Что скрывает море…

Глава 7. И все-таки «Проклятый»…

— Это мы где? — Тихонечко поинтересовалась я у парней, плывущих в сторону небольшого, вытесанного из камня причала, слегка выступающего над водой.

— Где надо, — Неарвий, взобравшись на искусственно выровненную площадку, вытянул меня за шкирку из воды после чего подал руку Клийату, помогая выбраться и тому.

— Что-то вы слишком долго добирались, — раздался из полумрака пещеры смутно знакомый голос, обладатель которого как раз вышел к нам из высокого туннеля, начинающегося почти сразу же за причалом.

— Лаэрт Талиний, — почтительно склонив голову, Клийат неприязненно указал рукой в мою сторону и сразу же начал жаловаться на меня недовольно хмурящемуся мужчине. — Так мы из-за этого… Пацан слишком уж шустрый попался, пришлось с ним повозиться…

— Вот и возитесь дальше. Такая «сложная» работа, видимо как раз для вас, — с легкой, ехидной улыбкой на губах сообщил напряженно уставившимся на него парням лаэрт Талиний. — Обоз с пленниками уже ушел в город, а поскольку вы опоздали, я решил не задерживать его отъезд. Им еще несколько раз туда-сюда кататься, с корабля груз переправлять нужно будет, там полные трюмы всякого добра.

— А что нам с этим делать? — Растерянно взглянув на слегка дрожащую меня, парни недоуменно посмотрели на недовольно наблюдающего за ними, мужчину.

— Ножками неспешно прогуляетесь и этого с собой прихватите. Все равно, вы мне сегодня больше не нужны. Отведете в Окларт, сдадите лично в руки лаэрту Велинию, потом отправляйтесь по домам, пару дней отдохнете, заработали… Все. Можете идти.

— Спасибо, — не слишком уж и радостно, вразнобой поблагодарили мужчину мои невольные спутники и, подняв меня за руки с пола, подтолкнули ко входу в туннель.

— Нет, ну почему же нам сегодня так не везет? — горестно поинтересовался у товарища, шедший, впереди всех, Клийат, едва мы только отошли на достаточное расстояние для того, чтобы их не было слышно со стороны причала. — Это, должно быть, все из-за этого мальчишки. Как только он нам на глаза попался, так неприятности и начались. Руку вон мне порезал… гаденыш…

— Не ной, — Спокойно оборвал все жалобы, идущий сзади меня Нэарвий. — Пацан не причем, просто день у нас сегодня неудачный… И, вообще, помолчал бы ты лучше… голова и так болит.

— Нужно было вчера меньше сакра пить, я тебе говорил остановиться, а ты мне что отвечал? «Не лезь», «я свою норму знаю». Тебе еще повезло, что лаэрт Талиний, твоего состояния не заметил, а не то такое бы устроил…

— А ты наивно считаешь, что он действительно ничего не заметил? Думаешь, он просто так нам пешую прогулку до Окларта обеспечил? А там нам еще и лаэрту Вилинию на глаза показываться придется, а он точно все заметит, запомнит и выскажет… тебе, между прочим, тоже. Выпил ты, никак уж, не меньше меня, вон, глаза до сих пор красные.

— Да, об этом я, как-то не подумал, — тяжело вздохнул парень и дальше шел уже, молча, видимо раздумывая над своей дальнейшей, не слишком-то радостной, судьбой.

Воспользовавшись временным затишьем, я осмотрелась по сторонам, что бы прикинуть и запомнить возможные пути побега. Довольно высокий, вырубленный в скале проход, тянулся ровной линией далеко вперед, насколько хватало взгляда. Освещался, вставленными прямо в стены, на одинаковом расстоянии друг от друга, странными камнями, размером с хороший мужской кулак, от которых исходил довольно яркий, зеленоватый свет. Больше ничего интересного видно не было, поэтому, я сосредоточилась на том, что бы просто напросто переставлять нормально свои ноги. Вроде бы в этом не было ничего особо тяжелого… если бы не слишком напряженный сегодняшний день. Вымоталась я до такой степени, что даже ходьба по прямой ровной дороге казалась мне довольно тяжелым испытанием. А туннелю этому вообще ни конца, ни края не видно. Не зря же мои сопровождающие так расстроились, когда им эту «прогулку» предложили совершить. Шли долго… очень, когда я споткнулась, не помню уже который раз, шедший сзади меня Нэарвий, соизволил обратить внимание на мое плачевное состояние.

