Чужое дело

Глава 21

Побывать в могиле, пережить нападение людей в черных масках, похищение, пленение и освобождение. Не многовато ли для скромной, серьезной, книжной и домашней Лизы? Да что там, явный перебор. И она не понимала, как после всего этого вернуться к привычной жизни. Не бояться темноты, не вздрагивать от шорохов, лечь спать и не видеть кошмаров.

Конечно, ей грезились чудовища. Лица в черных масках. Равнодушный черный глаз пистолета. Странно, но тогда ей почти не было страшно. Незнакомцы сказали: мы вас не обидим, только не сопротивляйтесь, не перечьте, не пытайтесь убежать. Она и поверила. Видимо, так было легче.

Но поздно вечером, в своей спальне, Лиза снова пережила ужас от того, что все это произошло с ней. Произошло на самом деле. И похитители — это не персонажи компьютерной игры, а реальные преступники, к тому же вооруженные. И их пистолет был заряжен и направлен на нее, а значит, мог выстрелить. Пусть и случайно. Но разве от этого легче?

И еще это ужасное ощущение, что мир распадается на бесформенные куски, расплывается перед глазами. А ты как слепой крот, беспомощный и жалкий. Бандитам даже не понадобилось завязывать ей глаза. Она все равно не разглядела ни дороги, ни их лиц. Сейчас очки были на ней, но мир все равно расплывался. Из-за слез.

— Не спишь? — Она так погрузилась в черные мысли, что даже не заметила, как дверь открылась и в спальню вошел Андрей. — У тебя до сих пор горит свет. А ведь уже за полночь.

— Не сплю, — подтвердила она, поспешно смахивая слезинки.

— Это нормально. После такого без снотворного не обойтись.

— Ну вообще-то я против того, чтобы травить организм. Все проблемы можно решить терапией.

— Я тоже так думаю. Я как раз знаю одну методику…

Андрей опустился на кровать и крепко-крепко обнял Лизу, чтобы еще раз убедиться, что она жива и здорова, что все позади. Это сейчас самое главное. А разоблачения злодеев подождут.

Сначала это была нежная терапия, потом немного бесстыдная, затем очень приятная…

Все оказалось именно так, как она мечтала еще девчонкой. А потом запретила себе мечтать. Его дыхание, прикосновения, его губы, которые шепчут ее имя. И очки уже не нужны, потому что свет потушен. И потому что иногда не нужно ничего видеть. Так острее чувствуешь…

Дискотека в Хургаде ничем не отличалась от плясок в ночных клубах Шарм-эль-Шейха. Та же долбежная музыка, мелькание огней, едва одетые туристки на танцполе и степенные туристы в баре.

Лысого полноватого мужчину в темных очках, наверное, мама родная не узнала бы. Но Верочка — другое дело. Кто ищет, тот сами знаете что…

— Потанцуем, Анатолий Геннадьевич? — сказала она ему прямо в ухо. Иначе он не расслышал бы. — Кстати, зря вы сбрили почти михалковские усы — они вам очень шли.

Он расслышал и подавился своим виски. Дикими глазами посмотрел на Верочку. Но потом взял себя в руки.

— I don’t understand. — Гражданин оказался как бы иностранцем.

— Не понимаете? — удивилась Верочка. — За пару недель все русские буквы забыли? Но хоть цифры-то помните? Номер счета, где деньги лежат? Хотя, если забыли, не беда. Мы можем напомнить, правда, Андрей?

Темноволосый парень подошел к лысому товарищу с другой стороны и представился, показав удостоверение:

— Андрей Никольский, Управление по борьбе с организованной преступностью. Пройдемте, гражданин Воронин.

— Вы не имеете права, это произвол! — Мужчина побагровел и все-таки вспомнил русский язык.

— Будем Интерпол подключать и группу захвата вызывать? Хотите на экскурсию в египетскую тюрьму? Могу устроить. Но учтите, здесь не Европа. Или все-таки тихо-мирно вернемся на родину?

Мужчина побледнел и опустил голову. Игра окончена. И он ее проиграл.

