Цинния

Глава 20

Дункан улыбался Циннии, обняв ее на переполненной танцевальной площадке.

— Сегодня вечером ты выглядишь великолепно. Мне жаль только, что тебя пригласил именно Частин, но, по крайней мере, он позволил мне один танец с тобой.

Цинния захихикала. Они оба знали, что Ник не позволял. Он говорил с деловым партнером, когда появился Дункан и пригласил ее на танец. Ни секунды не колеблясь, она согласилась. Даже зная о недовольном взгляде Ника, который увидел, как Дункан приглашал ее на танец.

Надо сразу вести себя так, как планируешь делать это в дальнейшем, сказала она себе. Раз уж она собралась заводить роман с выходящим за предел диапазона схематиком, то она должна открыто обсудить правила с самого начала. И первое правило таково: не только Ник устанавливает правила. Он не может контролировать всех и вся. Если он попытается так сделать, то сведет с ума их обоих.

Цинния была немного удивлена, обнаружив, что получает удовольствие от сегодняшнего вечера. Прошло много времени с тех пор, как она танцевала в последний раз. Танцзал «Клуба Основателей» был потрясающим местом. Студневые люстры отбрасывали теплый романтичный свет на богато одетую публику. Через окна она могла видеть огни города, искрящиеся на темном ковре ночи.

Она чуть было не впала в панику, когда столкнулась с проблемой поиска соответствующего платья. Но Грейс Прауд, постоянный партнер Клементины, буквально спасла ее. Грейс отлично разбиралась в моде, почти так же, как и в бизнесе услуг фокусирования. Она отправила Циннию в один из ее любимых магазинов.

Длинное, изящное в своей простоте платье на бретельках в виде комбинации, которое Цинния обнаружила в магазине, было редкого цвета огненного кристалла. Она навсегда сохранит в памяти и глубоко внутри сердца благодарный блеск, который появился в глазах Ника, когда он увидел ее в платье. Она знала, что в будущем время от времени будет доставать из кладовых памяти и лелеять эти воспоминания.

— Я читала в газетах, что ты недавно расширил дело и собираешься запустить новое поколение программного обеспечения «СинкАйс», — сказала она. — Поздравляю. Ты сделал это.

— Освещение этих событий в СМИ, как намечается, начнется в следующем месяце. — Дункан криво усмехнулся. — Я удивлен, что ты заметила новости о «СинкАйс». Освещение твоих отношений с Частином, кажется, занимают большую часть первой полосы.

Она сморщила носик:

— Только в желтой прессе. И только потому, что некий Седрик Декстер, очевидно, решил использовать Ника как средство, чтобы создать себе репутацию фотографа, тонко чувствующего момент.

— Кажется, это сработало, раз продажи «Синсейшен» взлетели.

— Откуда ты знаешь?

Дункан усмехнулся:

— Ты шутишь? Я — один из первых в списке тех, кто получает экземпляр каждое утро.

Цинния покраснела:

— Мне хотелось бы придушить Декстера.

Улыбка Дункана исчезла:

— Это серьезно, да? Роман с Частином?

— Да.

— Я так понимаю, снова предупреждать тебя держаться от него подальше бесполезно?

— Да.

— Будь осторожна, Цинния.

— И это предупреждение запоздало тоже. — Она улыбнулась. — Но не волнуйся за меня, Дункан. Я знаю, что делаю.

— И тебе плевать на сплетни. — Он слегка покачал головой. — Я должен нанять тебя на руководящую должность в «СинкАйс». У тебя характер сильнее, чем у всех моих менеджеров, вместе взятых.

