Что у принца под короной?

Глава тринадцатая

Ну, конечно прямо с утра никуда мы не поехали, пока проснулись, пока раскачались, пока то, да сё – выползли аж в начале двенадцатого, о чем и сокрушались до самой Дмитровской. Клуб восточных единоборств «Золотой тигр» занимал подвальное помещение жилого дома, соседствуя с магазином продуктов и парикмахерской. Несмотря на пышное название, вывеска выглядела более чем скромно, да и остальной фасад особой роскошью не отличался, скорее наоборот.

– Специально маскируются, бандитские морды, – незамедлительно поставила диагноз Тая, – запаршивили, чтоб никто не догадался, какими баблосами они тут ворочают!

Боже, неужели паранойя именно так вот и начинается? Как страшно жить…

– Ну что, идем? – Тая отважно взялась за ручку двери.

– Куда? В клуб? И что скажем? Покажите, где вы тут бандитов тренируете?

– Скажем, что хотим записаться на тренировки! Какая ты, Сена, чугунная, в самом-то деле! Просто невозможно с тобой работать! Идем, уже, идем, шевели обрубками!

М-да, пожалуй, овладеть парой-тройкой жестоких приемов восточных единоборств не помешает, дабы время от времени преподавать уроки жизни любимой подруге.

Отважно потянув на себя дверь, Таисия не менее отважно перешагнула порог и едва не загрохотала вниз. Потому что пола не оказалось, там были крутые узенькие ступеньки. Потому что думать надо, когда собираешься влезать в подвальное помещение, головой требуется соображать. Хотя, что тут говорить, ведь некоторым особо одаренным голова нужна, чтобы челку лакированную носить, да грубости различные в адрес ближних своих сочинять. Но все-таки я великодушно поймала ее за капюшон, не позволив загреметь вниз по лестнице, переломается еще чего доброго, возись потом с калекой.

– Фух! – Тайка уцепилась за дверной косяк. – Чуть не убилась! Как у них тут все коварно устроено!

И осторожно, держась за стеночку, поползла вниз на полусогнутых конечностях. Внизу, в небольшом помещении с тремя дверями, с выкрашенными в бледно-желтый цвет стенами и многочисленными плакатами с изображениями восточных единоборцев, находился стол, отдаленно напомнивший мне школьную парту. За столом восседал очень молодой коротко стриженый человек с оттопыренными почти прозрачными розовыми ушами. Разодето это чудо ушастое было, разумеется, в камуфляж и сосредоточенно читало газету «Совершенно секретно». Вот объясните мне, люди добрые, ну зачем охранники и даже консьержи в подъездах, за редким исключением, напяливают на себя военный камуфляж? Какая от него, черт побери, в подъезде польза? Не понятно мне это, честное слово.

– Драстуйте! – гаркнула Таисия Михайловна и, зачитавшийся совершенными секретами вьюноша, едва не выронил газету от неожиданности. – Мы бы хотели записаться! У кого тут можно записаться?

– Ку-ку-куда? – он ошалело смотрел то на Тайку, то на меня.

– Сюда, – подруга широко взмахнула рукой. – Желаем обучаться восточным единоборствам!

Вьюноша вылупил на нас глаза и, похоже, лишился дара речи, даже куковать не смог.

– Послушайте, – решила я взять бразды правления в свои руки, – мы хотели бы освоить хотя бы самые азы восточных единоборств, мы об этом с детства мечтали. С кем можно поговорить об этом? С администратором? Тренером?

На не обезображенном интеллектом лице молодого поколения отразилась такая отчаянная работа мысли, что я побоялась, как бы уши не задымились. Ну не получалось у младенца совместить два таких несовместимых понятия, как мы и восточные единоборства. Благо, микросхемы у него в мозгах перегореть не успели, отворилась средняя дверь и нарисовался невысокий коренастый дядюс в характерном прикиде восточного единоборца.