— Клийат, — окликнул он понуро идущего впереди парня. — Давай отдохнем немного, а то пацан совсем выдохся, вон еле плетется. Сейчас грохнется, придется его дальше на себе тащить.

Подобное предположение его товарища явно не воодушевило, благодаря чему на отдых мы остановились сразу же. И даже не остановились, а уселись. А я — так просто обессилено рухнула прямо на каменный пол. Вытянув гудящие ноги, прислонилась спиной к стенке туннеля и блаженно прикрыла глаза. О Боги, иногда человеку для счастья нужна такая малость — просто чуть-чуть отдохнуть. Но, к моему великому сожалению, слишком долго мне расслабляться не дали, и вскоре заставили подняться и топать дальше. До самого конца неизвестно куда тянущегося туннеля, к моей неописуемой радости, нам идти не пришлось. Мы свернули в одно из небольших боковых ответвлений, закончившееся большими, запертыми с другой стороны, окованными железом, воротами.

Клийат нетерпеливо начал тарабанить по ним висящим не веревке рядом со входом небольшим молоточком. Открыли быстро. Из распахнувшейся настежь половинки ворот, вышел молодой мужчина, одетый весьма небрежно: широкие штаны из грубой легкой ткани, кожаная, расстегнутая на груди жилетка, под которую тот, видимо, позабыл надеть рубашку. Или они тут закаленные все такие, что одеваются так скудно? Лично я сейчас уже в ледышку превращусь. Мало того, что одежда после вынужденного купания в море, совершенно мокрая, так еще и туннель этот. От стен холод идет, а из пещеры, в которой мы выплыли, — сыростью довольно ощутимо тянет.

— Что вы так долго? — Накинулся на парней с претензиями, на все том же древнеэльфийском, встречающий нас парень. А интересный тип. На лаэрта Талиния похож, по крайней мере, волосы оттенком один к одному. Те же самые, слегка заостренные ушки, правильные черты лица и странные бирюзовые глаза.

— Лаэрт Вилиний, — покаянно опустив голову вниз, Нэарвий выступил слегка вперед и принялся оправдываться: — Ребята, которые людей на корабле должны были усыплять, увлеклись немного и весь запас иголок со снотворным сразу же расстреляли, так что когда мы этого нашли, — И на меня, за его спиной тихонечко стоявшую, рукой недовольно машет. — Усыплять уже нечем было, пришлось так тащить. А мальчишка беспокойный попался, Клийату руку ножом сильно порезал, из-за этого медленнее и плыли.

— Вот сейчас возьму и расплачусь от жалости. — Пренебрежительно фыркнув, оповестил парней лаэрт Вилиний. Интересно, а у них эта приставка к имени от цвета волос зависит? А что, оба темно-серые, которых я видела, оказались этими самыми «лаэртами». А остальные, друг к другу только по именам обращаются. Узнать бы еще, что все это означает. Что-то мне кажется, что «лаэрты» у них здесь вроде как начальство, или аристократия местная, не просто так же мои сопровождающие к ним так почтительно обращались. Хотя для высокородного одет он как-то бедновато, но может у них тут так принято? Кхм, пока разглядывала, все еще отчитывающего своих подчиненных мужчину, не заметила, что разговор уже перешел на меня, точнее на тему того, что со мной делать.

— И куда мне вашего мальчишку девать? Приемники все этими людишками битком набиты, хоть обратно с острова их вывози… — Судя по сумрачному, брошенному на меня исподлобья взгляду, у Клийата была идейка и даже не одна на счет того, куда именно меня «девать», но озвучить ее, изволившему гневаться начальству, благоразумно не решился. Его товарищ, так тот вообще с каким-то чересчур пристальным интересом принялся рассматривать находящуюся рядом с ним каменную стену туннеля, всем своим видом давая понять, что моя дальнейшая судьба его мало интересует.

Поняв, что идей на счет меня ждать не стоит, лаэрт сразу же перепрыгнул на тему нерадивости своих подчиненных. Особенно двух их представителей, которые сейчас «стоят перед своим непосредственным начальством, без тени почтительности на наглых лицах, а сами при этом с одним несчастным человеческим мальчишкой справиться не могут».