Ник стоял в тени большого комнатного папоротника и потягивал шампанское из бокала, одновременно наблюдая, как Дункан и Цинния заканчивают танец, и опять погрузился в размышления. Он ничего не мог поделать. Этим вечером ощущение неправильности откликнулось страхом, который коснулся всех его чувств, включая и те, которые были задействованы на уровне подсознания. Его сбивало с толку то, что он больше не мог разобраться, правильными ли были ощущения, которые его психически отточенные инстинкты собирали по кусочкам сложных чувств, испытываемых им к Циннии. Он хотел защитить ее от Латтрела, но логика подсказывала ему, что никаких причин для беспокойства не было. В конце концов, до встречи с ним она знала Латтрела и прежде встречалась с ним в течение полутора месяцев. Если бы ее интересовал президент «СинкАйс», то она бы предприняла что-то раньше. А Цинния вполне способна, напомнил он себе, ставить цели и достигать их. И все же, почему ее вид в объятиях Латтрела заставляет каждую мышцу напрячься, будто в ответ на опасность? В этом месте он не понимал схему. Эмоции не оставляли места для мыслей.

— Добрый вечер, Николас.

Только один человек на всем белом свете называл его Николасом. Ник напрягся и повернулся, чтобы посмотреть на стоящую за его спиной жену Оррина, Эллу.

— Привет, тетя Элла.

Он знал, что приветствие не обрадует ее. Как и ее муж, Элла не любила, когда ей напоминали о его кровном родстве с семьей. Она была маленькой худощавой женщиной, некогда прекрасные черты которой с годами стали заостренными и сухими. Ник был почти уверен, что ее прищуренный взгляд был результатом постоянной неудовлетворенности, которая разъедала ее изнутри. Исследования истории семейства Частин дали Нику следующую информацию: тридцать пять лет назад Элла питала надежды выйти замуж за Бартоломью Частина. А когда Бартоломью уехал на Западные Острова, не проявляя никакой заинтересованности ни в браке, ни в семейном бизнесе, она обратила свое внимание на Оррина. Ник подозревал, что именно искусная политика Эллы привела Оррина к посту президента «Частин Инкорпорейтед» после исчезновения Бартоломью. Элла получила то, что хотела, но насколько Ник мог судить, никогда не была особенно счастлива.

— Я была удивлена, когда Оррин сказал мне, что ты будешь здесь сегодня вечером, — решительно атаковала Элла. — Я и не представляла, что ты принят в «Клуб Основателей».

— Я могу понять всю глубину вашего потрясения. — Ник взболтал шампанское в бокале. — Падение стандартов в наши дни просто ужасно, не правда ли?

— Полагаю, ты находишь это забавным.

— Не совсем.

Элла неодобрительно посмотрела на Циннию, которая все еще была в центре танцевального зала с Дунканом.

— Если ты планируешь войти в это общество, то было бы неплохо быть немного разборчивее в выборе спутницы. У мисс Спринг имеется определенная репутация.

Ник наклонился настолько быстро, что Элла открыла рот от удивления и отступила на шаг. Он понизил голос до шепота:

— Я так и поступаю. Между прочим, я известен тем, что не допускаю оскорбления женщин, которые удостоили меня своим обществом.

Элла моргнула, но затем быстро пришла в себя:

— Не смей угрожать мне, Николас.

— Я полагаю, вам что-то нужно от меня, иначе вы бы не подошли поговорить со мной на виду всех ваших высокопоставленных друзей.

— Не надо сарказма. Я хочу поговорить с тобой о семейных делах.

— Я думал, что вы не причисляете меня к членам семьи.

И без того резкие черты лица Эллы заострились еще сильнее.

— Нет никакого сомнения, что ты сын Бартоломью. Все это видят. Ты его живая копия. Поэтому я считаю, пришло время исполнить долг по отношению к семье.

— Только у Частина хватило бы нахальства сказать о том, что у меня есть долг по отношению к семье.

— Я уверена, что ты отлично знаешь, что у «Частин Инкорпорейтед» финансовые затруднения.

— Да. — Ник улыбнулся.

Взгляд Эллы выражал непреклонную решимость.

— Я не буду ходить вокруг да около. Переговоры Оррина с мистером Латтрелом ничего не принесли.

— Вы имеете в виду, что Латтрел отказался влить наличные в «Частин Инкорпорейтед»?