— Дорогой, я натанцевалась, — провозгласила жизнерадостная блондинка, приблизившись к лысому господину. — А теперь хочу «Секс на пляже». Почему у тебя такой вид? Не волнуйся, я говорю о коктейле.

— Привет, Настя! — поздоровалась Верочка.

Блондинка вздрогнула и уставилась на нее, как на привидение.

— Как видишь, Настя, я не пьяная, не обкуренная и не сумасшедшая. Я самая что ни на есть нормальная. Даже классная! К тому же суперпрофессионал. Лично принимаю участие в задержании преступника. Веду, так сказать, прямой репортаж. А ты по-прежнему с тем самым кавалером, с которым я встретила тебя в свой день рождения. Он, конечно, полысел, но вполне узнаваем. А еще он арестован.

— Задержан до выяснения всех обстоятельств, — поправил Андрей. — Выяснять их мы будем в Москве. Так что пройдемте, Анатолий Геннадьевич, вернее, пролетимте…

Воронин покорно и понуро поплелся за Андреем.

— Господи! — Настя рухнула на освободившийся стул, глотнула виски из стакана любовника и уставилась в одну точку. — Спорим, нет никого несчастнее меня? Ну почему? Почему мне так не везет с мужиками? Думала, первый муж — оператор, сделает из меня телезвезду. А он — мальчишка еще, тратит больше, чем зарабатывает. Возомнил себя великим музыкантом. Вместе с такими же оболтусами все бренчал на гитаре. Деньги уходили на струны, диски, музыкальные фестивали и сценические костюмы.

— Я не знаю, как он играет, как поет. Но говорит он хорошо, — подхватила тему Верочка, усаживаясь на высокий стул рядом. — Когда его к стенке приперли, все рассказал. Как ты позвонила своему бывшему мужу и попросила помочь своему будущему. Не безвозмездно, конечно. А за такую сумму, которую на целую музыкальную студию хватит. Одна загвоздка, Воронину нужен был кто-то вроде Рембо, а не скромный оператор по профессии, музыкант по велению души. У твоего бывшего мужа Михаила на этот случай имелся друг детства — милиционер по фамилии Иванченко. Его в обществе «Динамо» и бегать и стрелять научили. Так что он по кладбищам ночью ходить не боялся, в обморок от вида трехмесячного трупа не упал и даже похищение провел залихватски. Ну а Михаил был на подхвате. Его звездный час наступил на телевизионном бенефисе Людмилы Ворониной.

— А к кому нам было обратиться? — вздохнула Настя и жестом попросила у бармена еще одну порцию выпивки. Похоже, Людмила Константиновна соврала и насчет ее беременности. — Толик не знал, кто именно из коллег его подставил. Но был кто-то из банка. Спорим, одной старухе такое не провернуть. Поверь, не мы это затеяли. Нам пришлось обороняться.

— Мы это уже поняли, — кивнула Верочка. — Как только выяснилось, что именно написала Людмила Константиновна на том листе, который передала твоему бывшему, так все и встало на свои месте.

— Эта выдра присвоила все деньги Толика. Мало того, она прикончила его. Зарезала без ножа. Она погубила его репутацию банкира и человека. А все почему? Потому что он предпочел ей меня.

— Но все-таки ты поторопилась тогда назвать его своим мужем, — напомнила Верочка.

— Да, он-то разводиться не спешил, — признала Настя. — Все жалел свою старуху. Или деньги с ней делить не хотел. Или меня проверял. Она же совсем свихнулась. Ну загулял твой мужик, с кем не бывает. А тут такие страсти. Попала в аварию — тут же заподозрила, что он хотел ее убить. И пошло-поехало. Но не могла же я тебе сказать, что все мои достижения — любовник с банком и безумной женой.

