Да, я счастливчик, и что с того?! Том 2

Глава 21

Ярость до боли разрывала мне сердце, пока я отчаянно боролся за родную землю. Воздух пропитался запахом крови, пота и гари, но я только вошел во вкус. Ненависть перемешивалась во мне с чувством удовлетворения и азарта. Рассекая их хрупкие тушки напополам, отрывая головы и конечности, сдирая кожу живьем, наслаждался мучениями вторженцев и бил по земле кулаками от восторга.

Еще более яркие чувства охватывали меня, как только начиналась охота. Они забирались на деревья, скрывались в густых зарослях, но напрочь забывали о том, что это — моя земля. И каждое дерево, каждый куст здесь знаком мне, как мои же пять пальцев. Всякий чужак, заявившийся сюда, обязан стать удобрением моих лесов. Каждый, без исключения.

Распахнул глаза, жадно хватая ртом свежий воздух. Ощутив, как к горлу подкатила тошнота, быстро перевернулся на живот и исторг из себя жалкое содержимое желудка. Сердце бешено колотилось, руки дрожали, а тело под одеждой покрылось липким потом.

Если каждая тварь, перемещаясь между мирами, испытывала подобное, то мне их стало даже немного… жаль, что ли. Или же меня из-за очередного видения накрыло?

Пытаясь упорядочить возникшую в голове кашу, сделал над собой усилие, приподнялся на локтях и бегло осмотрелся.

Ага, ясно теперь, почему зверюга во мне так воодушевилась. Похоже, на ее родину угодить посчастливилось. И кто из нас теперь хозяин положения?

«Я…» — раздался в голове гулкий бас существа.

Замер, пытаясь переварить только что случившийся феномен. Слуховые галлюцинации? Эк меня приложило при перемещении. Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша…

«Слишком много берешь на себя, смертный… — вновь размеренно протянула тварь. — Я знал, что люди отличаются излишним эгоцентризмом, но ты среди них — самородок, каких поискать».

— Прекрасное начало знакомства, — вслух усмехнулся я, одновременно разглядывая густые заросли, окружавшие меня. Изогнутые деревья, свисающие с них толстые лианы. — Но если ты сдохла, значит, тоже смертна. Будешь отрицать?

«Лишь бренная моя оболочка подверглась разложению, душа — вечна».

— Рад за тебя, — процедил сквозь зубы.

От одиночества здесь мне точно помереть не грозит. Моя своенравная зверушка научилась разговаривать. Видать, язык развязался в родных пенатах. Но как бы я ни хотел получить больше информации о ее, а, следовательно, и наших, способностях, первостепенная задача сейчас иная. Хотя бы до воды добраться, а дальше видно будет.

— Знаешь, где… ближайший водоем?

«А всё тебе скажи, — мысленно ухмыльнулась тварь. — Может, тебе еще и задницу подтереть, человечишка?»

— С задницей уж как-нибудь справлюсь, — выдохнул, поднимаясь на ватных ногах.

Понятно. Помощи от нее можно не ждать. По крайней мере, до того момента, пока мы не разберемся в наших отношениях.

Эх, если бы мой кот, которого я оставил в родном мире, однажды овладел человеческой речью, такого бы мне высказал… Надеюсь, мать забрала его себе после моего внезапного исчезновения.

Виски прострелила боль надвигающейся опасности. Перстень неистово сигнализировал, и я, преобразовав его в копье, принялся лихорадочно оглядываться по сторонам.

Да-а-а… охотников на дикой земле быть не могло. Каждый шаг грозил мне встречей с одной из тварей. Расширенная версия охотничьего патруля по нечетным дням, двадцать четыре на семь.

Тот, кто отправил меня сюда, сделал это, скорее, от отчаяния. Ясно же было, что пока мой запас удачи не исчерпается, убить меня крайне трудно. Необходимы были более острые и эффективные меры по устранению. Следовательно, тот, кто это сделал, догадывался о моих способностях…

К слову, единственным безупречным снайпером, которого я знал, был Рябчик. Человек, подчиняющийся напрямую Маргарите Шлейфер. Интересно девки пляшут…

Рев несущегося на меня чудовища выудил из размышлений. Массивное тело, горбатая спина с крепкими роговыми наростами, крупные лапы с подобием каменных боксерских перчаток… Рагноар. Та самая хрень, которую Каменецкий на две части в общаге разрубил!

«Ты стоишь на одном месте, чтобы ему легче было целиться?» — не удержалось существо от издевки. Веселые меня каникулы в тропиках ожидают, конечно.

Слабое место рагноара — его мягкий живот, как и у многих других тварей, облаченных в непробиваемый роговой щит. Копье мне сейчас особо не пригодится, так что остановил свой выбор на спиралевидном ноже джикомандо, мысленно удлинил его и направил в сторону монстрятины, аккурат в область мягкого пуза.