— Очень недальновидно для него, но для тебя это хороший шанс. К сегодняшнему вечеру Оррин исчерпал все возможности. Компания на грани разорения. Ты обязан залатать брешь в финансах. Ты единственный, у кого достаточно денег, чтобы спасти фирму.

Ник забыл о шампанском.

— Моя обязанность?

— Как сын Бартоломью Частина, ты обязан вложить деньги в семейный бизнес. Оррин сказал мне, что компании требуются наличные, и как можно быстрее, или мы окажемся банкротами. Я свяжусь с тобой через несколько дней, чтобы сказать, сколько денег требуется.

— Ты так смотришь, будто увидел, что Переход заново открывается. — Цинния насмешливо улыбнулась Нику, когда он потащил ее на танцевальную площадку. — Что-то не так?

— У меня состоялся удивительный разговор с тетей несколько минут назад. — Ник обнял ее и стал медленно кружить по залу. — Она сообщила мне, что я просто обязан вложить деньги в «Частин Инкорпорейтед».

— Семейная фирма?

— Моя ветвь семьи не получает от компании никакого дохода.

— Понятно. — Она была удивлена сдержанной страсти, прозвучавшей в этом простом заявлении.

— Чему ты улыбаешься?

— Так, ни ему.

— Да ладно. — Он посмотрел на нее с негодованием. — Ты думаешь, забавно, что моя тетя хочет, чтобы я вложил деньги в компанию?

— Нет. Я думаю, это означает, что остальные Частины в отчаянии. Мне знакомо это чувство.

— Пять кругов ада, что ты этим хочешь сказать?

— Если бы я оказалась на месте твоей тети, то поступила бы так же. К сожалению, когда «Спринг Индастриз» разорилась, ни у кого в семье не нашлось достаточно наличных, чтобы спасти компанию.

— Остальные Частины уверены, что я не член семьи. — Рука Ника на ее талии напряглась. — И я не думаю, что ты бы умоляла кого ни попадя. Даже ради спасения «Спринг Индастриз».

Цинния в удивлении подняла брови:

— Неужели твоя тетя тебя умоляла?

— Нет, не совсем. — Ник вздохнул. — Ты бы сказала, что она выдвинула определенные недвусмысленные требования.

— Я уверена, что ей потребовалось все ее мужество, чтобы подойти к тебе. Она, скорее всего, ожидала, что ты рассмеешься ей в лицо.

— Ты не знаешь мою тетушку Эллу. — Ник вел ее в кругу танцующих пар с небрежным изяществом. — Она, наверное, надеялась, что я вытащу чековую книжку прямо здесь и сейчас.

— А ты что сделал?

— Очень вежливо улыбнулся и направился сюда вырвать тебя из лап Латтрела.

— Очень вежливо улыбнулся? — Цинния нахмурилась. — Не поверю ни на секунду. Ты никогда не улыбаешься вежливо. Ник, я думаю, что ты должен тщательно обдумать сложившуюся ситуацию до того, как примешь какое-то опрометчивое решение.

— Даже не думай, — предупредил он мягко, — советовать мне, как вести дела с Частинами.

— Даже и не мечтала.

— Проклятье. — У него хватило такта выглядеть огорченным. — Я не хотел грубить тебе.

— Может, нам просто замолчать и танцевать?

— Хорошая идея. — Он медленно закружил ее в другую сторону.

Цинния вся отдалась музыке и приятным ощущениям, которые получала от танца со схематиком. Интуитивное чувство времени и расстояния Ника означало, что они никогда случайно не врежутся в другие пары, не будут поспешно и неуклюже менять направление движения танца. Когда Цинния смотрела сверху на передвижения по огромной площадке танцзала, они всегда казались бессистемными, но она знала, что Ник чувствовал скрытый узор. И в результате у них получалось гладкое изящное скольжение по паркету. Когда музыка закончилась, он, казалось, неохотно разомкнул руки. Он остановился сбоку от группы людей и перевел на нее значительный взгляд.

— Я думаю, что в течение вечера мы достаточно продемонстрировали свои отношения. Каждый здесь знает, что мы — пара. Пойдем домой.

