Честь и верность. Лейбштандарт. История 1-й танковой дивизии СС Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера

ГЛАВА XII ЧЕРКАССКИЙ «КОТЕЛ»

И если люди спросят вас о моей кончине,

Ответьте, что один прервал я сотню жизней ныне.

Песнь о Нибелунгах.

Срок исполнится: встанет

Ратной стали властитель,

Скоро опоры шлемов

С плеч полетят на землю.

Виса Грима Железного.

Перед лицом надвигающейся катастрофы генерал-фельдмаршалы Эрих фон Манштейн и Ганс-Гюнтер фон Клюге были вызваны в штаб-квартиру фюрера Вольфшанце (Волчье логово) под Растенбургом в Восточной Пруссии для отчета по результатам операции Цитадель. Генерал-фельдмаршал фон Клюге находился в крайне подавленном состоянии духа. Во-первых, подчиненная ему 9-я армия не только не смогла прорвать линию советской обороны, но и потеряла 20 000 человек. Он был вынужден отозвать мобильные (подвижные) войска для того, чтобы остановить советское наступление на Орел, создававшего непосредственную угрозу тылам 9-й армии. Во-вторых, советские войска, прорвавшие фронт генерал-фельдмаршала фон Клюге у Орла, заставили его к 17 августа отступить к Днепру. В отличие от фон Клюге, генерал-фельдмаршал фон Манштейн еще сохранял остатки всегда присущего ему оптимизма. Он верил в успех наступления 4-й армии на юге, и заверял, что можно сделать еще немало для отражения советских атак на автостраду Брянск-Орел. По уверениям фельдмаршала Манштейна, ему вполне хватило бы 2 дивизий для того, чтобы остановить советское наступление. 13 июля 1943 года Адольф Гитлер объявил о досрочном прекращении операции Цитадель.

Основной причиной свертывания операции Цитадель была высадка 12 июля 1943 года на Сицилии союзников в количестве 120 000 человек и 600 танков. Сопротивление итальянских войск было быстро подавлено (не без помощи загнанной режимом Муссолини в подполье и теперь вышедшей из него итальянской мафии, боссов которой американцы везли с собой в обозе и которые подняли своих затаившихся до поры до времени «братков» на бунт против фашистской власти). Бенито Муссолини был смещен верхушкой генералитета итальянской армии (которую с горькой иронией поздравил с «единственной успешной операцией итальянского Генерального штаба за всю войну»), а новое правительство маршала Пьетро Бадольо (былого покорителя Абисинии) запросило у западных «союзников» мира. Однако фюрер Третьего рейха вовсе не собирался выпускать из своих рук солнечную Италию. Через альпийские перевалы на Апеннинский полуостров двинулись германские войска. Фюрер потребовал переброски в Италию всего I танкового корпуса СС, и, в первую очередь, 1-й танковой дивизии ССЛейбштандартСС Адольфа Гитлера.

Слышу, сюда все ближе

Черного лязг железа,

Смертной росою кровь

Многим покроет ноги.

Виса Грима Железного.

Для командования германских групп армий Митте (Центр) и Зюд (Юг), действовавших на самых уязвимых участках Восточного фронта, потеря любого соединения была подлинной катастрофой. Командующий группой армий Центр (Митте) генерал-фельдмаршал фон Клюге открыто возражал Гитлеру, говоря, что не видит никакой пользы от того, что отборные войска СС будут болтаться без толку на итальянских озерах, когда на Восточном фронте для них много серьезной работы. Гитлер, с удивительной для него мягкостью, пытался обосновать свое решение следующими аргументами: «Да поймите же, я не могу поручить эту операцию первому попавшемуся соединению. Мне требуется такое соединение, в чьей политической благонадежности у меня нет ни малейших сомнений. Это очень трудное решение, но выбора у меня нет. В Италии я могу добиться каких-то результатов только с помощью отборных войск, твердо стоящих на принципах национал-социализма. В противном случае я мог бы взять пару любых армейских дивизий. Но в данном случае мне нужен магнит, который бы смог собрать и сплотить вокруг себя людей. Мне нужно подразделение под политическим знаменем».