Воткнул его, после чего рагноар болезненно взвыл. Провернул и одним точным продольным движением распорол его тушу до основания задних лап. Мертвое тело так и не успело достигнуть своей цели, а я так же при помощи левитации вернул окровавленный нож в руку.

«Думаешь, ты молодец? Убийца? Профессиональный охотник? — с каждым перечисленным понятием гоготало существо пуще прежнего, пока я преобразовывал оружие в перстень и надевал на палец. — Дерьма ты кусок, малец! Если бы не силы, застать тебя врасплох и снести башку оказалось бы легче простого! Да ты мне в ноги кланяться должен за дар, которым удостоился владеть!».

— Не слишком ли много на себя берешь? — буркнул под нос, оставляя развороченную тушу и осмелившись двинуться дальше в джунгли.

«А ты быстро учишься! Я тоже быстро научился вешать таких, как ты, на деревья башкой вниз! Чтобы все, кто на них натыкался, срали в штаны и давали дёру!»

— Умно. Но в конечном итоге тебя и самого на тот свет отправили. Будешь это отрицать?

«Я не настолько глуп, чтобы отрицать очевидное, малец. Но тот, кто меня одолел, сделал это хитростью, а не так, как ты сейчас распотрошил это милое создание! Теперь его самочка осталась вдовушкой, а детишки без отца, аха-ха-ха!»

— Невелика потеря.

«И в этих словах вся ваша кровожадная человеческая сущность!»

Мне достаточно было парочки диалогов с этой тварью, чтобы удостовериться в том, что она именно такая, как я и предполагал. Жестокая, капризная, наглая и донельзя хвастливая. Легко выпендриваться, когда ни на что иное более не способен.

А еще спустя столько времени она наконец-то нашла себе собеседника в моем лице, которому могла высказать всё наболевшее за годы смиренного молчания где-то на задворках сознания Димитрия. Может, и не только Димитрия… Не факт, что хоть кто-нибудь из его предшественников перемещался в Саммун, где у монстрятины внезапно развязывался язык.

«Водичка-то, кстати, прямо по курсу!» — оповестила тварь, но доверять ее словам не хотелось.

На всякий случай, замедлил шаг, продираясь сквозь тропические заросли, и не прогадал. Перстень подал сигнал об опасности за пару секунд до того, как нога зависла над крутым обрывом.

«Аха-ха-ха! Шажок, еще шажок! Жаль, не вижу твоей физиономии, малец! Вас, людишек, вообще провести элементарно!»

— Ага, конечно, — снова нырнул я в заросли уже в ином направлении. — Я-то думал, что ты мудрое создание, раз легендарным называют. На самом же деле обыкновенное тупое зверьё.

«Я на личности сейчас не переходил, так что ты первый начал! — нисколько не обиделся тот. — Вот уж кто, в самом деле, слаб на умок, так это ты, малец. Сам себе препятствия на пути чинишь, а оправдываешь каким-то идиотизмом. И сестрицу свою мог оприходовать еще раньше, да только кишка тонка!»

— Чтобы на одного мерзкого человечишку меньше стало?

«Аха-ха-ха! Да!»

Что и требовалось доказать. Был во всей этой ситуации лишь один ощутимый плюс — частичное разъединение наших личностей не позволяло твари взять контроль над моим собственным разумом, чувствами и эмоциями. И лучше терпеть этот бас в голове, отдающийся эхом в ушах, чем вновь утратить себя и слиться с ней воедино.

Воду тоже пришлось искать самостоятельно, по пути обрушиваясь на местных чудищ и расчищая себе дорогу с помощью перстня и множества его ипостасей. Создавалось стойкое ощущение, что вторая сущность специально испытывает меня на прочность, прежде чем начать работу сообща.

Насколько я знал, способности мои передавались другому носителю перед смертью. Если же я сдохну здесь, посреди джунглей, вряд ли эта тварь сумеет переселиться в новый сосуд. И пусть душа ее существовала вечно, как она и сказала, без носителя сил душа эта была обречена влачить жалкое существование во времени и пространстве.

— Чего же ты заткнулась? — не удержался от того, чтобы поддеть ее. — Верно же я мыслю, да? Нет у тебя намерения свести меня в могилу. Значит, мы должны быть на одной стороне, хочешь ты этого или нет.

«На стороне жалкого человечишки, хозяйствующего в моих владениях, как и сотни других подобных твоему племени? Не бывать этому, малец!»

— Вот и посмотрим, как ты потом запоёшь.