Она почувствовала разрастающееся тепло в ответ на явное сексуальное желание, которое исходило от него.

— А ты знаешь, я всегда думала, что ты предпочитаешь действовать незаметно.

— Не знаю, откуда у тебя такие фантазии. — Он взял ее за руку и стал продвигаться к ближайшим из длинного ряда двустворчатых дверей, расположенных по одну сторону танцзала.

Цинния заметила, как несколько голов повернулось в их сторону, следя за их продвижением к фойе. Когда Ник привел ее на прием, она уловила несколько пристальных взглядов. Но как не странно, никто не сказал ничего осуждающего в пределах слышимости. В фойе образовалось несколько кружков по интересам. Один или два человека, которые были друзьями родителей Циннии, заметили ее и вежливо кивнули. Она могла разглядеть в их взглядах предположение, когда их внимание переключилось на Ника. Ник, казалось, не догадывался о том интересе, который они вызвали, пока пересеали фойе. Он подвел ее к гардеробу с холодным высокомерием.

— Подожди здесь. Я возьму твое пальто. — Он отпустил руку Циннии и пошел к гардеробщице.

Движение около лифта заставила Циннию повернуться и посмотреть, кто еще уставился на нее, и уперлась взглядом прямо в Рексфорда Итона. Они увиделись впервые с того дня, когда фотограф низкопробной газеты сделал компрометирующий снимок их двоих, выходящих из спальни. Увидев ее, Рексфорд явно был в замешательстве. Он стоял со своей женой, Бетани, и третьим членом их интимного трио, хорошо известной Дарией Гардинер.

«Я должна была быть готова к этому», — пробормотала про себя Цинния. В конце концов, три поколения Итонов были членами «Клуба Основателей». И взлет Дарии Гардинер к высотам политики был в значительной степени обеспечен вкладами людей, которые вращались в этом обществе. Прошло полтора года с тех пор, как о скандале печатали на страницах желтой прессы. Но гнев и отвращение клокотали внутри Циннии, как будто это случилось только вчера. «Черт бы их всех побрал», — выругалась она. Они вышли сухими из воды, а она все еще старалась восстановить разрушенный этими тремя тайными любовниками бизнес. В этот момент ее утешало только то, что все трое казались такими же ошеломленными встречей, как и она. Она со злорадством отметила, как в глазах Рексфорда вспыхнуло явное беспокойство.

Цинния послала Рексфорду, Бетани и Дарии свою самую холодную улыбку и подчеркнуто отвернулась. Ник стоял позади нее, и пальто лежало у него на рук рукее.

— Спокойно, — тихо сказал он. Его глаза остановились на троице. — Столкнулась со старыми знакомыми?

— Никого заслуживающего внимания.

— Я вижу. — Он накинул пальто ей на плечи, взял за руку и двинулся к лифту.

Ощущение неминуемой беды обрушилось на Циннию. И не требовалось таланта схематика, чтобы прийти к выводу, что направление пути, которое выбрал Ник, обязательно пройдет очень близко от Рексфорда, Бетани и Дарии.

— Мм, Ник…

Он проигнорировал ее.

Элегантная троица, казалось, сознавала, что в их направлении шел хищник. Как маленькое стадо нервозных овце-козлов, они развернулись, чтобы уйти, но оказались в ловушке между стеной и винным баром. К тому моменту, как они поняли, что их загнали в угол, Ник и Цинния оказались возле них.

Довольно забавно видеть в их глазах страх, подумала Цинния, если не брать во внимание то, что, как она знала, Ник намеренно выбрал этот маршрут к лифту. Он что-то задумал, и это тревожило.

— Думай о респектабельности, — пробормотала она, не разжимая губ.

— Респектабельность как никогда в центре моего внимания. — Он изучал троицу с ленивым интересом леопардо-льва, который случайно наткнулся на добычу, пойманную в ловушку. Он приблизился.

Рексфорд, Бетани и Дария предусмотрительно постарались уйти с дороги, но Ник отрезал им путь к отступлению. Когда он подошел к Рексфорду чуть ли не вплотную, его глаза были полны опасного предупреждения.

