Дедов завет

Глава 12

Тот самый запах! Или все-таки нет… Принюхавшись, я понял, что ошибся. Это запах был просто похож на тот, что я все никак не мог вспомнить. Такой же приторно сладкий, но все же не такой. А это были всего-навсего духи Ремуса. Бе!

— Как поживаешь? — спросил он.

— Нормально. Вы зачем приехали?

Если бы я был на его месте, то наверняка бы чувствовал себя сейчас очень и очень неуютно. Еще бы! Я ж так на него недобро смотрел. Но он, похоже, ничуть не беспокоился. Он ни разу не поперхнулся, попивая чай[КАВ1], и ни разу не подавился пока ел печенье.

— А разве я не могу просто навестить сына своего лучшего друга?

— Неа.

— Тебя не проведешь! — расхохотался Ремус и отправил в рот еще одно печенье, а я вдруг вспомнил, что так ничего и не съел. — Весь в отца!

— Угу. Так зачем Вы приехали?

А печенье ничего такое — вкусное.

— Дело у меня к тебе есть, малыш. Важное.

Больше он мне ничего пока не сказал — ждал, когда выйдет Вессалия. И, когда мы остались с ним одни, протянул мне свернутый и перевязанный зеленой ленточкой свиток. Ого! А это уже интересно! Неужели он хочет, чтобы я поучаствовал в деле государственной важности? Я уже видел, как буду пробираться в какое-нибудь тайное место, чтоб добыть что-нибудь эдакое. А может, Ремус и не такой… такой?

— Разверни.

Я так и сделал. Оладка перепеченная!

— Как думаешь: ей понравится?

Оладка перепеченная!!!

— Малыш?

Можно я его придушу? Ну, пожалуйста!

— Профессор Ремус, — сквозь зубы проговорил я, — Вы издеваетесь?!

— Что, думаешь, не понравится?

Он так переполошился, что мне даже стало его немного жалко. Совсем немного. Совсем-совсем немного. А все потому, что в руках у меня был не важный документ, а всего-навсего поэма, которую этот[КАВ2] недомужик с напомаженными усами посвятил профессору Аварре.

— Малыш? Малыш! Марвус!

— Профессор Ремус… — Я много чего ему хотел сказать, но почему-то не стал. Я несколько раз вздохнул и выдохнул, и снова посмотрел на свиток. На самом деле поэма была очень даже ничего. Нет, правда! Вполне себе неплохая. Я б даже сказал — хорошая. — Понравится…

— Правда? — Глаза Ремуса так и засияли.

— Правда, — кивнул я. — Если не говорить ей, что ее написали Вы.

На Ремуса было жалко смотреть. И даже мне.

— А может, не надо ей говорить от кого? Пусть сначала она ее прочитает, а потом уже ей рассказать? Дней так через пять.

Ремус грустно улыбнулся и забрал у меня свиток.

— Не получится, малыш. С Аваррой это не пройдет.

Что правда, [КАВ3] то правда. Не зря же профессор Аварра — мой любимый преподаватель. Но как Ремусу помочь, я не знал. Не то что бы я этого очень хотел, но все-таки.

— Ладно, малыш, мне пора. — Он встал с кресла, потрепал меня по голове (хорошо хоть, что щеки дергать не стал!) и сказал: — Спасибо за помощь!

— Да не за что…

И чего приходил? Можно подумать, я ему что-то новое поведал. Если честно, то я прекрасно понимаю, почему профессор Аварра к нему так относится. Разве можно поверить словам любви человека, который любезничает со всеми дамами подряд? Вон даже Вессалию стороной не обошел.

Ладно, нечего о всяких там Ремусах думать — своих забот по горло. Мне еще нужно кое-что подготовить, чтоб избавится от этого белобрысого красавчика Лизариуса! Погодите-ка… Белобрысого! Вот оно! Вот кого мама говорила остерегаться! Ну уж нет! Он у меня еще узнает!

Так в делах пролетело еще несколько дней, а потом наступил и тот, когда должен был состояться бал-маскарад. С друзьями мы уже все подготовили, так что осталось только переодеться в свой костюм, и можно ехать. Костюм…

— Что?! Я это не надену!!!

Стоя в костюме зеленого огурца в пупырышки, я зарекся еще хоть когда-нибудь соглашаться на что-то, [КАВ4] ни разу не взглянув. В следующий раз (а такой точно будет, раз уж я теперь глава семьи) буду сам все проверять. Ну и что, что огурец — самый уважаемый и любимый овощ в Королевстве! Я-то тут при чем?! Тоже мне любителя овощей нашли! Меня и слушать никто не захотел, когда я стал возмущаться. Конечно же, я ведь сам одобрил. Оладка перепеченая! Так ведь оно и было.

