Черное и белое

Глава 6

Женя проснулся рано. Вчерашней усталости не было и в помине. Голова была свежей и ясной, организм — вполне бодрым. Обязательные ежеутренние упражнения были выполнены быстро, завтрак прошел молниеносно. Пора было идти к гостям.

Женю ждали. Едва он вошел в комнату, все эфиопы разом, как по команде, вскочили с мест и вытянулись по стойке «смирно». Вот только было их нынче лишь четверо. Ну так что, эфиоп с возу — эффект тот же, что от бабы. Женя остановился в нескольких шагах от эфиопской шеренги. Навстречу ему шагнул из строя Мерон. И, не тратя время на ритуальные реверансы и прочие вступления, рубанул:

— Юджин, мы приняли решение.

Женя кивнул, побуждая собеседника продолжать.

— Мы долго обсуждали твои слова, и в конце концов пришли к выводу, что ты предложил честную сделку. Люди, которые имели дело с тобой, говорят, что ты всегда держишь свое слово.

Женя кивнул еще раз.

Мы решили поверить тебе. Мы принимаем твое предложение. Каждый из нас — последний, оставшийся из своего рода. Сейчас нас мало. Мы построим новый поселок, один на всех. Ну а потом попробуем начать все сначала.

Женя был доволен, как слон. Но держать покер-фейс он уже успел научиться, а потому еще раз кивнул и ответил:

— Я принимаю ваше решение. Давайте скрепим наши договоренности.

Договор такого рода — это не банальная купля продажа. У эфиопов на этот случай был свой ритуал. В полном варианте он мог занять целый день. Для этого требовались шаман, белый козленок и куча реквизита. Но за неимением всего этого, обошлись простой формой, которая заняла буквально несколько минут.

— Что ж, — резюмировал Женя, когда все должные слова были произнесены, а все должные действия были совершены, — давайте определим. Что вам понадобится на первое время и как вы будете это оплачивать. И еще: что вы решили насчет стрельбы по своим?

— Мы думали об этом, и это было самое сложное. В конце концов, мы решили, что если наши соотечественники нападут на тебя, то каждый из нас будет воевать не против них, а, в первую очередь, за свою землю и за свой род.

— Что ж, это хороший ответ. А где двое Оромо?

— У них осталось в живых несколько человек из их племен. Поскольку мы не были уверены в результатах наших переговоров, они спрятались в лесах, в двух днях пути отсюда. Ынгыда и Алему ушли, чтобы привести своих людей сюда, на новое место.

Настроение Жени скакнуло еще на пару пунктов вверх. Шесть племен! В один день присоединить шесть племен! Такого и в первые недели после победы над Джамалом не случалось. А если вспомнить, что Смотрящие эти племена числят за Аддис-Абебой, то тамошним начальникам сегодня неслабо икнется.

— Понятно. Давайте сядем за стол и составим перечень необходимых вам инструментов и продовольствия.

Еще через час, переписав начисто многажды исчерканный и переправленный список, Женя взглянул на часы. До сеанса поставки еще оставалось время.

— А теперь, господа, когда мы обо всем договорились, — произнес он, аккуратно убирая исписанные листы в карман, — ответьте мне на несколько вопросов.

— Спрашивай, Юджин, — ответил Мерон.

— Вы были в Аддис-Абебе, и сравнительно недавно. Я говорил вам, что они собираются напасть, и очень скоро. Мы не хотим войны, но нам не оставляют выбора. Проблема же в том, что мы ничего не знаем об этом анклаве. Они не отвечают на запросы по радио, не принимают послов, не поддерживают никаких контактов. Ни официальных, ни тайных. И нам важна любая информация. Поэтому расскажите, пожалуйста, о том, что вы видели в замке. Все, что сможете.

Мерон снова принялся отдуваться за всех:

— Нас не пускали в саму крепость, мы ничего не знаем о том, что находится внутри. Единственно, что могу сказать, это то, что на башнях видны пулеметы. Крепость стоит на берегу большого озера. Рядом с ней нефтяная скважина, нефтеперегонный завод и заправка. Живущие в замке — это привилегированная группа. Их не очень много, чуть больше сотни человек, и все они Оромо. Все остальные работают на них. Могу еще сказать, что вокруг замка и по берегам озера стоит большое поселение, больше сотни домов. И людей там много.

— А ты не знаешь, почему они хотят напасть?

— Точно не знаю, но догадываюсь. Они очень злы на тебя. Ты разрушил многие их планы. Но они боятся — вернее, тогда боялись — открыто напасть на твой форт.

— Интересно, почему.

— Во-первых, ты смог победить Джамала. Он был хорошим командиром, очень хорошим. Из этого люди делают вывод, что ты лучше. Многие солдаты просто боятся тебя. Армия не может хорошо воевать, если солдаты боятся противника. Во-вторых, тогда ты был один, а сейчас у тебя есть поддержка всего Русского Союза. Это не добавляет храбрости.

— Но сейчас они, все-таки, решились.

— Оромо из крепости все время искали возможности для реванша. Наверное, что-то они сумели найти, но я не знаю, что.

— У меня есть информация, что они нашли себе союзников на севере. Ты что-нибудь знаешь об этом?

— Ничего, — развел руками Мерон. — Мы ведь для оромо никто, грязь. При нас не ведутся важные разговоры. И никто нам ничего не рассказывает.

— Но ты…

— Я просто обобщил увиденное мной и услышанное у людей.

— Я знаю, — сказал один из эфиопов с золотым колечком в левом ухе.

— Пирам? — повернулся Мерон к своему товарищу.