— Третий корабль за месяц распотрошили, все приемники переполнены, с распределением никак не закончим, а этот все-таки еще ребенок, в общую камеру его кидать не хочется… — непонятно, кому стал жаловаться на свою тяжелую жизнь мужчина. То ли парням, то ли себе самому. Скорее всего, себе, потому что, ненадолго задумавшись, сам и ответил: — А что, есть у меня на счет него одна идейка… — и на меня таким задумчиво-оценивающим взглядом посмотрел, что мне даже слегка непосебе стало. Хорошо, что на мне кроме рубашки еще и сюртук остался. Пускай и мокрый, но фигуру все же хорошо скрывает. Дяденька этот, видимо, фрукт еще тот, такого просто так не проведешь, вон глазами как прошелся… меня еще сильнее в озноб бросило. Да, кажется, ждут меня в ближайшее время неприятности и притом немалые.

— Ладно идем уже, нечего тут на ветру торчать, — смилостивился, наконец, лаэрт Велиний и приглашающим жестом предложил нам пройти за ним через ворота. Пройдя высокий и широкий коридор (видимо рассчитанный на то, что бы телега, груженная с верхом, могла свободно проехать), мы оказались в еще одной большой пещере.

— Лаэрт Велиний, — едва за нами закрылись ворота, нерешительно обратился Клийат к впереди идущему нас мужчине, — нам лаэрт Талиний по домам разрешил… на два дня… отдыхать.

— Раз разрешил, то проваливайте. Отдыхайте… Но не дай Боги, опять напьетесь, об очередном отдыхе вы у меня надолго позабудете. И в наказание за свою нерадивость к службе через эти два дня отправитесь на месяц охранниками на поля, за рабами присматривать. А то докатились, дети их уже режут… человеческие. Проводив недовольным взглядом быстро удаляющиеся от нас спины парней, мужчина обернулся ко мне и обратился уже на всеобщем; — Так, пацан, теперь с тобой разберемся. Тебя как зовут?

— Лааен.

— Значит так, Лааен. Сейчас отведу тебя к моему другу, ему слуга нужен. Если он согласиться на твою кандидатуру, будешь жить у него. Но хотя бы одна на тебя жалоба, сразу же отправишься в одну из общих камер, а там, сейчас так забито, что даже просто посидеть места мало будет. Расклад понял?

— Понял, — сразу же соглашаюсь, радостно кивая головой. А что, очень даже хорошее предложение для меня. В камере, переполненной людьми, будет совершенно невозможно скрыть то, что я на самом деле никакой не мальчишка. А вот если примут на службу слугой в большом доме, то шанс на то, что меня раскроют, заметно уменьшится. Так что буду вести себя тихо и почтительно, чтобы избежать подобного «счастья».

По одной из сторон пещеры, в которую мы вошли, были расположены многочисленные двери, запертые снаружи на тяжелые навесные деревянные бруски. Около одной из них, распахнутой настежь, стояло несколько телег, запряженных самыми обычными лошадьми. А в телегах… там лежали тела людей и что-то мне подсказывало, что это мои спутники с захваченного корабля. Несколько среброволосых мужчин, разбившись по парам, снимали спящих и, ухватив их за руки-ноги, не слишком-то и бережно, переносили в камеру и небрежно сваливали прямо на пол. Проходя мимо, быстро заглянула внутрь. Да, все было именно так, как и сказал лаэрт. Помещение и вправду оказалось маленьким, темным и сырым и мне туда, отчего-то совершенно попадать не хотелось.