– Драстуйте! – всем корпусом развернулась к нему Тая, выдавая лучшую свою аллигаторскую улыбку. – Может, вы нам подскажете, где тут можно записаться?

Дядя в обморок отчаливать не стал, а довольно вежливо, обстоятельно принялся расспрашивать, уточняя цели нашего визита. Мы наперебой принялись завираться о своих пламенных мечтаниях овладеть искусством, постичь философию и научиться хотя бы простейшим приемам самообороны… и тд и тп бла-бла-бла. Но, странное дело, чем дальше мы распинались, тем больше недоумения возникало на лице дядюса. И это не могло не озадачивать…

– Погодите, – прервал он наши словоизлияния, – я все понимаю, но почему вы пришли именно к нам?

– Нам очень много о вас рассказывали! – с жаром выпалила Тая, честно и преданно глядя ему в глаза.

– Да? Тогда вам должны были сказать, что у нас занимаются исключительно мальчики в возрасте от шести до пятнадцати лет.

Хм-м-м… конфуз однако. Скомкано попрощавшись, несостоявшиеся восточные единоборчихи резво поспешили по лесенке наверх.

– И надо ж так облажаться! – в расстроенных чувствах мы зашли в продуктовый магазин, располагавшийся в этом же доме. Чего мы там собирались купить и сами не знали.

– Бывают и у нас досадные проколы, – я присмотрела бутылочку зеленого чая с лимоном и вознамерилась ее приобрести. – И каков дальнейший план проникновения в клуб?

Я пристроилась в хвост небольшой очереди.

– Ты что покупать собралась?

– Пить хочу. И так?

– Если не получается пробраться внутрь, можно установить наружное наблюдение. Будем выслеживать машину. Кстати, не слишком ли шикарная машина для такого занюханного клуба? А то, что он занюханный, даже по предбаннику с этим пятнистым лохом видать.

– Совершенно не обязательно машина должна принадлежит клубу, у нее может быть частный владелец, просто зарегистрировавший ее на организацию, это мы, по-моему уже обсуждали. На всякий случай не мешало бы узнать, кто является владельцем «Золотого тигра». И вообще, жаль, что Петр Осадчий ни разу не обратился к посреднику по имени, это немного упростило бы задачу.

Подошла наша очередь, я взяла зеленый чай, а Тайка банку какого-то химического коктейля, что-то вроде «Бронебойная клюква на самогоне».

– Тай, тебе не страшно? – я глотнула чая, с тревогой наблюдая, как она деловито распечатывает банку. Напиться решили прямо в магазине, на улице валил снег.

– Нет, у меня еще много здоровья осталось.

– Не боишься, что оно внезапно может кончиться? Взяла бы что-нибудь менее рискованное…

– Сена, все это баночное пойло без исключений состоит из спирта, красителей и ароматизаторов, так что прекращай свои проповеди и давай думать. Начнем следить прямо сейчас?

– Как ты себе это представляешь? Если устраивать слежку, то возможна потом погоня за объектом, для этого транспорт требуется. Приедем на машине и будем себе следить в тепле и комфорте.

– Следить на твоей машине? Невозможно не заметить, что за тобой хвостом такой раритет таскается.

– Ничего, мы аккуратно, другой транспорт все равно взять неоткуда. Давай поглядим, какой адрес родственников потерпевшего у нас ближе всего от Дмитровской.

И полезла в сумку за листком со списком, с коим перестала расставаться. Итак, удобнее всего нам было посетить станцию Рижская, где ранее проживал ныне покойный Сергаванцев Анатолий Дмитриевич, директор строительной компании «Жилстройинвест». Таисия приобрела в дорожку еще баночку «Бронебойной клюквы» и мы двинулись в путь.

С местом жительства родных и близких оказалось не все так гладко – от метро пришлось проплюхать четыре остановки на автобусе, потом еще поплутать во дворах, прежде чем вырулили к правильному дому. К счастью, он оказался типовой девятиэтажкой без кучи камер и охраны, с одним только домофоном. Я набрала номер квартиры, и вскоре женский голос ответил:

– Да?