— Я знаю, — повторил эфиоп и, повернувшись к Жене, начал рассказывать:

— Ты помнишь, Мерон, что прошлой зимой нас отправили караулить западный блок-пост? В самые морозы. Сами эти…

Тут Пирам сказанул что-то такое, от чего Мерон поморщился и покачал головой. Этого слова Женя не знал. Постарался запомнить и положил себе выяснить значение. Тем временем рассказчик продолжал:

— А как еще назвать тех, кто сидел в тепле, а нас заставлял мерзнуть на посту? Так вот, мне тогда выпало ночное дежурство. Обычно это хорошо. Ночью никого не бывает. Ни врагов, ни начальства. Но в ту ночь из замка прикатила машина. В ней был кто-то из верхних оромо, раньше я его не видел. Но начальник караула его знал. Человек из замка приказал всем уйти в караулку и не подглядывать в окно. Но я как раз в этот момент сидел наверху, у пулемета. Про меня просто забыли, и кое-что мне удалось увидеть. С запада по дороге приехала еще одна машина. Чужая, в крепости таких не было. Она остановилась на минуту. Тот оромо подошел к ней, что-то начал говорить, показывая на крепость. Но тут одна из дверей машины открылась и из нее выпал человек. Ему было плохо, его тошнило. Он выплеснул содержимое желудка прямо на снег перед блок-постом. Я разглядел его. Это был белый человек, европеец.

— Ты сможешь узнать его, если увидишь снова?

Эфиоп кивнул.

Что ж, это подтверждало все то, что говорилось на совещании у Сотникова. Вот только если подготовка к нападению началась еще зимой, то, скорее всего, все вот-вот начнется, времени почти не осталось. Надо срочно передать информацию Бероеву, но сперва закончить дела с эфиопами.

— когда вы построите себе дома, чем вы собираетесь жить, чем кормиться?

— Наш народ всегда занимался земледелием. Мы расчистим достаточное количество земли и будем сажать то, что может вырасти в этих краях. Ты ведь подскажешь нам оптимальные для этой земли культуры?

— Конечно, наш агроном поможет вам с выбором. Я даже дам вам семена для первого посева. В долг, разумеется.

Мерон понимающе кивнул.

— Кроме того, — продолжал Женя, — ты сможешь побывать в других поселках и побеседовать со своими соотечественниками. Думаю, они не откажут тебе в совете.

— Я тоже надеюсь на это. Кроме того, у нас были распространены ремесла. Мы можем плести корзины и изготовлять глиняную посуду. Но это позже. На это у нас будет вся зима.

— Хорошо. Я рад, что у вас есть четкое и конкретные планы.

Женя поднялся из-за стола, эфиопы поднялись вместе с ним.

— Кажется, мы все обговорили. Я рад нашеу знакомству, Мерон.

— Я тоже.

Тут Женя вспомнил о том, что хотел спросить еще вчера.

— Да, Мерон: в каком университете Англии ты получал образование?

Эфиоп улыбнулся.

— Понимаю, меня выдало произношение. Я учился в университете Кардиффа.

— И кто же ты по профессии?

— Я — врач. Терапевт.

Вот это была удача! Свой собственный врач в форте! Правда, Зенгер постарается забрать его в замок Россия, но тут есть несколько доводов, с которыми она не сможет спорить.

— Почему же ты с такой ценной специальностью не остался в Аддис-Абебе?

— На это есть несколько причин. При переносе сюда, в этот мир, я попал в обычный поселок своего племени. И мне пришлось вспомнить все свои умения, чтобы выжить вместе со своим родом. А в дальнейшем никого не интересовала моя прошлая специальность, ты первый, кто спросил об этом.

— Но если бы ты об этом сказал, твоя жизнь тут же бы переменилась. Врачи здесь — большая ценность.

— Это так. Но со мной были мои люди, я не мог их бросить.

— Понятно, — кивнул Женя. Серьезный мужик, этот Мерон Херси. И ответственный, а это очень ценное качество.

— А какие профессии у твоих людей? — продолжил он расспросы.

— Пирам — водитель грузовика, Симмо — гончар, а Ромет — простой пастух.

— Полезные люди.

— Да, — согласился эфиоп.

— Мерон, я предлагаю тебе поселиться в форте. Ты сможешь заниматься исключительно медициной. У тебя будет все, что нужно для комфортной жизни из того, что в моих силах, любые инструменты, любые медикаменты, все, что ты попросишь. Кроме того, в замке Россия есть большое количество врачей, там серьезная прекрасно оснащенная клиника. Ты сможешь свободно общаться с коллегами, расти, как специалист. Возможно, ты станешь руководителем местного филиала клиники.

— Не скрою, Юджин, это очень заманчивое предложение. Но я вынужден отказаться.

— Почему же?

— Я уже говорил тебе, что отвечаю за этих людей, которых я привел сюда. Они поверили мне, и я не могу бросить их сейчас. Когда они устроятся на новом месте, я обещаю вернуться к этому разговору. Но если ты дашь мне с собой небольшую аптечку, я смогу лечить людей в любом месте.

— Разумеется, — кивнул Женя.

— И когда ты сможешь показать нам свободные земли для поселения?

— У меня есть прекрасное место примерно в десяти километрах от форта. Но дороги туда пока что нет, ее предстоит сделать. Сегодня в два часа пополудни приходите к воротам, я отведу вас.

Настроение у Жени, и без того вполне хорошее, поднялось до заоблачных высот. Еще бы — у него селятся не дремучие полудикие люди, а вполне цивилизованные ремесленники. Это при том, что во многих западных районах старой Эфиопии до сих пор пашут деревянной сохой или даже просто ковыряют землю деревянной палкой. Шофер по сравнению с таким уровнем — это просто суперспециалист. Появление же врача — это просто сказочная удача. Кроме того, судя по всему, эти люди — последние, кто остался в их племенах. И их согласие на присоединение скорее всего отзовется каким-нибудь бонусом от Наблюдателей.