— Да, Настя, если бы тебе в тот вечер не приспичило похвастаться твоим спутником, все могло бы быть иначе…

Традиционный воскресный ужин в семействе Сотовских неожиданно обернулся заседанием в расширенном составе. Екатерина Александровна глазом моргнуть не успела, как у нее в гостях, кроме Лизы, которой конечно же всегда рады, оказались «та бесстыжая девица» и полузнакомый милиционер. Пришлось срочно отменять экзотическую Индию и возвращаться в холодную Россию. В меню значились щи, отварной картофель, грибы, кулебяка с мясом и кулебяка с капустой. Для этих простолюдинов — в самый раз.

Екатерина Александровна вообще не понимала, зачем их пригласили, но Дарья Александровна была непреклонна в своей решимости накормить друзей Лизы. Каким-то образом она узнала, что ее дочь принимала участие в деле банкира Воронина, и теперь ей хотелось знать все подробности. Сотовской, если честно, тоже было любопытно, поэтому она и пустила их на порог…

Верочка удивлялась сама себе. Буквально за три дня она умудрилась разоблачить громкую аферу, слетать в Египет для эксклюзивного репортажа о задержании Воронина и эксклюзивного же интервью с его любовницей, написать сенсационный материал, удостоенный похвалы и специальной премии самого главного редактора, и теперь собиралась на ужин в дом Егора. Еще совсем недавно она даже и представить не могла, что все это может произойти с ней. Однако оно взяло и произошло.

Верочка стояла перед зеркалом, и вместе с ней стоял вопрос: что надеть? Учитывая, что хозяйка — дама строгих правил, на обтягивающее, прозрачное, короткое и декольтированное смотрит косо. А если исключить все вышеперечисленное, в гардеробе Верочки останется разве что спортивный костюм.

Да и изумруды, наверное, демонстрировать нельзя. Возникнут вопросы: откуда у нее такая роскошь? Не на корреспондентскую же зарплату она их приобрела. С другой стороны, ей их подарили не для внутриквартирного и подрукавного пользования.

Короче, Верочка надела черные джинсы и почти классическую белую блузку со шнуровкой вместо пуговиц. Белое и черное. Что может быть традиционнее? Только ориентация Дон Жуана. Так что, похоже, косоглазие Сотовской не грозит. А браслетик с изумрудами под глаза станет единственной, но симпатичной изюминкой.

Андрей с независимым видом припарковал свой жигуленок рядом с иномарками Дмитрия Лунева, Егора Сотовского, Альбины Сотовской. Открыл дверцы перед Лизой и Верочкой, и вся компания прошествовала в особняк.

С Лизой все расцеловались, Андрею мужчины пожали руку, Верочка же почувствовала себя селедкой под шубой, случайно поставленной на стол рядом с фуа-гра.

— Верочка, — к ней шагнула Альбина, — читала твою последнюю статью. Таких подробностей про дело Воронина больше никто не опубликовал.

— Да, это был эксклюзив, — скромно улыбнулась она.

— То есть к нам пожаловал ведущий журналист? — улыбнулась Марина.

Но Верочке послышалась усмешка. Еще бы. Ситуация несколько двусмысленная. Вряд ли ей удастся расслабиться в обществе красивой невесты своего бывшего мужа и нынешнего любовника.

— Журналистка, — поправил Егор, довольно выразительно посмотрев на ее грудь. Что приятно. — Я рад тебя видеть.

Он взял ее руку и поднес к губам, по пути оценив и браслет. Все-таки хорошо, что она его надела. Красиво и как-то интимно, что ли. То, что объединяет ее и его.

— Прошу к столу. — Екатерина Сотовская не могла видеть своего сына рядом с этой журналисткой, хоть и ведущей.

Всем хороша русская кухня. И вкусная, и сытная, а вот запить нечем. Не водку же дамам подавать. На помощь пришла Франция.

— Рассказывайте, как Люда Воронина дошла до жизни такой, — не выдержала Дарья Александровна после первого тоста.

Ей хотелось знать последние новости из жизни соседки, которую телевидение превратило в долгий сериал: задержали — отпустили — задержали.

Лиза, Андрей и Верочка переглянулись.

