Чужое добро

17

Неожиданно послышался раздраженный голос: «Попался, мелкий паршивец!», — и чья-то рука грубо сгребла протестующе пискнувшего котенка в охапку. Только тогда путники обратили внимание на небритого загорелого местного жителя в грязной рубашке с закатанными рукавами, возникшего со стороны ближайшей хижины. Сердито грызя соломинку, он развернулся и собрался уходить с рвавшимся на свободу зверьком.

— Постойте! — крикнула Филара, кидаясь следом за мужчиной.

— Ну, и чего надо? — хмуро огрызнулся тот, подозрительно разглядывая нервную девушку и ее сомнительных спутников (в том числе огромную толпу шумных вадразов).

— Это ваш котенок?

— Ну, мой… И что с того?

Гудрон с остальными тоже подошли к мрачному мужику.

— А сколько ему? В смысле возраста, — поинтересовался Дунгаф, поправляя съехавший на глаза шлем и недоуменно поглядывая на извивавшееся в мозолистой руке рыжее создание.

— Дайте подумать, — местный житель свободной рукой почесал щетинистый подбородок, что-то мысленно прикидывая, — Да, пожалуй, уже как месяц будет… Около того… Ну, точно. Месяц назад он родился. А что? — его глаза вдруг жадно блеснули. — Котеночка захотели? Так бы сразу и сказали! Смотрите, какой миленький.

Человек, держа жалобно мяукавшего котика за шкирку, повертел им перед лицом побледневшей девушки, чтоб потенциальные хозяева могли рассмотреть его со всех сторон. Филара неверяще протянула к пушистому комочку руку, не в силах сказать ни слова, однако небритый проворно отдернул его в сторону и покачал пальцем.

— Но-но! Деньги вперед. Не думайте, я здесь благотворительностью не занимаюсь…

Ральдерик нахмурился, а Гудрон с Дунгафом беспомощно переглянулись. Денег у них не было. И они это прекрасно понимали. Филара резко обернулась и послала друзьям взгляд, полный мольбы.

— Сколько стоит-то? — неуверенно поинтересовался кузнец, раздумывая, не получится ли и здесь отделаться бабушкой Ро-Ли.

Продавец оценивающе взглянул на мохнатую тушку в своей руке и назвал сумму. Весьма небольшую, но все же у путников отсутствовавшую. Обменявшись взглядами, иролец с гномом виновато посмотрели на девушку и покачали головами. Заметив этот жест, мужчина пожал плечами и зашагал прочь, насвистывая что-то веселенькое. Филара сделала было пару шагов за ним и приготовилась что-то сказать, но потом остановилась и заплакала в бессилье.

— Успокойся, — сурово велел ей Ральдерик. — Это просто кот. Самый обычный кот. А не то, что ты думаешь. Не будь дурой…

Девушка заплакала еще сильнее. Владелец котенка даже не обернулся.

— Что вы собираетесь с ним делать? — крикнул вслед ему иролец.

Человек остановился, картинно задумался, снова пожал плечами и равнодушно сказал:

— Наверное, утоплю. Лично мне он не нужен…

— Зачем же топить?! — обалдел юноша. — Отдайте нам, раз он вам все равно без надобности. Если вы его утопите, то денег ведь тоже не получите…

— Кот мой, что хочу, то и делаю! — сварливо заявил селянин, встряхивая животное за шкирку в доказательство своих слов.

Котенок отчаянно запищал. Филара вытерла слезы и решительно кинулась на мучителя с твердым намерением забрать котика силой. Пока девушка пыталась вырвать зверька у слегка опешившего от такого напора небритого мужика, Ральдерик смотрел на это зрелище со смесью осуждения, горечи и раздражения. Он машинально провел ладонями по своей одежде в местах расположения карманов. В одном из них что-то находилось. С недоумением герцог вынул оттуда перстень, добытый им нечестным путем в Каланурском заливе, и перевел задумчивый взгляд с украшения на раздираемого в разные стороны котенка.

— Эй, ты! — властно крикнул он оборонявшемуся местному жителю.

Тот на секунду отвлекся от девушки, оглядываясь на ее спутника. Филара не преминула этим воспользоваться и, пнув потерявшего бдительность противника под коленку, выхватила из его ослабевших рук измученное животное. Подбитый собственник злобно зашипел, попытался дотянуться до гордо шагавшей к своему фургончику девушки и приготовился гневно заорать, привлекая внимание общественности к данному вопиющему событию. Однако открыть рот он даже не успел.

— Вот твоя плата, — Ральдерик швырнул мужчине кольцо. — Этого более чем достаточно.

Человек, потирая коленку, на лету поймал брошенный ему предмет и с изумлением уставился на перстень, застенчиво поблескивавший крупным рубином в его ладони.

— О… Да-а-а-а… — только и смог выдохнуть он, не отрывая неверящего взгляда от драгоценности.

Филара крепко прижимала котенка к груди и счастливо улыбалась сквозь слезы.

Деревню караван покинул минут через десять-пятнадцать. Правда, для этого ему пришлось прорываться свозь толпу местных жителей, пытавшихся втюхать путешественникам котов и кошек всех расцветок и возрастов, а также одного престарелого козла, которого предприимчивые селяне решили продать под шумок.

Во время следующей остановки девушка зачем-то отобрала у Гудрона мешочек с амулетами. С котенком она не расставалась ни на секунду. Большую часть времени он сидел у нее на плече, лениво щурился на солнце или вылизывал шерстку. Никто не был удивлен, узнав, КАК она его назвала. Так в отряде снова появился Шун. Гудрон с удивлением обнаружил, что это отчего-то очень разозлило Ральдерика. Он, как и прежде, был мрачен, угрюм и нелюдим, только сейчас эти качества вознеслись на совершенно новый уровень. Чем больше иролец наблюдал за своим благородным другом, тем больше убеждался, что тот был ужасно раздражен. Вечером того же дня, когда они добыли котенка, путники сидели вокруг костра и ждали ужин. Зверь лежал на коленях у Филары и играл с травинкой, являя собой воплощение очарования и умильной непосредственности. Герцог молчал, глядя, как девушка гладит и тискает животное.

— А зачем тебе амулеты понадобились? — поинтересовался у нее кузнец.

— Это секрет! — подруга кокетливо прижала указательный палец к губам. — Потом сами все увидите. Если получится, конечно… Да ведь, Шун?

Филара принялась энергично чесать котику за ухом. Раздался презрительный смешок.

— Ты можешь сколько угодно называть его так, только это ничего не изменит, — Ральдерик пнул вывалившееся из костра полено, возвращая его обратно.

— Что ты хочешь сказать? — девушка подняла на друга внимательный взгляд.

— Не прикидывайся дурочкой, — разозлился тот еще больше. — Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать. Шун умер! Все! Хочешь ты того или нет, это — свершившийся факт. Ты можешь его не принимать, цепляться за крупицы надежды и откровенно валять дурака, чем ты, кстати, прямо сейчас и занимаешься!..

— Ну, продолжай, продолжай! Говори, что хотел! Столько времени слова из тебя было не вытянуть, накипело многое, наверное… — Филара вскочила на ноги и с вызовом уставилась на герцога.

Тот тоже поднялся. Гудрону показалось, что между ними били молнии, а воздух накалился до предела. На всякий случай он даже отодвинулся подальше, подозревая, что сейчас может начаться самая настоящая война. Дунгаф отрешенно сидел, курил трубку и глядел в пространство.

