у нас хватает врагов, да есть и просто бандитские шайки. Те же эфиопы, сомалийцы…

— Я не совсем об этом спрашивал. Как у вас с владением оружием?

— С владением все в порядке. Оружие здесь есть у каждого, причем не по одному стволу. Оно здесь нужно, просто необходимо. Здесь вообще за ворота без оружия выходить не стоит, а уж в лес соваться — почти что самоубийство. У всех обязательное обучение стрельбе. Понятно, в форте стволом махать ни к чему. Держи в кобуре, и никто слова не скажет. В случае нападения на форт, на стены с оружием выходят все жители, и стар, и млад. У нас один из лучших снайперов — наша повариха, баба Лиса. Ей шестьдесят три года нынче стукнуло, на прошлой неделе отмечали. Ты, я вижу, парень тертый, хороший стрелок, умелый пистолетчик. Твои навыки могли бы очень пригодиться, и причем прямо сегодня вечером. Ну что, ты с нами? Решай. Времени рассусоливать нет. Только смотри, если не уверен, то лучше не дергайся. У моих людей форт — это их дом. Все жители форта — это, без малейшего преувеличения, одна семья, один род. И за свой форт, за свой род они бьются всеми силами. Если ты приходишь ко мне, это становится и твой дом тоже. И если ты не готов свой дом защищать, то лучше иди в лес рыть землянку. Или, вон, к эфиопам в рабство. Это фронтир, здесь нет середины — типа, вы там бейтесь, а я постою, посмотрю, чем дело закончится. Хатаскрайников мне не нужно.


Сергей был в замешательстве. Он не ждал такого напора. И не был готов к такой постановке вопроса, к делению мира на своих и чужих. К тому же, он именно так и собирался поступить — подождать, пока разборки с эфиопами не закончатся, а потом, не торопясь, присматривать себе местечко в новом мире. Он словно раздвоился. Одна половина была готова принять и поверить, с энтузиазмом рвалась в бой «за своих», а другая, бункерная, требовала отсидеться в стороне. Все время, ожидая разговора с Юджином, он размышлял, что ему делать со своей находкой. Оставаться здесь, в лесу — подозрительно. А учитывая идущую войнушку, просто опасно. Поселившиеся же здесь эфиопы в ближайшее время обнаружат кладовочку и заберут все себе. Опять же, что он может сделать один? Даже перетащить все в более безопасное место — а ящики с оружием штука тяжелая — потребуется куча времени и сил. А если спину сорвет? Где лечиться будет? Хоть сразу в гроб ложись. Отдать кладовочку Юджину? За нее надо бы поторговаться. А то еще прикарманит, а его кинет. А как торговаться? Что просить? Он еще ничего толком не знает. А хочется ведь не прогадать, за ценный груз сполна компенсации получить. Жабец и здравый смысл безуспешно боролись, никто не мог победить. Разговор же и вовсе поверг его почти что в ступор. С одной стороны, здесь почти коммунизм. Вон, Галка захотела байк, так вот тебе пожалуйста. Оружия — сколько хочешь, владение чуть ли не в принудительном порядке. Все необходимое — приди и возьми, только трудись на благо общества. А сколько тебе нужно для жизни? Вот если честно? Двое штанов враз не наденешь, два куска в одно горло не пропихнешь. «Чтобы было» — не аргумент, запасы здесь, очевидно, централизованные. И действительно, выжить тут в одиночку может быть проблематично. Вон, тот мужик в пещере. Он-то был подготовлен, и убежище было у него на славу, и оружие было, и еда, и, наверняка, снабжение с какой-то периодичностью. А вот пришел к нему писец, и некого было позвать на помощь. Но если пойти в форт, надо принимать и все правила жизни в нем. Нет, все же не стоит пока делиться. Он пойдет, малость повоюет, прикинет что к чему, да и решит, что ему взять за кладовку. Дом этот в болоте давно торчит, никто не догадывается, что он внутри не затоплен. Эфиопы сперва начнут обживаться, до обследования окрестности у них не сразу руки дойдут. С неделю времени у него есть. Не понравится ему в форте, махнет хвостом, и поминай, как звали. Но сейчас кочевряжиться не время. Можно обрубить себе на будущее возможность присоединения. Так что заключим временный союз, а потом — по обстоятельствам. А пока что можно отдать этому Юджину записнушку. Все равно сам он ничего в ней не разберет.

— Ну так что, Сергей?

— Я с вами.

Он постарался, чтобы эта фраза звучала честно и открыто, но почти физически ощутил собственную фальшь. На душе почему-то стало гадко. Юджин говорил с ним прямо, без утайки, а он вроде как булыган за пазухой затаил. Галка-то как обрадовалась, заулыбалась. Вот, млин, непредвиденная ситуация! И, заглушая угрызения совести, он заторопился:

— Я тут по дороге нашел пещеру, там лежал померший эфиоп, его какой-то зверь подрал. При нем была записная книжка с каким-то непонятным текстом. То ли шифр, то ли буквы какие.

— Покажи-ка.

Серж покопался в рюкзаке, вынул блокнот и передал его Жене. Тот полистал, вернул.

— Это по-амхарски, я на этом языке читать не умею. Спрячь пока. В форт приедем, там найдутся грамотные люди.

