Честь и верность. Лейбштандарт. История 1-й танковой дивизии СС Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера

ГЛАВА II Развитие

.

Поскольку все первые телохранители Адольфа Гитлера, входившие в его «Штабную охрану» («Штабсвахе»)[257] , являвшуюся, по сути дела, «зародышем» будущего Шуцштаффеля, были выходцами из рядов добровольческой 2-й (Вильгельмсгафенской) военно-морской бригады Эргардта[258] , с последней, как нам кажется, и следует начать.

Итак, «аб ово»[259] … Военно-морская бригада Эргардта (Маринебригаде Эргардт) была сформирована вскоре после окончания Великой войны 1914–1918 годов под командованием бывшего капитана III ранга (корветтенкапитэна)[260] кайзеровского военно-морского флота («Кригсмарине») Германа Эргардта. Несмотря на слова «военно-морская», содержащиеся в названии данного добровольческого формирования, преобладавшие в его составе на момент формирования бывшие военные моряки со временем, по мере численного роста бригады, оказались в незначительном меньшинстве. Бригада Эргардта, первоначально входившая в состав белой добровольческой Гвардейской кавалерийской стрелковой дивизии (Гардекаваллери-Шютцендивизион)[261] , отличилась при подавлении вооруженного коммунистического мятежа «спартаковцев-смелых бойцов» в январе 1919 года в Берлине, в «мартовских боях» с красными 1919 года, при ликвидации Баварской Советской республики, в разгроме Рурской Красной армии, в боях с поляками за верхнюю Силезию. После провала «Капповского путча» («путча Каппа-фон Люттвица») против социал-демократического правительства Фридриха Эберта в марте 1920 года, в котором добровольцы Эргардта играли ведущую роль (именно они, с вертикальными белыми коловратами на касках, броневиках и транспортных средствах, первыми вступили в Берлин), бригада была расформирована, однако ее чины вошли, на правах «ассоциированных членов», в местные группы различных союзов ветеранов войны. Из числа бывших чинов Бригады Эргардта были созданы секретная «Организация К» (Консул)[262], действовавшая в подполье, и официально зарегистрированный военно-патриотический Союз «Викинг» (Викингбунд), о котором уже шла речь выше. В рядах Союза «Викинг» состоял, до своего вступления в НСДАП, Хорст Вессель (см. приложение), автор партийного гимна НСДАП, ставшего в годы Третьего рейха «вторым государственным гимном Германии».

24 июня 1922 года тишину раннего берлинского утра разорвали выстрелы из автоматического пистолета и оглушительный взрыв. В тот день автомобиль министра иностранных дел «Веймарской республики» Вальтера Ратенау подвергся вооруженному нападению. 2 ветерана-«фрейкоровца» в кожаных пальто и автомобильных шлемах, сидевшие в автомобиле, выскочившем из-за поворота наперерез машине министра, были офицерами «Кригсмарине» в отставке и членами Организации Консул. Один из них выпустил в Ратенау 5 пуль из автоматического пистолета, другой бросил в машину министра ручную гранату. Вальтер Ратенау был убит на месте. Его убийство всколыхнуло всю Германию. Имя еврея-миллионера Ратенау, члена руководства буржуазной Немецкой Демократической Партии (Дойче Демократише Партей, ДДП)[263], слухи о принадлежности которого к «тайному мировому правительству» ширились день ото дня (именно ему принадлежала крылатая фраза о том, что ему хорошо известны «те 300 человек, которые правят Европой и всем миром»), сторонника строгого соблюдения Германией всех условий навязанного ей Антантой «похабного» Версальского мирного договора (такие на жаргоне правой «национальной оппозиции» именовались «эрфюллунгсполитикер»[264] [264]), заключившего в то же время в 1922 году с большевицким народным комиссаром по иностранным делам Георгием Чичериным германо-советское Рапалльское соглашение, было ненавистно многим германским патриотам (не меньше, чем нынешним советским и российским — имя Чубайса, Ельцина или Горбачева). Не зря во всех пивных распевали песенку следующего содержания:

«Шлагт тот ден Вальтер Ратенау,

Ди готтферфлухте юдензау!»,[265]

что, в переводе с немецкого на русский язык, означало:

«Убейте Вальтера Ратенау,

Богом проклятую жидовскую свинью!»

