Что я сделала ради любви

Глава 16

Джорджи, закрывшись в ванной Брэма, отмокала в воде. И ее, и Чаз предали мужчины. Конечно, участь Чаз была намного ужаснее: ей пришлось жить на улице. У нее же все было не так… Брэм отвратительно обошелся с ней на яхте, потом ее публично бросил муж, обещавший любить вечно. Теперь и она сама, и Чаз пытались найти собственную дорогу в жизни. Но рассказала бы Чаз свою душераздирающую историю, не окажись в руках Джорджи камера?

Так отражает ли камера реальность или изменяет ее? И способна ли она изменить будущее? Теперь, снятая на пленку, история, наверное, поможет Чаз покончить с прошлым и идти дальше. Но поразительнее всего было то, что съемка позволила Джорджи увидеть и свою жизнь в ином свете.

Единственная часть рассказа Чаз, которая по-настоящему шокировала Джорджи, — это история с Брэмом. Он уничтожил мир, но стал спасителем Чаз. Она узнавала о нем все больше нового, и ни одно открытие не вписывалось в тот образ, который она себе когда-то нарисовала. Брэм гордо заявлял, что ему плевать на всех, кроме себя самого, но и это оказалось не совсем правдой.

Джорджи вымыла голову, высушила волосы и наложила на веки дымчатые тени. Натянув темно-красные брючки-стретч и переливающуюся серебристо-серую свободную кофту, она покрутилась перед зеркалом. Осталось дополнить наряд серебристыми балетками и серебряными серьгами абстрактной формы.

Спустившись вниз, она увидела нервно метавшегося по холлу Брэма в белых брюках и рубашке.

— Я думала, ты, как всегда, будешь в джинсах, — съязвила она.

— Я поначалу и собирался надеть джинсы, но передумал, — бросил он.

— Ты похож на Роберта Редфорда в «Гэтсби», — заметила Джорджи. — Только выше и шире в плечах. Но заметь: это всего лишь констатация факта, не комплимент, так что можешь не благодарить.

— И не собираюсь. — Брэм окинул взглядом ее наряд. — Ты и сама неплохо выглядишь. А глаза у тебя…

— Как у лягушки.

Брэм поморщился:

— У тебя прекрасные глаза. Большие зеленые глаза. И вообще, тебе давно следовало бы распроститься с комплексом неполноценности.

— Я просто реалистка. Круглое лицо, лягушачьи, навыкате, глаза, рот до ушей. Но мне снова начинает нравиться мое тело. И я не собираюсь в будущем уродовать его силиконом.

— Никто и не просит тебя этого делать, — воскликнул Брэм, — тем более я! А лицо у тебя вовсе не круглое. Единственное замечание — вместо розовой помады накрась губы красной. У тебя чувственный рот, и это следует подчеркивать. Я имел удовольствие интимно познакомиться с твоими губами и готов сказать, что они великолепны.

Брэм провел ладонью по ее бедру.

— Это констатация факта — не комплимент.

Ситуация становилась взрывоопасной, поэтому Джорджи сбила «неправильный» настрой Брэма дружеским предложением:

— Если хочешь, чтобы Рори поверила в то, что ты исправился, предлагаю на вечер отказаться от выпивки.

— И что, мне пить только чай со льдом?

— Именно, — согласилась Джорджи и направилась на кухню проверить, как дела у Чаз.

Девушка расставляла стаканы на подносе и давала указания Эрону:

— Переворачивай цыплят гриль каждые четыре минуты. Не дольше. Понял?

— Я все понял, и с первого раза. Не надо мне повторять это через каждые две минуты.

— И положи на говядину веточки розмарина.

Проигнорировав Джорджи, она стала мыть помидоры.

— Потом полей эскалопы сладким соусом чили и помни: свинина быстро пересыхает на огне, так что не передержи.

— Слушай, давай ты сама будешь управляться с грилем, — пробормотал Эрон.

— Можно подумать, мне больше нечего делать.

Чаз была в обычном дурном настроении, что весьма успокаивало. Джорджи обратилась к Эрону:

— Ты отлично выглядишь! Не пойму, что с тобой?

— Я сегодня его подстригла, — фыркнула Чаз.

Эрон негодующе уставился на нее и проворчал:

— По-моему, я и раньше неплохо выглядел.

— Но сейчас ты просто красавчик. — Джорджи окинула Эрона взглядом. — Спасибо, что помогаешь Чаз, — поблагодарила она. — Если она станет слишком опасной, разрешаю тебе воспользоваться перечным спреем.