— Оля-ля, — сказал Ник мягким голосом, когда поравнялся с группой, стоящей около винного бара. — Цинния, ты только посмотри на это. Ты же знаешь старую пословицу: двое — компания, трое — развлечение.

Цинния тихо простонала. В «Клубе Основателей» из бутылки вырвался джинн. Назревал скандал.

Рексфорд моргнул несколько раз, открыл и закрыл рот, и краска бросилась ему в лицо.

— Что выимели в виду под этим грубым замечанием?

Глаза Бетани расширились от тревоги.

— Ради Бога, Рекс, не устраивай сцен.

— Не обращай внимания, Рекс, — авторитетно с холодной властностью сказала Дария.

Ник улыбнулся Рексфорду:

— Ну и которая задает тон, Рекс? Или они чередуются, то с небольшими кнутами, то с цепями?

— Ублюдок, — тихо прохрипел Рексфорд. — Пошел вон.

Дария посмотрела на Ника с ледяным презрением и выпалила:

— Я вижу, что «Клуб Основателей» понизил стандарты для вступления новых членов.

Это было уже слишком для Циннии. Она сладко улыбнулась Дарии:

— Да, это так. Иначе как можно бы объяснить присутствие здесь людей с таким нестандартным мышлением, как вы и Итоны?

Бетани прищурила глаза:

— Я посоветовала бы вам попридержать язык, мисс Спринг. Вы и так приобрели достаточную славу в газетах за последние дни.

— Как жаль, что никто из вас не удостоился того внимания, которое досталось мне полтора года назад, — пробормотала Цинния.

Рексфорд шагнул к ней, сжав руки в кулаки.

— Еще одно слово, мисс Спринг, и я пришлю к вам своих адвокатов. К тому времени, когда они с вами покончат, за душой у вас не будет и десяти центов.

— Итон, не давайте обещаний, которые не сможете выполнить, — мягко сказал Ник. — Вы не собираетесь присылать адвокатов.

Рексфорд повернулся к нему, воинственно выпятив подбородок:

— Я сделаю, и не только это, если вы оба не оставите нас в покое. А теперь убирайтесь. Этот клуб для приличных, цивилизованных людей, а не для незаконнорожденных отбросов с островов.

У Циннии все поплыло перед глазами.

— Не смейте называть его хламом. Ник Частин — джентльмен. А вы, Рексфорд Итон, лицемерный сукин сын лягушки-паука. Вы без сожаления бросили меня на растерзание прессе, чтобы прикрыть очень удобное такое соглашение между вами, женой и мисс Гардинер.

Лицо Дарии окаменело.

— Кстати о приятных соглашениях, мисс Спринг, ну и как вы себя чувствуете в роли любовницы прославленного Ника Частина? Я полагаю, что от такого положения вы получили некоторые финансовые выгоды?

— Нечего и сравнивать с финансовыми выгодами такого политика, как вы, от любовной связи с Итонами, — отбрила Цинния.

Бетани с трудом дышала.

— Ты маленькая дрянь. Я не могу даже представить, почему они позволили тебе и мистеру Частину посетить этот бал.

Ник схватил Циннию за руку и прижал ее спиной к себе прежде, чем она могла вцепиться в горло Дарии.

— Думай о респектабельности, — сказал он. Но глаза его сверкали.

— Ну все, хватит! — Рексфорд сжимал и разжал кулаки. — Я пришлю своих адвокатов утром.

Ник посмотрел на него:

— Прежде, чем вы их пришлете, я предлагаю вам поговорить с вашим племянником Уорреном. Он должен мне более шестидесяти тысяч долларов. Пока это личный вопрос. Но я, конечно, могу принять меры, чтобы долг стал достоянием гласности. Я уверен, что это будет любопытным чтивом в газетах.

Лицо Рексфорда побагровело.

— Да ведь ты… Ты ублюдок. — Он сделал угрожающий шаг вперед.

— Рекс, нет, — cхватила его Дария.