Я следом за идущим впереди мужчиной остановилась возле самой последней из дверей. Дальше начинался еще один коридор, в котором скрылись шедшие, впереди нас Клийат с Нэарвием. Непонятно почему тогда мы здесь остановились? Может быть, лаэрт Велиний передумал и решился все-таки меня в общую камеру определить? Не хочу! Тем более, всех моих знакомых в другую запрут, значит защитить меня, будет совершенно некому. Мои самые худшие опасения подтвердились. Открыв замок и потянув на себя тяжелую дверь, мужчина, приказав мне следовать за ним, первым вошел внутрь. Делать нечего, понуро опустив голову, шагнула следом. Видимо, все-таки придется признаваться, что я девушка. Думаю, что хуже, чем оставаться одной среди толпы незнакомых мне мужчин, не будет. Уже собравшись подергать за рукав приостановившегося на входе мужчину, я обратила внимание на пол под моими ногами. Странно, ковер… Красивый такой, дорогущий. Мамочка, когда похожие в наш замок заказала и папочке счета на подпись осторожненько так подсунула, такое началось… И не удивительно, сумма была просто несусветная. Да. Непонятно все это. В той камере, куда я до этого заглянуть успела, на каменных полах никакого покрытия не заметила, а тут… Странно все это… Быстренько оглядываюсь по сторонам и еще больше изумляюсь — ничего себе темница! Большая, вытянутая в длину комната, была разделена легкой раздвигающейся перегородкой на две части — кабинет и спальня. Из открытого прохода была видна довольно большая кровать, застеленная искусно вышитым покрывалом. Стены полностью отделаны панелями из свело-бежевой, карасвенской древесины. Если бы моя родительница решилась бы приобрести такие же для нашего замка, то тогда сумма, уплаченная за ковры, показалась бы тогда моему папочке сущим пустяком. Обстановка, можно сказать, шикарная, все подобрано со вкусом. Ковры на полу, гобелены на стенах, мебель — все самого лучшего качества и выдержано все в одном стиле. И что же это за камера такая? Элитная, что ли? И кого тут содержат, интересно?

— Вилиний, с чем пожаловал, я тебя сегодня уже и не ждал, — раздался из глубины комнаты приятный мужской голос. Осторожненько выглядываю из-за спины стоящего передо мной лаэрта, пытаясь разглядеть загадочного заключенного. За большим, украшенным резьбой, письменным столом, разглядела сидевшего вполоборота к нам молодого парня. Богатая одежда, роскошная обстановка вокруг, фамильярное обращение к своему, предполагаемому тюремщику, заставили меня очень сильно засомневаться, что он находится здесь в качестве пленника. А когда странный узник развернулся к нам лицом полностью, мои сомнения еще больше усилились. Иссиня-черные, собранные в высокий хвост волосы, опускающиеся до середины спины, давали возможность рассмотреть все те же заостренные кверху кончики ушей, что и у всех здешних коренных обитателей (по крайней мере, тех, что я уже видела). Такие же, как и у Вилиния бирюзового цвета глаза на лице, которое в своей красоте могло соперничать, даже с физиономией моего «обожаемого» четвероюродного братца.

— А это еще что такое? — Слегка заинтересованный взгляд красавчика прошелся по мне сверху донизу после чего его лицо «украсила» брезгливая гримаса. Отложив в сторону перо, которым он до нашего прихода что-то писал на лежащем перед ним листе бумаги, парень удивленно поинтересовался: — Велиний, ты зачем сюда этого оборванца приволок?

— Кэриэнталь, дружище, я тоже рад тебя видеть, — довольно хохотнул лаэрт и без спроса уселся в стоявшее напротив стола кресло. Я же потихонечку отошла в уголок, стараясь не привлекать к себе излишне пристального внимания. И при этом, делая вид, что совершенно ничего не понимаю из их разговора, который эта парочка вела на все том же, как я поняла, более привычном для них древнеэльфийском.

— Этого «оборванца» я «притянул» тебе в подарок, так что можешь сказать мне спасибо. Помнится кто-то мне вчера слезно жаловался, что ему тут одному скучно чуть ли не до безумия, не забыл случайно? Так вот, я решил пойти тебе на встречу и подарить этого человеческого детеныша. Все не так одиноко будет, да и слуга тебе не помешает…

— И это все? — недоверчиво приподнятая бровь, ясно давала понять, что приведенные другом доводы этого красавчика совершенно не убедили.

— Э… ну, и девать мне его особо некуда, все камеры переполнены…

— Переполнены…? Как переполнены? Но… подожди… Только не говори мне, что… она… Неужели опять?!! — почти невозмутимое до этого сообщения лицо парня, приняло крайне устрашающее выражение. Выскочив из-за стола, он буквально навис над настороженно замершем в кресле, мужчиной: — Насколько я понял, ты захватил еще одно судно?

— Ну…

— Понятно… — Тяжело вздохнув, парень развернулся и уселся в другое, стоявшее напротив первого, кресло. Устало прикрыв глаза, поинтересовался:

— Эланойя приказала?