— Если воспользуется им — сам пострадает, — парировала Чаз. Она, как всегда, выставляла иголки, но все еще отказывалась смотреть на Джорджи.

Та стиснула руку Эрона:

— Когда ужин закончится, напомни мне выплатить тебе сверхурочные за работу в условиях, связанных с повышенным риском.

В проеме двери показалась голова Мег. На девушке была очень короткая изумрудно-зеленая туника, голубые легинсы с леопардовым рисунком и оранжевые сапожки до щиколоток.

Узкая, сплетенная косичкой джутовая головная повязка сменила красное пятнышко на лбу.

Мег улыбнулась и раскинула руки.

— Ну что, как я выгляжу? Правда же, сказочно?

Джорджи кивнула, хотя была достаточно хорошо знакома с Мег, чтобы знать: та в глубине души не верит комплиментам. Пусть она носила куда более вызывающие наряды с куда большим апломбом, чем мать — бывшая супермодель, но все же считала себя гадким утенком. И все равно Джорджи завидовала отношениям Meг с ее знаменитыми родителями. Несмотря на всякого рода сложности и недоразумения, они, безусловно, любили друг друга.

В дверь позвонили, и к тому времени как Джорджи появилась в холле, Брэм уже впустил Тревора.

— Полагаю, вы и есть миссис Шепард? — спросил он у Джорджи и вручил ей подарочную корзину с дорогими спа-продуктами. — Не хотел потакать пьянству Брэма, принося в дом алкоголь.

— Спасибо.

Брэм сделал большой глоток виски.

— Я не пьяница.

Но тут прибыла слегка задохнувшаяся Лора: светлые непокорные волосы растрепаны, щеки раскраснелись. Ее внешний вид не слишком соответствовал образу влиятельного голливудского агента — впрочем, именно поэтому Пол ее и нанял. Входя в дом, она споткнулась и разом побледнела от испуга. К счастью, Брэм успел поймать ее за руку.

— Простите, я не пользовалась ногами целый день и забыла, как ходить, — пошутила она.

— Наша общая проблема, — улыбнулся Брэм.

— Прекрасные новости, — объявила Лора, чмокнув Джорджи в щеку. — Во вторник у вас встреча с Гринбергом.

Джорджи насторожилась, но Лора уже обратилась к Брэму:

— У вас красивый дом. Кто его обставлял?

— Я сам. С помощью Трева Эллиота, — сказал Брэм, увлекая Лору в сторону веранды.

Джорджи потрясенно смотрела им вслед. Брэм сам выбирал восточные ковры и тибетские покрывала?! Картины мексиканских художников-примитивистов и балинезийские колокольчики? А как насчет всех потрепанных книг, теснившихся на полках столовой, — неужели и их покупал он сам?

Неожиданно рядом с Джорджи оказался отец и коснулся ее щеки холодными губами.

— Привет!

— Привет! — обрадовалась она. — Ты немного раньше времени. Но это даже хорошо. Слушай, папа, прошу: не ссорься сегодня с Брэмом. Мы пригласили Рори Кин, и Брэм нуждается в поддержке своего проекта. — Джорджи повела отца на веранду. — Поэтому предупреждаю: никаких оскорблений я не потерплю.

— Может, мне следовало бы прийти в другое время? А то едва я успел переступить порог, как ты начала читать мне нотации.

— Давай просто веселиться, хотя бы сегодня. Мне очень важно, чтобы вы ладили друг с другом.

— Ты говоришь не с тем человеком.

Когда Пол отошел, перед глазами Джорджи неожиданно всплыла сцена из прошлого… Мама сидит в саду на одеяле и смеется, глядя на отца, который бежит по траве и держит на плечах Джорджи. Неужели так действительно было? Или ей это приснилось?

Выйдя на веранду, она заметила, что Брэм и Пол выбрали места подальше друг от друга. Брэм развлекал Лору, а отец слушал, как Трев рассказывает о фильме, в котором сейчас снимался. Мег взяла на себя роль бармена, и Пол постепенно подобрался к ней. Он всегда любил Мег, чего никак ни могла понять Джорджи. По ее мнению, отец должен был презирать подругу за легкомыслие и беспорядочный образ жизни, но в отличие от нее самой Мег умела его смешить.

Пытаясь справиться с неуместной ревностью, Джорджи повернулась к тропинке и увидела Рори. От неожиданности Лора опрокинула бокал, а Пол осекся на полуслове. Брэм вскочил бы с места, но Джорджи предусмотрительно сжала его запястье, давая знак не торопиться. К счастью, он все понял и приветствовал Рори более спокойным тоном:

— Розы блекнут в вашем присутствии.

