Глава восьмая

В пятницу, ближе к вечеру, рискнули позвонить Инне. Звонить пришлось, разумеется, мне, потому что дорогая подруга при каждом удобном случае норовила спихнуть даже малейшие неприятные обязанности на ближнего своего. Сверяясь с визиткой, набрала ее домашний номер, заранее настраиваясь на крайне недружелюбный тон беседы со стороны вдовы. Однако, я услышала то, на что не особо рассчитывала – рыдания. Ну что ж такое, прямо не знаю, то Вера в истерике бьется, теперь вот Инна тоже самое взялась устраивать…

– Инна, здравствуйте, – быстро заговорила я, – это Сена вас беспокоит, та самая таксистка, в машине которой ваш муж…

– Да, помню, – она старалась сдерживать слезы, но получалось плохо.

– Я хотела бы узнать, как ваши дела и вообще…

– Плохи мои дела! Очень плохи… – и слезы-слезы-слезы.

И я решила быть нахальной.

– Инна, можно мы с подругой к вам приедем? Окажем посильную моральную поддержку…

И она неожиданно согласилась. Продиктовала адрес и бросила трубку. Я спешно законспектировала его по памяти и довольно поглядела на Таю.

– Поехали, она нас в гости ждет.

– Что, вот прям так сразу и ждет?

– Представь себе. Она там вся в слезах и страданиях не хуже Вероники, так что, возможно, и тут повезет раздобыть интересные сведения без особого труда. Начинай собираться.

– В истерике, говоришь? – Тая нехотя слезла с дивана. – Значит, завещание супруга ее не очень-то обрадовало. Слушай, может стоит сказать ей, что мы из детективного агентства?

– Очень умно. А если именно она каким-то образом его убила? Лучше пока молчать в тряпочку. Ты давай собирайся поскорее, на месте все и выясним.

Но, «собираться поскорее» Тая не умела, только на «простенький макияжик» ей требовалось минимум полчаса. И подгонять ее бесполезно, оставалось только занять себя чем-нибудь, чтобы лишний раз не трястись от злости. Я успела убраться на кухне, подмести полы во всей квартире, расчесать собаку…

– Ну, кажется, я готова!

Да неужели?!

– Идем скорее! Надеюсь, Инна не успеет состариться и умереть, дожидаясь нашего приезда!

Проживала молодая вдова недалеко от метро «Площадь революции» – пять минут пешком и мы на месте. Дом, как и предполагалось, оказался «со всеми наворотами»: охрана, видеонаблюдение и все такое прочее, призванное обеспечить многоуважаемым жильцам спокойствие и безопасность. Не знаю, кому как, но вот нам с Таисией Михайловной не очень нравилась процедура «прохождения кордона»: как правило, охранники рассматривали нас с таким видом, будто какие-то грязноватые свинарки вознамерились испачкать галошами только что начищенный паркет. А какое замечательное ощущение испытываешь, когда охранничек звонит жильцу и, продолжая рассматривать тебя снизу доверху и сверху вниз, говорит в трубку: «Тут к вам приехали две девушки, вы их ждете? Пропускать?» А потом нехотя так, небрежно нам: «Проходите». И ты идешь к лифту, как оплеванный. Иными словами, не очень-то мы любили эти «жирные» элитные дома именно за это. Получив законную порцию унижений от прыщавого юнца в камуфляже (будто военный объект охраняет, а не жилую многоэтажку!), мы прорвались к лифту. Сердито сопя, Тая ткнула кнопку вызова, поправила челку и процедила сквозь зубы, обуреваемая революционными чувствами:

– Какашка пятнистая!

– Дыши глубже, береги нервы, настраивайся на дело.

Таисия добросовестно задышала. Огромный зеркальный лифт мягко и практически бесшумно доставил нас на шестой этаж. Лестничная площадка (если ее вообще уместно так называть) поражала воображение: округлые стены абрикосового цвета, бежевая плитка на полу и повсюду подставки с цветочными горшками. Ну прямо рай земной, что тут говорить…

– Дыши глубже, – напомнила я Таисии, – хорошенечко дыши.

Подойдя к двери Ининой квартиры, я позвонила и изобразила участливую улыбку. Дверь распахнулась так резко, что я едва успела отскочить. На пороге стояла растрепанная бледная, с опухшими покрасневшими веками женщина в трикотажном спортивном костюме, в которой я с трудом признала холеную, модельного вида девицу, приезжавшую на джипе.

– Привет… – растерянно промямлила я.

– Привет, – Инна шмыгнула носом и кивнула, мол, проходите. – Ты за рулем?

– Нет, а что, надо куда-то ехать?

Мы с Таюсом вошли в квартиру, закрывая за собой дверь.

– Не надо никуда ехать, надо со мной выпить. Выпьете со мной?

– Выпьем, – кивнул Тая, раздеваясь. – А что именно?

– Осталась только текила.

– Сойдет, – величественно кивнула подруга. – Куда идти?

Инна проводила нас на кухню, размерами с мою квартиру и усадила за круглый стеклянный стол. Затем из кухонного бара была извлечена большая бутылка кактусовой самогонки. Я такую штуку ни разу не пробовала, поэтому испытывала законный интерес. Кое-как порезав лимон корявыми толстыми дольками, Инна поставила блюдце рядом с бутылкой, присела рядом с Таей, разлила текилу по рюмкам и сразу закурила.