— Этот… кот не имеет к нему никакого отношения! — злобно прошипел Ральдерик, нависая над гордо вздернувшей голову девушкой. — Это совершенно посторонний кот. И ты это знаешь. Однако упорно продолжаешь заниматься самообманом. Меня это просто БЕСИТ! Когда ж ты, наконец, смиришься-то?! Еще не хватало, чтоб ты с ума сошла!

— Ну и чего ж ты от меня хочешь-то? — Филара привстала на цыпочки, чтоб оказаться одного роста с герцогом и не смотреть на него снизу вверх. — Не забывай, это ведь ТЫ его купил!

— Дай ему другое имя, — потребовал гендевец. — Любое другое.

— А вот и не переназову! — с вызовом бросила девушка, прожигая друга (или уже врага?) огненным взглядом.

— А я ПРИКАЗЫВАЮ дать коту другое имя!

— А мне ПЛЕВАТЬ! Ты мне кто такой, чтоб приказы отдавать? И его зовут ШУН. И все тут. Попробуй, заставь!

— Та-а-а-а-ак… Я все понял… Отдай кота! — Ральдерик ловко выдернул котенка за шкирку из рук не ожидавшей такого поворота событий Филары. — Как ты заметила, это Я его купил. Поэтому фактически он мой, и я могу делать с ним, что захочу…

Раздался оглушительный звук пощечины. Девушка схватила порядком уставшего от подобного обращения зверя, напоследок гневно сверкнула глазами и убежала в фургончик к Ро-Ли. Герцог проводил ее бешеным взглядом, прикоснулся пальцами к горящему следу на щеке, бросил короткое «Дура!» и ушел в противоположную сторону. У костра остались лишь Гудрон с Дунгафом, зарекомендовавшие себя в последнее время самыми выдержанными и психически устойчивыми из всей группы. Гном вынул трубку изо рта и задумчиво протянул:

— Ну, вот мы и вернулись к тому, с чего начали…

Иролец на него непонимающе посмотрел. Способность библиотекаря быть непробиваемо спокойным практически в любой ситуации (за исключением тех, где замешаны редкости и диковинки, а также памятники архитектуры) действовала на него несколько угнетающе.

— Зато на Ральдерика котенок, пожалуй, тоже действует положительно, — добавил Дунгаф через какое-то время.

— Ты, правда, так считаешь? — усомнился кузнец, не заметивший ничего положительного в тех изменениях, что произошли с герцогом с утра.

— Угу, — кивнул собеседник. — По крайней мере, он выбрался из своей раковины…

— Ага, и теперь ходит злой, раздраженный…

— Это лучше, — гном снова погрузился в свои мысли и перестал участвовать в разговоре.

— Это определенно хорошо, — добавил он еще позже, когда даже ирольцу стало с ним скучно, и Дунгаф остался у костра в одиночестве.

На следующее утро Филара с Ральдериком демонстративно не замечали друг друга. Другое дело, что они и так практически не виделись как в течение дня, так и ночью, но хотя бы раньше это не было преднамеренным. Котенка по-прежнему звали Шуном, о чем девушка не забывала регулярно громко упоминать по поводу и без, если точно знала, что гендевец бродил где-то неподалеку. И она по-прежнему с ним не расставалась — спала с котом в обнимку, кормила его с рук, таскала на плече или в охапке. Герцог на это лишь презрительно фыркал и смотрел волком. Несмотря на то, что в Эрге путникам сказали, якобы путь до Гендевы занимает месяц, ехали они уже гораздо дольше. Возможно, выбрали не ту дорогу, а может быть, имелось в виду, что нужно скакать, загоняя лошадей до смерти, без остановок. Как бы там ни было, прошло уже почти полтора месяца, а до родной страны Ральдерика было еще ехать да ехать. Ноябрь между тем катил в глаза. А там и до декабря недалеко… Драконы почему-то все никак не попадались, а их целенаправленные поиски, судя по всему, были окончательно заброшены.

Еще через день герцог проснулся оттого, что кто-то рванул его за воротник и принялся отчаянно трясти. Не разобравшись спросонья, что происходит, он первым делом потянулся за мечом. Филару спасло только то, что Гудрон пробудился от ее топота раньше и, предсказав возможную реакцию друга, успел убрать оружие в сторону.

— Что ты с ним сделал?! — закричала растрепанная и раскрасневшаяся от ярости и испуга девушка, когда герцог пришел в себя настолько, что смог более или менее разобраться в ситуации.

— С кем? — совершенно искренне не понял тот, плохо соображая после сна и изрядно теряясь.

— Не прикидывайся идиотом! Все ты понимаешь! Что сделал с Шуном?!

— Я?! — окончательно опешил гендевец.

— Да! ТЫ! Куда ты его дел?

Ральдерик решительно оттолкнул совершенно не контролировавшую себя Филару и сел.

— Никуда я его не девал, — злобно прошипел он в ответ, поправляя воротник. — Делать мне больше нечего, кроме как с твоим котом возиться…

— Не ври! Тогда куда он исчез?!

— Я-то откуда знаю?!

— А никто, кроме тебя, не мог этого сделать!

— Ну, знаешь ли!

— Если с ним что-нибудь случилось, — девушка вплотную приблизила полные гнева и слез глаза к лицу дворянина. — Если ты с ним что-нибудь сделал… — она угрожающе сжала у него перед носом руку в кулак. — Я тебе этого никогда не прощу. Ты меня понял? Вот, если окажется, что ты мне соврал…

В этот момент трава зашевелилась и на всеобщее обозрение вышел маленький, рыжий, довольный собой и жизнью котенок. Он широко зевнул, потряс головой, мяукнул и стал вылизывать грудку. Филара, мгновенно меняясь в лице и забывая о Ральдерике, оленем бросилась к питомцу, подхватила его на руки и, прижав к себе перепугавшийся от неожиданности комочек, быстрым шагом направилась к своему фургончику, бормоча: «Никогда больше так меня не пугай, пожалуйста!»

— Не, ну нормально, да?! — гендевец обернулся за поддержкой к друзьям. — Пришла, избила, наорала. Даже не извинилась. Истеричка психованная! Дура чертова!

— Те понимающе промолчали.

Да чтоб я. Хоть когда-нибудь ей. Хоть в чем-либо. Еще раз помог, — злобно запахивался в съехавший плащ негодующий герцог. — Да никогда в жизни! Плевать я хотел и на нее, и на ее зверинец! Пусть делает, что хочет! Все. Спокойной ночи.

С этими словами он сердито бухнулся обратно на землю, повернулся на бок и сделал вид, что уснул. «Психопатка», — буркнул он, забывая, что вроде как уже спит. Несколько вадразов, с интересом наблюдавших за происходящим, с сожалением задернули занавесы своих фургончиков и тоже легли досыпать.

Утром Филара пару раз возникала на горизонте с явным намерением попросить прощения, однако так этого и не сделала. Возможно, из-за того, что Ральдерик ходил с таким гордым и высокомерным видом, что к нему в принципе подходить не хотелось, не то что извиняться. Так что с выражением лица, которое можно было истолковать как «Ах так! Ну и ладно! Не больно-то и хотелось», девушка не менее гордо и высокомерно прошествовала к Ро-Ли.