Наблюдатели не обманули ожиданий. Терминалу настойчиво пиликал. На планшете светилась надпись:

Значительное расширение этноформата.

Стимулирующая поставка. Доступно 12 шт.

7,62-мм винтовка системы Мосина обр. 1891 г. (1891/30 гг.)

7,5-мм винтовка системы Шмидта-Рубина обр. 1931 г. (Schmidt-Rubin K31)

7,35-мм винтовка системы Манлихер-Каркано M91/38

Женя за последний год поднатаскался по оружию. Конечно, до уровня Касаткина ему было еще далеко, но тут выбор был не слишком сложным. Итальянцы — это, конечно, далеко не самое лучшее. Швейцарские винтовки очень хороши, но сложно устроены, и требуют аккуратного обращения и тщательного ухода. Мосинка же проста и крайне надежна. А куда он будет их использовать? Для себя? Так у него все есть. И карабины, и автоматы. Ему бы пара пулеметов не помешала, а винтари — ни к чему. Значит, будет давать эфиопам. Значит, берем трехлинейки. А вообще интересный момент: в прошлый раз, когда винтовки давали, этих итальянок не было. Зато были немецкие маузеры. А сейчас вот так. Ну, с мосинками понятно — большая часть людей в форте русские. Швейцарские — тоже, есть Клаус. А вот как Италия и Эфиопия связаны? У эфиопов, насколько помнится, своего оружейного производства никогда не было. А, вот что! Ольга как-то давно говорила, что Италия с 1936 по 1941 годы оккупировала Эфиопию. Хотя там и англичане были, и французы краем пробегали, и даже евреи отметились. Лучше бы Наблюдатели «ли энфилдов» подкинули. Эту винтовку Женя успел оценить.

А что, дать эфиопам пару мосинок, и они будут довольны до скончания веков. Опять же, много ли они навоюют с хаудахами, если завтра враг нагрянет? Нет, ополчение надо вооружать. А всю остальную мелочевку наберем в сеанс поставки.

Только стаскали новенькие винтовки в оружейку, как прибежал Федька.

— Дядь Жень, еще какие-то эфиопы!

Вот же понесло их, буквально пачками.

Прежде, чем выйти к воротам, Женя поднялся на стену и посмотрел на новых пришельцев. Перед фортом стояла группа людей. Было видно, что они проделали пешком немалый путь, чтобы попасть сюда. Пятеро мужчин, семь женщин, трое детей, примерно от трех до десяти лет. Одежда весьма бедная, обувь у большинства вообще отсутствует. У ног тощие мешки. У троих из мужчин оружие: два хаудаха и что-то длинноствольное, скорее всего дульнозаряное, как бы не кремневое ружье. Точно, кремневое — вон, пороховница висит на боку. Хорошо еще, не фитильное. Вряд ли это засланцы из Аддис-Абебы. Ну что ж, будем разговаривать.

Женя вышел из ворот и остановился перед людьми. Сейчас, вблизи, крайняя их бедность и истощенность буквально бросались в глаза. Да, такое инсценировать затруднительно.

Эфиоп с музейным экспонатом в руках подошел к Жене и начал говорить. Знаний амхарского хватало, чтобы вполне понимать сказанное и строить простые фразы. Помогало и то, что в эфиопском много заимствований из английского.

— Селам, масса Юджин. Я — Зеуде, вождь племени Гуджи народа Оромо.

— Здравствуй, Зеуде. Я вижу, ты и твои люди проделали трудный путь, чтобы прийти сюда. Что же привело вас ко мне?

— С тех пор, как воля Всевышнего перенесла нас на эту землю, мы жили в предгорьях к юго-востоку от Аддис-Абебы. Как и многие поколения наших предков, мы обрабатывали землю и растили ячмень и просо. Конечно, здесь было труднее жить, но у нас были хорошие земли у небольшой реки, текущей с гор, мы собирали обильные урожаи и были довольны своей жизнью. Но недавно на нашей земле нашли уголь. Пришли люди из Аддис-Абебы и там, где еще недавно были наши поля, теперь выкопана огромная яма. Мы и раньше не видели от них ничего хорошего, хотя отдавали им четвертую часть урожая и добычи и, сверх того, посылали своих мужчин на работы. А теперь, когда мы пытались протестовать, солдаты просто сожгли наши дома. Мы остались без урожая и зимой, без сомнения, нас ждет голодная смерть. У нас нет средств, чтобы купить еду и семена для посева на будущий год.

«Вот же суки», — подумалось Жене. — «Своих же людей выгоняют. Видимо считают, что у них есть лишние. Ну да ничего, у нас-то лишних нет и, надеюсь, не будет. Но и так просто и легко принимать их тоже не стоит». Тем временем, Зеуде продолжал.

— Мы слышали много рассказов о тебе. О том, что ты великий воин и мудрый правитель, что ты щедр и справедлив. И мы решили прийти к тебе в надежде на помощь. Гуджи просят тебя дать им землю в твоих владениях, семена для посева и достаточно еды, чтобы пережить зиму. Но ты не подумай, Гуджи не попрошайки! У нас есть, чем тебе заплатить. По дороге, в полудне пути отсюда, мы нашли еще нетронутый склад.

— Почему же ты не взял этот склад себе? У тебя было бы жилье, еда, инструменты, а, если повезет, то и машины, и оружие.

— Все так, но склад охраняет огромный зверь, вдвое больше самого большого медведя. Ты видишь, с нашими ружьями не справиться с крупным зверем. А для того монстра нужна, наверное, пушка. Я не сомневаюсь, что ты сможешь убить зверя. Я прошу отдать Гуджи этот дом и землю вокруг него. За это я отдам тебе половину всего, что есть в этом складе. А в дальнейшем Гуджи будут ежегодно отдавать тебе четверть урожая, как раньше отдавали людям из Аддис-Абебы.