По степени ненависти к нему немцев, придерживавшихся правых взглядов, с Ратенау мог сравниться разве что другой «эрфюллунгсполитикер» — лидер левого крыла католической Партии Центра Маттиас Эрцбергер, имевший несчастье собственноручно подписать в ноябре 1918 года от имени Германии перемирие с державами Антанты в печально знаменитом железнодорожном вагоне-ресторане на станции Компьен (и убитый боевиками капитана Эргардта за год до Ратенау). Но не все, похоже, обстояло так просто с этими политическими убийствами, в особенности же — с убийством министра иностранных дел. Убийцы Ратенау — лейтенанты флота Герман Фишер и Эрвин Керн — окруженные полицией в заброшенном замке, покончили с собой. Арестованный водитель, доставивший их к месту покушения — Эрнст фон Саломон, ветеран-«фрейкоровец» (и, кстати, кузен Франца Феликса Пфеффера фон Саломона, обергруппенфюрера СА и Верховного фюрера СА в 1926–1930 гг.[266] ), не был посвящен во все детали операции. Связь участников покушения с капитаном Эргардтом так и не удалось формально доказать, хотя в наличии этой связи, похоже, ни у кого не было ни малейших сомнений. Дело было в другом. Против капитана Эргардта сразу же после покушения на «веймарского» министра было выдвинуто обвинение в том, что он организовал убийство Ратенау вовсе не из патриотических соображений, а в интересах и по поручению французов, которым совершенно не нравилась перспектива союза Германии с Россией (тем более — большевицкой) — союза поначалу политического и экономического, а впоследствии, возможно, и военного. И надо сказать, что французы были не особенно далеки от истины. Ныне больше ни для кого не является секретом, что уже в описываемое время — несмотря на непрекращающиеся попытки Коминтерна разжечь, наконец, в «веймарской» Германии пламя «пролетарской революции»! — полным ходом налаживались тайные контакты между германским рейхсвером и советской «Рабоче-Крестьянской Красной Армией» (РККА).

Да и в дни мюнхенского «путча Гитлера-Людендорфа» 8–9 ноября 1923 года капитан Герман Эргардт вел себя крайне нерешительно, если не сказать, двусмысленно. Наотрез отказавшись присоединиться со своими людьми к путчистам, он согласился вести от имени правительства баварских сепаратистов (против которых, в первую очередь, был направлен возглавленный Гитлером и генералом Людендорфом «пивной путч») переговоры с путчистами, захватившими, во главе с Эрнстом Рёмом, здание баварского военного министерства, чем еще больше дискредитировал себя в глазах «национальной оппозиции», в среде которой, как мы уже указывали выше, и без того ходили упорные слухи о том, что Эргардт является французским «агентом влияния». Впрочем, в описываемое время подобные слухи распускались и о самом Адольфе Гитлере, отказавшимся присоединиться со своей партией к борьбе против франко-бельгийской оккупации Рурской области — сердца тяжелой индустрии и угольной промышленности Германии[267]. Не зря ветеран-фрейкоровец Альберт Лео Шлагетер, расстрелянный французскими оккупационными властями за совершение диверсий на железных дорогах в Рурской области, призванных помешать вывозу французами германского угля (в счет уплаты военных репараций) и превращенный после прихода Гитлера к власти в поистине «культовую фигуру» национал-социалистического движения (Шлагетеру ставили памятники, о нем сочиняли драмы и романы, в честь него называли авиационные эскадрильи и пр.), в действительности в момент совершения подвига, обессмертившего его имя (по крайней мере, в Третьем рейхе[268] ) состоял уже не в НСДАП, а в Великогерманской Рабочей Партии (Гроссдойче Арбайтерпартей, ГДАП)[269], отколовшейся от партии Гитлера именно вследствие отказа последнего поддержать всенародную общегерманскую борьбу за изгнание франко-бельгийских оккупантов из Рурской области. С Альбертом Лео Шлагетером после смерти произошло точно такое же «преображение», как с матросом-анархистом Анатолием Железняковым — тем самым, что, как поется в известной песне советских времен, «шел на Одессу, а вышел к Херсону»[270], разогнавшим Всероссийское Учредительное Собрание сакраментальными словами: «Караул устал. Предлагаю закрыть заседание и разойтись по домам!»[271], объявленным наркомвоенмором Троцким вне закона, убитым выстрелом в спину приставленным к нему большевицким киллером и лишь посмертно превращенным советской пропагандой в «беззаветно преданного дел Ленина пламенного большевика — матроса партизана Железняка»[272].

