Чёрные зеркала

Глава 1. Кошачий сговор

— Ненавижу…

Я с трудом открыла глаза и спихнула с живота синюю шерстяную «грелку», которая совершенно не требовалась в июльский зной.

Разумеется, злое слово относилось не к Урсулу. А к дурным снам, что мучили четвертую неделю. Из ночи в ночь я «возвращалась» в Гвендарлин и ни капли не радовалась оному факту. Мне снились кошмары: древние стены поглощал ненасытный огонь, по коридорам бродили скалящиеся волки под предводительством Тео Мортимера, а иногда навстречу под руку вышагивали Рэм Дюваль и Гвенда Ван-се-Рмун. А нынче я увидела среднего герцога, заходящего сквозь черное стекло в логово основателей. Я сомневалась, что причина беспокойных ночей крылась в событиях, происходящих сейчас в древнем замке. Скорее, это мой разум не желал успокаиваться.

— Урсул, завтракать будешь?

Кот зевнул. Сие явно означало «нет». Его уже покормили. Тетка Дот опасалась странной животинки и тщательно следила, чтобы в мисках были еда и вода. Мало ли, что взбредет в голову «синей нечисти» со зла. Интересно, который час? Судя по теням на полу от цветочных горшков, что стояли на окне, не за горами полдень. Однако меня разбудить не потрудились. Странно? Еще в зимние каникулы я бы ответила утвердительно. Дом давным-давно бы наполнился криками и требованиями заняться домашними делами. Но теперь всё иначе. Дот меня боялась. Она — меня! Первым тревожным знаком стало появление Урсула, а потом… потом я с громкими проклятьями выставила прочь слуг герцогини, что приехали сопроводить меня в замок Ван-се-Росса. Чуть родной дом не спалила в порыве праведного гнева.

Никогда не забуду теткиного лица. Ужас, смешанный с негодованием. При ее характере она сама и без магии прекрасно справлялась со спуском с крыльца или близлежащей горки любого, кто посмеет глянуть косо. Но герцогское распоряжение, всё равно, что воля небес. А я посмела отказаться! Да еще столь грубо! Дот накинулась на меня со скалкой, но тут же уронила ее себе на правую ногу, ибо в левую с негодующим воплем впился мой оберег. Подумаешь, злая тетка. Он с духами Гвендарлин сражался. Дот, прыгая то на одной ноге, то на другой, пообещала, что мы обе горько пожалеем о моей глупости, когда Ее светлость ответит.

Она ждала реакции госпожи с неделю, прежде чем поняла, что ее не будет. Герцогиня Виктория проглотила мою выходку. Мир Дот перевернулся. Мало того, что племянница-полуцвет, которую она шпыняла с рождения, оказалась скрытым полноценным магом, так теперь еще и без последствий «выкобенивается» перед женщиной, которой страшатся самые опасные мужчины Многоцветья. Нет, для Дот это было слишком. С тех пор она предпочитала меня не замечать и ничего — абсолютно ничего! — не требовала.

Само собой, я всё равно занималась и готовкой, и уборкой, и на «переговоры» с охотниками и рыбаками ходила. Но тетка делала всё, чтобы везде меня опередить…

Вот и сегодня я обнаружила на кухне приготовленное для пирогов тесто и почищенную картошку, ожидающую своего часа в горшочке с водой. На столе стоял кувшин с молоком, лежали хлеб, сыр и вареные яйца — мой завтрак. И ни намека на саму Дот. Наверняка, к охотникам умчалась или к приятельнице Бэтси, что жила на окраине посёлка и разводила индюшат — для всей округи. Ну, и упыри с ней. Не с Бэтси. С Дот. Я тогда за грибами схожу: потушу их с картошкой и суп сварю.

Так я и сделала. После завтрака облачилась в платье с длинными рукавами, но невероятно легкое, повязала косынку, спрятав куцые волосы, и вышла из дома с корзинкой в руках. Соседи, попадавшиеся навстречу, вжимали головы в плечи и торопливо здоровались, то есть, бурчали под нос нечто нечленораздельное. Ох, нелегко общаться на равных со вчерашним полуцветом. Я деловито кивала в ответ и топала дальше. Какое мне дело до всех этих магов? Это раньше считалось, что придется провести рядом с ними всю никчемную жизнь. Теперь я вправе распоряжаться собственной судьбой. При условии, что основатели не укокошат до окончания колледжа.

