Демоны пустыни

Глава 24

Я бросаюсь за командиром, не раздумывая. Слышу за спиной крик «стой!». Пара секунд и я оказываюсь в полумраке, окружённый взбешенным песком. Свет фонарей и защитный купол остаются позади.

Цепляюсь взглядом за смутное движение впереди, стралея тащат по земле, в тумане мелькает вытянутое тело демона, длинный хвост бьётся, помогая тому улепетывать.

— Стой, сука! — ору я низшему и слышу оттуда родной русский мат.

Жив! Мне это придаёт ускорения и ориентируюсь дальше по мату и вспышкам выстрелов. Командир умудряется стрелять, пока его болтает из стороны в сторону. Тварь убегает со своей добычей куда-то за камни, там снова вспышки, следом верещание.

Вылетаю и с размаху бью силой. Демон нависает над старелеем, притягивая к себе когтями, на его спине острый костяной гребень, а мелкая голова украшена короткими витыми рогами.

— Не стреляй! — кричу я, но верещание твари заглушает мой крик.

Ну хоть какая-то знакомая туша встретилась в проклятой пустыне. Эти монстры, чем-то похожие на динозавров, имеют почти непробиваемую шкуру. Вот и сейчас, пули рикошетят о брюхо, одна попадает командиру в руку и он продолжает поливать низшего, уже только матом.

Моя сила не рикошетит, просто обтекает костяное тело, символы ифритов недовольно жужжат, исследуя неприступную пищу. Я направляю поток в лапы, стараясь отбить их от жертвы.

— Убьююю! — командир хватает бесполезный автомат за ствол и бьёт прикладом в склонившуюся распахнутую пасть.

Часть клыков с хрустом вылетает, демон клацает оставшимися и хвостом выбивает оружие из рук. Очередной истошный визг заставляет нас обоих заткнуть уши, а мне направить удар симбиозом сил прямо в раскрытую глотку.

Я чувствую как сила проникает внутрь, оплетает пульсирующие органы и огромное сердце. Символы загораются огнём, прожигая его насквозь. Демон дёргается ко мне, застывает и всей бронированной тушей обрушивается на старлея.

Хтонь! Спас, мать его, и прибил трупом! Я бегу к твари, упираюсь и проваливаюсь ногами в песок, тяну за хвост. Из под смердящего монстра слышится стон. Сдвинуть демона получается на несколько сантиметров.

Но я освобождаю частично старлея и переключаюсь на него, хватаюсь за его руки, вытаскивая. Мы оба приваливаемся к трупу, тяжело дыша.

— Ты как? — я напрочь забываю о вежливости.

— Хочется кого-нибудь убить, — он начинает ржать, сбрасывая напряжение. — Не бойся, не тебя. Хотя ты, конечно, тоже молодец. Куда один рванул, псих?

— Не было времени думать, — хмыкаю я. — Не за что.

— По тебе заметно, — дружелюбно отвечает командир. — Где остальные?

Я прислушиваюсь и отпускаю поиск. Кто-то кричал в моей голове, когда я бросился в бурю, но от прилива адреналина я даже не разобрал кто. А потом и вовсе некогда было.

Первыми находятся паладины, лампочками сверкая среди мрачного марева. Погоня за демоном увела нас на пару сотен метров в сторону от храма. Люди остались на месте, к счастью, никто не последовал моему примеру и не побежал не пойми куда.

«Мы оба в порядке, скоро вернёмся» — сообщаю Володе и принимаю от него слегка нервное «Принято, ждём».

— Там тоже вроде все целы, не разбежались.

Я опять раскидываю поиск, ища других тварей. Среди хаоса это сильно выматывает, но сила немного подкрепилась демоном. Пытаюсь натравить вечно голодные символы на витающий вокруг сумрак, но он им не по зубам.

Фонит по-прежнему. Но самое странное ощущение приходит от храма. В нём нет совсем ничего, ни силы хаоса, ни какой-либо другой. Возможно, потому что он давно заброшен? Я ещё не видел пустых храмов, а от других всегда исходило ровное свечение, словно сами камни были скреплены силой, вместо строительного раствора.

Вот только значит ли это, что там безопасно? Поиск выхода привел нас сюда. Угрозу я и без того чувствую отовсюду. Остается положится на то, что дар сработал, как надо мне.

