ЧВК РЫКАРЬ

Книга 1. Хозяйка морока. Часть 7-8

- Она всё таки навья! – капитан оскалился. - Я так и знал!

Командир группы нахмурился, внимательно посмотрел на вышедшую из темноты девочку, затем под ноги ускорившегося капитана, который с ещё большим усердием принялся раскапывать слизь, то и дело, оглядываясь на подступающего призрака. Майор сделал два шага вперёд, преграждая дорогу девчонке, кравшейся к месту раскопа и алчно следившей за работой лопаты, остриё которой был изрядно изъедено остатками неведомого чудища Буки.

- Понял теперь? – капитан утёр испарину со лба и повернулся к напарнику. – Она не живая – призрак. Голову нам дурила: кушать хочу, пить хочу, в баньке выпарю, только останьтесь у меня переночевать…

- Ты не совсем прав, - майор вынул из кобуры пистолет с особыми патронами. – Есть-то она на самом деле хочет, только посмотри на её глаза. - Одновременно с щелчком предохранителя он обратился к замершей на месте девочке: – Приготовила вместилище для своего сокровища? – командир не сводил взгляда с вполне материального на вид ребенка, напоминавшего готовящуюся к броску кошку.

Напрягшаяся девочка тряхнула головой, чтобы убрать с глаз рыжую прядь, сморщила носик, неспешно отступила на шаг, расслабляя плечи, и кивнула в сторону:

- Приготовила, - проговорила она голосом провинившейся гимназистки, застуканной за поцелуями в летнем саду во время прокаливания хорового пения.

- Где, - ничуть не веря её тону, уточнил майор.

- Там, - она качнула головой в сторону.

Не сводя взгляда с обманщицы, он шагнул во мрак, медленно присел, держа пистолет наготове, и пошарил свободной рукой во тьме. Пальцы коснулись края деревянного ящика, исписанного витиеватыми письменами. На ощупь показалось, что надпись очень похожа на ту, что он видео на оставленной наверху доске. Теперь командир жалел, что не взял находку с собой – как бы до неё не добралась девочка. Мнимая материальность её образа ничуть не смущала опытного кудесника – девка вмиг может переместиться наверх. Вот только пустит ли обманщицу то, что является её якорем и держит в подвале.

- Наверху нашла? – внимательно следя за реакцией призрака, неспешно проговорил майор, позволив себе бросить заинтересованный взгляд на поднятый с пола ящик, но тут же вновь уставился на девочку, которая неуловимым движением продвинулась вперёд и замерла, стоило дулу пистолета слегка качнуться. – Отойди на пять шагов, но не пытайся уйти во тьму, мой напарник тебя всё равно будет видеть и он не станет медлить – пристрелит.

Зло фыркнув девушка отошла назад. Майору хватило этих мгновений, чтобы рассмотреть витиеватые письмена на ящике из чёрного дерева. От несоразмерно увесистой находки тянуло холодом, как и от доски.

- Да, - понурив голову, девочка выдавила из себя ответ.

- Ого! – оторвавшийся от копания капитан с интересом смотрел на находку в руках напарника. – Что это такое?

- Ключ.

- Ключ? – капитан поднял брови, с недоумением уставившись на товарища. – Какой ещё ключ? Что он отпирает?

- Ключ от выхода из западни, в которую заманили маленькую девочку невесть какое время назад, - он посмотрел на вздрогнувшую девчонку. – Я прав?

Она оскалилась, зашипела и шагнула вперёд. Кудесник цыкнул, и осуждающе покачал головой. Навья отступила, робко вымолвив:

- Отдай мне его.

- Его? – майор посмотрел на ящик. Затем кивнул в сторону капитана, лопата которого вонзилась в отсыревшую землю подвала. – Или его?

- И то, и то, - сжав кулачки зашипела рыжеволоса, обнажив два ряда острых, как иглы, клыков.

Сколько на них было человеческой крови? Кудесник терялся в догадках. Чтобы стать столь материальной навьей нужна была уйма крови. И не меньше, чтобы поддерживать своё мнимое тело. Видать, попавшей в ловушку девочке очень не хотелось принимать факт своей гибели.

- Погляжу, ты хорошо подготовилась к побегу?

Она ухмыльнулась, но не ответила. Не сводя взгляда с ящика, она мимолётно поглядывала на пыхтящего капитана, который аккуратно счищал сгустки слизи со своей находки.