Погода стояла жаркая, но не душная, а ветреная. Даже в лесу, среди вековых сосен, ощущалось приятное дуновение. Я любила лес. Меньше, чем море, как выяснилось за последний год. Но в детстве он был моим закадычным приятелем. Прятал и от ворчащей Дот, и от презрительных взглядов соседей. Сюда я убегала, чтобы побыть наедине с собой, подумать, помечтать. Позлиться. Я знала все тропы, лучшие грибницы и ягодные поляны, скрытые от большинства сверстников, опасающихся заходить далеко.

— Демоны вас побери! — возмутилась я, отмахиваясь от вьющихся комаров, и прошептала под нос заклинание, вычитанное в учебнике за третий курс. Эффект не заставил себя ждать. Мгновение, и кровопийцы потеряли ко мне интерес, будто я не сочный маг, а дерево с несъедобной корой.

Похвалив себя за успехи, я отправилась дальше, но внимание привлек подозрительный шорох в кустах. Кто-то следовал за мной по пятам, стараясь не попадаться на глаза. Зверь? Неучтенный помощник духов, отправленный шпионить? В голове не успело «созреть» ни одного подходящего защитного заклятья, всё вышло само собой. Над зарослями папоротника прошла волна горячего воздуха, а сверху — с деревьев — сыпанули подпаленные веточки.

— Спокойно! Лилит, спокойно!

Из кустов вынырнула черная тень, в которой я с перепуга не сразу признала кошку. Сообразила, кто передо мной, лишь встретившись взглядом с желтыми, как две луны, глазами — сердитыми, укоризненными.

— Так и без шевелюры остаться недолго, — проворчала она после того, как немного пригладила языком блестящую шерсть. — Ладно, кошка с проплешинами, но в истинном обличье внешний вид получится совсем не герцогский.

— Ничего, — процедила я сквозь зубы. — Я в парике месяцами ходила. И вы не переломитесь, Ваша светлость.

Последние два слова я произнесла с издевкой, ощущая, как пылают щеки от гнева.

Ух! Ненавижу герцогиню!

— Надо поговорить, Лилит.

— Со мной уже говорили. Оба ваших сына. И Рашель. Последняя, правда, плохо представляла истинную цель «разговора». Но вы ее знатно проинструктировали. Ответ по-прежнему «нет». Идите лесом. В смысле, куда подальше.

Так оно и было. Едва отгремел ежегодный карнавал в замке Ван-се-Росса, за меня взялись всей толпой. Эмилио, то бишь, мэтр Ван-се-Росса, прислал письмо с просьбой уступить матушке, мол, он тоже крайне не одобряет ее «поступок», однако в моих интересах (точнее, в наших с Урсулом интересах) приступить к обучению. Итогом прочтения сего послание стал пожар на кухне. Небольшой пожар. Вспыхнуло полотенце, которое я быстро потушила, однако запах гари не выветривался еще сутки. Повезло, что Дот меня боится. Иначе б мало не показалось.

Элиас явился лично. С бледным и скорбным лицом. Долго мялся, расспрашивал о кипе домашнего задания и моих успехах, самочувствии, настроении, прежде чем перешел к основной теме, за что чуть не получил вазой. И получил бы! Я ее даже запустила. Вместе с цветами! Любимыми Дот полевыми ромашками. Элиаса спасла отличная реакция, с которой я познакомилась еще в первую поездку в Гвендарлин, когда он блестяще увернулся от проклятья ведьмы Джеммы Паскуале.

Ну, а разговор с Рашель состоялся на речке, куда я спустилась прополоскать белье. Первая красавица колледжа и, по совместительству, моя последняя соседка растерянно взирала, как я бултыхаю простынь в холодной воде, и рассказывала, насколько важно оттачивать родовой дар. А еще напомнила, что Урсул — не просто кот и мой личный оберег, а еще помощник ордена полной луны. Разве не он дрался с призраком и шпионил за неприятелями? Так что я просто обязана обучаться у герцогини, дабы не подвести защитников и колледж. Во как!