— А то кто же еще?

— Она что, совсем с ума сошла? Глупая девчонка! Третий корабль за месяц. О чем она только думает?!

— Можно подумать, сам не знаешь о чем. О тебе, драгоценный ты наш… — мрачно высказался лаэрт Велиний, неодобрительно посмотрев на сидевшего напротив юношу. — Вот, скажи мне, зачем ты постоянно выводишь ее из себя, а? Обязательно было на совете, при всех, называть ее «неблагоразумной избалованной девчонкой, ставящей своим безответственным поведением под угрозу спокойное существование нашего острова»?

— Сама виновата! Довела уже… — недовольно буркнул парень и соизволил открыть глаза. — И я сказал все как есть, или ты считаешь иначе?

— Да нет, тут ты абсолютно прав. И практически все с тобой в этом вопросе, полностью согласны. Но, она все-таки наша королева, не забыл еще об этом обстоятельстве? Не стоило тебе ее так унижать, тем более при всем составе Совета высших лаэртов.

— Сил сдерживаться уже не было. Сидела бы, молча, если ничего в обсуждаемых вопросах не понимает, так нет же — влезла. Сколько еще ей можно объяснять, что нельзя слишком часто захватывать оказывающиеся рядом с нашим островом, корабли. Без этого тоже, конечно, не обойдешься, но все же, не так же часто. В конце концов, сюда могут направить, целую флотилию, что бы разобраться с тем, что возле нашего острова за странности такие происходят. Я с тех двух, последних кораблей, капитанов допрашивал. Так выяснилось, слушок появился в портах, что все к этому и идет… Да и пленных становится слишком много, что увеличивает вероятность возникновения на острове бунтов и беспорядков. А оно нам нужно? Так нет же, нашей «дорогой» королеве все мало; то побрякушек ей новых хочется, то тряпок модных. Корабли торговые, которые мы в последнее время грабим, в основном, много чего интересного для нее везут… И, благодаря своим детским капризам, она скоро просто вынудит объединиться Эльтарийских правителей и отправить сюда хорошо вооруженные корабли для выяснения, куда это их верноподданные с кораблей исчезают, да еще и вместе с грузами.

— Кэриэнталь, да все лаэрты прекрасно это понимают. Но все равно, сидел бы ты на советах тихо и более спокойно. — Эланойю переубедить попросту невозможно, а вот неприятности ты себе зарабатываешь с завидным постоянством. Промолчал бы и сидел сейчас у себя дома, а не здесь. Вот скажи ты мне, какой раз она уже тебя на нижний уровень, поостыть после очередного вашего препирательства отправляет?

— Седьмой… кажется…

— Вот именно, что только «кажется»… Восьмой, — не хочешь! И еще скажи Эланойе спасибо, что не в общую камеру тебя сажают, а в эту… Видишь, как заботится; приказала обустроить лично для тебя такое уютное местечко, со всеми удобствами наказание отбываешь. Не ценишь ты хорошего к себе отношения, а зря. Ведь, даже не смотря на твои выходки, за тебя вон как переживает. Да любого другого она за подобное оскорбление уже давно бы казнить приказала, а тебя терпит. Поговорил бы ты с ней хотя бы раз спокойно, без скандала… извинился…

— Не собираюсь. Тем более, что она сама дала ясно понять, что мое общество для нее совершенно не желательно… даже выслушать меня тогда не захотела… — Холодным тоном ответил на такое предложение парень, но затем, слегка смягчившись, участливо поинтересовался: — Что, сильно лютует?

— А то! Тебе хорошо, ты тут отсиживаешься, а она злость на других сгоняет. Меня уже все знакомые замучили, каждый день толпами ко мне бегают, интересуются — не образумился ли ты, наконец. Да и работа стоит…

— С чего бы это ей стоять? Чем я, по-твоему, только что, до твоего прихода занимался?

— Чем?

— Как раз работал. Мне мой помощник, сюда всю документацию по захваченным грузам потихому перетащил, вот теперь сижу — разбираюсь…

— Трудя-яяяга-а-а, — ехидно улыбнувшись, протянул лаэрт. — Нет, что бы отдохнуть, пока есть такая возможность…

— Я от такого «отдыха» скоро головой о стены стучаться начну. Мне уже кажется, что в общей камере было бы даже лучше, там хоть пообщаться было бы с кем.