— Говори ты, Верочка, — произнес Андрей. — С тебя же все началось…

Нет, все началось намного раньше, когда Людмила Константиновна поняла, что муж обманывает ее. Она потребовала, чтобы он порвал с любовницей.

— Ты забыла, кто в доме хозяин? — усмехнулся Анатолий Геннадьевич. — Еще хоть один упрек — ищи другого спонсора для своей лаборатории.

Он не собирался разводиться, но и не скрывал происходящего, не каялся за грехи. Один раз живем. И он хотел делать это с удовольствием. Жена же никак не могла смириться, пыталась стыдить, угрожать, закатывала скандалы. Когда супруга попала в аварию, Воронин примчался в больницу.

— Это ты все подстроил, чтобы избавиться от меня, — выплюнула она ему в лицо.

— Ты с ума сошла! — возмутился он.

— Если ты не порвешь с этой девкой, я всем скажу, что ты пытался меня убить.

— У тебя больное воображение.

— Но репутацию я тебе испорчу в реальности!

Чтобы спустить ее с небес на землю, он осуществил свою угрозу. Ее лаборатория осталась без крыши над головой. Это был удар ниже пояса. У Ворониной не было детей, лаборатория была ее детищем.

Людмила Константиновна долго лежала в больнице и все это время думала лишь об одном: муж предал ее, бросил, все отнял. Она возненавидела его. И захотела отомстить. Прикидывала, что лучше и больнее. Нанять киллера, взорвать его машину, растерзать разлучницу, обратиться к рейдерам. Главное, не попасться при этом.

Тоскливыми днями и ночами в палате со всеми удобствами это стало ее навязчивой идеей. Вот бы поступить так, как он с ней. Унизить, лишить всего: «Крез-банка», денег, привычной жизни. И при этом уйти от ответственности…

Воронина вернулась домой, но мысли о страшной мести не отпускали. Когда она узнала, что муж в очередной раз собрался на курорт с любовницей, устроила сцену — со слезами и швырянием вещей из чемодана, который он собрал для отъезда. Кульминацией послужила порча государственного документа. Жена порвала загранпаспорт неверного супруга.

— Дура сумасшедшая. — Воронин не узнавал женщину, с которой прожил много лет. — Как я вообще на тебе женился? Ты думаешь, это тебе поможет? Я все равно с тобой не останусь. За пятьсот баксов новый паспорт себе сегодня же куплю.

— А я все равно испорчу тебе отдых. — Воронина была вне себя. — Я позвоню в отель и сообщу, что ты террорист.

— Да ты даже не узнаешь, в каком городе я остановлюсь, — пообещал он. — Даже хорошо, что ты мой паспорт порвала. Я себе справлю документ на другое имя. Так что твои частные детективы меня не найдут.

Вот оно! — поняла она. Он сам помог ей составить план. Теперь она знала, что делать.

Как только муж собрал вещи и уехал, жена явилась к заместителю Анатолия Геннадьевича — Николаю Свешникову.

— Толикова девка хочет украсть его банк, — с порога огорошила она пожилого финансиста. — Толик забыл свой ноутбук дома, я случайно заглянула в электронную почту, и у меня волосы встали дыбом. Впрочем, меня это не удивляет. Я однажды подслушала их воркование по телефону. Она уговаривала его взять все деньги и сбежать с ней за границу. Думаю, сейчас они именно это и сделают. А мы с тобой, Коленька, по миру пойдем. Наше имущество арестуют в счет долгов «Крез-банка».

В подтверждение своих слов Воронина предъявила переписку с «МитинГом», которую сама же и вела, но как бы от имени Насти. Жена на самом деле подслушивала разговоры мужа с любовницей и ее извечное «спорим» взяла на заметку, чтобы в случае чего перевести стрелки на соперницу.

Женщина на грани нервного срыва оказалась достаточно изобретательна и убедительна.

— Давай опередим их. И сами приберем к рукам весь капитал, — предложила она.

И Свешников согласился. Людмила Константиновна знала, к кому обращаться: Николай Степанович имел привычку просаживать свои немаленькие доходы в казино и был в долгах, как в шелках. Он и сам иной раз подумывал перевести активы «Крез-банка» на счет подставной фирмы, но духу не хватало решиться на такую аферу.