Против планов переброски танкового корпуса СС в Италию возражал и «лис пустыни» — генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель. Но даже Роммель, несмотря на свой высочайший престиж в глазах фюрера, не смог ничего добиться.

В конце концов, был достигнут компромисс. Гитлер пришел к решению перевести в Италию только штаб I танкового корпуса СС (во главе с командующим корпусом «Зеппом» Дитрихом) и 1-ю танковую дивизию СС Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера, оставив в России основные танковые силы корпуса. 2-я танковая дивизия дивизия СС Дас Рейх осталась в составе группы армий Зюд (Юг). Снятой с Восточного фронта дивизии Лейбштандарт надлежало предотвратить захват врагами Третьего рейха всего Апеннинского полуострова. 4 августа 1943 года 1-я рота ЛАГ высадилась из железнодорожного эшелона на станции Йенбах, неподалеку от Инсбрука в Восточной марке. Колонна автомобилей перевезла гвардейцев фюрера через перевал Бреннер (Бреннеро) в Боцен (Больцано), где гостеприимные южнотирольские немцы оказали 1-й роте ЛАГ теплый прием. В свое время Гитлер, стремясь заручиться благорасположением и дружбой Муссолини, после аншлюса Австрии не стал поднимать вопрос о возвращении в лоно Великогерманской державы немецкоязычного Южного Тироля, отторгнутого Италией у Австрии, с согласия «отцов» Версальского договора, после Первой мировой войны. Итальянцы, пролившие за овладение Южным Тиролем (Альто Адидже) реки крови своих «альпини» и «берсальери» (именно в этих боях противостояли друг-другу в казавшемся теперь столь далеким 1916 году молодые унтер-офицер «Зепп» Дитрих и капрал Бенито Муссолини), незамедлительно принялись за романизацию этого «варварского» края. В Боцене (Больцано) была воздвигнута триумфальная арка в древнеримском стиле с надписью «Отсюда мы (понимай древние римляне, с которыми неисправимый романтик Бенито Муссолини, на свою беду, был склонен полностью идентифицировать своих итальянских сограждан, наградивших его за это пулями и — посмертно! — виселицей! — В.А.) начали цивилизовать весь остальной мир». Понятно, что южнотирольским немцам в условиях Новой Римской Империи, над возведением величественного здания которой столь упорно трудился дуче итальянского фашизма, жилось не особенно сладко. Итальянские сограждане при каждом удобном случае попрекали их «варварским» происхождением. А приход «белокурых гигантов» Дитриха вселил в них надежду на воссоединение с народом общих с ними языка, менталитета и культуры. Проследовав дальше в Северную Италию, 1-я ротаЛейбштандарта расположилась на квартиры в Парме, где приступила к учениям и караульно-патрульной службе. Пока новое итальянское правительство маршала Бадольо торговалось с западными «союзниками» об условиях сепаратного мира, танковые ангары итальянской армии в Парме были захвачены лейбштандартовцами, а итальянские солдаты разоружены. Затем последовал краткий период отдыха в Триесте, где «зеленые эсэсовцы» гуляли по городу, фотографировались и стриглись в парикмахерских по последней моде.

Солью волны солярной

Вспоенные, грядём.

Вновь на заре Луперкалий

Римской Волчицы ждем.

Николай Носов.

Фюрер Третьего рейха не без оснований опасался, что войска нового итальянского правительства маршала Бадольо могут, чего доброго, в угоду западным «союзникам» перекрыть альпийские перевалы, и потому отдал частям ЛАГ приказ расположиться на перевале Бреннеро, в то время как штабу «Зеппа» Дитриха было поручено заняться организацией обороны на юге, в Мерано.