Вот засранец! Ведь если бы не зверь, он бы просто поселился там и забрал себе все, что есть на складе. Но надо сказать, делить предлагает сравнительно честно, пополам. А ведь в ближнем радиусе никаких локалок не оставалось, все было разведано и оприходовано. Это что выходит, опять Наблюдатели докидывают ресурсы? Очень интересно. Возможно, в скором времени пойдут эфиопы, потащат технику на обмен. Вот только чем бить такую тварюгу? Но попробуем. На худой конец, пулемет есть, так что завалим.

— Ты заинтересовал меня, Зеуде. Я близко к сердцу принял беды, постигшие твой род. Но мне нужно время, чтобы подумать над твоей просьбой и принять решение. Тебе тоже стоит подумать, и вот о чем: люди из Аддис-Абебы в любое время могут напасть на меня, и мне придется убивать их. Какую сторону ты займешь в этом случае? Будешь ли ты готов стрелять в соотечественников? Ты не сможешь остаться в стороне. Или ты будешь сражаться за меня, или против. Я вернусь через час после полудня, выслушаю твой ответ и объявлю о своем решении. А пока мои люди накормят вас.

С этими словами «великий воин и мудрый правитель» удалился.

— Что думаешь, Иваныч? Мне кажется, им можно поверить.

Женя опять отвлекал Григорьева от проекта. Тот, хоть и был не в восторге от этого, но недовольства не выказывал, понимая, что дело по сути своей государственное.

— А что тут думать? Простые люди, бесхитростные. Не без лукавства, конечно. Но какой вождь не станет лукавить, чтобы своему племени лучший кусок добыть? Вон как он тебя улещивал, дифирамбы пел «мудрому и щедрому». Вряд ли этот Зеуде много присочинил. И в своих запросах он, в общем-то, скромен. Ничего лишнего не попросил. Что же до четверти урожая, то можно так сделать: он будет по твоему заказу растить то, что тебе нужно. Зато привлекать на работы — это будет полезно.

— А почему бы просто не дать им всего и пусть живут?

— Вишь ли, тут есть один момент: чем труднее достается что-либо, тем оно дороже ценится. То есть, дорого доставшийся инструмент они не будут ломать, бросать, портить. Опять же, если ты предложишь слишком много, а цену возьмешь слишком низкую, то могут решить, что ты просто не понимаешь стоимости своих вещей, а, значит, тебя можно безнаказанно дурить. Могут попытаться вообще сесть тебе на шею. И куда ты денешься, если уже их принял и землю дал? Это с тем врачом ты можешь цивилизованно говорить об абстрактных вещах. Здесь же все должно быть предельно конкретно и четко разложено: что они получают и что за это отдают. Кстати сказать, это касается и технологического уровня даваемых вещей. Тому же эфиопскому водителю можно спокойно дать бензопилу и знать, что он будет ее беречь и за ней ухаживать. А вот этот Зеуде через месяц придет, скажет, что пила не работает и потребует новую. И ты ему дашь. А окажется потом, что бензин неправильно с маслом развели, или еще что-нибудь в этом роде. А если они станут гвозди пилить, порвут цепь, и та отхватит горе-пильщику полноги, то виноват в этом окажешься ты. Так что щедрость проявить нужно, но в меру. И за эти щедроты они должны обязательно платить. Тут уже сам подумай, что и за что с них можно брать.

— А про эту локалку что думаешь? Не может быть подставой?

— Может быть, а может и не быть. Тут же вот как выходит: если локалка стоит и ее охраняет пещерник, то атакующие отряды могут запросто зверя грохнуть и избушку выпотрошить. Если же это подстава, то можно принять меры. У нас людей хватает. Скажем, ты с парой человек пойдешь на зверя, а еще три-четыре бойца скрытно двинутся за вами следом и, в случае чего, прикроют. Вечером Касаткин смену гарнизона привезет, договорись с ним, чтобы задержался до твоего возвращения. Тогда сможешь и людей в лес повести, и форт не оголишь. И вообще, тебе неплохо бы уставы воинские почитать, да с тем же Петровичем тактикой позаниматься. Чувствую я, пострелять еще не раз придется. Не по эфиопам, так по шведам. Или еще какой чухонец объявится.

— Тогда расскажи, из чего пещерника убить можно.

— Тварь это живучая и прыгучая. Мы, когда еще со стен Сибири ее мочили, уцелели только потому, что сидели наверху, она допрыгнуть не могла.

— Вот я потому и спрашиваю, чтобы можно было издалека его прикончить.

— Вообще говоря, тут бы снайперку крупнокалиберную. Или ПТР. На худой конец — охотничий карабин «Тигр» под патрон 9,3х64.

— Где ж я тебе такое возьму? — вздохнул Женя. — Смотрящие нарезное оружие, тем более, крупный калибр, жестко ограничивают.

Григорьев почесал затылок.

— Тогда можно попробовать нарезные штуцеры, например, Holand Holand под патрон.600 Nitro Express. Есть крупнокалиберный гладкоствол. Вот хотя бы наш КС-23. Но это все для близких дистанций, 50–70 метров, максимум 100. Да и отдача у этих монстров зверская, запросто может с ног свалить. Но и с пулеметом тоже можно. Вон, МГ-34 есть, пару лент засадить, да из карабинов добавить — скопытится. Могу еще совет дать: чтобы не скакал зверь, бей по суставам. Обездвижишь — потом хоть ножиком зарежь.

— Ладно, спасибо. А сам не хочешь на пещерника сходить? Ружья я добуду.

— А что, можно и сходить. Но пулемет для страховки возьмем обязательно.