Вот как можно было создать такое уродство из вполне обычного куска зеленой ткани? То, что на меня напялили, было очень похоже на мешок для картошки, только набитый не овощами, а чем-то мягким. Это еще ладно, но зачем мне еще и юбочку более светлого оттенка нацепили?! Огуречные листочки? Да ничего подобного! Вообще не похоже! А чтобы я мог дышать, там, где было мое лицо, вырезали отверстие и пришили к нему темно-зеленую сеточку. Намертво пришили! Вот чтобы я только и мог что дышать. А если я пить или есть захочу? Выкручивайся как хочешь! И это еще было бы ничего, если бы я был просто в костюме зеленого огурца в пупырышки. Так я был одет в костюм зеленого огурца в пупырышки на ножках! И ножки были мои собственные, одетые в зеленые же чулки с завязками! Оладка перепеченая! Стыдоба-то какая!

Одна была только надежда: что меня в этом убожестве никто не узнает.

— Привет, Мар!

Оладка перепеченая!

— А… Пар, это ты.

— Давно приехал?

— Не-а, минут десять назад.

Мы с друзьями условились, что приедем на бал-маскарад в числе самых первых, чтобы все подготовить. И сейчас, стоя в этой огроменной зале, мне было немного не по себе. Везде витал цветочный запах, но не приторно сладкий, поэтому можно было потерпеть. Хотя солнце еще не зашло, окна тут уже зашторили и зажгли столько свечей, что стало светлее, чем на улице. Возле стен расставили диванчики, чтобы гости могли отдохнуть в перерыве между танцами или пока ждут, когда приедут остальные. Я бы сам устроился на таком, но в моем треклятом костюме не то что сидеть, стоять было неудобно! А еще между диванчиками расставили большие вазы с вином и фруктовыми напитками[КАВ5]. Где какие, можно было разобраться только попробовав[КАВ6], но я даже этого сделать не мог! Ну,[КАВ7] а напротив входа в самом конце залы стоял большущий золотой трон, на котором наш тщедушный Король будет выглядеть как муравей на табуретке. А рядом поставили что-то вроде серебряного кресла — скорее всего для Принца.

Гостей пока было человек пятнадцать, не больше. И я пока что никого не узнавал. Все они были одеты в разные костюмы, и никто из них не выглядел так убого, как я. Вот почему меня нельзя было обрядить хотя бы школяром? Я бы не обиделся. Честно![КАВ8]

— Хорошо выглядишь! — улыбнулся Пар.

— На себя посмотри.

Но в отличие от меня, толстяк свой костюм выбирал сам (да помню я, помню, что меня как бы тоже спрашивали). Он был в белом поварском колпаке и полосатом переднике, как у Тетушки Тамы.

— П-привет.

Мы с Паром одновременно повернулись к Гэну и расхохотались, когда увидели его. Кто бы сомневался, что он вырядится в профессорскую мантию.

— Здравствуйте, профессор Гэнриус! — Улыбка Пара была шире, чем ров возле нашей Школы.

— Привет. Все готово?

— Г-готово.

Гэн кивнул на своих родителей. Они, тоже одетые в профессорские мантии, шептались с каким-то волшебником в костюме быка.

— Отлично! — Вот теперь я был доволен. И плевать на то, что я так по-дурацки выглядел.

А тем временем в зале становилось все больше и больше волшебников, и когда он был заполнен больше, чем [КАВ9] на половину, на троне появился и Король, такой же противный, каким я его запомнил. Разве что одет еще богаче. На свой собственный бал-маскарад он пришел в костюме короля. Да уж. А еще через несколько секунд возле него на кресле уже сидел… нет, лежал Принц. Он запрокинул голову назад и очень громко храпел, а из его ноздри то и дело появлялся пузырь. Я уже говорил, но: да уж! А вот ни Триссы, ни ее женишка я пока не видел.

В середину залы вышел тот самый человек в костюме быка — это был секретарь Короля — и очень громко, так громко, что [КАВ10] его слышали даже в самых дальних углах, объявил:

— Его Королевское Величество Улиус и Его Королевское Высочество Анарис рады приветствовать вас на ежегодном балу-маскараде. Уважаемые гости, просим вас выстроиться согласно вашим номерам для личного приветствия.