Продвигаясь вперед, успел и вероятность по кубикам сверить, и работоспособность смартфона. Первые выдали мне результат в восемь единиц, второй — отсутствие связи. Что не удивительно из-за отсутствия вышек в ином мире. Да и с кем мне тут связываться? С обезьянами? Много же они мне скажут на своеобразном диалекте приматов.

Кстати, насчет моих пушистых подданных…

«Моих подданных, смертный!» — не преминула поправить меня тварь.

Так вот, насчет них. Я уже заприметил мелькавшую среди ветвей рыжую шерстку, однако выходить на контакт они как-то остерегались. Держали безопасную дистанцию и подходить знакомиться не решались.

Что ж, еще далеко не вечер. Привыкнут к новому обличию своего господина и осмелеют настолько же, как и мои подружки. Уже соскучился по ним, кстати. Как они там без меня, крохи? Может, Ромка о них позаботится?

«Подозрительное сочувствие с твоей стороны, малец! Насколько же сильно ты башкой при падении приложился?»

— Настолько, что ты соизволил со мной поболтать, — пробурчал под нос, прорубая себе путь в непроходимых зарослях с помощью мачете.

«Подловил, аха-ха-ха!»

Около часа прошло, прежде чем уловил вдалеке отчетливый плеск воды. Пересохшее горло тут же дало о себе знать с новой силой, и я закашлялся, чем развел эту тварину на очередной словесный понос о моей слабости и нередкостной среди людей тупизне.

Достаточно уже времени минуло, чтобы она сменила свою шарманку на что-нибудь пооригинальнее, но нет. Я всё такой же полудурок, а оно — величайшее из когда-либо существующих творений природы. Назойливое, правда, как комар, жужжащий ночью над ухом и мешающий сомкнуть глаза.

Спустился по пологому склону, цепляясь за витиеватые корни деревьев и листья кустарников. Проскользил по песку и камням, и наконец-то достиг заветной влаги. Забежал в реку чуть не по колено, склонился над ней и принялся жадно зачерпывать прохладную воду обеими руками.

Ох, какой же вкусной она была… Никогда еще я не утолял жажду с таким наслаждением. Едва не захлебнулся, наполняя ею желудок до самых краёв.

Да, в идеале ее следовало бы очистить, простерилизовать. Наверняка, заодно песка нажрался и всяких паразитов. Однако чувствовал, что от обезвоживания помру быстрее. Мало того, что сушняк после вчерашней попойки, так еще и парилка в Саммуне стояла нестерпимая. Лучи палящего солнца просачивались в джунгли даже сквозь густые древесные кроны. Борьба с тварями тоже сильно меня измотала.

Короче говоря, хрен с ней, с фильтрацией. В Робинзона Крузо поиграю тогда, когда хотя бы немного приду в себя.

Потому, напившись вдоволь и обмывшись, вернулся на берег, прислонился к стволу и сполз по нему вниз. Местная фауна перекрикивалась на разные голоса. Стайка радужных птиц пролетела чуть ли не над самой поверхностью воды, зачерпнула в лапки мелких рыбешек и плавно взмыла в воздух с добычей.

Понимал, что решать проблемы следует по мере их возникновения, и всё-таки припомнил слова Константина о том, что выбраться из другого мира — задача не из простых. Портал обратно можно и вовсе никогда не отыскать, так что неизвестно еще насколько меня сюда забросило. Временно или до скончания моих дней.

«Как жаль… — прогудела тварь и цокнула языком, которого у нее не было. — Все твои самки остались среди бетонных джунглей. Будет совсем невмоготу — оприходуешь наших. Но только с моего разрешения! Аха-ха-ха!»

— Хоть кто-нибудь говорил, что чувство юмора у тебя отвратное?

«До тебя никто не жаловался!»

Да поди некому было. Или же она чуток приврала. Зависит от того, как давно ее грохнули и сколько носителей это существо сменило. Вряд ли я был единственным, пробудившим ее. Или же единственным носителем, забравшимся настолько далеко?

— Время отвечать на мои вопросы еще не настало, да?

«Чтобы я, Прекрасный Царь Обезьян и Великий Мудрец, Равный Небу, играл в твою тупую викторину, малец? Возрадуйся, что даром тебя столь дивным наградил, и научись включать башку, когда это требуется! Мир не прогибается под идиотов! Это они прогибаются под мир и мрут, как мухи!»

— Прекрасный Царь Обезьян? — прыснул я от смеха. — Великий Мудрец, Равный Небу? А самомнение-то у тебя еще покруче, чем у некоторых людишек будет, которых ты презираешь.