— Да? Что ж, очень жать, что растения погибают от одного моего взгляда.

— В таком случае позвольте вам что-нибудь налить.

Мег поспешно принялась развлекать их историями о своих недавних путешествиях, и вскоре все дружно смеялись, особенно когда она стала описывать неудачный сплав на каяках по реке Мангде-чху. Эрон принес подносы со всем необходимым для жарки кебабов, и все столпились вокруг него, чтобы выбрать мясо по вкусу. Рори удивила всех, когда сбросила туфли и предложила помочь с грилем. К тому времени как они расселись за столом с бокалами вина и тарелками еды, расслабились все, кроме Брэма и Джорджи.

Брэм осмелился сделать первый шаг в кампании по завоеванию симпатий Рори. Подняв бокал, он устремил взгляд на Джорджи, которая сидела на противоположной стороне стола.

— Хочу предложить тост за свою веселую, умную и чудесную жену, — тихо, исполненным эмоций голосом начал он. — Женщину с любящим сердцем, способную проникнуть в суть вещей и… — О, как трогательно звучал его голос! — И всегда готовую простить.

Пол нахмурился. Мег озадаченно приоткрыла рот. Лора мечтательно улыбнулась. Трев явно растерялся. Только лицо Рори оставалось непроницаемым.

Брэм смотрел на Джорджи, взгляд его был полон любви. Но Джорджи-то знала, что он притворяется.

Джорджи заставила себя подыграть.

— Прекрати, дурачок, иначе я заплачу! — воскликнула она. Все выпили. Лора улыбнулась и обратилась к собравшимся:

— Я выражу общее мнение, когда скажу, как прекрасно видеть вас счастливыми.

— Нам обоим требовалось время, чтобы повзрослеть, — продолжал Брэм самым чистосердечным тоном. — Особенно мне. Но теперь все встало на свои места. Конечно, нужно еще решить кое-какие проблемы, однако… скажу вам по секрету…

Джорджи приготовилась к тому, что сейчас последует.

— …Джорджи хочет лишь двоих ребятишек, а я мечтаю, что их будет больше. Мы все время спорим по этому поводу!

У этого человека нет ни стыда, ни совести. Врет и не краснеет.

Пол отложил вилку и впервые за весь вечер обратился непосредственно к Брэму:

— Если Джорджи начнет рожать одного ребенка за другим, то останется без единого цента, и тогда трудно будет поддерживать тот стиль жизни, к которому ты привык.

Пол коротко усмехнулся: весьма неубедительная попытка выдать словесный укол за шутку. А ведь Брэм предупреждал, что именно так и будет! Но он не стал отвечать ударом на удар и вместо этого откинулся в кресле и расплылся в ленивой улыбке:

— Джорджи здорова как лошадь, так что на съемках ее могут снимать до пояса, не беря живот в объектив. Черт, да я готов побиться об заклад, что она родит и на следующий же день появится на съемочной площадке. Как считаешь, милая?

— Уж лучше родить на съемочной площадке, на глазах у изумленной публики, — процедила Джорджи, — чем остаться без детей.

— Вот это боевой дух! — подмигнул Брэм.

— Профсоюз такого не допустит, — вмешался Тревор. — Нарушение трудового законодательства.

Мег застонала.

Этот раунд выиграл Брэм, и Пол с мрачным видом уткнулся в тарелку. Трев рассказал забавную историю о своей нынешней партнерше. Все рассмеялись, но зловещая тень уже легла на сердце Джорджи. Уж лучше бы Брэм не упоминал о детях. Ей нужно либо отказаться от мысли иметь ребенка, либо найти в себе мужество родить и воспитывать его без мужской поддержки. А почему бы нет?! Значение отцов в жизни детей слишком переоценивают. Можно обратиться в банк спермы или…

Нет. Ни за что.

На десерт подали лимонный торт, украшенный свежей клубникой и шоколадной стружкой. Брэм не выдержал и вытащил Чаз из кухни. Все рассыпались в комплиментах, а девушка неудержимо краснела.

— Я рада… что вам понравилось, — пролепетала она наконец и украдкой бросила злобный взгляд на Джорджи.

— Потрясающий десерт, Чаз, — кивнула та. — Идеальное равновесие между кислым и сладким.

Чаз подозрительно уставилась на Брэма.

Трев ушел, объяснив, что на шесть вечера у него назначена встреча, но остальные не спешили расходиться, хотя поднялся ветер и в воздухе запахло дождем. Брэм включил джазовую музыку и вел с Рори тихую беседу об итальянском кино. Джорджи мысленно похвалила его за выдержку. Когда Рори, извинившись, направилась в ванную, Джорджи подсела к мужу:

— Ты молодец. Продолжай дальше в том же духе, и упаси тебя Бог выглядеть отчаявшимся.

