Чернушка

19

Сутки Чернушка не отходила от малышей ни на минуту. Материнство наполняло ее таким блаженством, что она просто обмирала, ощущая, как копошатся у нее на брюхе маленькие слепые комочки. Хотя в норе было сыро, лисята от этого не страдали — их согревала Чернушка.

На второй день она подошла к выходу из норы и нашла там кучу еды, оставленную лисом. Кроме мелких птичек, там было несколько мышей и полуживая сойка. Сойка глядела на нее своими серыми, застывшими от ужаса глазами, и Чернушка поскорее перегрызла ей горло и слегка заморила червячка. Съев сойку, она тут же вернулась к слепым лисятам, которые расползлись по норе в поисках ее теплого тела.

Весна наполняла лес ароматом новых листьев, река постепенно, словно в изнеможении, спадала и входила в берега; ветви ив склонились над омутами, в которых суетились юркие усачи — искали место, где им метать икру. По шоссе проезжали телеги, легковые машины, грузовики. Фокасинов давно уже вышел с лопатой поправлять дорогу. Голоса людей, тарахтенье телег и рев машин весь день оглашали ущелье, а Чернушка по-прежнему жила в своей темной норе. Лишь иногда она выбиралась из нее, бежала на дно лога и жадно лакала воду.

Лис регулярно приносил ей свою добычу и покорно оставлял ее у входа в нору. Внутрь Чернушка его не пускала, боялась, что он съест детей. Но когда у них прорезались глаза и они начали вставать на свои тоненькие ножки. Чернушка стала впускать в нору отца, и дождливые дни он проводил со всем семейством.

Лисята начали играть — сперва с хвостом матери. Хвост ходил из стороны в сторону, и лисятам это представлялось очень забавным, они его подстерегали и кидались на него; потом стали играть между собой. Глаза, которые позже должны были стать желтыми, сейчас были синие, а непомерно большие уши делали лисят очень смешными. Уши росли быстрее, чем все прочие части тела, и все больше торчали над их широкими лбами, и лисята то и дело старались их почесать. Не менее забавными были и длинные мордочки, остренькие и тонкие.

С каждым днем лисята становились проказливее. Им уже не хотелось сидеть в тесной норе, и они начали делать попытки выглянуть из нее. Но внешний мир пугал их. Высунув голову из норы, лисенок замирал, усиленно шевелил своими большими ушами и моргал младенчески синими глазами. Дальше он не решался ступить и шагу. Чернушка позволяла детям ходить по норе, где им хочется, но, когда кто-нибудь из лисят слишком долго задерживался у выхода, она звала его назад, а самых непокорных брала в зубы и водворяла обратно.

Иногда возле норы появлялась белка или белодушка. Чернушка сразу чувствовала близость зверя и вся настораживалась. Слух у нее был сейчас еще острее обычного.

Когда, лисятам пошла четвертая неделя и они достаточно окрепли, их уже ничто не могло удержать в норе. Отец теперь приносил им живых птичек и грызунов. Он нарочно не убивал их до конца и отдавал лисятам, начинавшим жестокую борьбу с беспомощными зверьками. Самыми продолжительными и веселыми были игры с мышами. Чернушка и лис были тут же. Жертву отпускали, она пыталась спастись бегством. Лисята бросались на нее, но движения у них были неточные и неуверенные. Игра длилась до тех пор, пока мышь не забивали. Если ей удавалось выскользнуть из лап малышей, отец и мать снова ее ловили и возвращали на арену. Чернушка показывала лисятам, как надо прыгать. Она делала длинный и красивый прыжок, не задевая мыши лапами. Лисята старательно ей подражали.

На лесных полянах появились майские жуки, очень понравившиеся лисятам. Мать выводила их теперь под вечер, когда стада уходили и пастушьи дудки смолкали. Тяжелые жуки проносились низко над землей, растопырив свои светло-желтые латы. Лисята ловили их на лету и мгновенно проглатывали — это было их любимое лакомство. В это время Чернушка оставалась с лисятами одна, так как отец уходил на охоту.

Позднее она стала водить детей на поля, чтобы уже по-настоящему выучить их ловить мышей. Однажды в теплую июньскую ночь она повела их по тропинке, по которой когда-то сама ходила со своими братьями и сестрами учиться охотиться на мышей. До поля было довольно далеко, и семейство двигалось с большими предосторожностями. Малыши следовали за Чернушкой по пятам. Поблизости мелькнул козодой, какая-то птичка испуганно вспорхнула из-под самого их носа. В темном лесу зашелестел вечерний ветер.

Когда лиса с выводком добралась до поля, оно было уже ярко освещено лунным светом. Высокая рожь казалась серебряной, по ней волнами пробегали серебристые блики луны. Над колосьями вспыхивали и гасли фосфоресцирующие огоньки светляков. Трава на межах издавала резкий запах, от которого в носу щекотало.

Чернушка залегла в траву и стала слушать. Какой-то зверь направлялся прямо на них.

Вот он подошел к краю поля. Шум затих и начал отдаляться.

Чернушка поднялась, высоко прыгнула и исчезла в серебристом море ржи. Скоро лисята увидели, что мать сражается с хорьком. Хорек пищал и метался. Лиса яростно на него набрасывалась. Хищный черный зверек отвечал ей тем же. Она била его лапами, но схватить не решалась.

Появление лисят смутило хорька. Он попробовал улизнуть. Чернушка воспользовалась смятением противника и ухватила его зубами за спину. Хорек запищал, из вернул свое гибкое тело и вцепился когтями ей в морду. Чернушка разжала зубы. Хорек попятился, сделал несколько прыжков и запищал еще жалобнее. Теперь он уже не осмеливался показывать спину, боялся, что лиса снова его схватит, и, сжавшись в комок, приготовился дорого заплатить за свою жизнь. Но Чернушка оставила его в покое. Запах хорька был ей отвратителен. Она вообще никогда бы на него не польстилась, если бы с ней не было лисят.

Она повела детей на другой конец поля. Там семейство наткнулось на ежа. Тот немедленно свернулся в клубок, выставив все свои иголки. Лисята искололи себе лапки, а мать тщетно старалась ухватить его за брюшко, где тело ежа не защищено иголками. Наконец она бросила его, но лисята успели получить хороший урок — кое-кто шел прихрамывая.

Едва начали ловить мышей и лисята рассыпались по высокой волнующейся ржи, как над ними нависла бесшумная тень. Один лисенок заверещал. Громадная птица, взмахнув своими широкими крыльями, полетела к лесу. Чернушка бросилась за птицей, но только и увидела, как филин уносит ее дитя…