Он поклонился и стал по левое плечо Короля, а я глянул на бумажку в своей руке: тридцать[КАВ11] один. Ясно, я пока не самый главный волшебник в Королевстве. Вот у деда точно был первый номер. Зато [КАВ12] сейчас его место занимал Корнелиус. Он не очень сильно готовился к балу, как я погляжу. Весь его костюм состоял из длинной темно-синей мантии в большие серебряные звезды и круглой шапочки, звездочки на которой были уже поменьше. За ним стояла его невестка — наша профессор Сомалия, как всегда невероятно красивая. На ней было нежно-розовое платье, все расшитое настоящими живыми розами чуть ярче, чем сам наряд, а ее чудесные светлые волосы были уложены на голове короной и украшены зелеными листиками. Ее дочка, моя одноклассница Корнелия — точная копия своей матери — была одета почти так же, только ее цветами были незабудки. А вот ее братца, носатого Гавриуса [КАВ13] (до сих пор поверить не могу, что они близнецы, ну не похожи они совсем!), почему-то сегодня не было.

Корнелиус и его семейство поклонились Королю и Принцу и уступили место следующим. Трисса… Вначале шел ее отец, волшебник Ковариус, в костюме ворона, хотя мне кажется, так ему никакой костюм и не надо — чего только его длинные смоляные волосы да длинный нос стоят. Он и сам на ворона похож. А затем под руку с моей Триссой шел ее недожених в костюме феникса. На голове у него была тяжелая шапка в виде головы этой чудесной птички (тут я хрюкнул, за что получил ощутимый тычок в бок от Пара — и это при том, что я был в своем непробиваемом костюме), а мантия его была расшита золотыми с красным перьями, и что-то мне подсказывало, что они были настоящими. А стоили они наверняка как половина нашего столичного дома.

Зато Трисса… Трисса была великолепна. Она тоже сегодня была фениксом, но она была невероятно прекрасна. Я старался на нее не глазеть, чтобы не забыть, зачем я вообще сюда пришел. И все же я не мог на нее не смотреть. [КАВ14] На ее платье не было настоящих перьев, но они были вышиты серебряными и изумрудными нитями. Ее распущенные пламенные волосы струились по спине, а голову венчала серебряная диадема с изумрудами. Вот только вырез на ее платье был слишком уж низким, и я то и дело злобно косился то на одного, то на другого похотливого волшебника. На своих волшебниц пяльтесь, а не на мою будущую невесту!

— Вот сейчас! Сейчас! — зашептал Пар и чуть ли не запрыгал на месте. К счастью, делать это он не стал. Но я его прекрасно понимал, ведь то, что сейчас должно было произойти, было его рук дело.

В это мгновение я очень радовался тому, что так сильно вырос, потому что даже с моего места мне было хорошо видно то, что происходило дальше.

А дальше было вот что. Отец Триссы поклонился и отошел, за ним была Трисса под руку с женихом. Они низко поклонились и… и с головы Лизариуса свалилась та самая тяжеленная шапка. И не просто свалилась, а прямиком на нос Королю! Тот завизжал как девчонка, схватился обеими руками за свой окровавленный нос, и из его глаза, того что был навыкате, потекли слезы. К Королю тут же подскочил лекарь и мгновенно все исправил. Лизариус же быстро понял, что натворил, и попятился назад, мотая головой и бормоча себе под нос что-то непонятное.

Теперь настал мой черед вмешаться. Я дождался, пока он поближе подойдет к какой-нибудь свече, и стал незаметно сжимать и разжимать кулаки. Его мантия загорелась, кто-то из волшебников вскрикнул, и Лизариус стал поспешно срывать ее с себя. Сорвал. Отбросил. Но очень и очень неудачно — в одну из дам. Ее прическа тут же загорелась. Конечно же ее быстро залили водой, но не думаю, что эта волшебница быстро простит это Лизариусу. Ему, конечно, уже досталось от нас, но это же еще не все!

И снова очередь Пара. Он недобро оскалился (хорошо хоть, что на него никто не смотрел), пошевелил пальцами, и с Лизариуса до колен свалились штаны, под которыми оказалось красно белье в белый горошек. Думаете, с него хватит? А ничего подобного! Теперь в дело вступила Трисса. Я успел заметить, как она легонько щелкнула пальцами, и Лизариус задом шлепнулся в вазу с вином, возле которой к своему несчастью остановился. Брызги далеко полетели, так что испорчены были не только диванчики, что стояли возле злосчастной вазы, но и некоторые костюмы. Недругов у Лизариуса за сегодня точно прибавилось.

И все-таки это было еще не все. Не зря же родители Гэна, рискуя, доставали доказательства того, что наряд Лизариуса (и не только!) куплены отнюдь не за честно заработанные денежки. Секретарь стоял сейчас возле Короля и нашептывал тому что-то на ухо. И я точно знал что.

Лизариуса тем временем достали из вазы и под руки привели к королевскому трону.

— Ваше Величество, я…

— Молчать! — рявкнул Король, да так, что его слюна полетела во все стороны.

Лизариус то ли не посмел что-то еще сказать, то ли не смог. Он бухнулся на колени и зарыдал. Мне даже стало его немного жалко. Совсем чуть-чуть. Ладно, мне его совсем не было жалко.