Днем все было, как обычно. Неветерок с сонным Гудроном лениво плелась в конце каравана рядом с последней телегой. Неожиданно движение повозок, фургонов и прочих составляющих процессии замедлилось и вовсе остановилось. Юноша попытался разглядеть, что там происходило впереди, однако так ничего и не увидел. Вадразы тоже недоуменно пожимали плечами и возмущенно галдели из-за неожиданной остановки. Иролец, убедившись, что нападения с тыла в ближайшее время вроде бы не ожидалось, поскакал выяснять причину задержки. Ральдерик, спустившись с Мерзавца, задумчиво стоял возле большого деревянного моста и о чем-то разговаривал с энергично размахивавшим руками Ю-Лдхат-И. Кузнец притормозил вороную лошадку и спрыгнул возле них на землю.

— Что такое? — спросил он, разглядывая мост и протекавшую под ним речушку, которая не представляла бы собой проблемы, если б не бежала по дну неглубокого ущелья.

— Да вот… Как видишь, — герцог неопределенно махнул рукой в сторону деревянной постройки. — Думаем, выдержит или нет…

Гудрон еще раз посмотрел на сооружение. Оно выглядело весьма солидно. Мост явно строился из соображений, что по нему будут ездить тяжелые повозки и телеги. На его постройку ушли толстые стволы деревьев, призванные простоять века. Видимо, именно этим они и занимались несколько последних сотен лет.

— Ну, и что решили? — поинтересовался иролец, с тревогой глядя на прогнившую от времени и сырости древесину.

От одной из балок отвалился кусок и улетел вниз, мелодично «булькнув» о поверхность воды.

— Пока что ничего.

— А я считаю, что мы сможем проехать! — гнул свое Ю-Лдхат-И. — Вы только подумайте, сколько уйдет времени на то, чтоб найти другую дорогу!

— Мне казалось, вадразам все равно, куда ехать, — припомнил кузнец разговор месячной давности.

— А нас вы наняли, чтоб мы обеспечивали вашу безопасность, — добавил Ральдерик, садясь на корточки и пытаясь заглянуть под мост. — И я утверждаю, что ехать по ЭТОМУ — форменное безумие. Я еще понимаю, если б вопрос стоял о нескольких всадниках, но целый табор! Мост не выдержит! Вы готовы рисковать своим народом?

— Во-первых, у нас не ТАБОР, — рассердился предводитель вадразов. — Во-вторых, да, нам все равно, куда ехать, но сейчас мы хотим ехать ТУДА…

— Ну, не вы все, а вы конкретно, — поправил его незаметно подъехавший Дунгаф. — Все же спросите мнение остальных, прежде чем делать такие заявления.

Ю-Лдхат-И наградил всех троих яростным взглядом и отошел к шушукавшейся толпе соплеменников.

— Думаю, мост не выдержит, — сделал авторитетное заключение гном.

— Я тоже так считаю, — кивнул герцог.

— А с другой стороны, идти-то недалеко… — прикинул Гудрон. — Вдруг проскочим?

— Вот скажи ты, Ро-Ли! Скажи им! — вождь вадразов подтащил к краю обрыва старушку и с вызовом уставился на «хранителей» каравана.

Та, что-то недовольно ворча и выпуская клубы дыма, нехотя подковыляла к началу моста и глубоко задумалась.

— Мост не выдержит, — сказала она через какое-то время, равнодушно вынимая трубку изо рта.

— Ага! — возрадовался Ю-Лдхат-И. — Что я вам гово… Как это не выдержит?!

— Вот так, — сварга пожала плечами и побрела обратно. — Старый он больно…

— Ну ба-а-абушка Ро-Ли! Ты же можешь с ним что-нибудь сделать?! — принялся упрашивать удалявшуюся старушку вождь. — Ты — сварга вадразов! Ты — сильная! Ты можешь все. Народ верит в тебя, бабушка…

— Отвяжись, ничего я делать не буду…

— Ну баааабушкааа!!! Ну тебя твой вождь просит!!!

— Интересные у них отношения, — заметил Дунгаф.

— Пошли искать обходной путь, — велел Ральдерик, заскакивая на коня. — По этому мосту я караван не поведу.

Обиженного Ю-Лдхат-И, которому так и не удалось уговорить сваргу немного пошаманить, поставили перед фактом, что вадразы ждут на этом месте, а трое охранников едут искать другую дорогу. Гному в голову пришла хорошая идея взять с собой Ро-Ли как гарантию, что племя вдруг не снимется с места и не уйдет в неизвестном направлении, решив, что наемники его обижают и притесняют. Так что крайне раздраженную старушку погрузили на Неветерка впереди Гудрона и повезли осматривать окрестности на наличие внушавших доверие переправ или ведших на юг дорог. Женщина ворчала и грозилась проклясть всех троих до восьмого колена, но на нее практически не обращали внимания. Через полчаса безуспешных поисков они повернули назад, решив проехаться еще и в другом направлении.

Когда товарищи уже подъезжали к ожидавшим продолжения пути повозкам «хвоста» каравана, до них донеслось испуганное лошадиное ржание, человеческие крики, треск, грохот и плеск воды. Предчувствуя худшее, они пришпорили скакунов и рванули вперед. Выскочив на место, откуда открывался хороший вид на ущелье, разведчики пришли в ужас. На разваливавшемся мосту бесновались впряженные в повозки кони, стремясь вырваться и убежать. Возницы отчаянно пытались их успокоить, при этом изо всех сил стараясь не свалиться с раскачивавшихся бревен вниз. С гудением и треском в реку полетела одна из балок, и положение застрявших на мосту ухудшилось еще больше. Лошади с безумным ржанием метались из стороны в сторону, спотыкались и проваливались, пробивая копытами гнилую древесину. На другом берегу стояло несколько фургончиков, успешно преодолевших переправу, и в панике носился Ю-Лдхат-И, схватившись за голову и не зная, что ему делать.

— Придурок! — рявкнул Ральдерик, пришпоривая коня. — Он все-таки на это решился!

— Ты можешь что-нибудь сделать? — крикнул Ро-Ли Гудрон, когда Неветерок тоже сорвалась с места и бросилась к мосту следом за Мерзавцем.

— Слишком мало времени, — покачала головой та. — Я уже не успею…

— Чертов упрямец, — герцог злобно бормотал на скаку. — Кретин! Ему же человеческим языком велели ждать, и ничего не предпринимать… Он когда-нибудь к кому-нибудь прислушивается?..

— Нет, — отозвалась сварга, когда Неветерок поравнялась с белым конем.

Они пробивались сквозь паникующую толпу людей и животных, слабо себе представляя, что можно сделать. Мост тем временем накренился и принялся медленно оседать в ущелье, увлекая за собой невезучих вадразов. К этому времени Ральдерик и компания успели проделать лишь половину пути. Неожиданно падение замедлилось. Из реки со свистом вылетело бревно и встало на место. Следом за ним последовало еще несколько. Два человека и гном неверяще таращились на происходившее, даже Ю-Лдхат-И прервал свой танец паники и пораженно остановился. До ушей Гудрона донеслось крайне восторженное бормотание сварги, больше чем наполовину состоявшее из виртуознейшего мата. Если откинуть всю нецензурную часть, то говорила бабка примерно следующее:

— Молодец, девчонка! Вот ведь умница какая!