— Но я действительно отчаялся. По крайней мере…

Джорджи заправила прядь за ухо, и Брэм мгновенно осекся.

— Где твое обручальное кольцо?

Джорджи смущенно повертела рукой.

— Случайно уронила в отверстие раковины, когда одевалась. А ты только заметил?

— Что?! Ты уронила кольцо?!

— Господи, да дешевле купить другое, чем платить за вызов сантехника.

— С каких это пор ты стала такой экономной?

Брэм поспешно повернулся к гостям и заговорил негромко, но с растущим напряжением:

— Попрошу меня извинить. Один из моих фанатов лежит на смертном одре, бедняга. Я обещал его жене, что позвоню сегодня вечером.

Джорджи не успела среагировать, как Брэм исчез. Она смущенно улыбнулась и сделала вид, будто звонки мужа умирающим фанатам были в порядке вещей.

Пошел мелкий дождик, и на уставленной свечами веранде стало еще уютнее. Пока гости тихо беседовали, Джорджи удалось ускользнуть незамеченной.

Она нашла Брэма в своей ванной. Тот стоял на коленях у раковины, а в руках у него был разводной ключ.

— Что ты делаешь?

— Пытаюсь спасти твое кольцо, — проворчал он.

— Зачем?

— Затем что это твое обручальное кольцо, — сухо сообщил он. — Каждая женщина питает сентиментальную привязанность к обручальному кольцу.

— Только не я. Тем более к кольцу, которое ты купил на интернет-аукционе за сотню баксов.

Брэм вытащил голову из-под раковины и уставился на Джорджи.

— Кто тебе такое сказал?

— Ты, кто же еще!

Он что-то пробурчал, повернул разводной ключ и снова сунул голову под раковину.

Джорджи вдруг стало не по себе.

— Ты ведь купил его на интернет-аукционе?

— Не совсем, — послышался приглушенный ответ.

— Где же ты его взял?

— В… магазине.

— Каком именно?

Брэм снова высунул голову.

— Разве я все обязан помнить?

— Но это было лишь месяц назад!

— И что из этого?

Его голова снова исчезла.

— Ты утверждал, что кольцо — фальшивка. Оно ведь фальшивое?

— Смотря что подразумевать под фальшивкой.

Разводной ключ с громким звоном ударился о трубу.

— Это когда камень не настоящий. Стекло или хрусталь.

— Вот как?

— Брэм!

Очередной удар о трубу.

— Оно не фальшивка.

— Хочешь сказать, камень в нем настоящий?!

— Ты что, не слышала? Я только что все объяснил.

— Почему же ты меня обманул?

— Потому что наши отношения основаны на обмане.

Он протянул руку:

— Дай мне ведро.

— Поверить не могу!

Он пошарил по полу в поисках ведра.

— Я была бы осторожнее!

При воспоминании обо всех местах, где Джорджи не задумываясь бросала кольцо, ей захотелось пнуть Брэма.

— Вчера я пошла поплавать в бассейне и оставила кольцо на трамплине для прыжков в воду.

— Ну и глупо.

В ведро полилась вода.

— Нашел! — воскликнул Брэм через минуту.

Джорджи тяжело опустилась на крышку унитаза и прижала руки ко лбу.

— Меня тошнит от брака, основанного на обмане.

Брэм выпрямился и подхватил ведро.

— Если хорошенько подумаешь, поймешь, что все твои браки были основаны на обмане. Пусть это послужит тебе утешением.

— Я хочу фальшивое кольцо! — прошипела Джорджи вскакивая. — Мне нравится иметь фальшивое кольцо! Почему ты никогда не делаешь того, чего от тебя ожидают?

— Потому что никогда не могу понять, чего именно от меня ожидают.

Он включил воду и принялся промывать под струей нефальшивое кольцо Джорджи.

— Когда спустимся вниз, я отведу Рори в сторону. Проследи, чтобы нам не мешали, ладно?

— Джорджи! — позвала снизу Мег. — У тебя гость!

Какой может быть гость, когда у ворот стоит охрана? Брэм схватил ее руку и надел кольцо на палец.

— Постарайся на этот раз быть осторожнее.

Джорджи равнодушно оглядела большой прозрачный камень.

— Я ведь заплатила за него, не так ли?

— Каждому мужчине стоило бы иметь богатую жену.

Она протиснулась мимо него и поспешила по коридору, но на полпути замерла.

У подножия лестницы стоял бывший муж.