Но это была не единственная задача, которую контингенту ЛАГ предстояло выполнить в солнечной Италии. Вскоре после низвержения Бенито Муссолини Адольф Гитлер, не привыкший бросать своих друзей и союзников в беде, отдал своим «коммандос» приказ о вызволении дуче из узилища. Готовившаяся в глубокой тайне операция, получившая кодовое название Эйхе (Дуб) была осуществлена 1-й ротой I батальона 7-го полка стрелков-парашютистов. Германские десантники, нейтрализовав охрану, вызволили дуче из его довольно комфортабельного узилища в горном отеле «Кампо Императоре» на вершине Гран Сассо — высочайшего хребта Абруццких Апеннин. При этом особенно отличился австриец Отто Скорцени, начинавший службу в ЛАГ, а затем переведенный в дивизию СС Рейх. Освобожденного германским «спецназом» Муссолини доставили в штаб-квартиру фюрера в Растенбурге, а оттуда — в район озера Гарда, где он, вспомнив свою бурную социалистическую молодость, объявил о низложении короля-изменника Виктора Эммануила III и провозгласил Итальянскую Социальную (а не «социалистическую», как часто неправильно пишут и думают!) республику. В этой операции участвовали разведывательный взвод и зенитно-артиллелийская батарея Лейбштандарта, которым фюрер поручил охранять Муссолини. Таким образом, «белокурые гиганты» Дитриха стали, по воле Фортуны, телохранителями не только германского, но и итальянского вождя.

Но и на этом роль Лейбштандарта в итальянских событиях не закончилась. Бригадефюрер СС и генерал-майор Ваффен СС Теодор Виш, преемник «Зеппа» Дитриха на посту командира 1-й дивизии СС Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера, в июле 1943 года получил от Гитлера приказ выделить офицера ЛАГ для сопровождения супруги Муссолины, донны Ракеле, в город Форли, расположенный юго-восточнее Равенны, древней столицы римских императоров, остготских королей и византийских экзархов. Выполнение этого важного поручения фюрера было возложено на гауптштурмфюрера СС Штайнерту, командиру саперного отряда (батальона)ЛАГ. Из Форли донна Ракеле Муссолини в сопровождении гауптштурмфюрера Штайнерта направилась в Мюнхен для воссоединения с мужем и детьми пере выездом в район озера Гарда. Штайнерт с честью справился с поручением.

Настал тот многозначный век,

Когда Срединный мир

И каждый белый человек

Проколот руной Тир[515] .

Николай Носов.

Между тем, ситуация, сложившаяся на Восточном фронте, не предвещала армиям Третьего рейха ничего хорошего. Воспользовавшись приказом Адольфа Гитлера о прекращения операции Цитадель и переброской части наиболее боеспособных германских войск в Италию с целью противодействия высадившимся там западным «союзникам» и восстановления режима Муссолини, 4 армии советского Второго Украинского фронта переправились на восточный берег Днепра, создав прямую угрозу германским войскам. «Священный отряд» Йозефа Дитриха, получивший новое название 1-я танковая дивизия СС Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера, был срочно снят с Итальянского фронта и вновь переброшен на Восточный фронт. 1-я рота ЛАГ погрузилась на поезд в Тернополе и направилась на север, в сторону Киева.

В распоряжении германской группы армий Зюд (Юг) находились 42 дивизии. Но все они имели крайне ослабленный состав и испытывали недостаток вооружения. Командующий германской группой армий Зюд (Юг), наш старый знакомый — генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн — умолял Гитлера отозвать войска с той стороны Днепра и тем самым сократить линию фронта на одну треть. Фюрер возражал, уверяя Манштейна, что Днепровская линия, включая подступы к Крыму в низовьях Днепра, вполне можно удержать на линии Запорожье-Мелитополь (так называемой линии Вотана). Гитлер настаивал, что больше отступлений не должно быть, и обещал фон Манштейну 4 дивизии из группы армий Митте (Центр), однако фон Клюге отказался их предоставить (попробовал бы кто из маршалов Советского Союза, не говоря уже о генералах, проигнорировать подобным образом обещание, данное фюрером)! Красная армия неумолимо приближалась к многострадальному Харькову, несколько раз переходившему в ходе той войны из рук в руки. Казалось, что город можно удержать, однако оставить войска XI армейского корпуса в Харькове для его обороны представлялось генерал-фельдмаршалу Эриху фон Манштейну слишком рискованным делом, и 22 августа германский корпус был выведен из Харькова. Больше немцы в этот город не вернулись. Овладев Харьковом, советские войска создали угрозу взятия столицы Украины — Киева.