Проследив за взглядом старухи, иролец тоже обомлел и подумал примерно те же слова, что Ро-Ли озвучила.

— Ральдери-и-ик, — жалобно позвал он, не отрывая глаз от того, что увидел.

Герцог кое-как отвлекся от самовосстанавливавшегося моста и обернулся. Он, в общем, тоже разделил эмоции, под которыми находились кузнец и престарелая вадразка. На небольшом пригорке стояла Филара. Девушка что-то бормотала с закрытыми глазами. Ее волосы вертикально струились вверх, а вокруг пальцев медленно поднимаемых рук бегали зеленые искры. Трава у ее ног ходила волнами.

— Я ведь ей всего один раз рассказала, как это делается, — потрясенно шептала бабка. — Я ведь ей даже не показывала… Ай, да де-е-е-евочка… Ай, да у-у-умница…

Из воды поднялась обвалившаяся балка и со скрипом вернулась в мост. Вода под ним буквально кипела и пузырилась. Лошади и люди замерли, боясь пошевелиться. Филара опустила одну руку в мешочек, висевший у нее на поясе, и извлекла оттуда какой-то камушек. Не прекращая пения и не открывая глаз, она медленно приложила его ко лбу, а потом щелчком отправила вверх. После этого старушкино бормотание превратилось в восторженное бульканье.

— Это она сама догадалась! — ударила она локтем Гудрона в живот, радостно тыкая пальцем в сторону девушки. — Сама придумала! Я ей не говорила!!! Я ей не говорила! Все сама! Кто бы мог подумать!!! Талантище! Дайте мне пятнадцать лет, и я сделаю из нее самую сильную сваргу в мире!

Подброшенный амулет, медленно-медленно кружась вокруг своей оси, замер над головой Филары.

— Да какое там пятнадцать! Десять лет, и не больше! — Ро-Ли принялась восторженно подпрыгивать на коленях у юноши, забыв о своем возрасте и плача от счастья. — Даже пяти хватит…

Герцог беспомощно посмотрел на практически целый мост. Последние бревна, мокрые и местами облепленные свежими водорослями, выпрыгнули из воды и полетели вверх. Потом он перевел остолбеневший взгляд на девичью фигуру неподалеку. Зачем-то тихонько тронул каблуками бока присмиревшего Мерзавца и медленно поехал в ее сторону. Бормотание девушки стало тише, а руки окончательно поднялись вверх. В этот момент амулет у нее над головой треснул и взорвался зелеными брызгами. Старая сварга даже захрипела и принялась сползать с лошади от избытка эмоций. Кузнец еле успел ее подхватить.

— Она хочет его обновить, — сипела старушка, вытаращив глаза и цепляясь костлявой рукой за рубашку ирольца. — Ты понимаешь? Девчонка собралась ОБНОВИТЬ его… Никогда б не поверила, если б сама не увидела…

Когда юноша оторвал взгляд от проваливавшейся в нирвану Ро-Ли и вновь посмотрел на мост, то к своему удивлению увидел, что тот действительно был обновлен. Да что там обновлен! Казалось, что он был достроен буквально пару часов назад. Вадразы и лошади, до этого уверенные в своей скорой гибели, удивленно взирали на свежие спилы бревен, крепкие перила и гадали, иллюзия это или все происходит взаправду. Филара прекратила свой тихий напев и опустила руки. С шелестом длинные белокурые волосы стекли вниз и безвольно повисли, как им и полагалось природой. Девушка медленно и устало открыла глаза. Мутным блуждающим взглядом сфокусировалась на стоявшем перед ней Мерзавце и его всаднике. Гендевец молча смотрел на нее и совершенно не представлял, что сказать. В отличие от сварги, понимавшей, что та делала и насколько это круто, он совершенно не разбирался в магии, ведовстве или шаманизме, но потрясен был ничуть не меньше старушки. Филара слабым жестом запустила руку в белобрысую шевелюру, поморщилась и, обращаясь к герцогу, пожаловалась:

— Вот ведь черт… Волосы запутались…

После этого ее глаза закатились, и она без сознания повалилась на траву. Тут же откуда-то рыжей шаровой молнией выскочил котенок, испуганно мяукая, запрыгнул к ней на грудь и принялся беспомощно метаться, не переставая звать на помощь. Ральдерик тряхнул головой, выходя из оцепенения, и, соскочив с коня, кинулся ее поднимать.

Девушка проспала до позднего вечера. Ро-Ли носилась с ней, как наседка со своим яйцом. Табор успешно проехал по мосту, так что в результате вышло все-таки так, как хотел Ю-Лдхат-И. Он, впрочем, легко отделался. Сварга была так счастлива, что не стала его проклинать особенно жестоко и ограничилась лишь насыланием геморроя и диареи, да и то сама исцелила часика через три-четыре. Тем не менее вождь прекрасно понял свою ошибку и старался больше старушке на глаза не попадаться. Этих трех-четырех часов ему более чем хватило, поэтому он заперся в своем фургончике и не показывался оттуда. К счастью, во время инцидента с мостом никто не погиб и даже почти не пострадал, если не считать несколько синяков у возниц да нервного срыва у пары лошадей. Гудрон с Ральдериком и Дунгафом были вынуждены дальше исполнять свои обязанности по охране каравана, ничего не зная о состоянии девушки. Это их нервировало. Ро-Ли на вопросы не отвечала, а только ругалась, что они мешали Филаре отдыхать, и сердито задергивала полотняный занавес, заменявший дверь. Впрочем, судя по радости старухи, ничего страшного с той не произошло, так что достаточно скоро друзья успокоились и с относительно легким сердцем продолжили путь.

Вечером после ужина, когда они, как обычно, сидели у костра, в круге света возникла закутанная в палантин фигура и села на свободное место. Девушка была бледна, ее била дрожь и она явно мерзла. Поняв это, гном подкинул в пламя еще парочку поленьев. Филара благодарно кивнула и протянула к огню руку. Накидка у нее на плече зашевелилась, и из-под нее показалась рыжая усатая морда. Котенок полностью выбрался наружу и пустился в увлекательное путешествие по телу своей хозяйки.

— Ну, и что это было? — прямо спросил Гудрон.

— Видели, да? — глаза девушки зажглись гордостью.

— Сложно было не заметить…

— Это меня Ро-Ли научила. Она говорит, что у меня талант. Якобы соединить восстановление с обновлением очень сложно, потому что оба этих процесса забирают много сил даже по отдельности. Если б я не взяла для подпитки амулет, то, наверное, погибла бы… — Филара увернулась от хвостика, чиркнувшего ей по глазу, когда Шун разворачивался на плече, чтоб пойти в другую сторону.

— Замечательно! Просто чудесно! — вспылил иролец. — Ты так спокойно говоришь, что чуть не умерла. Ты меня восхищаешь!

— Так я ведь взяла амулет! — принялась вяло протестовать девушка, слегка пригибаясь вперед, когда кот полез ей на голову.

— Ро-Ли сказала, что не учила тебя этому, — сварливо протянул кузнец. — Глупо действовать на свой страх и риск, если не уверен в успехе. Тем более, если это так опасно.

— С чего ты взял, что я была не уверена в успехе? Да, она мне этого не говорила. Но я прекрасно усвоила общий принцип. Не было ни единой доли вероятности, что я ошибаюсь…

Ральдерик молча слушал разговор. Он вдруг вспомнил, что ужасно обижен на подругу, а извинений от нее так и не дождался.