— Да-а-а, Лилит. С воспитанием у тебя проблемы, — протянула Ее кошачья светлость в ответ на мое предложение отправляться лесом. — Я поняла, что ты отказываешься от обучения. Будь по-твоему. Речь сегодня о другом. Что за письмо тебе прислали «питомцы» Барбары Глайд?

— Э-э-э… — я невольно сделала пару шагов назад. — Откуда вы…

Две желтые «луны» глянули снисходительно. Это Виктория Ван-се-Росса отлично умела делать в любом обличье.

— У меня в Гвендарлин имеются глаза и уши.

— Точнее, две пары глаз и ушей, — проворчала я, злясь на себя.

«Ну, ты и тугодум, Лилит. Всё же очевидно. Сыночек и несостоявшаяся невестка».

— Итак, питомцы Барбары… — напомнили мне о предмете разговора.

Я передернула плечами.

— Письмо от хозяйки. Она хочет, чтобы я приглядывала за оставшейся троицей. Спросила разрешения… то есть, предупредила, коли у упырей возникнут трудности, они ко мне обратятся. Я же одна их вижу.

Так всё и было. Почти. Леди Барбара, действительно, объяснила, что ее «свита» отбывает из Гвендарлин не в полном составе. Так решила сама хозяйка. Ее финансовое положение пошатнулось, и требовалось временно сократить количество ртов. Вообще-то она планировала оставить хотя бы полдюжины питомцев, но жить в колледже согласились лишь трое. Мол, там призраки, пожары и всё остальное не менее жуткое и опасное.

А еще бывшая воспитательница сектора полуцветов намекнула, что упыри явятся ко мне с отчетом в начале учебного года. Сообщение звучало двусмысленно. Да, возможно, это будет обычный отчет обо всем загадочном, что происходило в колледже в каникулы. Но я разглядела скрытый смысл. Питомцам поручено рассказать нечто такое, что леди Барбара не могла поведать в письме.

— Как ей вообще удалось добиться разрешения Дюваля? — пробормотала я, обращаясь сама к себе, и не сразу сообразила, что сказала это вслух.

— Дюваля? — усмехнулась черная обманщица. — Директор ни о чем не подозревает. Как и большинство педагогов. Барбара говорила лишь с двумя. Теми, кто и так осведомлен о существовании упырей. Эмилио с Летисией решили, что мелкая нечисть не помешает. При условии, что будет вести себя прилично, помогать ордену в твоем лице, и выручать учеников, коли потребуется. В частности, полуцветов. У них одна воспитательница. У нее нет доступа в мужской блок. Случись что, помочь Милли Дорвис сможет лишь девочкам. Зато упыри способны разгуливать, где угодно. Поэтому ночевать им велено в особом секторе. Нести вахту, так сказать.

Вон оно что! Предусмотрительно. В прошлом семестре все мальчишки-полуцветы сгорели бы заживо, если б не Урсул. Хотя и тогда не обошлось без жертв…

— Полагаю, нашу «аудиенцию» можно считать оконченной? — спросила я строго.

Кошка кивнула, но едва я зашагала прочь, спросила в спину:

— От Ренет есть вести?

Вопрос получился хуже оплеухи. Под ногами мгновенно почернела трава. Ни намека на успехи, что я делала в последние недели в борьбе с треклятой побочкой.

Черная трава — говорящий ответ, не так ли?

…Кошка осталась далеко позади, а я всё шла и шла. Глубже и глубже в лес. Не страшась ни диких зверей, ни, тем более, магов. Сбор грибов утратил актуальность. Корзинка давно выпала из рук. Я и не заметила, когда это произошло. Да и какая разница? Кому нужны мои старания? Дот? Не смешите! Вернулись «любимые» спутники — гнев и ненависть. Они бились друг с другом за господство надо мной, калеча душу.

Ненавижу герцогиню Викторию!

Да, вестей не было. Будто она сама не догадывалась! Стерва хвостатая!

Не меньше я злилась на маму. Я ее понимала. Правда, понимала. Ренет Вейн постиг шок, как и меня. А, может, и больший. Но прошел месяц. МЕСЯЦ! А она не объявлялась. Не желала встречаться, объясняться, смотреть на ту, что не имела права называться дочерью. Она наказывала меня, словно это всё — моя вина.