- Вот, смотри, - устало дыша, крепыш отошёл в сторону, поспешно кладя ладонь на рукоять Вереска.

- Учуял?

- Да, - капитан кивнул. Глазами-то его во тьме не разглядеть, тварь эта ещё бузить начала. - Я когда стал палить, чую сквозь пороховой запах, что-то не то. А как завалил гада, получилось принюхаться получше.

- Лежит нетленна, - стараясь не терять призрака из виду, майор склонился над не погребённым скелетом в девичьем платьишке. Хорошо знакомом платьишке. Одежда, в отличии от тела, сохранилась в первозданном виде. – Готовилась! – он покачал головой. - Готовилась, голубушка! И короб нашла, в котором твой череп не сгниёт и руки приманила, которые смогут тебе его передать. Да что-то пошло не так, - он едва не опоздал. Майор успел повернуться, когда между ними оставалось пару шагов. Навья намеревалась броситься на человека, но два смотрящих на неё ствола охолодили пыл призрака. Обычное оружие её бы не остановило – разве можно им убить тень? Но в руках людей, явившихся к ней нынче, покоилась её смерть. Она чуяла её и потому отступила.

- Чего она хочет? – капитан отбросил лопату. Держа наготове Вереск, он, подсвечивая фонарём в свободной руке, осмотрел подземелье, ища незамеченную опасность. В подвале было пусто, затхло и уныло.

- Свою голову.

Стрелок открыл рот для вопроса, затем хмыкнул, посмотрел на лежащий в земле скелет и спросил не то, что хотел поначалу:

- Почему сама не забрала?

- Не может. Свободу заложенному способен дать только человек, причём добровольно, без принуждений и шантажа. Подкуп или уговоры.

- И многие соглашаются?

- Ты не поверишь, - майор усмехнулся. – Имя им легион.

- Дурачки неучёные.

- Ага. Отдают голов и сами ложатся на место освободившегося бедолаги.

- А если не отдавать?

Чуя, что желаемое оказалось под угрозой, навья взмолилась:

- Отдай его мне?

- Нет, - голос майора был сух.

Девочка покорно склонила голову.

- А если я буду тебе служить?

- Быть может, отдам, - командир облизнулся.

Приняв его слова за факт заключения сделки, рыжеволосая девочка кивнула, протараторив:

- Я верно служу, ты сытно кормишь – уговор, чародей?

- Уговор, - неожиданно для себя согласился майор.

Девочка протянула к нему правую ручку, желая скрепит слова рукопожатием. Кудесник с усмешкой поглядел на трясущиеся детские пальцы, невпопад размышляя о том, что у таких как она руки не трясутся ни немного иных обстоятельствах.

- Это лишнее. Отойди и пообещай, что не причинишь вреда ни мне, ни моему напарнику, ни кому бы то ни было из живых, ни прямо, ни косвенно, если на то не будет моей воли.

- Это будет стоить много еды, - навья оскалилась. – Обещаю.

- Последи за ней, - бросил майор капитану, присев на колени.

Навья зашипела, но напасть не посмела.

Аккуратно поставив ящик на землю, кудесник потратил некоторое время на его изучение. Ящик на первый взгляд был цельным и не имел крышки. Но это только на первый взгляд. Майор ведал, как отворяются подобные вещицы. Он достал нож и уколол кончик пальца. Оставляя кровавый след, провёл пальцем по узору. Произносить слова не потребовалось. С гулким щелчком крышка сдвинулась с места. В лицо ударил поток холода.

- Отлично!

Положив крышку подле ящика, кудесник обтёр лезвие ножа о штанину, затем взял в руки истлевшее очелье давно погибшей девочки, потянул на себя и резким ударом ножа переломил шею. Навья вскрикнула. Но бас капитана заставил её заткнуться и предостерёг от необдуманного поступка.

Бережно положив череп в чёрный ящик, майор закрыл крышку, то и дело, морщась от пронзающего пальцы холода. Затем он поднял взгляд на разъярённую девчонку.

- Показывай.

- Что показывать? – зашипела навья, мечтая о миге, когда они перегрызёт глотку живому.

- Покажи, что произошло с людьми в форме.

- С которыми? – девочка сощурилась.