— А Ро-Ли тоже так умеет? — вступил в беседу гном, о чем-то раздумывая.

— О, конечно, — Филара сняла запутавшегося в волосах котенка с головы и пересадила его себе на колени. — Ей это раз плюнуть.

— В таком случае, я думаю, она легко могла разобраться с теми разбойниками, — принялся рассуждать вслух библиотекарь. — Так почему же она этого не сделала, а позволила племени отдать себя?

— О, здесь все просто, — девушка отчего-то смутилась. — Ро-Ли ХОТЕЛА, чтоб ее выдали разбойникам.

— Зачем? — удивился герцог, забывая, что он с Филарой не разговаривает.

— Ну-у-у… Видите ли… Она весьма… страстная женщина, — та принялась мучительно подбирать слова, смущаясь еще сильнее. — Проблема в том, что в племени все знают, кто она и сколько ей лет. Так что здесь ей ничего не светит. А тут так удачно разбойники подвернулись… «Не пропадать же добру», — решила она. Взорвать их она все равно могла в любой момент…

Друзья все поняли и искренне пожалели бедолаг, которых угораздило польститься на «юную» черноволосую девушку, любезно оставленную странным племенем без особых сожалений. Их передернуло.

— А потом она просто приняла свой истинный облик и они умерли от разрыва сердца? — предположил кузнец, уверенный, что еще долго не сможет смотреть на бодрую старушку без содроганья.

— Знаете, вы потом будете жалеть, что спросили, — честно предупредила их Филара. — Шун, куда ты опять пошел? Ты не можешь сидеть спокойно?

— Он у тебя ходить разучится, если все время будешь таскать его на руках, — хмуро сказал Ральдерик, делая вид, что полностью поглощен полировкой своего меча.

Девушка посмотрела на него с подозрением и осторожно отреагировала:

— Не бойся, не разучится…

— По крайней мере — разжиреет…

Филара представила себе жирного Шуна в человеческом облике, содрогнулась и послушно разжала руки. Котенок радостно спрыгнул на землю и скрылся в траве.

— Так что стало с разбойниками? — вспомнил Дунгаф, хотя Гудрон уже решил, что не хочет этого знать.

— О, она выпила их энергию.

— Что-что? Как это?

— Хм-м-м-м… Видите ли, изменение внешности такого рода требует колоссальных затрат. Имеется в виду не иллюзия, когда все видят тебя другой, а ты, по сути, остаешься прежней, и не поверхностные изменения, когда снаружи ты молода и прекрасна, и при этом у тебя артрит, радикулит, глухота, слепота и все остальное. Это все сделать просто. Ро-Ли же меняет себя ПОЛНОСТЬЮ. То есть, она отматывает свой возраст на шестьдесят, а то и больше лет назад. Плюс еще определенные энергетические затраты на внесение корректив в свой прежний облик. Это сложно. К тому же наносит значительный вред здоровью, если в ближайшее же время извне не поступает пополнение сил. Ее методы несколько жестоки, я не спорю… Но в эффективности им не отказать. Она пользуется так называемым «вампирским» способом. То есть банально забирает все силы у жертв. Те, разумеется, после этого сразу погибают…

— Вопросик можно? — кузнец окончательно решил, что больше никогда не хочет видеть сваргу, и ужасался от одной мысли, что ездил на лошади с ней на коленях. — Разбойников там сколько было?

— Я не спрашивала. Больше десяти я думаю…

— И сколько из них выжило?

— Ни один, разумеется!

— Она их что, одновременно убила? — тоже удивился Ральдерик, откладывая сверкающий меч в сторону.

— Зачем же? Такое можно только по одиночке сделать, — принялась объяснять Филара тонкости своего нового ремесла. — Во время… Ну, вы поняли…

Друзья мрачно переглянулись. Ужаснулись. И снова уставились на наивно хлопающую ресницами подругу.

— Я вот чего не понимаю, — подал голос герцог. — Эти разбойники вообще о чем думали? Их коллеги умирают у них на глазах один за другим, и их это не удивляет? Все равно веселье продолжается?

— Я же говорю, — Филара внимательно посмотрела на гендевца в упор. — Ро-Ли — очень страстная женщина. Они в это время ни о чем не думали…

— Не вздумай этому учиться! — сурово заявил вдруг иролец. — Ты меня поняла? Пообещай, что никогда не будешь заниматься чем-то подобным! Что даже обучаться этому не станешь! И вообще, тебя надо изолировать от этой социально опасной старухи!

— Ага, щаз! — хмыкнула девушка. — Не собираюсь я от нее изолироваться! И не подумаю. Она меня столькому научить может. А по поводу… Я… Не могу тебе этого пообещать. Видишь ли, она мне в двух словах объяснила процедуру. Там нет ничего сложного, на самом деле…

Увидев округлившиеся глаза друзей, Филара поспешила добавить:

— Но обещаю, что пользоваться этим я не буду. По крайней мере, в ближайшее время. Довольны?

— Вот! — Гудрон в негодовании указал рукой на девушку и обратился к находившемуся в прострации Ральдерику. — Видишь, до чего дошло? А ведь я сразу был против того, чтоб доверять ее этой чокнутой старухе! Чему еще она ее научит?! И к чему это приведет? Филара, что у вас там на очереди? Оживление мертвецов? Оргии с демонами?

— На самом деле, мы планировали заняться основами, — осуждающе протянула девушка, ища котенка взглядом. — Это очень важно. Травы, значения символов и амулетов, чтение рун и письмен… Мертвецов мы позже разберем…

— У меня просто нет слов! — ошарашено схватился за голову иролец. — Я не знаю, что сказать!

— Зачем тебе это? — серьезно спросил Ральдерик. — Ты прекрасно жила без волшебства все это время.

Филара какое-то время печально молчала. Потом, тяжело вздохнув, ответила:

— Если б у меня была эта сила буквально два месяца назад, ничего бы не случилось. Понимаешь? — она болезненно сжала кулаки и мотнула головой, чтоб сдержать слезы. — Если б я два месяца назад могла хоть небольшую долю того, что могу сейчас, Шун был бы жив. А вдруг два месяца назад у меня была бы возможность научиться магии, а я бы подумала, что мне это не надо, потому что я и так нормально живу, вы меня защищаете и вообще — нет необходимости? А вдруг, если я сейчас не воспользуюсь этим шансом, то все повторится? Только погибнет кто-нибудь другой? А? Так вот, я не допущу, чтоб подобное снова произошло. Поэтому я стану сильной. Самой сильной волшебницей в мире. Ро-Ли говорит, что я могу. Меня только надо научить.

Друзья слушали девушку молча. Даже Гудрон решил больше не пытаться убедить подругу переехать от сварги в их «дом на путь».

— Ну ладно, — поднялась она на ноги. — Уже поздно, а я еще не до конца восстановилась. Пойду спать. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — отозвался трехголосый хор.

Начинающая великая волшебница подхватила на руки сновавшего в траве котенка.

— А вы почему спать не идете? — нахмурилась она, вдруг соображая, что ее друзья вроде всегда ночуют на улице.

— А мы охраняем, — пояснил герцог.

— Да? И когда же вы последний раз нормально отдыхали? — нахмурилась девушка.