– Здравствуйте! Будьте добры, откройте, пожалуйста!

И нам просто открыли, безо всяких вопросов. Поднявшись на третий этаж, позвонили в дверь с номером 24 и сделали доброжелательные лица.

– Кто там? – раздался, похоже, тот же женский голос.

– Здравствуйте! Мы пришли к вам по делу, по поводу Сергаванцева Анатолия Дми… – закончить фразу я не успела, потому как дверь стремительно распахнулась. На пороге стояла сильно беременная девушка лет шестнадцати на вид. Измученное лицо с провалившимися глазами, заострившейся нос, давно не крашенные, да и похоже немытые блондинистые волосы, фланелевый халат, кое-как сошедшийся на животе – печальное, в общем, зрелище.

– Здравствуйте, скажите, пожалуйста, вы имеете какое-нибудь отношение к Сергаванцеву Анатолию Дмитриевичу?

– Имею, – тихо произнесла девушка, растерянно разглядывая нас. – Но папа умер…

Ах, это дочка. Дочка директора строительной компании. Не очень-то похоже.

– Мы знаем, что он умер, как по этому поводу нам и нужно с вами поговорить. Мы из детективного агентства.

– Откуда?

Я повторила. Девушка моргнула пару раз и вялым жестом пригласила нас входить. Квартира оказалась большой, трех, быть может и четырехкомнатной, но захламленной, неопрятной до ужаса! Одни окна чего стоили, сквозь стекла кроме грязи на этих самых стеклах в принципе ничего рассмотреть не получалось. А воздух какой! Спертая, вонючая атмосфера годами не проветриваемого помещения! Эх, нам бы с Тайкой такую квартиру, можно даже одну на двоих, мы бы из нее конфетку сделали! Трюфель шоколадный получился бы, а не квартирка! Эх-хе-хе, судьба-злодейка… Девушка, представившись Женей, предложила присаживаться и сама тяжело опустилась на диван, прямо на кучу каких-то валявшихся на нем тряпок. Ни мне, ни Тае присаживать не хотелось, создавалось стойкое впечатление, что вся эта старая страшная мебель перекочевала в квартиру с окрестных свалок, но стоять столбами над душой хозяйки тоже не вариант, поэтому пришлось примоститься на краешки заваленных всякой дрянью кресел.

– Женя, мы хотели бы поговорить о смерти твоего отца, – сказала я, стараясь не слишком уж жалостливо разглядывать девушку. Мало того, что страшненькая, так еще и Женя… Не знаю почему, но с детства не люблю имена среднего пола. – Ты помнишь, как все произошло?

– Конечно, – она посмотрела на меня спокойным, даже безразличным взглядом, – его убили.

Прекрасно, превосходно, замеча…

– И ты знаешь, кто и почему это сделал? – заметно оживилась Тая.

– Конечно, это моя мачеха. Папа хотел с нею развестись и выставить аферистку из дома в чем была, вот она его и убила.

Как все просто.

– Ты уверена, что именно твоя мачеха это сделала?

– Да.

– Где она сейчас?

– Живет припеваючи на папины деньги.

– В Москве?

– Где же еще ей жить.

– Адрес знаешь?

– Телефон только, если она его опять не поменяла.

И она на память назвала цифры.

– Скажи, Женя, а как ты думаешь, каким именно образом мачеха убила твоего отца? Она сама это сделала? Собственными руками?

– Да нет, наверное, наняла кого-нибудь.

Глядя на нее, нельзя было не обратить внимание на то, что ее движения и речь несколько заторможены, хотя это вполне могло быть связано с беременностью – посиди в таком бардаке, да духоте, еще не так затормозишься.

– А следователю ты говорила об этом? – Не смотря на заинтересованность информацией, у Тайки на морде было написано горячее желание поскорее оказаться на свежем воздухе.