Примерно в это время против чинов дивизии ЛАГ было выдвинуто очередное обвинение в совершении ими военных преступлений. Советские власти обнаружили под Харьковом несколько массовых захоронений. В официальном заявлении по итогам расследования указывалось на то, что в период оккупации города Харькова и Харьковской области германские айнзацкоманды и агенты гестапо жестоко расправлялись с советскими военнопленными и казнили десятки тысяч советских граждан, больных и раненых красноармейцев, захваченных в харьковском военном госпитале, а также всех лиц, заключенных гестапо в местные тюрьмы (кстати, уничтожение содержавшихся в тюрьмах заключенных перед подходом германских войск было обычной практикой советских органов НКВД в годы Великой Отечественной войны советского народа). Хотя в заявлении подчеркивалось, что перечисленные выше военные преступления были совершены не чинами Ваффен СС вообще (и не чинами Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера — в частности), а силами айнзацкоманд и гестапо, то есть чинами эсэсовской Службы безопасности (СД) и германской полиции, обвинение в совершении военных преступлений почему-то было распространено и на чинов ЛАГ, в том числе на самого «Зеппа» Дитриха. Однако впоследствии, когда «рыжий шваб» предстал перед военным трибуналом союзников по обвинению в организации «бойни при Мальмеди», советская военная Фемида почему-то не настаивала на дальнейшем расследовании предполагаемого участия Дитриха и его подчиненных в харьковских событиях, из чего можно делать самые разные выводы.

На Восточном фронте германская 4-я танковая армия, в состав XXXXVIII корпуса которой входила 1-я танковая дивизия СС Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера, дислоцировалась к югу от Киева, и готовилась к нанесению контрудара по южному флангу образовавшегося в указанном районе выступа. Однако перед этим 4-я танковая армия была направлена на усиление северного крыла германской группы армий Украина. Ей надлежало закрыть брешь, образовавшуюся в результате прорыва линии фронта частями Красной армии, а затем нанести удар во фланг советской 38-й армии, углубившись в занятую неприятелем территорию в районе Житомира, в 130 километрах к западу от Киева.

По завершении данной операции 4-й танковой армии надлежало молниеносным ударом ликвидировать советский плацдарм на западном берегу Днепра.

Германский ХХХХVIII корпус нанес удар в северо-западном направлении и 19 ноября овладел старинным городом Житомиром. Хотя, учитывая постоянно нараставшее давление советских войск, долго удерживать эту позицию оказалось невозможно, немцам, пусть даже на короткое время, удалось перерезать пути снабжения Красной армии между Житомиром и Киевом.

Приветствуем свою зарю

На севере земли,

Стремясь извечно к январю,

Мы цель свою нашли.

Николай Носов.

В описываемое время 1-я танковая дивизия СС Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера дислоцировалась в районе города с символичным названием Брусилов, напоминавшим о Брусиловском прорыве периода Великой войны, где ХХХХVIII корпус германского вермахта под командованием генерала Германа Балка противостоял 1-му гвардейскому кавалерийскому корпусу, а также 5-му и 8-му гвардейским танковым корпусам советской армии. В один из дней Михаэль Виттман, прозванный однополчанами «танковым щелкунчиком»(панцеркнаккером), вышел на охоту за неприятельскими танками и сделал все, чтобы оправдать свою репутацию одного из лучших танкистов дивизииЛАГ. Прежде чем вернуться для пополнения горючего и боезапаса, он уничтожил 6 танков и 5 противотанковых орудий неприятеля. Другим героем дня был Гергард Рейтлингер из 3-го батальона (дивизиона) самоходных орудий, столкнувшийся в ходе разведывательного рейда с 30 советскими бронированными машинами, с ходу атакованных лихими лейбштандартовцами. В ходе атаки были уничтожены шесть танков Красной армии, а остальные обращены в бегство.