— Ой, давно-о-о, — жалобно протянул Гудрон, косясь на Ральдерика.

— Ничего страшного, — отрезал тот. — Не неженки. Нам хватает. Спокойной ночи, Филара.

— Ну-ну, — с сомнением произнесла подруга, разворачиваясь и шагая в сторону фургончика, где жила последний месяц.

Сделав пару шагов, она вдруг остановилась и с интересом оглянулась на фигуры у костра. О чем-то подумав и усмехнувшись, Филара прошептала несколько слов и щелкнула пальцами. Три тела упали на землю в глубоком сне.

— Я гениальна! — шепотом провозгласила девушка, кладя на сидевшего на ее плече котика ладонь.

Гудрон проснулся оттого, что земля под ним шаталась, громыхала и подпрыгивала. Распахнув глаза, он сначала долго не мог понять, где находится. Проснувшись окончательно, опознал свое местонахождение, как выделенный для их нужд передвижной домик. Недалеко от него храпел Дунгаф, и спросонья тер глаз кулаком Ральдерик. Кузнец удивленно сел и попытался вспомнить, как они здесь оказались. Не вспоминалось. Тогда он решительно толкнул гендевца, в надежде, что тот помнил больше. Герцог протестующе застонал. Только после третьего пинка он соизволил проснуться. И тут же удивленно подскочил, чуть не стукаясь головой о какой-то висевший над ним тупой тяжелый металлический предмет.

— Где мы? Что случилось? — всполошился он, ища свой меч.

Клинок нашелся очень быстро. Ральдерик практически тут же понял все то, что до него осознал Гудрон, и слегка расслабился. Однако оставалось еще много вопросов, поэтому герцог поднялся и решительным движением руки откинул занавес, полный стремления немедленно со всем разобраться. В глаза ему ударил яркий солнечный свет, и юноше пришлось зажмуриться. Еще он наконец обратил внимание на то, что «дом на путь» двигался, и выйти с целью устроить разбирательство у него, скорее всего, не получится, пока караван не остановится.

— Ну что, проснулись, сони? — донесся до него ехидный девичий голос.

Разлепив зажмуренные глаза, он увидел, что рядом с их фургончиком с самым невинным видом верхом на Герани ехала Филара. Котенок сидел на голове у коня и пытался играть с его ушами, приводя того в настоящее бешенство.

— Ты! — Ральдерик в ярости указал пальцем на девушку. — Признавайся, это твоя работа?

— Ага, — довольно ответила та.

— Как все это понимать?

— Вы не отдыхали больше месяца. Думаю, ваши организмы были уже на пределе. Понимай, как хочешь.

В дверном проеме возникла растрепанная и сонная фигура ирольца.

— Сколько мы проспали? — поинтересовался тот, позевывая. — Который час?

— Ну-у-у, — девушка сделала вид, что крепко задумалась. — Сейчас уже почти три часа дня…

— Черт! — Ральдерик бросился обратно в фургончик за мечом. — Гудрон, буди Дунгафа и собирайся сам. Мы должны немедленно занять свои места в караване.

— А проспали вы двое суток, — договорила Филара, не меняя выражения лица.

— Что?! — воскликнул герцог, снова высовываясь из-за занавеса. — Ты хочешь сказать, что мы здесь провалялись два дня?!

— Не хочу, а прямо говорю, — поправила его начинающая волшебница. — Зато выспались.

— Я с тобой позже это обсужу, — прошипел герцог в ярости. — Где наши лошади?

— Вон там, — девушка указала пальцем в самое начало каравана, где на привязи к первой телеге шли Мерзавец с Неветерком, еле видные из-за удаленности.

Филара, предвидя возможную реакцию, кокетливо помахала рукой, пришпорила Герань и скрылась впереди. Конь тряхнул головой, пытаясь скинуть рыжего паршивца, но тот не только удержался, но и явно пришел в восторг от повышения скорости. Он вцепился коготками в длинную черную гриву и подставил морду ветру, развевавшему короткую шерстку. Через несколько секунд, правда, его сдуло, и с коротким «Мя» котенок врезался в свою хозяйку, очень удачно для него оказавшуюся сзади. Ральдерик проводил белокурую всадницу мрачным взглядом, бросил ей вслед сердитое «Ведьма» и решительно прошагал вглубь домика, где демонстративно запахнулся в плащ и лег спать дальше, раз уж выбора у них не было. Гном так и не проснулся.

— Очень суровая девушка, вот что я скажу, — услышал Гудрон, в отличие от друга решивший посидеть на крылечке.

Рядом с ним на своей лошадке ехал Ю-Лдхат-И. Все еще весьма робкий, но, по крайней мере, уже решавшийся показываться на людях после произошедшего.

— Как же вы на это пошли? — поинтересовался у него иролец. — Все-таки вы нас наняли, чтобы мы охраняли ваш народ, а не спали сутками…

— У меня не было выбора! — развел руками вождь. — Ваша девушка сказала, что взорвет первого, кто попробует вас разбудить. Еще она сказала, что сама сможет справиться с опасностями, если они возникнут. Очень ужасная девушка, вот что я скажу. Вы должны защищать вадразов, а не пугать их. Так нечестно!

Обиженный мужчина тоже отъехал от фургончика.

— Дожили, — раздался за спиной у кузнеца мрачный голос. — Просто здорово! Теперь ОНА нас защищает…

Иролец усмехнулся и откинул челку со лба. Жизнь, похоже, начинала налаживаться…

Следующие дни, от Филары снова не было ни слуху, ни духу — она училась. Большую часть времени девушка и ее наставница проводили в помещении, где она зубрила руны, училась разбирать замысловатые письмена, которыми обычно пишутся заклинания, или черпала из бездонной кладовой знаний старой развратницы иные полезные сведения. Во время остановок они уходили в лес, если имелась такая возможность, или просто отходили подальше от каравана и собирали различные травы. Филара теперь знала, что помогает при лихорадке, а что можно незаметно подсыпать в суп своему врагу, а потом веселиться, глядя на результат. Девушка много практиковалась вдали от глаз друзей и просто вадразов. Она все схватывала на лету, оставляя архаичную сваргу восторженно булькать и гордиться своим педагогическим талантом. Котенок же проводил это время, весело гоняясь за бабочками или мирно посапывая в корзинке с заготовленными лечебными травами. Табор (что бы там ни утверждал Ю-Лдхат-И, табор он и есть табор), между тем быстро приближался к границам Гендевы. Ральдерик никак это не комментировал, однако было видно, что он очень волновался и, возможно, даже готовил объяснительную речь для своего отца.

Так прошла еще одна неделя. Начинался последний месяц осени, однако холодней не становилось. В Ироле уже давно царила слякоть, деревья стояли голые и вообще было крайне неприятно, промозгло и уныло. Здесь же был юг. Поэтому погода напоминала скорее середину сентября, каким он бывал в родных краях Гудрона в наиболее удачные годы. Да и растительность несколько отличалась. Уже на следующий день после памятного нахождения себя в фургончике Ральдерик добился того, чтобы все трое снова ночевали на улице, заявив, что «не потерпит такого унижения», что «всякие там женщины» собираются его защищать. Спорить с ним не стали. Тем более что Филара к тому времени уже полностью погрузилась в обучение и перестала следить за здоровым сном боевых товарищей.