Я был бы не прочь выбраться отсюда, но раз уж подвернулась бесценная возможность исследовать это место, то почему бы ею не воспользоваться? Разберусь, что здесь к чему. Отыщу обиталище легендарной твари и есть вероятность, что именно оно сумеет ответить на мои вопросы. Уже после этого можно попробовать задействовать способности, дабы найти портал, что вернет меня обратно.

— Абуага?

Опустил глаза, и встретился взглядом с совсем еще маленькой обезьянкой, положившей крохотную пятипалую лапку на мою лодыжку. Глазки-бусинки часто моргали, носик дергался, вдыхая новый запах.

Вот и первый контакт, отлично. Скоро и остальные подтянутся. Понимал, впрочем, их сомнения относительно себя. Запах у меня человеческий — опасный и неприятный, а магическая аура не сильно отличается от ауры хозяина этих земель.

Всё новые и новые обезьянки выползали из джунглей, с любопытством разглядывая меня. Большие и маленькие, молодые и старые. У некоторых даже подобие бородки седой имелось вкупе с полинявшей шерстью.

Пока сидел, прислонившись к дереву и восстанавливая силы, протяжно заурчал живот. Но и тут малютки быстро нашлись. Сообразили, что мне сейчас необходимо, и принялись собирать припасы.

Спустя некоторое время возле меня возникла целая горка разнообразных фруктов и ягод. И пусть о местной флоре я ничего не знал, понадеялся, что ядовитыми плодами они меня не накормят. Лишь тем, чем питаются сами. Так что похватал сладко пахнущий провиант и принялся уминать его за обе щеки, пока за мной отовсюду увлеченно наблюдали, хлопая маленькими глазками.

«Хочешь, приведу пример человеческой тупости? — попутно портил мне обезьяний царь аппетит. — Вы не пьете воду из-под крана, потому что она грязная. Но моете ею фрукты, утверждая, что теперь они чистые. Всегда хотел спросить, где же тут логика?!»

— Она чифше, сем фукты, — отвечал ему с набитым ртом.

«Всё равно тупость! И тебе меня не переубедить, малец!»

Лишь покончив с обедом и хлебнув воды на дорожку, решил продолжить исследование местности, на сей раз с проводниками. Пусть они не понимали ни единого моего слова, одних только намерений, чувств и эмоций пока что было достаточно для коннекта.

Обезьянки уже целенаправленно вели меня куда-то, двигаясь впереди и показывая дорогу. Не сомневался, что как раз-таки к логову их господина мы в конечном итоге придем.

— Имя-то у тебя есть нормальное? — осведомился у царя, на что тот мысленно фыркнул.

«Имена у меня лишь те, которые я заслужил за годы своего правления! — не без гордости отозвался он. — И обличены они в понятия, а не бессвязный набор букв, как у вас, человечишек. Димитрий! Вот что такое «Димитрий»?! Никем ты являешься и звать тебя никак!»

— По понятиям, значит, живешь? — усмехнулся под нос. — Знал я людей, которые живут по понятиям…

«Уж всяко они посильнее тебя умишком будут!»

Перебиваясь такими вот бестолковыми разговорами, расчищал перед собой дорогу. Выматываясь, ненадолго останавливался, а вместе со мной выжидала и вся моя армия приматов.

Попутно бросал кубики, но результат на них оставался прежним, равным восьмерке. Странно, ведь способностями я пользовался, да и артефактом, пожирающим ману, тоже. Это наводило на мысли о том, что резерв маны в пределах Саммуна не тратился.

«Слабо берешь, малец! Очень слабо. Дело вовсе не в твоем резерве, как вы его называете».

— В чем же тогда?

«А в том, что я хозяин сих плодороднейших и цветущих земель! И весь этот мир, каждая маломальская его часть — это и есть мой резерв! От мелкой песчинки до бескрайнего Неба! От одного края до другого, вся Абба-Ала моя! Аг-г-гр…»

Теперь понятно. Мои способности здесь черпают магическую энергию не изнутри, а… снаружи. Грубо говоря, она… бесконечна?

— Абба-Ала, говоришь? И какое понятие у этого слова?

«Плодороднейшие и цветущие земли, охраняемые вершинами священной горы Ала!»

— Впечатляюще, но как-то длинновато, не находишь?

Окружающие меня со всех сторон света джунгли начали редеть. Обезьянки выводили меня из дремучих зарослей, и тут-то я заприметил первые следы людей, которые природа скрыть не сумела. Мятую жестяную банку. Затем еще одну, а также проржавевший и разбитый фонарик.

«Вы называете себя венцами творения, а гадите хуже стада рагноаров!» — разбавил Равный Небу мои поиски утробным рычанием.

Однако именно мусор привел меня на поляну с разбитым на ней лагерем. Обитаемым? Вряд ли, но… пройти мимо и не пошарить здесь как следует было просто невозможно.