- Выходит, много их у тебя было, - майор посуровел. – Покажи, что случилось с теми, чьи тела гниют в подземелье у ложного входа.

Навья победно улыбнулась, оскалив вытянувшиеся клыки.

- Я хочу кушать… Накормишь – покажу.

***

- Продолжим. Показывай, дурная голова.

Старик взял мертвеца за волосы, уже зная, что в его руки попал не один из гридней, а тот несчастный старик, чьё тело подняла из земли колдунья и заставила сыграть роль своего деда. Нужно было выяснить, кто она такая на самом деле и чьим интересам служит, пока мертвец не рассыплется прахом.

- Сдохни!

Мертвец с пустыми глазами одним ударом топора сокрушил коня воеводы. Вылетевший из седла воин, перекувыркнулся через голову, отлетел в сторону, что спасло его от второго удара. Морок развеялся и сейчас ратник видел, что кожа на лице мнимого деда едва держится на белёсых костях, один глаз отсутствует, а нижняя челюсть, не закрываясь, болтается на сгнившей плоти.

На поляне закипал бой. Ничего не понимающие ратники падали под ударами одурманенных собратьев. Те, кто были посообразительнее и видели начало схватки, неуверенно защищались, недоумённо взывая к обезумившим соратникам, которые не щадя себя лезли в бой, бесстрашно налетая на выставленные вперёд мечи и копья.

Увереннее всех держался десятник, подле которого собралось несколько воинов, не разобравшихся в происходящем, но безропотно выполняющих приказы старшего товарища, который приказал рубиться со своими – значить нужно рубиться.

Одурманенные вои действовали неумело, будто растеряв все навыки. В основном они брали нахрапом, пронзая тела оторопевших мечников. Те же, кто нашёл в себе силы сопротивляться, начали сбиваться в кучи. Но одурманенных было куда больше – девочка успела напоить отваром множество воинов ещё до того, как телега вызволена из булькающей жижи. Если бы сейчас кто-то обратил на неё внимание, то удивился бы не найдя телегу, вместо которой подле вязкой лужи стоял массивный дубовый пень, с широкими корнями.

Но всем было не до того.

- Умри отступник!

Топор мертвеца пролетел перед самым носом воина, который понимал, что он слышит не речь поднятого чародейством тела – слова исходят от колдуньи, которая так и осталась в образе маленькой рыжеволосой девочки с двумя тонкими косичками. Меч ратника выпорхнул из ножен и столкнулся с топорищем. В любой другой ситуации закалённый клинок скорее всего бы перерубил древко, но чародейка была готова к этому и наложила на оружие мертвеца защитные чары.

Злясь, что связан боем и не может собрать вокруг себя оставшихся в уме ратников, воевода с яростью начал рубить прогнившую плоть, но собственноручно заточенный клинок отскакивал от мертвеца, словно тот был каменным исполином, а не сгнившим трупом.

Увлёкшись бессмысленной рубкой, воевода упустил момент, когда мертвец шагнул вперёд и с резким выпадом ударил противника обухом топора в грудь. Ратник закашлялся, пытаясь восстановить дыхание, и тут же получил удар копья в спину.

Время замедлилось. Растягивая слова, вдали заорал десятник, приказывающий всем идти на помощь воеводе. Мертвец сверкнул единственным глазом, и воин явственно увидел, будто из ока противника на него взирает напряжённое лицо старца. Поднятый труп замахнулся для удара, но делал это нестерпимо медленно. К спине приближалось жало копья, стремившееся повторно пронзить укрытую кольчугой плоть.

Но всё это было несравнимо с растекающейся по руке болью, источником которой был рисунок волчьей лапы, выжигающий плоть человека, словно прикосновение калёного железа. Не в силах выдержать эту муку, затмившую собой жгучую боль от колотой раны, воевода изогнулся и, не отдавая отчёта своим действиям, кувыркнулся через спину, попав носком сапога в клацнувшую челюсть мертвеца, одновременно перелетев через копьё и приземляясь коленом на плечи копейщика.

Нет, не коленями – волчьими лапами.

Зло рыкнув, раненный в спину волк вцепился в шею ближайшего противника. В рот хлынула дурманящая влага. При этом его рана тут же началась затягиваться. Матёрый волк сжал челюсти, дождался резкого хруста и бросился в сторону, увернувшись от топора, пролетевшего мимо головы и сбившего с ног одного из одурманенных. Зверь не преминул воспользоваться нежданным подарком и разгрыз горло бывшего соратника.