Во время одной из таких «сторожевых» ночей кузнец в одиночестве сидел у костра и думал обо всем, что с ним случилось с того знаменательного момента, как он согласился на абсурдную авантюру Тальры. Да уж, с тех пор прошло много времени… Весьма насыщенного времени, надо сказать. Он поглядел на спавших неподалеку Ральдерика с Дунгафом, вспоминая, как с ними познакомился. Юноша поворошил в догоравшем костре вспыхнувшие алым уголья, подбросил еще поленышко, здраво рассудив, что с огнем сидеть гораздо веселее, и, тяжко вздохнув, стал ждать всеобщего пробуждения и продолжения пути. Неожиданно он почувствовал, как по его спине снизу вверх стал кто-то карабкаться, цепляясь коготками за одежду. У него на плече показалась лапка, потом вторая, потом голова, а потом и весь котенок. Он обвил хвостиком-морковкой лапы и как ни в чем не бывало с самым сознательным видом, уставился на огонь.

— Ты чего не спишь? — шепнул ему иролец. — Ты знаешь, который час? Не знаешь? Так вот, сейчас то время, когда все нормальные дети должны мирно спать.

Шун посмотрел на него, как на идиота. Однако потом все же широко зевнул и вальяжно развалился на том же месте. Гудрон фыркнул.

— Ты хоть себе представляешь, что начнется, если Филара проснется и не найдет тебя рядом? — избрал другую тактику кузнец.

Общество котенка ему нравилось, но о чем-то с ним ведь нужно было разговаривать — иначе какой смысл сидеть вдвоем ночью у костра? Это была единственная тема, которая пришла ему в голову.

— И Ральдерику опять достанется, — продолжил он, вздыхая. — Он, наверное, до сих пор на нее за прошлый раз дуется…

Зверь принялся оглушительно мурчать, приятно грея плечо своей тушкой. Иролец осторожно прижался к нему щекой. Так они сидели еще какое-то время.

— Больше тебя никто не обидит, — неожиданно для самого себя сказал вдруг котенку парень. — Слышишь? Мы этого не допустим. Больше ты не умрешь…

— Интересно, в который раз он это уже слышит? — раздался мрачный голос.

К костру подошел незаметно проснувшийся Ральдерик и сел рядом с ирольцем, протягивая руки к пламени. Герцог с насмешкой окинул взглядом царившую между животным и человеком идиллию и хмыкнул. Зверь перестал мурчать, поднял голову и неуклюже спрыгнул на землю.

— Сейчас он такой легкий, воздушный, эфирный можно сказать, — гендевец подкинул в костер еще бревно. — Трогательный и беззащитный. А вот пройдет чуть больше года, и будет носиться по всему дому, как слон, портить мебель, раскачиваться на люстре и свечками кидаться.

Кузнец резко повернулся и пристально посмотрел на хранившего невозмутимость друга.

— Ты думаешь? — спросил он наконец.

— Да, кошки быстро растут…

— Нет. Я про «свечками кидаться»… Ты тоже считаешь, что это он?..

Ральдерик усмехнулся и тряхнул головой.

— А у тебя еще есть какие-то сомнения? Ты эти глаза наглющие хоть раз видел? Нет. Ну ты только посмотри на него! Посмотри, посмотри, — герцог указал взглядом куда-то вниз.

Гудрон послушно опустил взор. Котенок с упоением и полной самоотдачей драл когтями сапоги воина.

— Все еще не веришь? — хмыкнул тот. — Ну просто ВЫЛИТЫЙ Шун! Я бы сказал одно лицо. Вернее морда. Во-во… Погляди, что делает… Вот паршивец! Ну да, правильно, обувь ведь мне не нужна. Я и так походить могу…

— Ну да, похож, — улыбнулся иролец, оттаскивая зверя от несчастных сапог.

— А если серьезно, — дворянин сложил руки перед собой, опираясь локтями о колени, — я разговаривал об этом с Дунгафом. Он говорит, что теоретически это возможно. При условии, если взять за истину тот факт, что у кошек по девять жизней… И если он в свое время не растратил их все на всякую ерунду и не жил в девятый раз, когда мы с ним познакомились… То все может быть. Хотя, насколько я его знаю, он к тому времени легко мог успеть умереть тупейшим образом все восемь запасных раз. С его-то мозгами… Вернее — их отсутствием… Ты чего лыбишься?

— Да нет, ничего, — иролец счастливо покачал головой. — Просто я рад, что ты вернулся…

Герцог подозрительно на него посмотрел и на всякий случай немного отодвинулся.

— Ты это о чем? — удивленно повел он плечом. — Я никуда не уходил. Все-таки надо было тебе действительно в фургончике спать. Боюсь, ты слишком слаб телом и волей, чтоб переносить тяжелые ночи в дозоре… Так что иди спи. Я сам посторожу. Не выйдет из тебя великого война… Ну, чего ты снова улыбаешься?!

— Я же говорю, ничего особенного…

— Вот и не улыбайся. Ты странный какой-то сегодня…

— Да вы дадите мне поспать или нет?! — донесся до них приглушенный, но все же отчаянный, гномий вопль. — Не хотите спать, так не спите! А если так приспичило поговорить, идите куда-нибудь в другое место или голос сбавьте!

Сердитое ворчание заглохло и сменилось заливистым храпом. Друзья переглянулись.

— Так что все может быть, — шепотом завершил свою мысль Ральдерик.

Гудрону потребовалась пара секунд, чтоб сообразить, что герцог снова вернулся к разговору о котенке.

— Ну да… Ну да… — неопределенно буркнул он. — Только, думаю, мы вряд ли когда-нибудь это узнаем наверняка…

— Да уж… А вот интересно, если у кошек действительно девять жизней, они помнят, что с ними было в предыдущих? — герцог с интересом посмотрел на дерущегося с каким-то растением Шуна.

— Еще тише… — простонал гном раздраженно.

Юноши сердито на него оглянулись и молча уставились в костер. Котенок с триумфом победил лопух и теперь довольно вылизывался, сидя на бревне между ними.

— Черт! Что я с волосами сделал?! — сменил тему гендевец, капризно хмуря брови и проводя ладонью по слегка отросшей шевелюре, по-прежнему являвшей собой довольно жалкое и убогое зрелище.

Гудрон понимающе усмехнулся, а Шун оторвался от умывания и оценивающе посмотрел на прическу герцога.

— Как думаешь, скоро все восстановится? — с надеждой спросил Ральдерик.

— Да-да, конечно, — попытался ответить максимально серьезно иролец, скрывая смех за кашлем. — Слегка подровняешь, и все не так уж и плохо смотреться будет… А волосы быстро отрастают.

— Да ляжете вы сегодня спать или нет?! Сколько просить можно?!

На следующий день они выехали на широкую и достаточно оживленную дорогу.

— Гендева там, — герцог махнул рукой в ту сторону, откуда она начиналась (или куда вела). — Я по этому пути к Валену ехал. Помнишь, ты еще спрашивал, куда ведет правая дорога на развилке? Вот сюда она и ведет.