Теперь же они поделили деньги и ответственность. А главное, нашли козла отпущения — Анатолия Геннадьевича.

— Я все продумала, — продолжила Воронина. — Роль плохого парня достанется Толику…

В плане Ворониной было два основных пункта. Свешников перевел активы банка на подставные счета и поднял тревогу по поводу пропавшего шефа, хотя тот предупредил его о поездке в Египет. Воронина устроила утечку информации про исчезновение банкира. Сообщение в Интернете, что с банка потребуют огромный выкуп, вызвало панику среди вкладчиков. И это послужило прикрытием, чтобы официально обанкротить уже реально лишенный денег банк. Первый этап был завершен.

Чтобы Воронина не искали за границей, чтобы он не смог вернуться и доказать свою непричастность, его решили «убить». Правоохранительные органы лишней работы не любят. СМИ могут строить различные догадки, но, если найдут кровь, гильзы и пистолет, основной версией станет убийство, а не бегство.

Воронина приготовила в своем гараже кровавые декорации. Причем использовала кровь брата Анатолия из своей лаборатории — той же группы, что и у мужа. Потом постреляла немного из его пистолета. Вот и все…

Вскоре банкир Воронин из теленовостей узнал о собственной гибели. В ярости он позвонил жене, но та объяснила, что ему лучше остаться мертвым. Во-первых, никто не поверит в его непричастность, раз он уехал под чужим именем. Во-вторых, ему придется иметь дело с обманутыми вкладчиками, а среди них есть и «чисто конкретные пацаны», которые шутить не любят.

— А так ни они, ни Интерпол не будут тебя искать. Для всех ты умрешь. А на самом деле начнешь новую жизнь со своей Барби. Ты еще должен мне спасибо сказать, — вот что ответила ему жена.

Они поменялись местами. Теперь она диктовала условия. Если он будет послушным мальчиком и не станет воскресать, то ему, так и быть, отстегнут миллион, естественно, баксов на житье-бытье. Жену если и заподозрят в чем, но тела не найдут, ничего не докажут и посадить не смогут. Вот такой у нее был план.

Но Людмила Константиновна недооценила своего супруга. Не просто так он был банкиром, а не дворником.

— В эту игру можно играть вдвоем, — заявил он. — Люда, я не вернусь и не разоблачу тебя, только если ты мне отдашь все деньги банка, до копейки. Иначе как ты убила меня, так я посажу тебя за мое убийство.

Теперь сценарий принялась дописывать другая сторона. Люди Воронина подбросили тело, причем не абы какое, а похожее на банкирское одеждой, часами и внешностью. И именно туда, где, как разузнал Иванченко, тренировался спецназ. Устроили «занос открытого огня» в стоматологическую клинику, чтобы затруднить опознание. Применили химию в быту, облив покойничка раствором «made in лаборатория Людмилы Константиновны». О чем Верочке сообщили через опера Иванченко.

Они вышли именно на Верочку, потому что она была любопытной журналисткой и нежелательной свидетельницей. Последнюю, как и следствие в целом, нужно было запутать. Мол, не верь глазам своим. Видела ты банкира или не видела, мы еще не решили. Воронин пока раздумывал, что ему выгоднее: умереть и посадить жену за собственное убийство или воскреснуть и привлечь супругу за разорение банка. Но на всякий случай он сообщает следователю, что в доме нелегально хранился пистолет, которым «дражайшая женушка» могла воспользоваться.

Однако Воронина не остается в долгу и «вспоминает» обстоятельства исчезновения мужа. Она быстро догадалась, чей труп подсунули следствию, и дала наводку на Серпухов. Конечно, Людмила Константиновна даже не надеялась, что Лиза займется этим лично. Расчет был, что кто-то из ее знакомых соблазнится возможностью легкого заработка. Или Лиза хотя бы пролоббирует идею с эксгумацией, во время которой и всплывет отсутствие тела, и анализ ДНК у следователя Оладушкина. Если Воронина готова оплатить дорогую процедуру, почему бы не провести ее, чтобы окончательно развеять все сомнения? К независимому консультанту прислушаются быстрее, чем к оплаченному адвокату.