В августе 1933 года Адольф Гитлер, в своем качестве Верховного фюрера (предводителя или руководителя) штурмовых отрядов (Оберстер СА-Фюрер, ОСАФ), отдал распоряжении включить местные группы ветеранов Бригады Эргардта, на правах «ассоциированных членов», в местные подразделения СС, сохранив при этом свою специфическую организационную структуру, согласно которой их бригада подразделялась (по нисходящей) на:

1) фербанды[273] (полки), во главе с фербандсфюрерами[274] ;

2) фербандсгруппы[275] (батальоны), во главе с фербандсгруппенфюрерами[276] ;

3) эйнгейты[277] (роты), во главе с эйнгейтсфюрерами[278] ;

4) цуги[279] (взводы), во главе с цугфюрерами[280] ;

5) группы[281] (отделения), во главе с группенфюрерами[282] .

Впрочем, вскоре «автономия» эргардтовцев в рамках Шуцштаффеля была ликвидирована, и большинство из них (но не сам капитан Эргардт) влилось в ряды СС в индивидуальном порядке, на общих основаниях. В период своего «автономного» существования в составе СС они носили свою прежнюю форму, почти ничем не отличавшуюся от полевой военной формы кайзеровской армии периода Великой войны и «фрейкоровского» периода (1918–1923): китель серо-зеленого цвета «фельдграу» с матовыми серебряными (или защитными) пуговицами, штаны и фуражки того же защитного цвета «фельдграу» и черные сапоги (в отличие от военного и «фрейкоровского» периодов, когда., вследствие нехватки в Германии кожи для сапог, нижним чинам пришлось перейти на ботинки с защитного цвета обмотками, а офицерам — на ботинки с кожаными крагами). Петличные знаки чинов Бригады Эргардта, представлявшие собой старую эмблему Гвардейской кавалерийской стрелковой бригады (стальной солдатский шлем, наложенный на 8-лучевую звезду прусского Ордена Черного орла, опирающуюся на две скрещенные дубовые веточки), украшали как правую, так и левую петлицы, имевшие черный «эсэсовский» цвет (в отличие от «фрейкоровского» периода, в который, судя по сохранившимся немногочисленным фотографиям, добровольцы Эргардта носили свои петличные знаки либо на защитных петлицах, либо непосредственно на воротнике, безо всяких петлиц — если носили их вообще)! Войдя, на правах «ассоциированных членов» в состав Шуцштаффеля, они сменили свою прежнюю, «старорежимную» черно-бело-красную «имперскую» кокарду на околыше защитной фуражки на серебряный общеэсэсовский череп с костями «прусского типа» (в пол-оборота, без нижней челюсти), а «земельную» кокарду на тулье заменили общим для всех формирований НСДАП серебряным одноглавым орлом с распростертыми крыльями и вращающимся крюковидным крестом в круглом дубовом венке.