– Говорила, – Женя стала смотреть в окно, – но ничего не доказали, она тварь хитрая, все сделала наверняка.

– А мама твоя где?

– Умерла давным-давно.

– Долго отец с мачехой прожил?

– Три года, пока не понял, что она из себя представляет, провинциалка чертова.

– Понятно, спасибо тебе большое, ты нам очень помогла, – я поднялась, следом с облегчением вскочила на ноги Тая. – Дай номер своего телефона, если еще вопросы возникнут, мы тебе позвоним.

Уже в дверях, Женя произнесла человеколюбивую фразу:

– Надеюсь, ее посадят и в тюрьме она сдохнет.

Причем, сказано это было без злости и ненависти, вообще без каких-либо эмоций, от чего эффект получился слегка жутковатым. Находясь под впечатлением, мы молчали до самого метро.

– Странная какая-то девушка, да? – сказала Тая, выходя из автобуса. – И малоприятная.

– Дай уж, – я посмотрела на часы, время еще было детским. – Давай-ка зайдем.

И я устремилась в продуктовый магазинчик у метро. Обрадовавшись перспективе разжиться очередной банкой коктейля, Тая понеслась к магазину впереди меня. Но я преследовала несколько иные цели. Не успела подружка пристроиться в очередь, как я затребовала ее мобильник.

– Зачем это? – она с подозрением уставилась на меня. – Учти, у меня на счету один последний вонючий доллар остался!

Ага, как всегда, вечный и неизменный Последний Вонючий Доллар.

– Давай сюда телефон!

Отчаянно жабясь, подруга полезла в сумку и нехотя протянула аппаратик. Отойдя в сторонку, я набрала номер мачехи Жени, сожалея, что не догадались спросить у любезной падчерицы, как же звать-величать злую мачеху. Ответивший голос можно было бы назвать приятным грудным контральто.

– Добрый вечер, – деловито произнесла я, – вас беспокоят из детективного агентства «Фараон». Могу я поговорить с мачехой Евгении, простите, не знаю имени отчества.

– Наталья Васильевна. Здравствуйте. Это я, – разволновалось грудное контральто. – Что случилось? Что-то с Женей?

– Нет, нет, с ней все в порядке. Мы хотели бы задать вам пару вопросов касательно смерти вашего мужа, это возможно?

Воцарилась долгая пауза. Я так и видела, как стремительно теряет финансовые силы Последний Вонючий Доллар.

– Это не телефонный разговор, – ответила, наконец, Наталья Васильевна, – вы могли бы подъехать ко мне домой?

– Могли бы, а где вы территориально находитесь?

– Метро Кузьминки, дом стоит совсем недалеко от станции.

Неслыханная удача! Практически рядом с моим Выхино!

– Да, да, мы выезжаем! Я позвоню, как из метро выйду и вы скажете адрес.

– Договорились, жду.

Нажав на отбой, я обернулась и прямо перед собой увидала хмурую физиономию любимой подруги.

– И с кем же ты изволила щебетать? – она отобрала телефон и запрятала поглубже в сумку.

– С Жениной мачехой. Поехали, она нас ждет.

– Да ты что! – замахала на меня банками Тайка. – Столько расследований за один день?! Я умучилась и есть хочу!

– Перетерпишь, – я схватила ее за рукав и потащила к выходу. – Она живет через станцию от нас. Давай скорее!

Всю дорогу Михайловна распивала коктейли сразу из двух банок поочередно, видите ли, они оказались разными и ей незамедлительно потребовалось устроить дегустацию обоих. И через каждые три минуты предлагала отхлебнуть мне. Но, как бы не хотелось сделать глоточек для легкой расслабленности организма, я мужественно крепилась, потому что первое правило нашего детективного тандема гласило: выезжая к клиенту, хотя бы один из двух детективов обязан быть трезвым. Иначе это ведь не расследование получится, а карнавал в Буэнос-Айрес, правильно я говорю?