Четыре демона. Том 1

Глава 2. Реальность

Моя история берёт начало восемнадцатого декабря две тысячи двенадцатого года, и расскажу её от своего лица. Кто-то может подумать, что, если излагаю от себя, значит точно выжил, и будет не так интересно, но пережить игру — не значит выйти из неё победителем.

Жизнь на планете беспорядочно текла полным ходом, продвигаясь без явных внешних изменений или значимых для большинства событий, в однообразном разнообразии.

В моём понимании, современная жизнь — процесс вирусного распространения человечества по земле с присущим нам всё более глубоким освоением любой возможной сферы деятельности, а общество — пучок кипящих событий, в центре которого находится каждый из нас.

Мы всё время берем как можно больше, не озираясь на то, что на деле нам столько и не нужно. Масштабные политические игры, интриги, передел территорий и зон влияния нынче происходят в открытую. Человечество освободило себя от совестного обременения в достижении амбиций, и индивид теперь готов на всё ради целей.

Для получения максимального эффекта в управлении общественным сознанием функционируют целые институты. В мире развёрнута масштабная программа по разрушению семейных ценностей и целенаправленному отупению человечества, с деградацией основных моральных принципов, называемая толерантностью. Последовательное укрепление межнациональных корпораций, способных влиять на государства и судьбы миллионов без всякой ответственности, положение дел не красит.

Столетиями людей настраивают друг против друга, делают их более свирепыми и злыми, доказывая, что мир жесток, и в нём необходимо быть суровым, так они отметают понятия общины и братства, делая из людей единоличников. Обесценивание общности не случайно, ведь окружение нас характеризует, одиночка слабеет, его легче обезличить и смешать с толпой таких же индивидов, а затем успешно манипулировать.

Человечество любит себя дробить на бесчисленные ячейки, не понимая, что на деле в созданных для него условиях есть всего три группы, независимо от мнения, места рождения или национальности.

Первая — узкий круг управленцев, поделивший между собой весь мир. Каждый из них имеет в своей некую сферу общественной жизни, лоббирует и отвечает за неё, действуя по общей программе, созданной ими для самих себя. Им принадлежат все значимые знания и реальные блага, они берегут своё положение и готовы на любые действия для его защиты.

Дальше идёт более широкая прослойка людей, разбросанных по всей планете и не связанных в общую сеть. У них самостоятельные мелочные приоритеты и планы, а главное, они даже не знают, кому на самом деле служат и чьи интересы чтят, наивно полагая, что свои. Они у всех на виду, живут среди простых людей, правда, богаче. Сюда входят политики и состоятельные люди, нередко добившиеся всего сами. Масса, именуемая нами элитой, но их жизнь только более качественная иллюзия.

Но ведь финансовые амбиции далеко не главное, а богатство не принесёт счастья, максимум, позволит скрасить несчастье.

Ну, и конечно, третья, самая крупная часть социума — общая масса бесправных рабочих рук, обеспечивающих блага верхов, что пожинают плоды общих трудов. Для этой массы пишутся законы и строятся отдельные планы, контролируется популяция, начинаются войны и создаются обманы планетарного масштаба. Однако именно рядовой гражданин составляет человечество.

Отдельные места занимают правоохранительные органы и церковь.

Кадры силовых структур, пусть зачастую не осознавая, живут в вымышленном мире вместе с простыми людьми, но ставятся в противовес. Каждый коп, даже самый честный, может неосознанно поломать жизнь невинному и даже не узнать этого до самой смерти, но потом правда открывается каждому. Как же обидно понять в конце пути, что ты такой же человек, как и все, и людской закон никогда не наделял тебя правом судить других, узнать, что государство не Бог, ведь оно может только отнять, а дать жизнь не может. Мысль о том, что смотрел не туда, то есть, был слеп, всегда тяжела, а особенно, когда слишком поздно для внесения корректировок.

Конечно, всегда будут те, кому приходится брать на себя это бремя, и в современном мире иначе никак, просто вопрос «стоит ли входить в эту систему без достойного на то основания» надо ставить лично перед каждым, а если да, подвигнуть к выбору должна высокая мораль, а не корыстная сущность. В идеале же нужно менять фундамент, основу, чтобы убить саму потребность примерять на себя божественное право. Это искоренит соблазны и искушения, вызываемые безнаказанностью или властью.

