Циничные игры в Любовь

Глава 40

До самого вечера время тянулось невыносимо медленно. Слоняясь из угла в угол, я никак не могла найти себе место. Возможно, потому, что после Илоны в магазин никто не заходил, а, возможно, потому, что меня тяготили размышления… Какой бы великодушной ни была моя совесть — продолжать работать на Филатовых, было выше моих сил.

Олег… Тот самый Олег, в котором два года назад я не чаяла души, оказался ни чем не лучше Романова. Движимый своими целями, он переступил через дружбу с Никитой, через моё доверие и, не гнушаясь подлости, подтолкнул Илону к совершенной ею низости. Осознание этого стало для меня последней каплей.

— Люба, привет! — из удручающих мыслей меня вытянул радостный голос Филатова. — Как ты сегодня здесь? Наверное, никого не было… На улице такой снегопад — весь город замело.

— Если весь город замело, так что же здесь делаешь ты?.. — подняв на него тяжёлый взгляд, спросила я. — Зачем приехал?

— Как зачем? — поставив на стойку два небольших пакета с контейнерами, улыбнулся Олег. — Хотел тебя увидеть. Да и подкормить решил… Помнишь тот китайский ресторан, в котором мы раньше бывали? Он всё ещё работает! Я подумал, что обрадуешься, если я привезу медовую свинину и жаренный чисанчи. В прошлый раз тебе понравилось…

— Спасибо, конечно, но не стоило, — посмотрев на часы, я вышла из-за стойки. — Во-первых, я не голодна. А во-вторых, это лишнее. Поэтому поужинаешь один.

Всем видом показывая, что не желаю продолжать разговор, я направилась в подсобку. К счастью, рабочий день подошёл к концу, и я наконец-то могла переодеться и пойти домой.

Но Олег не намерен был так просто со мной прощаться.

— Как долго ты собираешься обижаться? — следом зайдя в подсобку, недовольно спросил он. — Я и так к тебе подобраться пытаюсь… И так! Но упорно не хочешь замечать моих стараний!

— Может, потому, что я не хочу тебя прощать? — сняв с вешалки пуховик, я пожала плечами. — Не хочу больше с тобой общаться. Разве так сложно это понять?

— Но почему?! — на выдохе воскликнул Филатов. — Чем Романов лучше меня?!

— Да хотя бы тем, что он умеет признавать свои ошибки, — не обращая внимания на нервозность Олега, спокойно ответила я. — Для меня это многое значит.

— А я не умею… Да? — Филатов поджал губы так, что они вытянулись в длинную, тонкую линию. — Я же признал, что был не прав! Мне следовало с самого начала обо всём тебе рассказать… Возможно, если бы тогда я поставил чувства выше дружбы, сейчас всё было бы иначе! — он сделал шаг ко мне. — Неужели этого мало, Люба?

— Мало, — тяжело вздохнула я. — Мало… Потому что ты не только скрыл сам факт спора, но и после надоумил Илону следить за нами в кинотеатре. Как тебе… Понравилось смотреть на нашу близость с Никитой?

Олег замолчал. Его и без того хмурое лицо совсем помрачнело. На секунду мне даже показалось, что переполняющая Филатова злоба перекрыла ему дыхание. От напряжения, сковавшего мужское тело, на крепкой шее выступили вены. Но Олег быстро смог взять себя в руки. Буквально через какие-то ничтожные несколько секунд он расслабился и, как ни в чём не бывало, улыбнулся.

— Не понимаю, о чём ты, Люба… — пожав плечами, спокойно произнёс Филатов. — То, что ты сказала — не более, чем абсурдный бред. Какая-то идиотская фантазия… Такого не было! И быть не могло.

— Вот в этом и всё отличие, Олег, — грустно усмехнулась я. — Опасаясь последствий, ты боишься сказать мне правду. Думаешь, что это окончательно перечеркнёт наши отношения. Только вот… — взяв сумку, подошла ближе к нему, — … перечёркивать уже нечего. Даже если я прощу тебя — общаться, как прежде, мы точно не сможем.

Филатов молчал. Мечась обеспокоенным взглядом по моему лицу, Олег лишь изредка задерживался на глазах. Я видела, ощущала, как он нервничает. Но меня, к сожалению, совершенно не тревожили его чувства.