На улице стояло лето. Может, для эфиопов это и не жара, но вот Женя натурально обливался потом. Наверное, даже будь на дворе зима, он бы тоже взмок, потому что побегать туда-сюда пришлось изрядно. К эфиопам одним, к эфиопам другим, к Иванычу, в радиоузел. По лесенке вверх, по лесенке вниз, вверх-вниз, вверх-вниз… Так и утренней зарядки не понадобится для поддержания формы. А потом как-то раз — и уже время поставки, пора идти заказ делать. А он еще только в уме слегка прикинул, что нужно брать.

Наобещал он эфиопам немало, а ведь все эти железяки изрядно весят. С другой стороны, ему нужно обеспечить две группы поселенцев, так что имеет смысл сразу взять два комплекта барахла. Тут кстати пришелся и суммированный вес за два дня.

Вначале Женя подумал о фискарсовских топорах и титановых лопатах. И по весу легче, и вообще круче. Во всяком случае, для себя он брал бы именно это. Потом он вспомнил сентенции Иваныча и резко сбавил обороты. Вот, к примеру, топор. Сломается у «фискарса» стеклопластиковая рукоять, и что? И все, можно выкидывать. Или долго и нудно выколупывать пластик из железяки. А было бы простое березовое топорище, можно было бы новое и самому вырезать. А раз так, зачем вообще заказывать деревяшку? Взять только топор, нормальный, из хорошей стали. И экономии, считай, грамм триста на каждом выйдет. А лопата? Что, в лесу черенок не найдется? А у лопаты черенок запросто может больше штыка весить.

Теперь про материал: Сломанную железную лопату можно заварить в кузнице. А вот титановую — только на специальном оборудовании в среде инертных газов. А откуда у эфиопов такая сварка? У Сотникова и то нет, так что проще, проще, без высокотехнологичных изысков. Так что, следуя заветам Григорьева, брать будем самый простой инструмент. Качество металла, естественно, обеспечим. Ну и бонусом, сверх обещанного, в каждый комплект по точильному камню и по трехгранному напильнику.

Ну вот, с обязаловкой покончено. Пришло время попробовать взять суперпушку.

Женя хихикнул про себя: суперпушка для супертушки. Но смех смехом, а дело-то серьезное. Что там имеется в загашнике у Наблюдателей?

«Оружие нарезное». «Винтовки охотничьи».

Позиция недоступна. Перейдите к другой позиции.

Ну и ладно. Собственно, это ожидалось. Хотя была, конечно, надежда. Тогда пойдем другим путем.

«Оружие гладкоствольное».

Вот тут без проблем. Но с патронами напряг — нет готовых пулевых калибром больше 12. Разве что самому снаряжать. А тут пробовать нельзя, нужно сразу наверняка. А что там Иваныч говорил про нитро-экспресс?

«Оружие нарезное». «Штуцеры охотничьи».

О, проскочило! Ну, давай парочку закажем. И патронов полсотни. И наушники, чтобы не оглохнуть. Вот теперь держись, пещерник, белая северная лисичка непобедима, и она идет за тобой!

В час дня Женя вышел к воротам. Его уже ждали.

— Ты подумал над моими словами, Зеуде? — спросил он вождя.

— Да, масса Юджин. Если ты примешь меня и поможешь моему племени пережить эту зиму, Гуджи будут сражаться за тебя.

Ну вот, что, собственно, и ожидалось. Бесит только, что нельзя было сразу все решить, ради политеса требовалось изобразить раздумья «легендарного Юджина». Тьфу! Ну и посоветоваться с Григорьевым тоже было не лишним. Ну а теперь принять величественную позу, побольше пафоса в голосе и вещать. Главное, чтобы не стошнило от собственной запредельной крутости.

— Если так, то я готов принять твой род. Я дам тебе землю, где вы будете жить. Дам инструменты для работы и семена для посева, если они не найдутся в том доме. Дам оружие и патроны, чтобы Гуджи могли охотиться и защищаться от врагов, и достаточно продуктов, чтобы вы не бедствовали зимой. Взамен я потребую от вас четвертую часть от всей добычи и участия в общих работах. Например, мне нужно будет прорубить просеку от будущего селения Гуджи до форта. Если на мои земли придут враги, то, кто бы они ни были, мужчины Гуджи должны будут сражаться с ними. Нужно ли тебе время, чтобы обдумать мои слова и принять решение?

— Мне не нужно времени, чтобы увидеть, кто на самом деле друг, а кто враг. Я принимаю твои условия. Гуджи станут частью твоего народа.

— Тогда завтра утром пойдем к складу. Я убью зверя и отдам тебе дом и земли вокруг. Мы вместе посмотрим, что хранится в этом доме и по справедливости разделим имущество. Отныне и навсегда Гуджи будут под моей защитой.

Эфиоп приосанился и придал своему лицу торжественное выражение.

— Я, Зеуде, вождь Гуджи, благодарю тебя, Юджин, от всего племени. Да благословит тебя Аллах.

— Я принимаю твою благодарность, Зеуде. До завтра ты и твои люди смогут отдохнуть в доме для моих гостей. Я вернусь к тебе завтра утром. А сейчас мне нужно заняться другими делами.

Прям как в старые добрые времена. То ни гроша, то вдруг алтын. Уж почти год, как никто не просился под крыло. Все племена сектора присоединились к анклаву в первые месяц-два после смерти Джамала и развала его войска. А тут дважды за день звякает. Ну что, пойдем посмотрим, что выписали наблюдатели за этот случай.

Терминал пиликал, но не так, как обычно. Тон сигнала был совсем иным, мелодичным, переливчатым.

Расширение этноформата за счет части селективного кластера.

Стимулирующая поставка.

Выберите:

Пулемет ДШК, 4 шт.

Отара овец, 12 шт.