Несмотря на приписываемую частям СС (а в особенности — бойцам Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера) исключительную жестокость, в этой танковой войне были одинаково безжалостны обе противоборствующие стороны. Один из бронегренадеров (мотопехотинцев) ЛАГ вспоминал уже после войны: «Мы довольно быстро оторвались от неприятеля. Но те танки, которые были готовы к бою, немедленно пустились за нами в погоню. Нас атаковали 5 танков Т-34 с примерно 50 пехотнцами на броне. Мы обменялись выстрелами… русские танки… разделились на 2 группы… и приблизились к нашей колонне с тыла… После этого маневра мы оказались в безнадежном положении. Некоторые из наших бойцов немедленно сдались в плен. Я лично видел, как 3 старших унтер-офицера застрелились из своих табельных пистолетов…». Рассказчик спасся только потому, что ему удалось укрыться на картофельном поле… Наступила ночь. Он долго прислушивался к громким пьяным крикам красноармейцев. Через некоторе время до него донеслись пистолетные выстрелы. Позже он узнал, что красные выстрелами в затылок убили его боевых товарищей.

1-я танковая дивизия СС ЛАГ получила приказ принять участие в операции по окружению скопления советских войск на западном фланге, в районе города Брусилова. 1-й танковой дивизии СС надлежало обойти неприятеля с севера и затем нанести удар в южном направлении, идя на соединение с 9-й танковой дивизией, наступающей ей навстречу. К 24 ноября обе германские дивизии соединились, замкнув кольцо окружения вокруг советской группировки. В результате операции германскими войсками было уничтожено 153 танка, 70 орудий полевой артиллерии и 250 противотанковых орудий противника. Оберштурмбаннфюрер СС Йоахим («Йохен») Пайпер, командир 1-го танкового полка СС, отличился в ходе этого «Брусиловского прорыва», ухитрившись взять в плен штабы 4 советских дивизий.

Но в результате нехватки людей и ударов, нанесенных советскими войсками во фланг германцам с линии Житомир-Радомышль, проходившей восточнее южных пригородов Киева, вся операция оказалась напрасной. Ситуация осложнилась еще и резким повышением температуры, в результате чего снег растаял и дороги превратились в непроходимое море грязи.

Воспрянь из эддической самости,

Нет шансов сворачивать вспять!

Сражайся, сражайся, Германия,

Сопутствуй Судьбе и Богам!

Николай Носов.

Советское командование располагало 4 армиями и 2 отдельными корпусами, удерживавшими плацдармы в районе Киева. Их фронт, находившийся под постоянным давлением германских войск, растянулся на 190 километров и уходил в глубину на 80 километров. Неожиданно для противника тяжелые танки Т-V1 «Тигр» танкового аса ЛАГ Михаэля Виттмана нанесли удар в направлении реки Тетерев, протекающей севернее города Радомышль, и вынудили советские войска отступить на восточный берег реки. В бою под деревней Головино танкисты Виттмана подбили 60 советских танков, но, несмотря на это, продвижение частей Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера проходило очень медленно. К тому же испортилась погода.

Воспользовавшись тем, что германское продвижение оказалось замедленным сильным снегопадом и жестокими морозами, советские войска на Юго-Западе возобновили наступление на Житомир. Утром 16 декабря танковые части ЛАГ, находясь на острие германского наступления, двинулись на восток вдоль берега реки Ирша, имея задачу соединиться с 7-й танковой дивизией вермахта и окружить советские войска в районе Мелени. Застав противника врасплох, «белокурые бестии Дитриха» на первых порах действовали довольно успещно. Им удалось прорвать советскую оборону, но после того, как танковые асы ЛАГ уничтожили 46 неприятельских танков, сопротивление красноармейцев усилилось. Новое наступление армии генерала Ватутина перерезало на участке длиной 29 км дорогу Киев-Житомир. Советские войска в ходе упорных боев овладели Житомиром, важным центром снабжения германских войск, захватив при взятии города большие запасы продовольствия и боеприпасов, предназначенных для 9-й танковой армии германского вермахта.