– За что пьем? – Тая взяла свою рюмку и понюхала содержимое.

– За все хорошее, – угрюмо ответила Инна, и залпом выпила.

На вкус оказалось редкостной гадостью, даже поспешное жевание лимонной дольки положения не спасло.

– Инна, что у тебя случилось? – поинтересовалась Тая, проглатывая текилу и бессовестно цапая сигарету из пачки хозяйки. Хотя, конечно, задавать такой вопрос женщине, пару дней назад потерявшей мужа несколько некорректно, но все же…

– Он ничего мне не оставил, представляете? – Инна нервно усмехнулась. – Вообще ничего, даже квартиры – она отходит его сестре из какого-то Зажопинска. Через месяц мне придется выметаться отсюда. Этот говнюк оставил меня с голой зад-ни-цей!

Она налила себе полную рюмку и залпом выпила.

– К завещанию он приложил еще и чеки на всю ювелирку, которую покупал за время совместной жизни, машину тоже отберут. Как говорится: в чем пришла, в том и ушла… Вы пейте, пейте.

– Мы пьем, пьем, – закивала Тая. – А любовнице что-нибудь перепало, извиняюсь за вопрос?

– Нет, – мотнула она растрепанной головой, – ничего сучке не обломилось, зря старалась. Только ребенку по пятьсот баксов ежемесячных алиментов до наступления совершеннолетия.

– А кому же все досталось? – я тоже закурила ее сигарету.

– Его брату! – она снова принялась разливать это невкусное пойло по рюмкам, щедро проливая на стол. – Его жирному мерзкому братцу, с которым он лет десять не общался и только недавно соизволил помириться! И все отписал этому свинорылу! Козел, сволочь, ненавижу!

Она опустила голову и глухо разрыдалась. Мы с Таей обменялись детективными взглядами.

– Ин, а вскрытие уже проводилось? – осторожно поинтересовалась я. – Известно, отчего он умер?

– От цианистого калия, – всхлипнула Инна. – Зачем он это сделал? Не понимаю…

– Думаешь, он сам это сделал? – навострила я уши. – Считаешь, это было самоубийство?

– Ну а что же еще? – она вытерла слезы и посмотрела на меня. – Он же в твоей машине умер?

– Да.

– Ты его не убивала?

– Да нет… я его даже не знала, с чего мне его убивать.

– Значит, он сам отравился, такой номер вполне вписывается в его идиотский стиль жизни. Вы чего не пьете?

В меня, честно говоря, не лезло, а вот Тайка плеснула себе еще.

– Думаешь, твой муж способен на такое… мягко говоря оригинальное самоубийство? – Чужие сигареты мне понравились, и я не отказалась от второй ядовитой палочки.

– Черт его знает, – пожала она плечами, – у него столько было тараканов в голове, что я ничему не удивлюсь.

– Он был не пр-р-ростым человеком? – Тая пыталась подпереть кулаком подбородок, но ее локоть то и дело соскальзывал с края стеклянного стола и опускался на коленку. М-да, похоже, моя разлюбезная подружка успела основательно окосеть… Значит, пора закругляться, иначе всякое может произойти.

– Он был козлом, каких поискать! – с ненавистью произнесла Инна. – И женоненавистником! Не представляете, через что мне пришлось пройти, прежде чем он на мне женился!

Я хотела спросить, из каких таких соображений женоненавистник все-таки сдал свои позиции, как Инна сама пояснила:

– Он и женился-то только потому, что надоели сплетни о его нетрадиционной ориентации.

– Да-а-а? Он был из этих… Которые – ультрамарины, вперед? – Тая изо всех сил пыталась сделать умное трезвое лицо, отчего ее глаза упорно съезжали к переносице.

– Нет, он почти импотент лет с тридцати, ничего толком не мог без таблеток. Все впустую, надо же, все впустую…

Да уж, печальная история с плохим безденежным концом.

– Инна, а брат твоего мужа, вообще, где живет? – как бы промежду прочим поинтересовалась я.

– В Кузьминках, – равнодушно ответила она, выливая остатки текилы себе в рюмку.

– А зовут его как?

– Петр. А зачем тебе?

– Просто так. Фамилия у него тоже Осадчий?

– Ну да. А зачем тебе?

– Просто…

Выпытывать более точные координаты не стала, такой пристальный интерес мог показаться подозрительным. При наличии имени, фамилии, отчества и приблизительной территории обитания, Влад в два счета определит адрес, ему не впервой. В общем, можно было шуршать на выход, но Таисия Михайловна никуда уходить не желала, напротив, она то и дело порывалась залезть в бар и посмотреть «не осталось ли еще этой вкусненькой текилки?» Я всячески пыталась угомонить не на шутку разошедшуюся подругу дней моих суровых, но эта задача была не из легких… К счастью «текилки» в баре больше не осталось и я поволокла огорченную Тайку в прихожую одеваться.

Чего мне стоило дотащить ее до дома, злостно пресекая попытки продолжения банкета, вспоминать совсем не хочется. Засунув пьянчужку в ванную, я повела Лаврентия на прогулку. Как не надеялась встретить своего принца в гнутой короне, удача на этот раз не улыбнулась. Оставалось надеяться, что галантный кавалер проскочил домой раньше, а вовсе не прохлаждается в больнице с черепно-мозговой травмой.

Загрузка...