— Выиграл! — ворвался к нам Гурский. — По лотерее!.. «Жигуленочка»!.. Денежно-вещевой!.. Эх-ха! Ух-ха! — зашелся он в неистовой присядке.
После танца мы обступили Гурского, пожимая его потные, разгоряченные ладони, одобрительно хлопая по амплитудно вздымающимся плечам.
— Точно выиграл! Ей-ей, ребя!.. — откликался на поздравления Гурский, с болезненной надеждой заглядывая каждому в глаза. — Номер — точь!.. Серия — тютельку!.. Честное слово!.. Балкой мне на голову, если…
— Да верим, — успокаивали его. — С кем не бывает?! Выиграл же Корнеев шариковую ручку как-то…
— Не, в сам деле!.. — волновался Гурский. — Зырк в таблицу — Жигуленочек»!.. Не могу успокоиться!.. «Жигуленочек» ведь, не ручка!.. Душа рвется, пустите!..
Гордо вскинув голову, Гурский напрягся до мелкой дрожи и, отчаянно шаркнув каблуками, поплыл по кругу на коичнках модных штиблет.
— Ас-са! — заклокотала в его горле искрометная лезгинка.
— Всего два билета!.. — в изнеможении свалившись на стул после бешеной горской пляски, снова ловил взгляды Гурский. — Клянусь!.. Думаю — дай куплю!.. Слово чести, ребя… Чтоб мне никогда летом в отпуск, если…
— Брось, старик, — говорили ему. — Все зверски рады. Бывает, конечно, что жутко везет. Кто от этого застрахован? Пупков тоже рубль выиграл однажды.
— Так всего два!.. Билета!.. В Ростове-на-Дону проезжая купил!.. Поверьте!.. — лихорадочно вертел головой Гурский в поисках сочувствия. — До сих пор прийти в себя не могу! Ноги так и просятся!.. Раз в жизни, может!..
Швырнув пиджак, Гурский вспорхнул бабочкой, грациозно ударив в воздухе ногой об ногу.
— Батман таидю!.. Рондо жамб онлер!.. — вскрикивал он, в упоении солируя перед нами. Возможно, это было знаменитое па-де-де из «Лебединого озера», только без партнерши.
Под бурные аплодисменты мы усадили Гурского на место.
— Как на духу, ребя!.. — смахивая обильный пот со лба, бормотал он. — Из сберкассы справку могу!.. Три живых свидетеля!..
— Ну, что ты, старик! — возражали ему. — Верим. Вполне возможно, что выиграл. Кому как повезет. У Прончука лотерейный билет всего на пять номеров не сошелся, не то отхватил бы портфель. А ведь у него оклад тоже сто двадцать… Поэтому прими наши самые теплые поздравления.
— Землю могу грызть!.. — метался Гурский. — Голову на отсечение!.. Поверьте!.. Хотя самому не верится!.. Душа пляшет!.. Эх!
Гурский рванул ремень и оголил коричнево-матовый живот, загоревший в летнем круизе вокруг Европы, деньги на который он якобы выиграл в спортлото. Сквозь полусжатые губы Гурского полилась игривая восточная мелодия, бедра гибко завиляли. Все ахнули — танец живота!
— Сам купил!.. Сам проверил!.. Сам выиграл!.. — еле держась на ногах, доказывал Гурский, пытаясь дрожащими пальцами застегнуть рубашку. — Разве плясал бы так?!
И, услышав очередное «верим», сник, сжался в комочек и, обмякший, сгорбленный, побрел к выходу.
Наступила неловкая, гнетущая тишина. Ее нарушил тихий, жалостливый голосок Зятюхина.
— Зачем же так, ребята? Может, человек действительно выиграл. Например, и я могу выиграть… Так если у меня тоже теща на базе, а жена в гастрономторге — значит, и мне нельзя верить?
Все дружно повернулись к нему:
— И тебе тоже поверим!
Зятюхин запрокинул голову, расправил грудь, притопнул ногой…