— Хррр, — рычит старлей, вставая на ноги и сжимая своё плечо. — Сам себя подстрелил, ну надо же. Вот уж не думал, что меня какая-то букашка собьёт с мыслей. Знал же, что их бесполезно огнём поливать.

— День такой, хреновый. Мне кажется, все с мыслей сбиты, — я неохотно отталкиваюсь от удобной туши и поднимаюсь.

По возвращению Олег тут же берёт в оборот старлея, подлечивая. Пулю приходится запечатывать внутри, на её извлечение уйдёт слишком много силы. Да и условия тут не самые подходящие для операций.

Целитель и сам выглядит плохо. Он сутулится и покачивается — на пределе. И поддержать некому, моя сила его сожжёт, а Богдан помогает Саше. Перекидывать его означает оставить нас без защиты.

Я чешу каску и иду к паладинам. Меркарс и Балло — так у них написано.

— Сможете помочь целителю? — указываю на присевшего на корточки Олега. — Он вымотался, а его помощь нам нужна больше всех.

— Как? — они переглядываются, неизвестно зачем, в заляпанных очках почти ничего не разглядеть.

— Поделиться силой. Я не уверен, что это возможно, между её разными, хм, видами. Но стоит попробовать.

— Поделиться святым духом с язычником? — в голосе Балло звучит нотка брезгливости. — Свет не в силах помочь неверующему.

— Я верю, что если мы лишимся целителя, то нам всем конец, — я сдерживаюсь, чтобы не выразиться крепче.

— Марк, мы должны попытаться. Не забывай, что мы на одной стороне. Есть только зло и те, кто с ним сражается. Я готов и сделаю всё, от меня зависящее, — Меркарс коротко кивает и выступает вперёд.

— Я не отказываюсь, — спешит добавить первый. — Просто это звучит… невозможным. А почему вы не можете помочь своему?

— От моей помощи ему станет только хуже. Остальные либо и без того на пределе, либо у них другие задачи, — я вижу, что у паладинов силы хватит, чтобы поделиться. — Если вы в состоянии, хотя бы чуть лучшем, это поможет.

— Мы готовы, — решает за обоих Меркарс. — Говори, что нужно делать.

А я вдруг понимаю, что они совсем не удивлены самим фактом перекачки силы. Значит, у паладинов это нормально? Потому что в тот единственный раз, когда накачивали силой меня, сначала вообще никто не верил, что такое возможно.

— Благодарю. Для начала нужно уйти с открытого пространства.

Я выдыхаю. Шанс, что получится, небольшой, но есть. Если мы сможем привести в порядок Олега, то возможно, и все выживем.

— Надо идти в храм, — я возвращаюсь к командиру. — Это единственное укрытие поблизости.

— Что там, внутри?

— Ничего, я там не чувствую ничего, — продолжаю я через силу. — Но это не значит, что там безопасно.

— В этой демоновой духовке нигде не безопасно! Но и тут мы не можем торчать, — подтверждает общее мнение старлей и машет рукой. — Двигаемся!

Храм, когда-то величественный и необъятный, на удивление разрушен не так уж сильно. Чуть просела крыша под парой развалившихся колонн. Площадка, на которой он стоит, засыпана песком. По бокам его тоже припорошило, но вход остался целым.

Гигантская чёрная дыра дверного провала выглядит как распахнутый в крике рот. Ну или желающий нас сожрать. Желание идти внутрь уменьшается с каждым шагом. И не только у меня, судя по тому, как все замедляются, приближаясь.

— Володя? — с надеждой спрашиваю я.

— Не могу опознать, чей это храм, — прорицатель останавливается, задирает голову и рассматривает строение. — Все знаки снаружи стёрлись от песка и ветра. Возможно, в главном зале мы найдём статую, тогда станет понятно. По кладке и камню ясно только, что ему несколько тысяч лет.

— Ты что-нибудь видишь, в потоке? — к демонам археологию и достопримечательности.

— Тут… пусто, — Володя трясёт головой. — Словно его нет вообще. Мне это не нравится.

Может, паладинам и его удастся прокачать? Интересно, что будет, если их святой дух применить к прорицателю? Надеюсь, у нас будет время и силы проверить. Ну а что поделать, пришло время нестандартных решений.