В январе 1944 года бронированные колонны генерала Ватутина ударили в южном направлении, продвигаясь к берегу Днепра и не обращая внимания на германский танковый корпус, настолько ослабленный к описываемому времени непрерывными боями, что в его дивизиях насчитывалось по 200 (!) человек. Но Ватутин недооценил противника. 8 долгих дней бойцы ЛАГ вели ожесточенные бои в районе Житомира, Коростеня и Бердичева, где танковая дивизия «белокурых гигантов» столкнулась с мощными советскими бронетанковыми частями, имевшими на вооружении преимущественно средние танки Т-34 и тяжелые танки КВ (Климент Ворошилов). В одном единственном бою танковый ас ЛАГ Михаэль Виттман уничтожил 16 советских танков, а командир роты тяжелых танков Лейбштандарта Готтфрид Клинг доложил командованию об уничтожении танкистами его роты в общей сложности 343 советских танков, 8 самоходно-артиллерийских установок (САУ) и 225 противотанковых орудий. Невзирая на огромные потери, советская 1-я танковая армия вышла на берега Буга, где в районе Винницы была в очередной раз атакована соединениями Ваффен СС, потеряв, в ходе ожесточенных боев, несколько своих лучших дивизий, 7 900 танков и самоходно-артиллерийских установок, а также 8000 человек только пленными. Под Бердичевым части ЛАГ соединились с частями I танкового корпуса, и наступление Красной армии было приостановлено.

Сапог кромсает кромку льда,

Сомнения кромсает воля.

Где накалится дух до боли,

Меня звезда зовет туда.

Николай Носов.

Однако все эти успехи оказались временными, нисколько не замедлив продвижение частей Красной армии, оттеснивших германцев на 160 километров. Одной из наиболее успешных операций, проведенных советским командованием в начале января 1944 года, стал разгром германских войск в районе Кировограда. Несмотря на ожесточенное сопротивление германских войск, части 1-й танковой и 8-й армий, включавшие в свой состав 5-ю танковую дивизию СС Викинг и сформированную в Бельгии из франкоязычных валлонов штурмовую бригаду СС Валлония, к началу февраля 1944 года попали в окружение при ликвидации выступа в районе Корсунь-Шевченковского и Черкасс, расположенного к северу от Кировограда. Генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн планировал прорвать извне советское окружение извне и вывести окруженные германские войска из Черкасского «котла», но в очередной раз столкнулся с упорным нежеланием фюрера Третьего рейха одобрить этот план. Адольф Гитлер упрямо настаивал на соединении частей Манштейна с окруженной германской группировкой не с целью вывода последних из «котла», а с целью соединения с ней и удержания фронта. Фюрер и слышать не желал об отступлении или выходе из окружения ради последующего отступления, повторяя, как заклинание, сувой приказ: Ни шагу назад! Необходимо удерживать Днепровскую линию любой ценой!

Змеей стальною патронташ

Его обвил, шипами скалясь,

Привычен мир прогорклый наш,

Но вот в выси я вижу парус.

Николай Носов.

Интуиция генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна, как всегда, безошибочно подсказывала ему, что следует действовать как можно быстрее, не затягивая операцию. В памяти всех были живы воспоминания о Сталинграде, том классическом примере, когда «слишком мало» и «слишком поздно» привели к полному разгрому. В то же время Манштейн хорошо понимал, что излишняя поспешность тоже ни к чему хорошему не приводит. Был разработан детальный план прорыва на помощь окруженным войскам через советские линии, образовавшие стальное кольцо вокруг стиснутой в «котле» германской группировки. В случае успеха этой операции открывалась возможность снова овладеть Киевом — столицей Украины. Проведенние операции было поручена опытным германским «хирургам» — XXXXVI корпусу и III танковому корпусу, впоследствии усиленным дивизией Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера, которому была поставлена задача ударить в тыл советских войск. Вслед за этим должна была последовать атака силами двух корпусов с целью захлопнуть капкан.

Окруженные держались в надежде на успех операции. Но им надо было продержаться, по крайней мере, пять дней. Однако в этом плане не была учтена непогода, царившая на просторах Украины между реками Днепром и Бугом. Все тонуло в море грязи. По прибытии к месту действия главная задача выпала на плечи I танкового корпуса и, в первую очередь, дивизииЛАГ, получившей приказ немедленно начать атаку. Молодецким ударом были захвачены плацдармы на реке Гнилой Тикич, несущей свои мутные воды западнее Боярки, расположенной юго-западнее Киева. И снова Михаэль Виттман подтвердил свою репутацию лучшего танкового бойца Германии. Всего за 2 дня в начале февраля 1944 года сын пфальцского крестьянина ухитрился подбить 13 советских танков и бронемашин, доведя тем самым свой общий личный счет до 107 единиц уничтоженной неприятельской техники. Другой, еще более громкой, победы добился «Йохен» Пайпер, который, испытывая постоянный недостаток горючего, с небольшой группой танков прорвался на неприятельскую территорию и безо всякой поддержки вывел из строя 100 танков и 75 противотанковых орудий Красной армии. Кроме того, группа Пайпера захватила советское обозное подразделение, добыла при этом несколько тысяч литров горючего, особенно драгоценного для немцев, как обычно, страдавших от нехватки топлива.