Глаза защипало, но зубы сильнее сжались. Полуцветы не плачут. Они подбирают сопли и…

Злой смех огласил лес, легко достигнув верхушек деревьев на холме.

Вот, незадача: я — не полуцвет. Больше нет…

Впрочем, для полноценных магов, замаскированных под полуцветов, слезы — тем более, непозволительная роскошь. Я — отверженная для обеих сторон, а, значит, не имею права на слабость…

****

Я вернулась в поселок к вечеру, когда до заката оставалось часа полтора. Неторопливо брела по заросшей травой тропинке к дому, когда мимо промчалась стайка мальчишек, сверкая грязными пятками.

— Эй, фальшивый полуцвет! — крикнул «вожак» — чумазый, лохматый, с обгоревшим на солнце носом. — Там твоего демонического кота собака погрызла.

— Сам напросился, — пискнул кто-то из «свиты». — Задирался!

Сердце остановилось. А потом зачастило раза в три быстрее положенного.

— Чего?

— Тётка твоя его домой забрала. Ну, того… помирать…

Ох, давно я так не бегала. Чудилось, искры из-под подошв летят. Урсул ранен?! Умирает?! Нет, это бездарная шутка бессердечных мальчишек. Но едва я влетела в дом, чудом не сорвав дверь с петель, навстречу вышла Дот. Белая-белая. Перепуганная насмерть.

Правда… Всё правда…

— Ты только глупостей не наделай, — прошептала она, обратившись ко мне впервые с визита слуг герцогини. — Многие видели, как котяра пса старосты дразнил. Круги нарезал и шипел. А тот бесновался, пока… В общем, видно, синяя бестия длину собачьей цепи не рассчитала и…

— Где кот? — спросила я жестко, не ощущая ног от страха.

— В твоей спальне… Я его на пол положила и…

Конец фразы остался далеко, в некой иной плоскости, столь же далекой от меня, как отражение в памятном саду мэтра Шаадея от реального мира.

— Урсул…

Он лежал на окровавленной тряпке. Алым окрасилась и шерсть на боку, там, куда пришлись собачьи зубы. Я знала, что за псина у старосты. Огромная, мощная. Волка пополам переломит, не то, что кота.

— Урсул…

Покалеченный питомец приоткрыл глаза, попытался жалобно мяукнуть, но в комнате не прозвучало ни звука. Страх завладел телом, будто дух Гвенды или Дарлина. Подчинил себе, ни шевельнуться, ни закричать. Что делать? Местный лекарь на кота не взглянет. Он и магов не всех принимать соглашается. А травница… Да чем она поможет? Лечить умеет разве что простуды. Дот и то лучше справляется.

Стоп!

Неподалеку есть настоящий целитель! Живет в замке на холме, но обслуживает исключительно членов герцогского семейства. Изредка выписывает рецепты прислуге, правда, лишь тем работникам, кто на хорошем счету у герцогини. Но ведь я на хорошем счету! И вообще, во мне течет кровь треклятого семейства! Да и самой Ее светлости полагается разбираться в котах и их недугах получше поселкового лекаря и травницы вместе взятых.

Уф… Я посмотрела на Урсула, вонзив ногти в ладони. Надо принимать решение. Сейчас. Потом будет поздно…

…Пять минут спустя я шагала со спеленованным котом на руках по основной дороге к воротам, которыми заканчивался поселок Бирюзовый. Дальше начинался спуск, а потом подъем к герцогскому замку. Просить у местных транспорт всё равно, что снега в разгар июля у небес. Мне здесь никто не поможет. Даже пытаться бесполезно. Дети и те веселились, узнав о беде с котом. Я шла, отлично понимая, что обращаясь к герцогине, объявлю перемирие и не посмею отказаться, чего бы она не потребовала взамен. А она потребует. И не важно, что это будет: приказ ходить к ней на уроки или называть бабушкой, я подчинюсь. Без единого возражения. Но разве есть выбор?