— А я?

— А что ты? — Парень обиженно посмотрел на друга и начал тому высказывать: — Прибегаешь раз в день и то не всегда, даже поговорить толком не успеваем, как ты сразу же исчезаешь.

— Так я при исполнении, между прочим. Сейчас часть и твоих обязанностей выполняю, подчиненных твоих муштрую, что бы не расслаблялись. А насчет общих камер, можешь даже и не мечтать… Представь, что там начнется, когда толпа оголодавших без женского общества мужиков твое смазливое личико на расстоянии вытянутой руки, да еще и безо всякой охраны заприметит? Чего скривился? Представил? Вот-вот… Да если с тобой что случиться, мне королева лично собственными руками голову открутит. Я и пацаненка поэтому к тебе решил подселить, что бы ни угробили… Он хоть и грязнущий, но вроде, как хорошенький, отмыть только нужно, — после этих слов, виновато улыбнувшись своему другу, лаэрт Велиний поднялся с кресла и смущенно сообщил: — Кэриэнталь, мне уже пора, так что не обижайся, бежать нужно…

— Вот об этом я сейчас и говорил. Только что же пришел, а еще друг называется. — Тем не менее, лаэрт Кэриэнталь тоже поднялся с кресла и проводил «гостя» до выхода из своей камеры. Подождав, когда дверь за ушедшим другом закроется, парень повернулся ко мне. Да, действительно красавчик, если бы не цвет глаз и волос, спокойно можно было принять за эльфа. Тонкие черты лица, довольно высокий, стройный и… опасный. Занятая пристальным рассматриванием, стоящего передо мной лаэрта, я не сразу заметила, как он, в это же самое время, придирчиво разглядывал меня.

— И что же ты такого интересного узрел, что глаз оторвать от меня не можешь? — скользящей, хищной походкой, лаэрт передвинулся ко мне поближе и, почти касаясь губами моего уха, с насмешкой в голосе прошептал: — Нравится, что увидел?

Конечно, нравится. Я понимаю, что в упор пялиться на совершенно незнакомое тебе существо неопределенного вида, не совсем прилично, но зачем же так реагировать. Ведь ясно же, что специально запугивает. У меня родственников мужского пола с подобной внешностью вполне хватает (один четвероюродный чего стоит), и я прекрасно знаю, как их дико раздражают подобные ситуации. Тэри постоянно мне жаловался на знакомых и не слишком эльфийских девиц, которые уже достали его своим чересчур навязчивым вниманием. У этого парня, судя по тому, что я подслушала, похожая ситуация. Только вот от внимания королевы своей так просто не отделаешься, вот и решил на мне отыграться. Не выйдет! Сделав, ну очень удивленное лицо, тихонечко интересуюсь: — Это Вы о чем?

— О том, что непонятно мне, чего ты на меня так уставился.

— Да я просто, таких как Вы еще не видел никогда. Вроде бы на эльфа похожи, но не совсем…

— На эльфа? — парень еще раз задумчиво меня осмотрел и насмешливым тоном поинтересовался: — И сколько же ты эльфов видел?

— Ну… не то, что бы и много…

— И что, часто среди них рыжие попадались… такие как ты?

— Как — я?!! Что вы имеете в виду? — Неужели понял? И когда только успел? Терзаться сомнениями и дальше, не дала стремительно скользнувшая мне в волосы ладонь. Не успела я отодвинуться, или хотя бы возмущенно пискнуть, как проворные пальцы, раздвинув взлохмаченные пряди, довольно больно ухватили, за самый кончик моего, слегка заостренного, почти что эльфийского ушка. Понятно, вопросов больше не имеем. И все равно, как разглядеть то успел? Глазастый какой…

— Ты не заснул? — недовольно поинтересовался уже усевшийся обратно в кресло парень, взирающий на меня оттуда своими презрительно прищуренными глазами. Ох, как же он мне не нравится! Высокомерный, избалованный всеобщим вниманием нахал, который кроме себя, любимого, остальных, скорее всего, ни во что не ставит. Вон, даже с королевой своей наглости хватает задираться…

— Я жду! — Нетерпеливо сообщил мне лаэрт, выжидающе уставившись в мою сторону.

— Чего?

— Что, «чего»?