Рядовой состав Бригады Эргардта подразделялся (в восходящем порядке) на:

гефольгсманнов («дружинников»), не служивших в (кайзеровской) армии[283] :

гефольгсманнов, служивших в (кайзеровской) армии[284] ;

группенфюрер-штелльфертретеров[285] (заместителей группенфюреров, заместителей командиров отделений);

группенфюреров[286] командиров отделений).

Командный состав Бригады Эргардта подразделялся (опять-таки, по восходящей) на:

1) цугфюреров[287] (командиров взводов);

2) эйнгейтсфюреров[288] (командиров рот, лейтенантов);

3) фербандсгруппенфюреров[289] [289](командиров батальонов, майоров);

4) фербандсфюреров[290] (полковников).

Знаки различия нижних чинов Бригады Эргардта представляли собой вышитые алюминиевой нитью белые шевроны углом вниз (одинарный — у гефольгсманна, служившего в армии; двойной у группенфюрер-штелльфертретера; тройной — у группенфюрера), носившиеся на левом рукаве выше локтевого сгиба, под бригадным нарукавным знаком. Знаки различия командного состава, также вышитые алюминиевой нитью, представляли собой горизонтальные галунные полоски («шпалы»), носившиеся над левым обшлагом мундира (1 полоска — у цугфюрера, 2 — у эйнгейтсфюрера, 3 — у фербандсгруппенфюрера, 4 — у фербандсфюрера).

Выше шевронов на левом рукаве эргардтовцы носили бригадный нарукавный знак овальной формы, изготовленный из серебристого металла и изображавший плывущую по морским волнам, с надутыми парусами и вымпелом на мачте, драконоголовую ладью-«драккар» викингов в рамке из корабельного каната, с надписью «Эргардт»[291] над пучком дубовых листьев в нижней части эмблемы.

В период своего пребывания в составе Шуцштаффеля на правах «ассоциированных членов», чины Бригады Эргардта носили на левом рукаве, над обшлагом, также черную, с серебряной каймой, манжетную ленту с белой сдвоенной руной СС. Кайма манжетной ленты и сдвоенная эсэсовская руна«сиг» («совуло») также были вышиты алюминиевой нитью.

Ни шатров на судах, ни ночлега в домах,

Ибо враг за дверьми сережёт;

Спать на ратном щите, меч булатный в руке,

А шатром — голубой небосвод.

Эсайас Тегнер. Фритьоф.

До 1925 года чины СС, одевавшиеся, как и большинство тогдашних штурмовиков СА, во что придется — как правило, в полевую военную форму бывшей кайзеровской армии защитного серо-зеленого цвета «фельдграу» с соответствующими защитными фуражками, впоследствии почти повсеместно замененными на «лыжные (горные) кепи» («шимютцен. бергмютцен) с длинным козырьком образца, принятого в австро-венгерской армии в годы мировой войны, ботинки с защитными обмотками («виккельгамашен»), реже ботинки с кожаными крагами («ледергамашен») и совсем редко — кожаные сапоги.

У кого не было защитной формы, те обходились (как сам Гитлер) вошедшими в моду после войны полупальто спортивного типа («тренчкоутами») или спортивными куртками-«ветровками» («виндъяками), а то и «комиссарскими» куртками или плащами из «гневно хрустящей» черной кожи (как, например, будущий гауляйтер Берлина, имперский министр пропаганды доктор Йозеф Геббельс или Верховные фюреры СА Герман Геринг и Франц Феликс Пфеффер фон Саломон)[292]