Вот тут Женя призадумался. С одной стороны, четыре ДШК наглухо перекрывают все подходы к форту. При таком вооружении атаковать его можно только на танке. Учитывая надвигающуюся угрозу, лишними они не будут. Но четыре пулемета — два своих, два у бероевских ребят — у него есть. Пусть не крупняк, пусть винтовочного калибра, но против пехоты больше и не надо, а броня здесь, на платформе, дефицит. А если брать, то кого на ДШК поставить? Людей у него не лишку. А с другой стороны — вот, пожалуйста, то решение, которое он так искал. Если он начнет разводить овец, то у него всегда будет мясо, молоко, сыр и шерсть. Шерсть можно прясть, и из этой пряжи Люда Гонтарева наделает шерстяных тканей. Или же Настя навяжет свитеров и шапок. А можно — валять, делать войлок и катать валенки. Ткацкий станок, да и шерстобитный, можно автоматизировать, прикрутить к ним паровой привод. Или электрический. Электричества они потребляют во много раз меньше плавильной печи. Тогда можно наладить массовый выпуск шерстяных тканей. Да это же ключ к экономической независимости форта! Пусть на Алтае горнорудная отрасль, в замке Россия — металлургия и металлообработка. А его форт займется легкой промышленностью. И это будет его уникальный товар, его звено в общем разделении труда Союза. Так что перекуем мечи на орала. Да здравствует мирный сельскохозяйственный труд! Только вот вопрос: кто-нибудь в форте знает, как обращаться с этими овцами? И куда их сбросят? Они же разбегаться начнут! Да и кормить их надо, сено на зиму запасать. Вот не было у бабы забот…

Женя поднялся на стену. Уфф, все-таки наблюдателям свойственен комплексный подход: в сотне метров от восточной стороны появилась бревенчатая стайка с загоном, по которому бродили и блеяли результаты выбора. Рядом со стайкой были аккуратно сложены несколько тюков прессованного сена. Теперь нужно будет выделить пару человек на это хозяйство и притащить каналом литературу по овцеводству. А если все-таки эфиопы нападут? Они ценную скотину просто зарежут на мясо. Или пристрелят в ходе боевых действий. Надо сегодня же, ну край — завтра, угнать овечек подальше отсюда. Кстати… у эфиопов, кажется, был пастух?

Ворота форта открылись, и из них выкатился квадр с прицепом. Прицеп был основательно загружен.

— Вот, Мерон, то, что я тебе обещал.

Женя наблюдал, как эфиопы разглядывают инструмент. Берут в руки, оценивают и, одобрительно кивая, кладут обратно.

— А что, ты сможешь довезти все вещи прямо до самого места?

— Нет, конечно. Только до границы леса. Но зачем лишний километр тащить тяжести на своем горбу.

— Действительно, спасибо.

— Тут еще продукты на вас четверых, примерно на месяц: крупа, консервы. Ружья у вас есть, я положил полсотни дробовых патронов, чтобы вы могли охотиться.

— И за это спасибо.

— Мне важно, чтобы у вас все получилось, и чтобы вы, а особенно — ты, Мерон, выжили. Так что вам я даю чуть больше, чем другим.

Эфиоп понимающе кивнул.

— У меня есть к тебе одно дело, — продолжил Женя.

— Тут совсем недавно, практически, час назад, у меня появилось небольшое стадо овец. Но ни я сам, ни мои люди совершенно не умеют с ними обращаться. А у тебя, как я помню, есть пастух.

— Есть. Но ты ведь понимаешь, что сейчас, в первые недели, каждый человек нам жизненно необходим.

— Я это понимаю, — настаивал Женя, — но дело в том, что в самое ближайшее время это поле вокруг форта может стать полем битвы. Нужно отогнать стадо туда, где оно будет в безопасности и последить за ним.

— До осени не так уж далеко, а на четверть меньше работников — это на четверть дольше строительство.

— Думаю, вы успеете. К тому же, я заплачу за работу.

— И чем же?

Женя мигнул Федьке, тот соскочил с квадрика и метнулся в форт. Вернулся он буквально через минуту, неся две новеньких, еще не оттертых от пушечного сала, мосинки и цинк патронов.

— Вот!

Парень скинул оружие и патроны в прицеп и снова прыгнул в седло.

Топоры и пилы тут же были забыты. Будущие поселенцы осторожно, чтобы не испачкаться в смазке, брали в руки винтовки, осматривали, дергали затвор, прикладывались… Ну да, полноценная винтовка — это вам не закоцанный хаудах, у которого стволы примотаны к ложу синей изолентой.

— Ну что, Мерон, мы договоримся? А то, вон, стоит племя Гуджи. Там, наверняка, тоже найдется человек, который разбирается в скотине, а с оружием у них намного хуже, чем у вас.

Действительно, мужчины Гуджи стояли неподалеку и старательно делали вид, что им совсем неинтересно происходящее у ворот. Но когда дело дошло до оружия, они не удержались. Подходить, конечно, не стали, и вслух ни слова не произнесли, но взгляды были весьма красноречивы.

— Умеешь ты, Юджин, договариваться, — усмехнулся Мерон. Хорошо, я согласен.

— Так, по рукам?

— По рукам.

Глава племени Херси и глава форта Заря скрепили заключенное соглашение крепким мужским рукопожатием.

— Раз мы обо всем договорились, не будем терять время. Идем.

Женя взял с собой Григория и Клауса. Иваныча решил не трогать — пусть творит. У кромки леса эфиопы выгребли из прицепа все до последнего гвоздя, навьючились по максимуму, но никому не позволили им помогать. Мол, это теперь их имущество, и они не могут заставлять других тащить свои вещи. Спорная позиция, потому что перегруз на каждого вышел изрядный. А как следствие, пришлось делать короче переходы и чаще останавливаться на отдых. В итоге, тащились на час больше, чем было запланировано. Зато получился интересный разговор с Мероном. Женя не смог бы сказать, как у него возникла мысль задать именно эти вопросы. Но результат…

— Как вы сюда добирались? — спросил он Мерона. — Ведь все дороги контролируются солдатами из Аддис-Абебы.