Наверное, стоило постучаться с черного хода. Всё-таки год назад я натирала тут пол, а на зимнем балу герцогиня так тщательно меня загримировала, что никто не признал. Да, пожалуй, стоило. Но я поднялась на парадное крыльцо, чтобы не делать крюк. На дорогу, хоть я и шла быстро, уже ушло около получаса. Вид каменных ступеней вызвал неуместное нынче воспоминание, как по ним — припорошенным снегом — спускался Ульрих, но я приказала образу полуведьмака сгинуть. Неподходящее время являться и бередить душу.

Внутри, как нарочно, первой встретилась костлявая мегера Гертруда, игравшая прошлым летом роль моей надзирательницы и личного проклятья. При виде меня с окровавленным тряпьем, из которого свисал синий кошачий хвост, экономка вытаращила глаза и икнула от неожиданности.

— Какого демона ты тут забыла, грязный полуцвет?!

Теперь широко раскрылись мои глаза. До замка новости доходят с опозданием? В поселке-то обсуждение приключившегося со мной «казуса» — любимое развлечение.

— Вон! Живо! Пока поганой метлой не выставила!

— Мне нужна герцогиня Виктория.

— Да как ты смеешь произносить имя госпожи грязным ртом?!

Мегера шагнула ко мне с явным намерением влепить пощечину, а я отступила и сжала зубы до хруста. Только устроить пожар в замке дражайших бабули и дедули не хватало. Вот они обрадуются.

Рука с отполированными, но некрасивыми ногтями поднялась для удара.

— Гертруда, стой! Не смей ее трогать!

На подмогу спешил Элиас Ван-се-Росса с белым лицом. Очень вовремя, ибо мои душевные силы иссякали, и если б руки не занимал покалеченный кот, сама бы вцепилась в волосы экономки.

— Лилит, что-то слу-слу-слу… ЭТО УРСУЛ?!

Я посмотрела на Элиаса с мольбой.

— Он ранен. А у вас целитель. А я… я…

— Идем, — он полуобнял меня за плечи и, не оборачиваясь, приказал экономке: — Найди матушку и Маркуса, скажи, мы с леди Лилит в гостиной. Шевелись! Иначе неделю будешь драить пол, вместо твоих девочек для битья.

В другой момент я бы пожалела, что не видела лица мегеры, но сейчас мысли занимал один Урсул. А еще виски иглой колол вопрос: захочет ли целитель семейства Ван-се-Росса лечить кота. Да, герцогиня отдаст приказ, но как проверить, что этот Маркус, которого я прошлым летом видела лишь издалека, не изобразит бурную деятельность, а сам ничегошеньки для бедняги не сделает.

В гостиной — синей, разумеется, Элиас осторожно взял у меня из рук Урсула и уложил на диван, совершенно не заботясь, что дорогая обивка испачкается кровью.

— Не переживай, — подбодрил он меня. — Урсул поправится. Это же особенный котяра. Его так просто не возьмешь.

Я в ответ кивнула. Слова не шли. Остались лишь эмоции, которые я изо всех сил сдерживала. Элиас это понял и деликатно помалкивал, пока не появились герцогиня Виктория и целитель с куцей седой бородкой. Они не заставили себя долго ждать. Спустились минуты через три. А с ними и Гертруда, которая втайне надеялась, что мне устроят взбучку за явление с котом в тряпье. Но едва Ее светлость взглянула на окровавленного Урсула, всплеснула руками и приказала:

— Маркус, займись котом немедленно! Гертруда, принеси всё, что целитель потребует, — и, не замечая ошалевшего лица экономки, повернулась к нам. — Элиас, прогуляйся с леди Лилит в саду. Вы здесь только помешаете. Живо!

Я подарила герцогине наполненный пламенем взгляд, но послушно взяла Элиаса под руку. В сад, так в сад. Главное, чтобы Урсула спасли. Но прежде, чем покинуть гостиную, я почувствовала пристальный взгляд. Не мегеры. И не хозяйки. На меня смотрел целитель. Внимательно и с толикой изумление. Пробрал озноб. А ведь Маркус не молод. Лет пятьдесят, не меньше. Работает в замке давно. Наверняка, застал и Марго. Неужели, он первый из всех, кто ее знал, разглядел наше сходство?

…Мы с Элиасом бродили по дорожкам минут пятнадцать, наблюдая, как солнце садится, оставляя разводы в небе: алые, желтые, фиолетовые. Молчали и молчали. Будто разговоры могли ухудшить и без того плачевную ситуацию. Но, в конце концов, спутник не выдержал.