Следующий ход сделал банкир. Иванченко раскопал историю с «МитинГом» и поделился ею с Верочкой во время как бы случайной встречи в метро. Кто-то давно планировал развал «Крез-банка». Не мог же Воронин заказать собственное банкротство. Думайте, кто ненавидел его и хотел отомстить за измену. Ответ очевиден, ведь про «спорим» Иванченко не знал.

Людмила Константиновна между тем пыталась очернить соперницу. Послала к Лизе на прием «мать Насти», а на самом деле свою домработницу, которая рассказала ужасы про «дочку».

Терпение Анатолия Геннадьевича иссякло, он пошел на крайние меры. По его распоряжению Иванченко и Михаил ворвались в дом Ворониных и похитили Лизу, устроив свою инсценировку в гараже. Или Людмила Константиновна уступит, или второе исчезновение точно повесят на нее. Сначала она подставила мужа, теперь подставили ее.

И ей пришлось сдаться. Она не просто взяла на себе вину за убийство, которого не было, но и передала оператору Михаилу реквизиты счета, на который Свешников перевел деньги «Крез-банка». В качестве утешительного приза муж пообещал передать ей права на все изобретения ее лаборатории. Что, надо отдать ему должное, и сделал.

Благодаря наблюдательности Верочки следствие взяло в оборот телеоператора Михаила Стрельникова. Проследили его телефонные контакты с Египтом, поговорили по душам, и он раскололся. Через Михаила установили местонахождение Анатолия Геннадьевича. Ну а потом Андрей и Верочка получили командировочные каждый от своего начальника.

— Анатолию Воронину, Михаилу Стрельникову и милиционеру Иванченко предъявили обвинение в осквернении могилы, поджоге, похищении и вымогательстве, — закончил Андрей. — Людмиле Ворониной и Николаю Свешникову придется отвечать за мошенничество в особо крупных размерах. Настя пока проходит по делу как свидетельница. Ее мужики не сдают. Но она прилетела в Москву вслед за Ворониным.

— Неужели хочет быть рядом с любимым? — удивилась Дарья Александровна.

— Думаю, любимый так и не поделился с ней информацией о дальнейшей судьбе своих капиталов. И пребывание за границей стало ей не по карману. Где деньги «Крез-банка», до сих пор неизвестно.

— То есть убийство и похищения — это лишь инсценировка, а вот деньги умыкнули по-настоящему, — усмехнулся Егор.

— Лихо закручено, — оценила Екатерина Александровна. — И бессмысленно. Чего люди добились? Свобода и честное имя дороже миллионов. Жили бы спокойно в браке, в любви и достатке. Так нет же. Устроили себе на старости лет. Всегда знала, что измены до хорошего не доводят.

Верочка опустила глаза. Это камень в ее огород. Хотя вряд ли Сотовская догадывалась об этом. Скорее, она произнесла это для профилактики. Верочка подавила вздох. Ей было нелегко смотреть на Егора и Марину. Эта девушка официально рядом с ним. И может без стеснения что-то говорить ему на ушко, как бы невзначай коснуться его руки. А она…

Нет, она не будет думать об этом. Верочка решила радоваться тому, что имеет. Как бы между делом поправила браслетик и улыбнулась Егору…

«Вот и все. Спектакль закончился полным провалом. Однако я ни о чем не жалею. Во мне скопилось столько ненависти, что убийства было не избежать. Но лучше убить словом. Чтобы спокойно спать по ночам…

Я хотела бы, чтобы Толик когда-нибудь прочел мой дневник и понял, что он сделал со мной. И почему я, его жена, так поступила с ним…

Кстати, номер счета, где лежит основной капитал, я никогда нигде не записывала, а просто запомнила. Ведь с недавних пор я доверяю только себе…»