Вокруг все замерли и ловили каждый звук. И глядя на лица собравшихся, я понял, что Лизариус тут почти никому не нравился, а может быть, и вообще никому.

— Волшебник Лизариус, — уже спокойнее продолжил Король, — Вы лишаетесь всех своих привилегий. А также Вы будете заключены под стражу…

— Но… — пискнул Лизариус.

— Молчать! Вы обвиняетесь в покушении на Нашу жизнь и в краже королевских денег!

По зале прошелся шепоток, а родители Гэна выглядели очень довольными собой. Оказалось, что Лизариус не раз переходил им дорогу. Отец Триссы всего разок хмуро глянул на своего бывшего будущего зятя и отошел от него подальше.

Принц Анарис за все это время так ни разу и не проснулся, и все так же носом надувал пузырь.

Когда Лизариуса увели из залы, снова заиграла музыка и гости пустились в пляс. Казалось, что все уже забыли о том, что только что произошло. Ну и ладно. Главное, что теперь мою Триссу не отдадут замуж за этого белобрысого… Точно. Белобрысого. Нет, мама явно говорила не о нем. Тогда о ком?

— Хорошо получилось, да? — сказал Пар с набитым ртом.

— Ага! Спасибо вам, парни!

— П-пожалуйта! — Гэн стоял с кубком в руке и, похоже, слегка захмелел. Любопытно: он случайно вазой ошибся или нарочно? — Мне понравилось.

Мы с друзьями переглянулись и заулыбались так, что казалось вот-вот и наши рты порвутся. И тут я опомнился:

— А где Трисса?

— Й-ее отец увел. Скорее всего увез домой.

— Ясно.

Жалко, конечно, но ничего не поделаешь. А может, так оно и лучше. По крайней мере она не будет весь вечер любоваться моим «чудесным» нарядом. Да и отец ее немного остынет. Не думаю, что он обрадуется, если я сейчас к Триссе посватаюсь.

Музыканты заиграли красивую нежную мелодию, и я немного загрустил: я сейчас с удовольствием потанцевал бы с Триссой. Гэн, совсем осмелев от вина, пригласил на танец какую-то волшебницу и теперь неуклюже кружил с ней по зале. Пар вместе со своим папкой, профессором Панриусом, устроился возле стола с угощениями, а я спиной подпирал стенку.

— Молодец, охламон! — услышал я справа от себя.

— Профессор Аварра!

Я не узнал бы ее, если бы она не заговорила первая. Я привык к тому, что ее короткие пшеничные волосы вечно всклокочены, а за профессорской мантией не видно какая у нее ладная фигурка. Зато сегодня было все наоборот. В этом костюме бабочки она была по-настоящему прелестна. И только одно было как обычно: длинная сережка с пером.

— Сам додумался?

— Вы о чем?

— Все с тобой ясно, охламон, — улыбнулась профессор. — Удачи!

Она хотела было уйти, как перед ней вдруг появился профессор Ремус и протянул ей руку. В костюме обычного деревенского мужика он впервые не был похож на бабу. Может же, когда хочет.

— Аварра, потанцуй со мной. Пожалуйста.

К моему немалому удивлению, она ему не отказала. И к еще большему удивлению, она мило покраснела, когда положила свою маленькую ладошку в лапищу Ремуса. То ли день сегодня такой, то ли я счастлив, что наконец разобрался с Лизариусом, но я был рад за Ремуса. Да и за профессора Аварру тоже. Даже я видел, что она его любит.

Делать мне во Дворце было больше нечего. К тому же и сетка мешала мне хоть что-нибудь попробовать, а я сильно проголодался! Поэтому я попрощался с друзьями, посмотрел немного, как хорошо танцуют Ремус и Аварра, и пошел прочь из этой яркой и пахнущей цветами залы.

У выхода стояли два стражника, но они меня даже не заметили — десятый сон смотрели, опершись о длинные копья. Стражники тут были скорее для красоты, нежели как настоящая охрана. Да и зачем охранять целую ораву волшебников, если они и сами кого хочешь порвут.

В коридорах я вообще никого не встретил. Наверное, слуги решили немного отдохнуть, пока господа развлекаются. Главное теперь не заблудиться.

И тут вдруг я почувствовал знакомый еле уловимый запах. Тот самый, что мне запомнился после того, как меня заколдовали. И чем дальше я шел, тем сильнее он становился. И противнее. Оладка перепеченная! Я вспомнил!

А запах шел из-за одной из дверей в коридоре. Я ее открыл и тут же угодил в ловушку. Сверху на меня посыпался сонный порошок, я свалился на пол и сквозь закрывающиеся веки увидел розовую туфлю.

— Ну здравствуй, мой хороший.