— Дороги они, конечно, охраняют. Но леса — нет. Где находится твой форт, знают все. К востоку отсюда, примерно в трех днях пути, лежит горное плато. Мы шли по нему лесом, пока не дошли до его края. Оттуда видна башня твоего форта. Дальше — три дня пути через болота. Там плохие места.

— Понимаю. Болото — не самое приятное место.

— Дело не в болоте, хотя идти по нему, действительно, удовольствия мало.

— А что же тогда?

— Там есть одно место. Мы дошли к нему на второй день после того, как спустились с плато. Ты знаешь, я не суеверен, но там вспомнил все самые страшные легенды и предания из тех, что рассказывали старики.

— И что же это за место?

— Это озеро. Очень странное озеро. Оно идеально круглое и вода в нем черная. Если подойти близко, то вода становится красной, и со дна доносятся жуткие звуки. Можно подумать, что там живут злые духи. Мы все многое видели и нас трудно испугать, но от того места мы бежали без оглядки. А потом шли без сна полночи, чтобы только не ночевать рядом с этим ужасом.

Женя едва не подпрыгнул на месте. Еще один форт! Ну и что, что утонул в болоте. Было бы желание, можно и воду отвести, и дренаж устроить, и дамбу насыпать. А шарик-активатор у Сотникова есть. Женя сам ему отдал, а новых фортов с тех пор не возникало. С трудом удерживаясь от желания немедленно кинуться к рации, он продолжил расспросы.

— А еще что?

— Да, в общем, все остальное вполне обычное. Разве что мы видели крышу посреди болота, но не стали подходить. Затопленный дом нам был ни к чему. Разве что разобрать, вытащить и заново сложить на сухом месте. Но сейчас мы идем в другую сторону.

— Ты сможешь отвести меня туда? И к озеру, и к тому дому? Я сам хочу все это увидеть.

— Хорошо, мы тебя отведем. Но…

— Договоримся, Мерон.

— Договоримся.

Некоторое время Женя шел молча, переваривая услышанное и строя планы. Потом вдруг вспомнил вчерашний рассказ эфиопов и продолжил расспросы:

— Скажи, Мерон, а как звали того человека, который позвал вас к Джамалу?

— Никто не знал его имени. И никто не знал, откуда он пришел. Но я сам видел его и смогу узнать. На правой щеке у него большой шрам.

— То есть, это был человек Джамала?

— Не знаю, вряд ли. Он пришел, предложил, уговорил. Но его самого у Джамала никто не видел. Про него, как и про тебя, ходит много слухов. Порой, самых невероятных. Но только выяснить, что правда, а что сочинили люди, невозможно. Он просто убивает тех, кто пытается что-нибудь о нем узнать.

— Понятно… И еще: вы долго колебались, соглашаться на мое предложение или нет. А что стало самым весомым аргументом «за»?

Ответ был для Жени довольно неожиданным:

— Ты обещал помочь возродить род.

Место, которое решили определить для поселенцев, было просто шикарным. В другое время Женя с удовольствием построил бы себе там дачу. Небольшое лесное озеро с выбегающим из него ручьем, обширная поляна на берегу, светлый сосновый бор — красота!

— Живите здесь, стройте дома, расчищайте поля. Ваша земля будет продолжаться на половину дневного перехода от этого места. Я обещаю, что никто не выгонит вас отсюда. Через четыре дня я со своими людьми приду к тебе, и мы пойдем смотреть твое плохое озеро и крышу на болоте. Могу порекомендовать не просто валить деревья на постройку домов, а вырубать просеку в сторону форта. Так вы и построитесь, и часть дороги пробьете. Еще могу посоветовать валить леса вдвое больше, чем нужно, и половину оставлять на просушку. Дома, сложенные из сырых бревен, недолговечны. Но вы сможете в них прожить до тех пор, пока не просохнет заготовленный лес.

— Спасибо, Юджин, я не знал этого.

Мерси говорил вполне искренне.

— Когда разберемся с ближайшими проблемами, я пришлю к тебе человека. Он сам строить уже не может, но как рубить бревенчатые дома, знает хорошо. Подскажет, поможет.

— Юджин, боюсь, я не смогу расплатиться с тобой за все это.

— Не прибедняйся, Мерон. Ты прекрасно понимаешь: это все от того, что ты врач. Ты нужен мне, и нужен еще сотне человек. Здесь в округе только одна медсестра, и людей с любым мало-мальски сложным заболеванием мы отправляем в замок Россия. Сам понимаешь, что не каждое племя отправит своих людей непонятно куда. А ты сможешь помочь им здесь. Потому я тебя и зову в форт. В конце концов, поставим тебе дом снаружи, чтобы любой мог прийти к тебе в любое время. Построим небольшой стационар, на три-пять коек, чтобы люди из племен могли у тебя лечиться.

Мерон вздохнул.

— Заманчиво, очень заманчиво. Но не в этом году. Я говорил тебе: я в ответе за своих людей. Когда они обоснуются на новом месте, мы вернемся к этому разговору. Обещаю.

Настал черед Жени вздыхать.

— Жаль. Но хорошо, я подожду. А пока… Жора, Клаус, несите сюда!

Смыков и Лори притащили свой рюкзак.

— Вот тебе еще немного патронов для гладкоствола. Картечь и пули. Вот еще чай и сахар. Вот рация и две запасных батареи. Пользоваться несложно, я тебе покажу. И вот еще, лично тебе лично от меня.

