– Что ж… – резюмировал блистательный полковник. – Тем лучше, если знакомы.
– Мне показалось, – вернулась Алина из странного, амбивалентного своего воспоминания в кабинет, – что он не любит, когда кто-нибудь висит у него на хвосте. Одинокий волк.
– Уже пробовали?
– Так… – сделала Алина неопределенный жест ладошкою.
– Ну эта беда – не беда. Поможем. Вызовем. Поговорим. Прикажем. Дадим официальное предписание.
– Так не пойдет, – отозвалась повеселевшая Алина.
– Не пойдет?
– Если уж ваш Пиф-паф ой-ой-ой и впрямь независимый и талантливый да вдобавок еще и… порядочный, предписание от начальства в смысле доверия будет мне худшей рекомендацией.
– Ну знаете!.. – попробовал было возмутиться полковник.
Но Алина перебила:
– Подскажите лучше, где б я могла его случайно встретить. А вот если мне впоследствии понадобится ваша помощь…
– Где встретить? – задумался полковник (идея Алины ему понравилась) – Да где угодно! Знаете, например, «Трембиту»? Кооперативный ресторанчик.
– Еще б не знать, – кривовато усмехнулась журналистка. – Свадьбу справляла.
– Тем более. Мазепа редкий вечер его не инспектирует. Там в прошлом году убийство случилось. Единственное нераскрытое преступление на территории капитана. Автоматы, браунинг редчайшей марки «зауэр», пальба… С тех пор он оттуда и не вылазит. Заело, наверное.
– Только имейте в виду, – поднялась Алина из-за стола, – я вам ничего не обещала.
– Какие могут быть обещания между свободными людьми?! – поднялся из-за стола и полковник. – Просто мы пытаемся повернуть взор прессы на наиболее ярких наших работников. Вот и весь наш интерес. Да и сами посудите: человек, не имеющий за одиннадцать лет работы ни одного нераскрытого преступления. Ну вот, кроме этой «Трембиты»…
– Да двух покушений на него самого, – донеслось из дальнего угла.
– Ох, простите, – полковник сделал вид, что опомнился. – Не познакомил. Шухрат Ибрагимович, ваш коллега и земляк. Из Москвы. Представитель пресс-центра МВД СССР.
Шухрат Ибрагимович вышел на ковер, изящно склонясь, поцеловал Алинину ручку.
– Петро Никифорович насчет коллеги, конечно, польстил. Журналистика – дар… – повертел Шухрат Ибрагимович рукою в направлении эмпиреев. – Так, сотрудничал кое с кем. Был, так сказать, соавтором. А перо – тяжелое. Сам и страницы удобочитаемой написать не способен. И тем не менее, Алина Евгеньевна, позвольте совет полупрофессионала? И в той и в другой области?
– Вообще-то, – отозвалась Алина, – к бесплатным советам доверия у меня…
– Понимаю, – согласился Шухрат Ибрагимович. – Сам таков. Но я с вас, если настаиваете, и пару рубликов могу взять.
– С гонорара. Договорились?
– Э нет! С гонорара – коктейль в «Трембите». И четыре пирожных.
– Шухрат Ибрагимович у нас редкий сластена, – отрекомендовал полковник.
– Ну советуйте, советуйте! – нетерпеливо подогнала Алина.
– Хотел предложить вам такой вот парадоксальный взгляд… парадоксальный поворот. Сам бы воспользовался, да талантом Бог обделил. У Богдана Ивановича за одиннадцать лет, как верно заметил Петро Никифорович, почти стопроцентная раскрываемость. Но – почти! Анализ неудачи гения! Я имею в виду как раз «Трембиту». Каково, а? Заработал пару рублей?
– Посмотрим, – сказала Алина, которой почему-то плохо шутилось с Шухратом Ибрагимовичем, и, кивнув, пошла к дверям, где и столкнулась с секретаршею, едва не выбив из ее рук поднос, нагруженный всякой всячиной, пирожных среди которой, правда, не было.
– За смертью тебя посылать! – прокомментировал полковник.