— Я любил тебя! — на выдохе воскликнул Филатов. — Любил и продолжаю любить. Поэтому был готов на всё, лишь бы ты рассталась с ним, — сделав шаг, он оказался вплотную ко мне. — Вы же совершенно разные! Вы не подходите друг другу, Люба…

— Разве то, что сделал ты, можно назвать любовью? — я не отрывалась от его глаз. — Нет, Олег. Это не более, чем желание обладать недоступным. Ты точно так же, как он, играл со мной… Только твоя игра оказалась гораздо жестокой. Потому что я доверяла тебе, верила и думала, что именно ты не сможешь меня предать… — тяжело выдохнула. — Я ошиблась, Олег. Ошиблась не в нём — в тебе.

На удивление, говоря об этом, я была максимально спокойна. Ни боли, долгое время мучившей сердце, ни волнения, от которого ещё пару дней назад тряслись руки, даже слёз, накатывающих при каждом удобном случае, не было.

Откровенный разговор с Олегом позволил мне наконец-то освободиться.

— Понимаю, что так не делают, но… — поджав губы, отступила в сторону. — Не думаю, что у меня получится здесь работать. За два следующих дня я постараюсь…

— Не нужно, — сквозь зубы процедил Олег. — Давай не будем переносить личное на рабочее. Ты, как и договаривались, дорабатываешь до конца месяца. Я же больше не побеспокою тебя.

— Уверен? — не обернувшись, спросила я.

— Да, — не смотря на меня, ответил он. — Иди… Я закрою магазин.

Коротко кивнув на прощание, я крепко сжала ручку сумочки и направилась к выходу. Мысли роем продолжали клубиться в голове, но ни одна из них не вызывала тревоги. Наоборот, сейчас я, впервые за долгое время чувствовала полное умиротворение.

Даже вкусненького захотелось.

«Может, зайти в пиццерию? Или суши-бар? Нет! Нужно заказать всё на дом и устроить девичник! Яна давно просила провести с ней вечер… Даже бутылочку вроде бы припасла. Точно! Так и сделаем», — размышляя о приятном, я вышла из торгового центра.

Как и говорил Олег, на улице, правда, бушевала ужасная метель. Снега нанесло столько, что я с трудом могла ступать по сугробам. Но непогода была мне только в радость. Широко улыбаясь, я прикрыла глаза и подставила лицо мягкому ветру.

— Люба! — совсем рядом послышался тихий голос Никиты. — Люба…

Повернувшись в сторону звука, я увидела занесённого снегом Романова. Прислонившись к двери своего внедорожника, он, скрестив на груди руки, смотрел на меня.

— Что ты здесь делаешь? — не желая подходить к нему, спросила я. — Зачем приехал? Я думала, утром мы всё решили.

— Нет. Нет, Люба. Мы ничего не решили, — не пытаясь отряхнуться, он, сделав несколько больших шагов, оказался рядом. — Слышишь? Мы ничего не решили. Разве я могу отпустить тебя?!

— Можешь, — смотря в холодные глаза, сдавленно ответила я. — Можешь и отпустишь. Потому что это моя мечта… Я не готова от неё отказаться.

— А от меня готова?! — воскликнул Никита. — Снова бросить меня, уехать, как ни в чём не бывало! Неужели сможешь? Неужели снова исчезнешь?!

Я молчала. Не зная, что ответить, сомневалась… Ведь в этот момент несчастное сердце боролось с упёртым разумом. Первое твердило о жгучей любви, второе умоляло оставить грабли.

— Даже если сильно захочешь — не сможешь, — неожиданно, Никита ответил за меня. — Потому что я не отпущу тебя. Китай, Мадагаскар или Антарктида — неважно! Я последую за тобой… Слышишь? Я всегда буду следовать за тобой, потому что люблю.

— Ты не можешь всё бросить… — попыталась остановить его я. — Вся твоя жизнь здесь!

— Ты моя жизнь! — сказав это, Никита крепко прижал меня к себе. — Без тебя мне ничего не нужно… Без тебя я просто существую.

Это было чересчур тяжело. Чувствуя, как непрошеные слёзы всё же застилают взор, я пыталась заглушить отчаянное биение сердца. Но не смогла…

Я хотела быть рядом с ним. Хотела быть его Птичкой.

— Я люблю тебя, — отведя взгляд, хрипло прошептала я.

— Что?..

— Я люблю тебя! — громче прокричала я. — Люблю! Слышишь?!

— Слышу, — широко улыбнулся Никита. — Чувствую…

Нежно обхватив шею, он притянул меня к себе в страстном поцелуе.

В этот момент я поняла, что окончательно пропала. Я увязла в Романове, и даже не пыталась найти спасения. Чтобы нас не ждало впереди, именно сейчас я была счастлива. Именно сейчас я любила и была любима…

И никто не мог меня лишить этих сладких чувств.