— Как ты? В смысле, не сейчас. А вообще? За последнее время многое изменилось. Как маги в поселке отнеслись к тому, что ты… ты…

— Не сломанный ублюдок? — подсказала я, скривившись. — Видишь ли, в чем проблема: я — не полуцвет, но всё ещё ублюдок, родившийся непонятно от кого. И по «легенде», и по-настоящему.

— Лилит, — он возвел глаза к небу. — Какая же ты…

— Ершистая? — вновь перебила я, вспомнив Ульриха. Так называл меня лишь он.

— Вроде того. И упертая. Как моя матушка.

В глазах потемнело от гнева, но выброса не случилось. Наверное, помогла мысль, что мне нравится сад Ван-се-Росса, и превращать его в пепелище — неправильно.

— Спасибо за «диагноз», но не сравнивай меня с ней, — велела я.

Мой относительно спокойный тон обманул Элиаса, и он продолжил давить.

— Понимаю твои чувства. Матушка не подарок. Я тоже постоянно на неё за что-то злюсь. Поводов всегда хватает.

— Угу, она и тебя вышвырнула из замка, как мусор, едва ты появился на свет.

Элиас растерялся.

— Кажется, я оплошал. Извини. Оставим разговоры о матушке.

— Лучше вообще помолчи.

…Прошло еще не меньше получаса часа, за которые мы с Элиасом не произнесли ни слова. Я смотрела то на серые башни замка, постепенно сливающиеся с небом, то на огни родного поселка вдали и думала об Урсуле. Нет, Дот сказала неправду, или ее саму ввели в заблуждение. С чего бы моему питомцу дразнить пса старосты. Он осторожный кот, пусть и любит в Гвендарлин гулять по карнизам и греть уши везде, где представится возможность. Но это, в основном, для пользы дела. Глупостью Урсул обычно не страдает. Значит, кто-то нарочно натравил пса, а теперь сочиняет небылицы.

— Ой, Лилит! Ты здесь!

Мы обогнули живую изгородь и столкнулись с Рашель.

— Урсула поранила собака, — пояснил Элиас. — Его Маркус лечит.

— Поранила? Сильно? Стоп! Я только что видела Маркуса. Он пьет чай на кухне, обсуждает с садовником уход за хризантемами.

Накрыло основательно. От страха. Целитель не с котом?! Почему?! Неужели, лечение Урсулу без надобности, ибо уже невозможно помочь?!

— Лилит, стой! Нас бы позвали, если б время пришло! — крикнул в спину Элиас.

Но разве я кого-то слушалась? Особенно тех, кто носит фамилию Ван-се-Росса? Сладкая парочка кинулась следом, но куда им — изнеженным отпрыскам богатых семей — до девчонки, выросшей в поселке с клеймом полуцвета. Уносить ноги от погони я научилась очень рано. Это потом родители застращали всех местных детей, рассказывая обо мне всяческую жуть. Они опасались, как бы сломанная сила не покалечила чад. А поначалу за мной нередко гонялись сверстники с палками и камнями.

Возле гостиной я сбавила прыть и внутрь вошла бесшумно, слыша стук собственного сердца. От страха подгибались колени. Воображение рисовало Урсула с остекленевшими глазами — пустую оболочку, в которой не осталось ни искры жизни. Я не учла, что меня поджидало потрясение иного характера. И в голову ни за что не пришло бы, что минуту спустя сама испытаю жгучее желание придушить питомца.

— Ну, и как с тобой вести дела? — вопрошала герцогиня Виктория, стоя над перевязанным бинтами котом. — Всё, что от тебя требовалось — немного пораниться, дабы напугать хозяйку. А ты что устроил?

Урсул в ответ жалобно мяукнул.

— Собака ловкая попалась? — протянула герцогиня иронично. — Ну-ну. А просто лапу порезать не догадался? Нет, рваный бок, конечно, эффектнее. Но если б не особые снадобья Маркуса, ты бы уже дух испустил. И даром, что магический кот.

— НАПУГАТЬ ХОЗЯЙКУ?!