Вера во что-то высшее многим может быть очень полезна тем, что заставляет оглянуться и проанализировать свои действия. Неважно, в кого верить, в бога или богов, инопланетян или высший разум. Но есть и случаи, когда она вредит. Человеку приятно думать о том, что ему помогают, наблюдают и направляют по жизни, прикрывая своим мощным крылом.

Однако церковь — совершенно другое, по крайней мере, в существующей в данное время и привычной для нас форме. Религия является самым масштабным и удачным в истории проектом сетевого маркетинга, созданного для получения людских секретов и благ, что они присвоили, прикрывая свои цели Богом и распятьем, как неоднократно было во времена крестовых походов. Главный аспект, напрягающий в церковных укладах — переложение ответственности за совершенные деяния путём получения возможности высказаться в исповедальне или перед иконой. Подобные ритуалы помогают освободить собственную совесть для нового проступка.

Отрицать неоднократную пользу религий в отдельных случаях нельзя, такие примеры безусловно найдутся. В целом считаю, что людям для связи с создателем посредники ни к чему, а именно Славянам не хватает частички древности, может, даже язычества, но в другом виде. Рядовому русскому достаточно просто ознакомиться с убеждениями наших предков.

В христианстве меня возмущает беспринципность, воззрения подобно всепрощению или когда священники не могут молиться и совершать иные ритуалы за некрещеных людей, даже если того требует случай. К чему спрашивать второе имя, когда к тебе пришли за помощью? Носить крест — не то же самое, что жить с Христом. Единственное неоспоримое благо храмов заключается во всём светлом, что сами люди в них вкладывают — намоленность мест.

Информационный век позволил добавить излишний мусор в эту и без того переполненную корзину, постоянно и беспорядочно пополняемую абсолютно не нужными данными с прививанием ложных идеологий. Вместо простой и всем понятной жизни предлагают поиграть в её более интересную, но искусственную версию. Всё для того, чтобы отвести от истинных проблем, которые ныне почти никому даже не известны, и усложнить процесс и так сложного самоосознания. Мы видим пыль в глазах, а не мир, какой он есть.

Существование тайных обществ, где каждый страдает манией величия и считает себя уникальным, точно знающим, как другим нужно жить, больше ни для кого не секрет, нужно лишь слегка поискать почву для познания. Ныне ложи стали настолько сильны, что никто не может им угрожать, постепенно они вышли на свет, хоть и частично, показав верхушки пирамид. Теперь работает принцип: чем сильнее на виду, тем меньше к тебе возникает вопросов. Главная их проблема в склонности к самообману и самовнушению, как и у всех. Участники высшего круга существенно переоценивают свою ценность для мира.

Самое страшное, что большинство людей, признающих существование скрытых объединений, нисколько не осуждает их стремление ограничить окружающих от важной или опасной информации, пусть и всего лишь по их мнению. Принимая решение скрыть или обнародовать, каждый задаёт себе вопрос, как другие отреагируют на эти сведения, а в целом, люди зачастую и в себе не уверены, что говорить об окружающих.

Разумеется, я не считаю собственную точку зрения неоспоримым представлением мира, но сам уже давно придерживаюсь таких взглядов, и в моменты погружения в глубокие размышления они лишь укрепляются. Не сомневаюсь, что многие со мной готовы поспорить, такое отношение к жизни даже не войдёт в список популярных и доминирующих позиций, однако всё это неважно. Подобные взгляды можно считать антиобщественными, ну или развивающимися в тёмном мышлении конкретного индивида, да и далеко не положительного, в данный момент — моего.

Каждый сам выбирает среди миллионов других наиболее реалистичный вариант развития картины мира. Да и жизнь вокруг нас необъятна, столь велика, что тяжело сделать единый вывод о происходящем даже у нас под носом, что уж тут о целой планете рассуждать. Насколько не был бы широк наш разум, всё окружающее человека и за несколько полных жизней не понять.

Однозначно одно, меньше всего я хотел бы узнать, что мой негативный сценарий и есть правда…

Предлагаю проследовать дальше. Возьмись писать о каждой детали, словарный запас закончился бы вместе с бумагой.