Иролец, заскучавший в конце процессии и приехавший поболтать в полной уверенности, что в таком оживленном месте им бояться нечего, важно кивнул. Табор, до этого большую часть времени ехавший по дикой и почти необитаемой местности, слегка терялся от количества прохожих, попадавшихся по пути. Вадразы нервничали, стеснялись и прятались в фургонах, стараясь не привлекать к себе внимания. Однако им это удавалось очень плохо, потому что большое скопление повозок, телег, фургонов и скота просто не могло проскочить незаметно. Такое их поведение было в новинку для друзей. Возле тракта находилось большое количество сел, чьи жители стояли вдоль дороги и пытались продать проезжающим грибы, ягоды, рыбу, молоко и вязаные носки. Табор представлял собой лакомый кусочек для предприимчивых крестьян, поэтому деревня за деревней его осаждали толпы старушек, торговавших семечками, да загорелых босоногих детей, лезших к вадразам с яблоками и персиками, клянясь, что ничего вкуснее те не ели ни разу в жизни. Возле одного из таких селений Ро-Ли захотела копченой рыбки. Тут же она добавила, что неплохо было бы купить молока, да и шерстяные носки лишними никогда не бывают. Скрепя сердце, Ю-Лдхат-И объявил остановку. Лично ему было глубоко плевать и на рыбу, и на носки, но возражать сварге после случившегося он опасался. Вождь племени подозревал, что старуха специально пыталась вывести его из себя, мстя за происшествие с мостом, а давать повод для нового проклятья он не собирался. Пока вадразы застенчиво отбивались от назойливых продавцов, изредка все же покупая что-нибудь вкусненькое, уступив напору, Ральдерик с Гудроном спокойно ждали, когда сварга приобретет и съест, все, что хотела, и они поедут дальше. Возле них вертелась шустрая бабулька с коробом.

— Милки, пирожочек не желаете? — изредка спрашивала она, подкрадываясь с ангельским видом то к одному, то к другому.

— Нет, бабуля, спасибо, — неизменно отвечали они ей.

Однако старушка явно руководствовалась принципом «вода камень точит» и неизбежно возвращалась со своим вопросом снова и снова. Быстро убедившись, что не на тех напала, она решила слегка изменить стратегию.

— А вы куда, милки, путь держите? — торговка собралась подобраться к главному вопросу про пирожки издалека, сначала завязав с потенциальными покупателями дружеские и доверительные отношения.

— В Гендеву, бабуля, в Гендеву, — отозвался Гудрон, оглядываясь назад, проверяя, не закончили ли вадразы с покупками.

— Ох, в недоброе время вы туда поехали, — покачала головой старушка, прижав морщинистую ладонь к щеке. — Ох, в недоброе…

— А отчего же? — насторожился Ральдерик.

— Так война же, милки! Неужто не слышали? — поразилась бабка.

— Как война? — побледнел герцог, — Почему война?

Внутри него все оборвалось, и он испуганно посмотрел в сторону родины. Иролец прекрасно понимал, о чем подумал его друг, и беспокойство передалось и ему.

— Да откуда ж я знаю-то? — пожала плечами торговка, вынимая из короба пирожок и задумчиво его жуя. — Это у старика моего спросить надо. Он умный…

— Спроси, бабуль, а? — проникновенно попросил кузнец, наклоняясь к старушке.

Та доела свой пирожок, немного посомневалась и куда-то ушла. Через пару минут она появилась вновь, волоча за собой спотыкающегося седого, лысого и бородатого старичка.

— Расскажи про войну! — решительно толкнула она его вперед.

Дедок нахмурился, пошевелил беззубым ртом и начал:

— Как сейчас помню… Послали наш полк осаждать Вэрток. В тот год пшеница еще хоро-о-ошая уродилась…

— Да не про эту! — дала мужу затрещину бабка-божий одуванчик. — Про Гендеву расскажи!

— А, — мужчина сразу как-то поскучнел. — А что про Гендеву рассказывать? Война в Гендеве. Вот и весь сказ.

— Кто с кем воюет? Когда началась? — торопливо стал спрашивать Гудрон, чувствуя, что Ральдерик сейчас убьет и старичка, и старушку за издевательство над его нервами.

— Недавно началась, — прошамкал муж торговки, почесывая лысину. — Месяца полтора назад. Вот уж из-за чего передрались они, я не знаю. Не мое это дело — в дела господ лезть. Сами умные, авось разберутся… А воюет вроде король ихний с герцогом каким-то. Тоже ихним. Или не с герцогом, а с бароном. Или с графом. Один черт. Что-то не поделили, видать… Король Фрегонд он такой… Шибко уж воинственный. Вот еще мальцом, помню, нашу деревеньку проезжал…

— Как король Фрегонд? — еще сильней побелел герцог (хотя, казалось, куда уж больше-то?).

Юноша соскочил с коня и схватил хрупкого деда за грудки.

— Что значит король Фрегонд?! — повторил он. — Когда это он стал королем? А что с Хиглаком?

— Так помер ведь старый король-то? — испуганно заморгал старик, — Еще летом помер. Хворый, видать, был… Теперь сынок его, Фрегонд, королевствует. Неужто не знали?

— Ты уверен?! — Ральдерик угрожающе навис над трясущимся крестьянином. — Ты ничего не путаешь?!

Да что уж тут путать-то? — пробормотал тот, затравленно поглядывая на жену. — Король, который новый, воюет с каким-то графом! Или герцогом… Тут и путать нечего… Отпустите меня, я не виноватый ни в чем!..

Гендевец разжал руки и схватился за голову. Воспользовавшись этим, старичок поспешил уковылять подальше.

— Все плохо, все плохо… — бормотал дворянин, меряя дорогу шагами. — Что же делать?..

— А ты, милок, пирожок купи! — снова встряла торговка.

— Шла бы ты, бабка, не до тебя сейчас, — хмуро посоветовал ей Гудрон.

— Всего один пирожочек! — не сдавалась та, уверенная, что за страдания супруга ей полагалась маленькая компенсация.

— У нас денег нет, — нашелся кузнец. — Совсем. Даже на один самый дешевый пирожок.

— Так что вы мне лапшу на уши вешали?! — взорвалась старушка, — Столько времени на вас угробила, ироды.

Возмущающаяся торговка, сердито громыхая коробом, скрылась из вида. Ральдерик, чуть не до крови закусив губу, о чем-то размышлял, поглядывая в сторону Гендевы. Через пять минут Ю-Лдхат-И был поставлен в известность, что дальше вадразам придется путешествовать одним, потому что у их сопровождающих возникли неотложные дела и им нужно срочно уехать. Тот обиделся и закрылся в своем фургончике, заявив, что больше не желает иметь дела с такими «ужасными» людьми. Ро-Ли на прощание расцеловала Филару и подмигнула юношам, однако к ее огромному разочарованию те на это никак не отреагировали и даже не передернулись от отвращения. Вадразки успели сунуть девушке сумку с продуктами, прося не говорить об этом вождю.

Герцог не желал терять ни минуты, стремясь как можно быстрее попасть домой. Еле дождавшись, когда все вещи были погружены на коней, даже толком не успев ни с кем попрощаться, он пришпорил Мерзавца и помчался вперед. Остальным пришлось прилагать много усилий, чтоб от него не отставать. Гном, как и прежде, скакал на Неветерке позади Гудрона. Котенка пришлось аккуратно посадить в сумку, чтоб его нечаянно не сдуло ветром с мчащегося коня или хозяйки. Не успели путники отъехать на большое расстояние, как вадразы снялись с места, радостно свернули с проторенной дороги и затерялись в полях. Через два дня бешеной скачки друзья достигли границ Гендевы, герцогства Заренга.