Я сама едва не подпрыгнула от звука собственного голоса. А уж хвостатые заговорщики тем более.

— Лилит, — выдохнула герцогиня устало. — Тебя собственно пока никто не приглашал.

— А я не нуждаюсь ни в вашем приглашении, ни в вашем разрешении. И вообще, — я сделала паузу, прежде чем выпалить следующую фразу, ибо сомневалась, стоит ли ее произносить. Но потом наплевала на последствия. — И вообще, забирайте кота себе. Мне этот предатель больше не нужен!

Крепко сжав зубы, чтобы не зареветь от обиды и разочарования, я бросилась прочь и чуть не сбила Элиаса с Рашель, добежавших, наконец, до гостиной.

— Лилит, ты куда? Что стряслось?!

В мои планы не входило отвечать. Пусть герцогиня объясняется. Я исчерпала все резервы. Глупый поступок Урсула меня добил. Так и надо синей бестии! Пусть рваный бок подольше поболит! В голове не укладывалось, что кот пошел на сговор с герцогиней. Мой кот! Хотя прекрасно знал, сколько боли я пережила по ее вине за последние недели. Это предательство. Непростительное предательство!

Я стрелой вылетела за ворота и помчалась с холма к поселку. Ну и пусть уже ночь. Я не боюсь темноты. В новолуние в Гвендарлин куда опаснее, чем здесь сегодня. Кто рискнет напасть, когда во мне бушует тьма, а из-под подошв сыплются искры? Прекрасно! Это не худший выплеск накопившейся злости. Всё лучше, чем подпалить родной дом. Дот не переживет, если останется без крыши над головой. Удар хватит в тот же миг.

Как ни странно до поселка я добралась без приключений. Да и на его территории не случилось ничего примечательного, разве что жена старосты, прогуливающаяся с другой кумушкой перед сном, торопливо свернула на соседнюю аллею. Побоялась претензий за искалеченного кота. Полчаса назад я бы их высказала. А теперь какой смысл? Урсул сам виноват. Получил, что заслужил. Если по-честному, собака не нападала, а оборонялась. В дом я вошла спокойная, будто ничего не случилось. Проигнорировав вопросительный взгляд Дот, прошла к себе и завалилась спать. Даже не умылась. И не разделась. Только косынку с головы стянула.

К демонам всех! И всё!

****

Следующие четыре дня я провела за учебниками. На улицу выходила лишь, чтобы набрать воды в колодце и встретить фермерскую торговую повозку. Своих коров тут никто не держал, слишком хлопотное дело. Зато между нашим и соседним поселком располагалась ферма, которая снабжала всю округу ценными продуктами. Дот по утрам теперь куда-то пропадала, и мне самой приходилось покупать то молоко, то сметану. Где бродит тетушка меня, конечно, интересовало, но я не спрашивала. Наша молчаливая «игра» продолжалась. Не мне ее заканчивать.

По Урсулу я… хм… скучала. Точнее, запрещала себе скучать и не собиралась сменять гнев на милость. Тем более, с холма не поступало никаких вестей. Это затишье сильнее злило. Я разгадала тактику хвостатой парочки. Думают, что изведусь от беспокойства и приму питомца с распростертыми объятиями. Ага, сейчас!

— Говорят, в герцогском замке будет еще один бал, — поведал на пятое утро фермер, прежде чем отдать кувшин с молоком.

Он всегда неплохо ко мне относился. Ему тоже не повезло с младенчества — косил на оба глаза. Это не то же самое, что родиться полуцветом, но насмешки — спутники любого дефекта.

— Неужели, на карнавале не нагулялись, — проворчала я и заслужила укоризненный взгляд. Местные никогда не говорили о господах в подобном тоне.

Подумаешь! Я не стеснялась ерничать в адрес герцогского семейства и раньше — до того, как узнала, что связана с ними кровными узами.

— Зато вам польза от бала, заказов прибавится. Гости, наверняка, не на один вечер приедут. А после празднований кефир со сметаной — самое то, — проговорила я примирительно, за что получила благодарную улыбку и больше сдачи, чем требовалось.

Вернувшись назад с кувшином в обнимку, я застала на крыльце…нет, не Дот или кого-то из соседей. На верхней ступени, как две статуэтки, застыли черная кошка и синий кот с перевязанным боком.