— Ждете чего? — Кажется, своими вопросиками я поставила парня в тупик. Недоверчиво меня рассматривая, лаэрт с тяжелым вздохом откинулся в кресле и пробормотал себе тихонечко под нос на древнеэльфийском о том, что Вилиний его вообще с ума решил свести, подсовывая такого непроходимого идиота в качестве прислуги. Нет, ну точно нахал! Это он обо мне только что вот так отозвался?! Да я ему сейчас все выскажу! Стоп!!! Мне тут, помнится, намекали совсем недавно, что после первой же жалобы вышвырнут в общую камеру. Значит, надо смириться с тем, что придется молча сносить все оскорбления этого самовлюбленного типчика и делать вид, что все так и должно быть.

— Так, ладно… Имя скажи, хотя бы, или ты и на это не способен ответить?

— Лааен.

— Значит так… Лааен. Спать будешь здесь. — Лаэрт кивнул на стоящий в углу у самого входа небольшой диванчик. — И это только в том случае, если нормально вымоешься. Ванная там…

Проследив за его небрежным кивком, обнаружила в боковой стене кабинета еще одну неприметную дверь, прошмыгнув за которую увидела небольшую комнату со стоящей в ней вырезанной из камня большой ванной. Потрогала в ней водичку — еле теплая. Видимо для лаэрта приготовили, а он с другом заболтался, вот она и остыла. Ну и ладно. Хотелось бы конечно, погорячее (в этих катакомбах промерзлась так, что зуб на зуб не попадал), но вряд ли для простого слуги, коим я сейчас являюсь, охрана озаботится принести парочку ведер кипяточка. Только собралась стянуть сюртук, как дверь неожиданно открылась и вошел опять чем-то недовольный лаэрт, со свертком в руках.

— Держи, переоденешься после того как вымоешься. — И впихнул мне сверток в руки. — Там я тебе одеяло на диван бросил — укроешься. Я уже спать иду, так что когда закончишь мыться, не вздумай шуметь, а сразу укладывайся. Разбудишь — уши оторву. Понятно?

— Понятно. — Пока я растерянно хлопала глазами, дверь за этим непонятным парнем опять закрылась. И что это только что было? Одежда, одеяло… может он не такой уж и сволочной, как я с самого начала для себя решила? Вроде бы как заботится, правда с таким видом, будто я насильно его это делать заставляю. Ну да ладно, разберусь с этими непонятностями попозже…

Развернув врученный мне сверток, я увидела, что стала обладательницей широких домашних штанов из мягкой теплой ткани и длинного вязаного свитера, явно на меня большого, но зато хорошо скроющего мою фигуру. Грудь у меня небольшая, да еще и тканью перетянутая и так практически незаметна, а под этой хламидой… Быстро раздевшись, сажусь в воду и с тихим ужасом разглядываю, отражающуюся в висящем напротив зеркале… себя. Торчащие во все стороны неровные пряди волос и все мое лицо были покрыты пятнами сиреневато-коричневого цвета, которые как оказалось, еще и не желали отмываться. И где это я так вымазаться умудрилась? А, кажется, вспомнила! В той каморке, куда меня Радэк во время шторма впихнул, я много чего из того, что там находилось руками перещупать успела. И корзины, с кругляшами какими-то, тоже. Должно быть в них горящие камни для корабельной кухни насыпаны были — у них цвет такой же, как и у моего лица сейчас. А камни эти вещь очень удобная, парочку штук сложишь в печку, поджигаешь, и несколько дней можно на них с утра до ночи готовить, пока полностью не прогорят. Вот, видимо, эти самые камешки я своими руками и «пощупала» вволю, теперь как хочешь, так и оттирай… Не зря же их умные люди, в рукавицах из плотной ткани только в руки и берут.

Беззастенчиво порывшись на полочке со всякими многочисленными флаконами, нашла ароматную пенящуюся жидкость и вымыла ею волосы и лицо. Не сразу, но отмыться получилось. Так что теперь из зеркала на меня смотрит уже вполне знакомое мне изображение. Одно только плохо: с чисто вымытым лицом за парня меня теперь можно будет принять только с очень большой натяжкой.