Вот же хрень! Блокнотик полистал безразлично, даже спасибо не сказал. Ни про негров не спросил, ни про все остальное. А Серж-то нес важные сведения, помочь хотел, предупредить. А этот даже спрашивать не стал. Ну да, конечно, ему вон пленный эфиоп все, что нужно, рассказал. А кто его поймал? Юджин просто свинья неблагодарная! А Галка-то дура, повелась на обещание халявного байка. Ну да ничего. Шар и кладовочка у него. Захочет — продаст тем же эфиопам.

А Женя продолжал:

— Коли уж ты с нами, пошли работать.

— А я? — пискнула Галка.

— А ты — вот что: Жорик сейчас немецкого монстра заводит, помоги ему. Авось, два байкера справятся с чудо-оружием третьего рейха.


На просеке Женя приостановил работу и созвал людей.

— Мужики, этого парня зовут Сергей. Он из свежих потеряшек, пять дней к нам выходил. Хороший стрелок, на его счету один подтвержденный эфиоп уже есть. Пока будет жить у нас в форте, потом решит, что будет делать дальше. В общем, прошу любить и жаловать.

Люди подходили, жали руку, искренне хвалили, хлопали по плечу и Серж опять почувствовал себя не в своей тарелке. К нему всей душой, а он к обществу…

— Хорош курить, работаем дальше!

Григорьев прервал паузу и аврал продолжился, но почти сразу же и закончился: за деревьями показался просвет, а за просветом — дорога, уходящая на север.

— Вот тебе и болото, едрен батон!

Это выдал Фима Максаков. Но, похоже, он просто одной фразой выразил мысли каждого

— Что делать будем, командир? — спросил Григорьев. — Эта дорожка запросто может до Зусулки тянуться.

Женя задумался. У него родилась одна идея. Авантюра, конечно, но может сработать.

— Иваныч, сколько отсюда до Зусулки?

— Да, считай, сотня верст будет.

— А если вкруговую до форта махнуть? Клаус, какая у нашего зверька максимальная скорость?

— В документации написано, что семьдесят шесть километров в час. По дороге километров шестьдесят уверенно пойдет, а если нужно — может и прибавить.

— Хорошо. А запас хода у него какой?

— Триста двадцать километров.

Иваныч, хватит кругом прокатиться?

— А давай прикинем. Сотня до зусулки, полсотни до сибирского тракта, потом еще сотня с хвостом на юг по Сибирке и километров десять до форта по просеке. Считай, около трехсот и будет.

— При скорости около шестидесяти это пять часов. Темнеет сейчас примерно в девять, до темноты атаку не начнут. У нас есть семь часов для того, чтобы крутнуться. Вполне можно успеть.

— А блок-посты? — спросил Илья. — Там наверняка их не один.

— Наш трофей проговорился, что у эфиопов в операции будет участвовать броневик. Так что никаких проблем. Будут думать, что мы — это они. Кроме того, кто будет останавливать военную машину, едущую от Аддис-Абебы? А вон Анбэсса будет им махать рукой и говорить что-нибудь вроде «именем короля». Да и укрепления все построены для обороны со стороны Берлина. Будут попытки остановить — разнесем все к чертям. Если Клаус не врет, броня у него спереди четырнадцать миллиметров, пробьет только крупнокалиберный пулемет или пушка. А крупняка на зусулке нет. Зато у нас пушка как раз-таки есть. Причем в боекомплекте есть бронебойные снаряды, так что и эфиопский броневик можем при нужде грохнуть.

— Ну раз так, тогда шансы есть. Надо только предупредить наш блокпост на сибирке, чтобы по ошибке не долбанули.

— А как быть с локалкой? — подал голос Гриша Смыков. — Сейчас дорогу раскупорим, а завтра сюда команда эфиопов прискачет.

— Дорога все равно уже есть. Пройдет не больше недели, и ее найдут. И обязательно отправят по ней разведку. Зато если нынче у нас все задуманное выйдет, то завтра эфиопам будет не до этой дороги. А то, глядишь, и свой блокпост поставим на этом перекрестке.

— Разумно.

— Тогда вот что, мужики: Тачанка трехместная. Еще двоих могу взять сидеть на мешках. Я ведь еще собираюсь все трофеи увезти. Так что вам придется топать назад пешедралом. Сейчас я с Касаткиным свяжусь, планы согласую и двинемся. Вам приказ, как говорится, на запад, нам — в другую сторону.


Вернулись к локалке. Вывели «Ганомаг» из гаража, загрузили трофеями. Женя подошел к Зеуде отдать последние распоряжения.

— Это — мой человек, его ранило сегодня, когда он защищал твой дом, — сказал он, указывая на Кыбрита. Вот эта девочка, Тэген, тебе поможет. Сейчас я не могу взять их с собой, потому что иду воевать. Эти двое — пленники. Они оба тоже раненые, но вон тот, Тэсэмме, очень опасен. Ты их корми, обращайся с ними хорошо, но будь настороже, держи связанными. Я вернусь завтра, заберу раненых и все остальное, что не смог взять сегодня. И еще: раз появилась дорога, за ней нужен присмотр. Мы деревьев навалили, а ты сделай из них баррикаду, а то нежданные гости могут вырулить прямо к дому. Вообще-то, я не думаю, что в ближайшее время кто-то по ней приедет, но осторожность не помешает. Если же что-то будет, отобьетесь. У вас теперь, не считая дробовиков, две винтовки и автомат.

Вождь кивнул, переспрашивать не стал.


Загрузка...