Впоследствии штурмовики переняли у боевиков праворадикальной «Организации Россбаха»[293] (вскоре, кстати, вступивших в штурмовые отряды, образовав их первый полносоставный Мюнхенский штурм СА) знаменитую коричневую рубашку (браунгемд)[294] на левом рукаве которой выше локтевого сгиба стали носить «боевую повязку» («кампфбинде») красного цвета, с черным «бегущим» коловратом в белом круге. Первоначально на «боевой повязке» серебряными (белыми) горизонтальными полосками обозначался ранг носившего ее штурмовика, но со временем от полосок отказались, и ранг стал обозначаться на введенных для ношения на воротниках коричневых рубашек петлицах, различавшихся по цвету, в зависимости от подразделения. С коричневой рубашкой штурмовики носили коричневый же галстук, к которому у тех из них, кто состоял в гитлеровской партии (а состояли в ней далеко не все чины СА), прикреплялся круглый партийный значок НСДАП с черным коловратом в белом круге, окаймленном надписью золотыми буквами Национал-Социалистическая Г.Р.П.[295] (Германская Рабочая Партия — В.А.), идущей по красному ободку значка. По мере развития СА, для них, кроме коричневой рубашки, была введена настоящая полувоенная форма разных оттенков «партийного» коричневого цвета (шинель, китель с поясным ремнем, брюки, сапоги). К описываемому времени коричневый цвет партийной униформы национал-социалистов стал истолковываться идеологами НСДАП как символ тесной связи штурмовиков, да и всей партии Гитлера с родной землей, с почвой (которая ведь тоже коричневого цвета), хотя в действительности коричневые (точнее — табачного цвета) рубашки для единообразного обмундирования штурмовиков были приобретены в свое время (как, впрочем, и Организацией Россбаха) совершенно случайно, когда удалось по сходной цене купить их неизрасходованные запасы с бывших складов «охранных (колониальных) войск» (Шуцтруппе) времен кайзеровской Германии!

Единственным отличием «телохранителей фюрера» от прочих чинов СА в описываемое время являлось наличие на головных уборах серебряной эмблемы в форме «мертвой (Адамовой) головы». Однако, примерно с 1925 года для чинов СС, продолжавших носить обычную форму СА, были введены черное кепи с серебряной «мертвой головой», а затем также черный галстук (нередко — с партийным значком НСДАП в качестве заколки, как и у прочих штурмовиков), черныебрюки и особая нарукавная «боевая повязка»(СС-Кампфбинде), отличавшаяся от обычной красной, с «бегущим» черным крюковидным крестом в белом круге, нарукавной повязки СА наличием двусторонней чернойкаймы.

9 ноября 1925 года данная форма (с добавлением единых для всех частей СС — кроме Административной службы — черных петлиц и 1 плетеного серебряного погона на правое плечо) была официально утверждена в качестве «традиционной» (но в 1934 году, после «Ночи длинных ножей», полностью вышла из употребления).

В 1929 году, по приказу рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, было отменено ношение чинами СС коричневых (табачных) кителей и шинелей и введена новая, черная форма, ставшая, наряду с «мертвой головой» и сдвоенными молниевидными «рунами победы»[296] [296] (введенными позднее), истинным «брэндом» Шуцштаффеля, Новая форма состояла из черного, застегивавшегося на 3 серебряные пуговицы, мундира с прямоугольными клапанами боковых карманов (под который поддевалась рубашка светло-коричневого цвета[297] [297] с черным галстуком); черных бриджей[298] [298], или штанов-галифе[299] [299]; высоких черных кожаных сапог; кожаного поясного ремня и портупеи черного цвета (чины Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера на парадах, партийных съездах, слетах и других торжественных мероприятиях заменяли черную кожаную амуницию парадной, белого цвета) и красной нарукавной «боевой повязки СС» с двусторонней черной каймой. В сочетании вся эта «корниловская» гамма давала цвета трехполосного черно-бело-красного государственного флага Германской державы («дрейфарба»)[300] [300] и одновременно — партийного знамени НСДАП (красного полотнища, с «бегущим» черным крюковидным крестом в белом круге). Относительно происхождения последнего, кстати, среди историков нет единого мнения.