Когда я, уже полностью вымывшаяся и переодевшаяся в пожертвованные мне вещи, осторожно вошла в комнату, там царил полумрак. Расставленные вдоль стен высокие светильники, со вставленными в них камнями, наподобие тех, что освещали все здешние помещения, только более яркие и желтоватого цвета, сейчас были прикрыты полупрозрачными тканевыми колпаками, едва пропускавшими свет. Стараясь прошмыгнуть к выделенному мне дивану, как можно тише и быстрее, как назло, спотыкнулась о стоящую возле двери ванной, высокую напольную вазу. Хорошо, что подхватить успела, а не то та бы неминуемо разбилась. Плохо, только, что прижав ее к себе, пролетела почти, до самого дивана, и с шумом на него рухнула. Боком… развернуться вовремя успела, чтобы на эту злополучную вазу сверху не грохнуться. Тогда бы спящий за тонкой перегородкой красавчик, от звона разбитого стекла, точно бы проснулся, он и сейчас, слышно, что в постели неспокойно заворочался, и что-то недовольно сквозь сон пробормотал. Поскольку целостностью своих ушей мне рисковать совершенно не хотелось, тянуть вазу на ее законное место, я поостереглась, и бережно поставила ее возле изголовья дивана, которому в ближайшее время придется исполнять роль моего спального места. Вернуть же вазу обратно к стенке можно будет и завтра, когда лаэрт уже проснется. Надеюсь на мою самовольную перестановку в его кабинете он сильно возмущаться не станет.

Не успела улечься, завернувшись с головой в теплое одеяло, как со стороны входа в камеру раздался еле слышный скрип осторожно открываемой двери. Слегка приоткрыв глаза, заметила тихо прошмыгнувшую мимо меня в сторону спальни, тень. Не поняла, это еще что за ночные посетители? Немного повернув голову, разглядела невысокую фигуру, завернутую в темный плащ, которая, крадучись, раскрыла дверцу, разделяющей комнату перегородки, и, приблизившись к кровати лаэрта, низко наклонилась над спящим парнем. Ни чего себе! Это что — покушение? А что, вполне возможно. Не зря же лаэрт Велиний советовал другу угомониться. Довел, наверное, свою королеву, вот и решила она потихоньку от своенравного подданного избавиться. Не слишком то и задумываясь о мотивах своих дальнейших действий, хватаю в руки злосчастную вазу, тихонько подкрадываюсь со спины к не прошенному ночному гостю, и со всей силы опускаю ее на закрытую капюшоном голову. В итоге — «гость» в бессознательном состоянии падает прямо на спящего парня, и сверху, уже на них обоих, сыплются бренные останки разбитой в дребезги вазы. Шуму было-о-о-о… Так что не удивительно, что лаэрт после всего этого происшествия все-таки проснулся. Рассмотрев все это, представшее его, все еще сонному взгляду безобразие, и заметив испуганно замершую возле кровати меня, парень проснулся окончательно. Кивнув на лежащее поперек него неподвижное тело, сухо поинтересовался:

— Кто это?

— Не знаю.

— Понятно… — Стряхнув многочисленные осколки, и небрежно скинув с себя бессознательного посетителя, лаэрт распахнул на незваном ночном госте его плащ.

— О Боги! Она-то тут что делает?!!!!

Да, в данный момент, мысли у нас крутятся в похожем направлении. Действительно, не камера, а проходной двор какой-то! Мне тоже интересно, что здесь забыла посреди ночи довольно скудно одетая в одну коротюсенькую, и какую-то всю полупрозрачную сорочку девица? Нет, зачем именно она сюда заявилась, я вполне себе представляю. Только что проснувшийся, взъерошенный после сна парень, восседающий с обалдевшим видом на развороченной постели, да еще и одетый в одни только домашние штаны, выглядел очень и очень даже ничего… Но все равно, не понятно… Эта камера вроде бы как, закрытое охраняемое помещение, а тут бродят, вполне так себе свободно, все кому не лень.

— Слушай, ненормальный. — Оторвавшись от созерцания лежавшей рядом с ним в кровати, довольно красивой, черноволосой и остроухенькой девушки, парень опять повернулся ко мне, и каким-то сиплым голосом чуть ли не простонал: — Тебе что, жить надоело? Ты зачем… — судорожно вздохнув, он с совершенно несчастным видом указал на, начинающую слабо шевелиться, нежданную соседку по кровати.

— Вот скажи мне… нет, хотя бы просто объясни… Зачем ты… королеву… вазой?! А?