Наступление началось 11 февраля 1944 года. 1-я танковая дивизия СС Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера совместно с 16-й и 17-й танковыми дивизиями вермахта была введена в бой на северном фланге, в то время как 1-я танковая дивизия вермахта нанесла удар на южном. Германское наступление застало советское Верховное командование врасплох. Но оно быстро оправилось, и советский 1-й гвардейский корпус получил приказ атаковать эсэсовские танковые части. В результате группа германских войск, спешившая на помощь окруженным соратникам, сама оказалась под угрозой окружения. К плохой погоде и раскисшим дорогам добавился густой туман. Люди, орудия, танки и бронатранспортеры вынуждены были двигаться по рекам жидкой грязи. Идти было почти невозможно, так как увязающие в грязи сапоги слезали с ног. С наступлением похолодания замерзающая на гусеницах танков и штурмовых орудий грязь стала твердой, как цемент, и ее приходилось разогревать самодельными факелами, прежде чем счистить.

ЛАГ сумел углубиться на советскую территорию на 32 километра. Однако вскоре выяснилось, что направление атаки было выбрано неправильно, и, для соединения с окруженными германскими дивизиями, оказалось необходимым повернуть на восток. Этого маневра советские войска не ожидали. Но времени, чтобы воспользоваться их временной слабостью, у Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера уже не оставалось. Части советского 5-го гвардейского танкового корпуса ударили по танковым частям ЛАГ, пытавшимся прорваться к окруженным. Давление не ослабевало, несмотря на то, что сильное ухудшение погодных условий выводило из строя все больше боевых машин обеих противоборствующих сторон. Части ЛАГ, действовавшие совместно с 10-й и 17-й танковыми дивизиями вермахта на сильно растянутом северном фронте, вынуждены были отступить. 17-я танковая дивизия двинулась было ему на помощь, но это означало, что 16-я дивизия останется без поддержки, и вынуждена будет продолжать атаку в одиночку, без всякой надежды на успех. В данной ситуации это представлялось совершенно невозможным, хотя до окруженной германской группировки оставалось пройти каких-то 15 километров.

Рогатый шлем мой вновь сверкнет,

Взыграют молнии на стяге,

Меня благословил Сакснот,

К своей я приближаюсь саге.

Николай Носов.

Теперь о восоединении германских дивизий с целью удержании линии фронта не могло быть и речи. Осознав это, Адольф Гитлер вечером 6 февраля дал, наконец, согласие на прорыв окруженной группировки из «Черкасского котла». Это означало пройти через сущий ад. Но иного выхода не оставалось. Окруженные германские войска начали отступление. 35 000 уцелевших медленно пробивались на соединение с частями III танкового корпуса, дислоцированного юго-западнее Юреневки.

Один из советских ветеранов войны, являвшийся свидетелем событий под Черкассами, описывал прорыв германцев из «котла» в следующих выражениях: склон холма казался черным от непрерывно движущихся масс людей, чьи ряды ломались под огнем, но собирались вновь и вновь. Советские снаряды заставляли немцев рассыпаться, но они каким-то непостижимым стороннему наблюдателю образом снова смыкались в серые колонны и продолжали спускаться к реке. Советские танки вели постоянную дуэль с эсэсовцами, окружавшими беженцев».