Я всегда любил оригинальный подход, за это качество меня наставник и выделил среди других оборванцев. По той же причине я оказался в итоге тут, то есть — сначала умер. Н-да, если это коматозный бред, он явно слишком сильно затянулся.

Мы все останавливаемся на минуту у входа, не решаясь войти. Вижу, что одарённые призывают силу, а пустынники вскидывают оружие. Богдан сжимает в руке артефакт.

Пожалуй, самое время для Светлячка. Если на нас оттуда что-то вылезет, то оно может быть и пострашнее виденного раньше.

Штормовой ветер опять меняет направление, подталкивая нас внутрь. Стралей выступает вперёд, даёт нам знак двигаться и мы осторожно идём следом, вытягиваясь цепочкой.

Фонари высвечивают длинный коридор, на полу песок и обломки каменных блоков. Основной проход в главный зал завален наглухо. Причём, похоже, вручную. Командир оглядывается на нас, указывая на завал и мы синхронно пожимаем плечами. Идей ни у кого по этому поводу нет.

Только я с некоторым сожалением смотрю назад, на выход. Старлей укоризненно мотает головой и углубляется в проход. По общей логике храмов, справа и слева обходные коридоры, они ведут в разные служебные и жилые помещения. И должен быть ещё вход в главный зал, и не один.

«Игорь, что-то не так…» — не отличается оригинальностью Володя.

Да всё тут не так. Этот мир, боги, их отношения, пустыня эта, чтоб её. Долбанный ветер и километры песка над головой.

Командир останавливается, поднимает руку с кулаком вверх. Мы мгновенно застываем, прислушиваясь. Но я слышу только свист ветра оттуда, откуда мы пришли. Ни скрежета когтей, ни единого шороха.

Усиление слуха только отнимает силу и увеличивает вой ветра. А ещё я слышу бешено колотящиеся сердца. Уф, ну хоть не одного меня напрягает это место. Но тревога не нарастает, как я к ней не прислушиваюсь. Просто тупо долбит ноющей болью в груди.

Мы сворачиваем и попадаем в просторное помещение. Что тут раньше было — не известно, от мебели не осталось и щепки.

— Пока остановимся тут, — старлей снимает очки и все мы с удовольствием делаем то же самое. — Места тут хватит всем, выход недалеко. Немного отдохнём и нужно обыскать весь храм.

Он отзывает меня в сторону.

— Ты куда нас привёл? — тихо спрашивает, стуча пальцем по часам, где стрелка компаса накручивает круг за кругом. — Насколько знаю я, никаких храмов по пути к базе быть не должно.

— Не должно, — виновато сознаюсь.

— То есть, мы ушли, демоны знают куда, и в обратную сторону? Ты, случаем, не барахлишь, как этот? — он кивает в сторону Богдана.

Видимо, наши личные дела он всё же хорошо изучил.

— Мне кажется, что тут мы все барахлим. Но в том, что мы пришли, куда нужно, я уверен.

По-крайней мере, поиск больше не показывает другого пути. Он привёл меня в храм и отключился. Больше путей нет. Но об этом я предпочитаю умолчать.

— Что же, одним богам ведома истина. Надеюсь, Белаторский, что ты не ошибся.

Я молчу и мы смотрит друг на друга какое-то время. Затем он цокает, покачав головой, и отходит, распределяя пустынников у выхода.

А я подзываю паладинов и целителя. Кратко и запутанно рассказываю идею. Олег соглашается сразу, всё поняв. Он-то как раз хорошо понимает, как это происходит. А вот паладинам приходится объяснять на пальцах.

— Вы просто берёте, чистую силу, и направляете в него, — пытаюсь я руками показать невидимые для их глаз потоки. — С намерением помочь, поделиться. Понимаете? Как вы призывается свой дух?

— Святой дух, — строго поправляет меня Балло. — Мы возносим молитву и на нас снисходит божья сила. Мы можем использовать её только против врагов Святого престола.

— Ну а друг другу вы можете помочь?

— Да, если брату нужна помощь, — кивает Меркарс. — Или невинной жертве зла.

Вот ведь и правда святоши. Они готовы помочь, но в глазах непонимание.

— Ну хорошо, — задумываюсь на пару секунд. — Вознесите молитву за всех нас, застрявших среди зла и во имя спасения того, — я указываю на целителя, — кто может помочь в этой борьбе.

Надеюсь не сильно загнул. Но в их глазах наконец светлеет и они прикрывают глаза, беззвучно произнося молитву.