— Идите к демонам, — бросила я и прошагала мимо хвостатых заговорщиков.

Но не успела зайти внутрь, как оба ловко просочились под ногами и устремились на кухню: Урсул скромно расположился у ножки стола, а Тира… то бишь, Ее светлость герцогиня Виктория, устроилась на стуле.

— Присядь, Лилит.

— Разрешаете? — поинтересовалась я не без иронии.

Как-никак, мы в моем доме.

— Тетка здесь?

— Нет, бродит где-то.

Как бы сильно я не злилась, игнорировать вопросы чревато. Не для меня. Для той же Дот. Не случайно эта черная зараза ее упомянула. Тонко намекает на последствия.

— Извинений не жди, — объявила герцогиня, едва я села. — Всё вышло из-под контроля, но урок получился знатный.

— К-к-какой урок?

— Лилит, не притворяйся дурочкой. Тебе это не к лицу. Связь с котом — родовая магия, в твоих интересах ею овладеть. Однажды ты сумела выйти из тела Урсула, однако сама его не чувствуешь. Совсем. Ты видишь глазами кота, но лишь когда он приглашает. Недавние события ясно показали, что случишь беда, ты не придешь на помощь.

— Он больше не мой кот. Сами выручайте.

— Ты откажешься от подарка Гвендарлин из-за якобы уязвленного самолюбия? Серьезно?

Я молчала. Мастерский аргумент. Не отвертишься.

— Ну, раз с этим разобрались, — продолжила герцогиня весело, — поговорим о другом. Через четыре дня ко мне приедет гостья. На выходные. Ты тоже приглашена. Она хочет с тобой познакомиться поближе.

— Сдались мне ваши гостьи, — поведала я безразлично.

— Это мать Ульриха.

Я хмыкнула. И герцогиня пояснила:

— Не та плюшка, что разгуливала на зимнем балу. Настоящая.

Стул подо мной качнулся, пришлось схватиться руками за столешницу. Его мать-ведьма?! Истинная ведьма из якобы истребленных?! Хочет познакомиться?! Ой, мамочка…

— Лилит, ты же не совершишь фатальную глупость, проигнорировав ее желание?

— Нет, Ваша светлость, — отозвалась я и изумилась, что голос не дрогнул.

— Вот и славно. А теперь… Проклятье!

Я тоже услышала, как за дверью, ведущей в столовую, скрипнула половица. Мгновение и в проеме показалась обалдевшая Дот. Круглые, как у совы, глаза взирали на Тиру.

— Ты же сказала, что она… — кошка повернулась ко мне и замолчала, заметив, что я ошарашена не меньше тетки.

Ну и прыть! Успела «пробраться» домой, пока я с фермером общалась!

— Разберись с ней, иначе по ветру развею, — объявила кошка и спрыгнула со стула. Грациозно направилась к выходу, но на пороге обернулась. — Утром в субботу будь в замке. Вместе с котом. Совместим два дела сразу.

Она ушла, а Дот всё стояла и стояла в дверях, покачиваясь, аки маятник. Кажется, теткин язык отнялся окончательно. Прошло минуты три, а не прозвучало ни единого звука, а тем более, вопроса. Пришлось заговорить самой.

— Да, это герцогиня Виктория. Помнишь ее таинственный второй дар? Так вот, это он. Дар тщательно скрывается. Хвостатой шпионке нравится тайно проникать в чужие дома. Как к нам прошлым летом.

Дот навалилась на стену. Наверняка, вспомнила, сколько пересказала сплетен о герцогском семействе в присутствии кошки.

— Не смотри на меня так, в то время я сама ни о чем не подозревала, — я поднялась и подошла ближе. — Тетя Дот, никому ни слова. Ты слышала, она нас уничтожит. Что касается тебя, — я повернулась к Урсулу. — Еще раз выкинешь подобный фортель, избавлюсь. И плевать на Гвендарлин с его дарами. Ты либо со мной, либо с герцогиней. Третьего не дано.

Не дожидаясь реакции «собеседников», я пошла в спальню, и все же она последовала. Урсул послушно затрусил рядом, а позади раздался грохот. Дот, не выдержав потрясения, свалилась в обморок…