Ник усмехнулся:

— Вы ее слышали. Отойди, Рекс. Между прочим, как далеко ты обычно заходишь?

Рексфорд скрипнул от гнева зубами и ударил Ника наотмашь.

— Ник, смотри, — закричала Цинния.

Кто-то завизжал в винном баре. Знакомая фигура выпрыгнула из коридора, который вел в комнаты отдыха.

— Вполне синергетично, — счастливо сказал Седрик Декстер. Он поднял свою камеру и сделал снимок. Вспышка — и Ник эффектно рухнул на пол.

Цинния упорно смотрела на закрытые двери лифта, который спускал их к гаражу двадцатью этажами ниже.

— Просто не могу поверить. Ссора в священных стенах «Клуба Основателей».

— Такое случается и в лучших заведениях. — Ник поправил черную бабочку. — Никто не пострадал.

— Никто не пострадал? — Она потеряла дар речи. — Та фотография, которую сделал Декстер, будет завтра на первой полосе «Синсейшен».

— Нам не привыкать, — сказал Ник. Он был удивительно весел.

Она засунула руки в карманы пальто.

— А как насчет твоих планов стать респектабельным?

Он улыбался все время, пока лифт скользил вниз.

— Я продолжаю говорить тебе, что респектабельность — это товар. А я могу себе позволить приобрести его.

Цинния смотрела, как заскользили и открылись двери на темный третий этаж подземного гаража.

— Между прочим, я хочу отметить, что на сей раз это не моя заслуга. Ты сам начал эту сцену.

— Мне помогли. — Глаза Ника озорно поблескивали. — Мне показалось, мы хорошо поработали, партнер.

Так как она вышла из лифта, то оглянулась на него через плечо.

— Ты специально упал. Итон едва задел тебя.

— Но не потому, что не старался.

Она задумчиво смотрела на него:

— Племянник Рексфорда Итона действительно задолжал казино?

— Да.

— Держу пари, что ты приложил к этому руку, — обвинила она. — Более того, держу пари, что ты подстроил столкновение с Итоном, его женой и Дарией Гардинер.

— Цинния, как же я мог узнать, что мы встретимся с ними сегодня вечером? — Ник последовал за нею из лифта.

— Может быть, ты и не знал, что это произойдет сегодня вечером. Но ты знал, что рано или поздно мы бы столкнулись с ними, если не на этом приеме, то на другом. К тому же, ты знал, что Рексфорд, вероятнее всего, будет угрожать иском, когда это произойдёт.

— Возможно.

— Таким образом, ты принял меры, чтобы его племянник оказался в затруднительном финансовом положении до того, как ты сегодня вечером предпринял бы следующий шаг.

— Ты уже довольно хорошо усвоила материал по теории заговора, — одобрил он.

— С кем поведешься от того и наберешься.

— Освещение. — Смех исчез из глаз Ника в мгновение ока.

— Что?

— Цинния, иди сюда. — Ник потянул ее за собой.

— Что случилось?

И в этот момент до нее дошло, что в этой части гаража не было освещения. Но было уже поздно возвращаться в безопасный лифт. Она услышала быстрые шаги сзади себя и повернулась. Цинния увидела, как двое мужчин выпрыгнули из глубокой тени между припаркованными автомобилями. Света, идущего из щели между закрывающимися дверями лифта, было достаточно для того, чтобы рассмотреть шарфы на их лицах и ножи в руках.

— Стоять, — закричал один из них. — Никому не двигаться.

— О, мой Бог, Ник. Только посмотри.

Ник скользнул мимо нее плавно, тихо, стремительно. Она увидела, как грабители остановились в полном замешательстве, когда поняли, что одна из их жертв нападала.

— Он точно сумасшедший, — завопил один из них.

— Не такой сумасшедший, каким он станет. — Другой мужчина дико размахивал ножом.

А потом Ник оказался на нем. Цинния услышала стук ножа о бетонный пол гаража.

— Кончай его. — Второй мужчина пошатнулся и тяжело опустился на капот автомобиля.