На берегу быстротекущей реки Гнилой Тикич красные танки пошли в атаку, стремясь уничтожить немногих германцев, уцелевщих под огнем советской артиллерии. ЛАГ попытался организовать для своих нечто вроде огневого прикрытия. Когда все закончилось, оказалось, что из «котла» удалось вырваться 30 000 человек. Лейбштандартовцы продолжали ожесточенно сражаться. На высоте 246,3 в 3 км северо-западнее Тыновки II батальон 2-го бронегренадерского (мотопехотного) полка ЛАГ подвергся яростной атаке советских войск. Защищая открытый правый фланг батальона, почти до последнего человека погибла 6-я рота ЛАГ. Четверо уцелевших лейбштандартовцев из состава уничтоженной роты продолжали держаться против 60 красноармейцев, атаковавших их при поддержке 3 танков «Т-34». Очень скоро в живых осталось только 2 эсэсовца. Эти двое уцелевших — роттенфюрер СС и штурмман СС, медленно отступали, отстреливаясь из личных пистолетов — так продолжалось до тех пор, пока контратака главных сил II батальона ЛАГ не остановила красноармейцев.

Изрядно измотанная «дивизия»ЛАГ, численностью менее кампфгруппы (боевой группы), огрызаясь, отходил на линию северо-восточнее Умани, расположенной западнее от Кировограда. Теперь в составе ЛАГ (дивизии только по названию!) насчитывалось всего 41 фюрер и 1118 унтерфюреров и рядовых. Генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн писал: «Наши войска дошли до последнего предела истощения. Германские дивизии… буквально перемолоты… В боях уничтожены кадры большинства боевых подразделений. Как мы, например, можем провести эффективную контратаку, если во всем танковом корпусе насчитывается всего 24 исправных танка?»

Жалкое состояние ЛАГ еще более ухудшилось в начале марта, когда советский 1-й Украинский фронт под командованием маршала Жукова, начальника штаба Красной армии, ударил в левый фланг группировки фон Манштейна. На обширном пространстве между рекой Припять и Карпатскими горами советская 15-я армия истощила в боях пехотные силы германского XIII корпуса, в то время как на юге Жуков, бросив в атаку 4 армии, полностью вскрыл немецкий фронт, как консервную банку. В лучшие времена ЛАГ поиграл бы мускулами («качнул мышцой») в наступлении, но на данный момент он был способен лишь на оборону. Форсировав Буг, в район Умани ворвались армии соввесткого 2-го Украинского фронта под командованием маршала Ивана Конева. К 20 марта советский авангард пересек границу Украины.

В сложившейся обстановке ЛАГ оставалось только удалиться на отдых и пополнение. 18 апреля остатки 1-й танковой дивизии СС покинули Восточный фронт и направилась в Бельгию, в район Турну, неподалеку от Беверлоо, где они были расквартированы в казармах 12-й танковой дивизии СС Гитлерюгенд.

Имперский министр пропаганды доктор Йозеф Геббельс воспользовался возможностью организовать торжественное вступление частей ЛАГ в Антверпен. Лейбштандартовцы, как на параде, стройными рядами продефилировали по улицам древнего фландрского города. Их торжественный марш освещался по радио, в газетах и кинохронике, как «Триумфальное возвращение Лейбштандарта».

Но реальность была гораздо суровей. 3 мая Адольф Гитлер издал приказ перевооружить свой Лейбштандарт, однако достаточного количества современного оружия для этого не нашлось. Что касается материальной части, то дивизия получила танки, бронемашины и самоходно-артиллерийские установки прямо с заводских конвейеров, однако данное обстоятельство еще не говорило о повышении боевой мощи дивизии, так как не на все боевые машины, состоявшие на вооружении ЛАГ, хватало горючего. В дивизии СС Гитлерюгенд было установлено превышение штатного численного состава. И 2000 молодых гренадеров, средний возраст которых не превышал 18 лет, едва прошедших базовое обучение, оказавшихся «лишними» в дивизии Гитлерюгенд, но горевших желанием стать достойными своих «рун СС», с радостью влились в ряды 1-й дивизии СС Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера. Но это пополнение не решало вопроса нехватки фюрерского и унтерфюрерского состава. Закаленные в боях командиры были измотаны пятилетними боями. И, тем не менее, именно они составили то «твердое ядро», которое помогло подготовить обновленный состав ЛАГ к успешному противостоянию вторжению западных «союзников» в Европу.