Женя достал из рюкзака револьвер в кобуре.

— Держи. Можно сказать, от сердца отрываю. Имей в виду: заряжен. И вот еще к нему горсточка патронов. Я понимаю, что ты доверяешь своим людям, но постарайся не показывать его никому. Так, на всякий случай. Будет твое тайное оружие на крайний случай.

— Я… — начал было Мерон.

— Ничего не говори. Помни: ты мне нужен живым и по возможности целым. Да, вот еще:

Женя достал из своего рюкзака пластмассовую коробку с красным крестом.

— Малый хирургический набор. И к нему вот, — он достал еще одну коробку, — основные медикаменты. Не очень много. Закончатся — приходи, дам еще. Будет нужно что-то конкретное — опять же говори, я добуду. Ну, ладно: мне пора. И напоследок: я в ближайшие дни жду нападения. Сколько будет народа, кто, откуда — точно не знаю, но то, что большая часть будет из Аддис-Абебы, это очевидно. Вроде, через вас они пройти не должны, но в любом случае будьте начеку. Рация у вас есть, в случае чего, сообщай. Частоты там, вместе с инструкцией.

Женя поднялся, Мерон — тоже.

— Спасибо за все. Ты дал нам больше, чем я надеялся получить. Но я не люблю быть должным.

— Не переживай, я дам тебе возможность расплатиться. Завтра пущу в поселки информацию о тебе, и через неделю у тебя будет весьма обширная практика. До встречи, Мерон.

— До встречи, Юджин.

Вернулись в форт уже затемно. Всю дорогу Женя размышлял об открывающихся перспективах и возникающих потребностях. Сейчас август, садить что-либо уже поздно. До зимы новые поселки успеют только-только построиться и, может, пробить просеки к форту. Дороги, конечно, очень нужны. Нужна возможность быстрой переброски сил в случае возникновения угрозы в одном из поселков. Ну и возить, все-таки, легче, чем таскать. Интересно, то, что звякнуло утром — это за всех эфиопов, или только за оставшихся четверых? Было бы хорошо, если бы за тех двоих Наблюдатели еще чего-нибудь подкинули. Тех же пулеметов, например.

Поехали дальше. Урожай будет только через год. Значит, до того времени эфиопы будут сидеть у него на шее. Он будет должен их кормить, по крайней мере, до следующего августа. Давай посчитаем: четверо этих, еще минимум шестеро вместе с теми двумя, еще полтора десятка сегодняшних — двадцать пять ртов. Более, чем удвоение народа. Ну, круп, допустим, можно набрать. Мясо, рыба — пусть охотятся и ловят. Сколько нужно того же риса на неделю? При трехразовом питании — семьдесят пять порций в день. В одном килограмме примерно шестнадцать порций. Возьмем пятнадцать для простоты счета. Итого на неделю нужно тридцать пять килограмм крупы. В принципе, вполне приемлемо. Канал такую нагрузку потянет. А если еще придут? У него сто пятьдесят килограмм в день. Если в неделю один день поставки расходовать на прокорм эфиопов, то получится до ста человек, если держать на крупе. Конечно, это не очень хорошо. Но выгонять людей накануне зимы как-то не хочется. Да и есть вероятность, что если тут все сладится, а год подождать — не так много времени, то переток племен от Аддис-Абебы к нему усилится, потихоньку можно и до затопленной платформы добраться. А вообще было бы неплохо обсудить этот вопрос с Сотниковым, он мужик головастый, да и возможности у него другого уровня. Может, закинет на барже одним рейсом несколько тонн зерна или крупы, да и закроет тему. А Женя в качестве компенсации возьмет какие-нибудь ценные вещи канальной поставки. Хотя бы тот же металлорежущий инструмент.

Вспомнилось сегодняшнее сообщение на терминале: расширение за счет селективного кластера. Раньше такого не было. Причем, и у Сотникова не было. А что такое селективный кластер? В его ситуации, это Аддис-Абеба. То есть какое-то племя, вначале присоединившееся к их анклаву, целиком перекинулось к нему. За присоединение монокластера Наблюдатели дают бонус. А за потерю? По логике вещей, должны наказать. Какое будет наказание, можно только гадать. Но вот Сотникову эта информация будет очень интересна.

Мысли перекинулись на другую тему. Интересно, насколько сельскохозяйственные навыки эфиопов поддаются коррекции? Климат совершенно другой, другие почвы, другие культуры, другие сорняки и другие вредители. Как бы не пришлось учить их всему этому. Конечно, они где-то и как-то хозяйствовали, но кто ж знает, как именно. Агроном в форте есть. Вопрос — послушают ли они. Тем более, женщину. У них на старой Земле местами еще деревянной сохой пашут. А тут? Нужно учить севообороту, применению механизации, обращению с техникой… Зато можно, например, в счет оброка часть земель заставить засеивать льном и получать волокно для производства тканей.

Детей надо отдельно учить. Ну, тут Жене есть чем похвастать. Он много разговаривал с вождями, убеждал, приводил всяческие доводы и вот теперь в этот год после сбора урожая пятеро парнишек из разных племен поедут в замок Россия учиться. Этого, конечно, мало. В идеале, все эфиопские дети с определенного возраста должны проходить обучение вместе со своими сверстниками из остальных поселений анклава. Но это дело будущего. А пока нужно сосредоточиться на текущих проблемах.

В форте уже ждал Касаткин.

— Ну что, капитан, — сказал Женя после взаимных приветствий, — есть одна тема. Как раз по твоей части. Если выгорит — можно будет крупно наказать эфиопов. А если повезет, то и не только их. Давай я расскажу тебе, что знаю, и будем писать диспозицию. Пошли, сядем поближе к рации. Бероеву тоже будет интересно поучаствовать в разговоре.