— Предполагалось, что все будет по-другому, — завопил первый мужчина.

Цинния с ужасом наблюдала, как тени трех мужчин слились. Она озиралась вокруг в поисках оружия, но смогла разглядеть только очертания металлического мусорного ведра около лифта. Она схватила крышку и помчалась к борющимся мужчинам. Тусклый свет, мерцавший в дальнем конце гаража, позволил ей отличить Ника от двух противников. Один из нападавших, постанывая, валялся на полу. Цинния увидела, что он держится за пах. Другой тяжело покатился мимо ее ног и с трудом поднялся. Он, шатаясь, направился к лифту. Ник поднялся с пола и стал его преследовать.

Цинния увидела, как что-то сверкнуло в темноте.

— Ник, у него все еще есть нож.

Мужчина, который стонал и держался за пах, постарался встать на ноги. Он резко кинулся к упавшему ножу.

— Можешь не спешить, — сказала Цинния. Она опустила крышку на его голову. Он опять оказался на полу и остался лежать там, постанывая.

Она отпихнула нож под машину и повернулась назад. Она услышала вызывающий отвращение глухой стук, потому что Ник ударил жертву о стену. Нож выпал из руки мужчины. Ник впечатал кулак в середину живота грабителя. Цинния услышала звук разбитого стекла и тихое шипение.

— Получай удовольствие, сосунок. Лучший, от хозяина. — Голос мужчины звучал невнятно, поскольку он полз по полу и свалился в изнеможении, но явно с торжеством.

Ник стоял все еще в тени, уставившись на упавшего мужчину. Он ничего не говорил.

— Ник?

Ужас, какого она еще не разу не испытывала, охватил Циннию. Что-то было очень, очень неправильно.

— Ник. — Она опустила крышку мусорного ведра и помчалась к нему. — Ты ранен? Он порезал тебя?

— Нет. — Его шепот был едва слышен и невероятно далек. — Он не порезал меня.

В этот момент двери лифта открылись, и оттуда вышло две пары.

— Что, черт возьми, случилось с освещением? — Требовательно спросил один из мужчин.

— О мой Бог, — прошептала женщина.

Вся четверка в шоке уставилась на двух мужчин, лежащих на полу гаража.

— Что здесь произошло? — вопрошала другая женщина. — Джордж, вызовите полицию.

Цинния проигнорировала их. Она смотрела на застывшее лицо Ника. Благодаря свету, лившемуся из кабины лифта, она смогла увидеть остатки белого тумана, который окутал его на несколько секунд. Туман быстро рассеялся, но ошеломляющий ужас в его глазах выглядел так, будто это будет длиться вечно.

— Ник, что это? — Она подошла к нему, схватила за плечи и попробовала потрясти. Всё равно, что двигать гору. — Скажи мне, что случилось.

— Пелена безумия. Он разбил флакон прямо мне в лицо, когда я ударил его, должно быть, это была очень чистая фракция. Я получил огромную дозу.

— Ник, все в порядке, ты не умрешь от передозировки «пеленой безумия». Я отвезу тебя в больницу.

— Нет. Я не умру. — В его глазах пылал страх. — Все будет намного, намного хуже.

— Что будет? — Она обвила руки вокруг него. — Что с тобой делает наркотик? Скажи мне. Скажи мне, черт возьми.

— Я могу видеть хаос, — сказал он мягко. — Через несколько секунд я буду в самом центре. И назад пути нет. Я схожу с ума, Цинния. Свяжись с Физером. Он знает, что делать. У него есть инструкции.

Цинния задохнулась от гнева и ужаса:

— Инструкции, для чего?

Он взял ее руку и сжал пальцы:

— Обещай мне, что позвонишь ему немедленно. Обещай мне.

— Да. Я позвоню ему.

— Я хочу кое-что сказать тебе.

— Береги силы. — Она подтолкнула его к лифту. — Я отведу тебя в медпункт.

— Нет. Я должен сказать тебе сейчас. Пока я еще могу.

— Говори.

— Я люблю тебя, Цинния.