Обернувшийся волком вожак огляделся. С высоты зверя было видно меньше, чем при росте человека, но и этого ему хватило, чтобы разобраться в какой стороне десятник и остальные ратники, ощетинившим кольцом обороняющиеся от обезумивших собратьев по оружию.

Клацнув зубами, волк бросился к месту основной схватки. Людская часть сознания требовала найти чародейку, но зверь жаждал убивать, и человек сдался, превратившись в безвольного наблюдателя. Челюсти волка смыкались с невероятной силой и скоростью. Одурманенные воины падали как подкошенные, едва успевая понять, откуда пришла опасность. Воодушевлённые нежданной подмогой, воины десятника с гулкими выкриками пошли в атаку, тесня дрогнувший строй одурманенных. Вкусившие яд напирали с той же решительностью, но благодаря броскам зверя обороняющиеся вои теперь сражались вдвоём против одного нападавшего.

Казалось бы, чаша весов начала перевешивать в сторону горстки ратников. Но в момент очередного броска, крепкие пальцы схватили волколака за хвост и с силой дёрнули на себя. Взвизгнувший зверь описал по воздуху духу и с гулким шлепком ударился оземь. Сознание помутилось.

Мертвец завис над волком, который принял человеческое обличие. На теле вновь была пробитая на спине кольчуга, в руке окровавленный меч. По мышцам растеклась боль, но воевода сумел подчинить себе тело и перекатится в сторону, уйдя от прыжка мертвеца, который пытался руками растерзать противника.

На небо взошла необычайно яркая луна, привлёкшая к себе внимание мечника. На фоне луны из-за леса поднимался густой чёрный дым. Хлестнувший по волосам ветер донёс едкий запах гари. Что там жгут? Неужели капище, которое отряд должен был защитить?

Ратник взревел – всё напрасно, они опоздали.

В этот момент мертвец сбил его с ног, носком ноги выбил из ладони меч и попытался дотянуться до горла. Шум боя пронзил усиливающийся свист сменившийся глухими шлепками. Со стороны схватки вои взвыли от боли, десятник яростно орал, приказывая прикрыться щитами тех, у кого они были.

Навалившийся на воеводу мертвец задёргался, когда дождь из стрел начал барабанить по его неубиенной плоти. Трёхгранные наконечники пробивали плоть, выходили на вылет, едва не вонзаясь в оторопевшего ратника, который старался держать нападавшего на расстоянии вытянутых рук. Видимо, чародейка не наложила защиты от своих же. Осталось выяснить, кто именно для неё свои.

Пронзённый стрелами мертвец утратил былую прыть, и двигаясь крайне вяло пытался дотянуться до намеченной жертвы. Воевода отстранил его от себя, согнул ноги в коленях и оттолкнул противника, с запозданием понимая, что лишился надёжного щита. Но стрелы уже не падали.

Воевода поднялся, подобрал оброненный меч и огляделся. Всё было кончено. От его отряда остались лишь несколько человек, которые с остервенением сражались меж собой. Из-за деревьев показались тёмные силуэты лучников.

- Степняки! – сплюнул воевода, глядя на оперение, вонзившихся подле него стрел.

- Если бы ты не носил волчьего клейма, я бы подарила тебе лёгкую смерть, - рыжеволосая девчонка стояла напротив воеводы. – Но не подарю… - она изменилась в лице. – Что?..

Пристально вглядевшись в единственный глаз мертвеца, который с трудом поднялся с земли, она зашипела змеёй, но тут же улыбнулась, скрутила дулю и ткнула ею в нос своей марионетке. Затем она рассмеялась и резким движением руки, в которой держала короткий клинок с широким лезвием, снесла голову мнимому деду.

Изумлённый старик с презрением отбросил от себя голову мертвеца, понимая, что тот больше ничего не видел. Как теперь узнать, куда пошла чародейка? И куда направился отряд степняков? – тоже оставалось загадкой. Старик взглянул на пришедшего в себя юношу и произнёс:

- Заварили вы кашу, ввек не расхлебать. Интересно, как жив-то остался?

- Десятник… - разбитые губы раненного воеводы дрогнули. – Десятник отвлёк девчонку и погиб. Это его тело ты стащил с меня.