Снисхождение их святого духа выглядит эпично и зрелищно. Мерцающий белый свет прорезается сверху, ударяя в паладинов ярким потоком. Я даже рот распахиваю от зрелища и тут же спешу его захлопнуть, пока никто не заметил.

Тем временем, святоши склоняют головы и кладут руки на плечи Олегу. Я вижу, как сила мягко направляется к нему и тело целителя чуть выгибает, а глаза распахиваются.

— Оооох, — не сдерживает он восхищенного вздоха. — Вот это да!

Несколько секунд светопредставления и поток резко прерывается, а паладины убирают руки и отходят на шаг. Они переглядываются, но ничего не говорят. Но я вижу — и их посетила какая-то идея.

— Ты как? — трогаю Олега за плечо и он вздрагивает.

— Очень… необычно, — целитель бодро двигает плечами. — Как в холодную воду окунули. Но чувствую себя отлично. Благодарю, — он отвешивает поклоны задумчивым паладинам.

— Не нас надо благодарить, а Бога, — Меркарс бросает взгляд наверх. — На то его воля.

— Что же, — вмешиваюсь я. — Тогда спасибо вашему богу.

— Бог один, — недовольно ворчит Балло. — А вы…

— Мы на одной стороне, — перебиваю я его не очень вежливо, видя, что он начинает заводиться. — Помните? Все против зла и все такое.

Паладин мрачнеет, но не продолжает проповедь. Второй кладет ему руку на плечо, чуть сжимая. Ладно, помогли и хорошо, не время для религиозных споров. Хотя я и не могу понять, как можно верить в одного единственного бога, видя на что способны другие.

Но, к счастью, нас отвлекает командир.

— Надо разведать, что у нас под боком, — он пристально разглядывает каждого. — Белаторский, Вяземский, со мной. Остальные остаются на месте. Без сигнала не высовываться.

— Без какого сигнала? — спрашивает Саша, успевший привалиться к стене и устроить руки на груди.

— О, ты его не пропустишь, — ухмыляется ему старлей и поглаживает гранату на поясе.

Каритский юмора не понимает и судорожно сглатывает. Пустынники давятся смешками, а мы уходим.

Коридор заканчивается тупиком и очередным завалом. Возвращаемся к предыдущему ответвлению и, крадучись, пробираемся по нему. Не смотря на стоящую тишину, расслабляться не тянет.

Я каждые тридцать секунд на время усиливаю слух, но слышу только наши сердца. Ровное биение у командира и ускоренное Игната. Под это звуковое сопровождение мы и подходим к перекрестку двух коридоров.

И я останавливаюсь, вытягивая шею.

Мне точно не кажется, что я слышу голоса? Это настолько неожиданно, что я не верю своим же ушам. Но нет, монотонное бормотание отчётливо разносится, эхом отскакивая от камня.

— Ты тоже это слышишь? — шепчет командир с удивлёнными глазами.

Я киваю и осторожно выглядываю из-за угла. Хтонь, ничего не видно. Дальше ещё поворот, и за ним явно горит свет живого огня. Жёлтые отблески скачут по неровному рельефу стен.

— Может там другой взвод, тоже выжившие? — делаю я предположение, искренне надеясь, что это так.

Я напрягаю слух и отшатываюсь. Всё, похоже с силой совсем плохо стало. Язык незнакомый, но не это меня сбивает с толку. Вместе с шипением огня оттуда доносятся шорохи. Ползающих по песку чешуйчатых тел.

Я моргаю на вопросительный взгляд командира. Игнат из-за его спины выглядывает с не менее любопытным лицом. Что бы мне не почудилось, нужно убедиться.

— Я проверю, подождите, — еле слышно говорю и почти ползком выбираюсь за угол.

У поворота очень удобно раскиданы глыбы разбитых статуй. Можно прошмыгнуть и остаться в тени нависающей огромной каменной лапы. Сюда не попадают блики огня и я могу разглядеть, что происходит в зале…

Меня прошибает холодный пот и дыхание останавливается. Я вжимаюсь глубже в тень, моля богов, чтобы меня не услышали.

Не показалось, там действительно люди. С десяток смуглых мужчин в длинных светлых рубахах. Главный алтарь заставлен стандартными атрибутами — цветы, фрукты, благовония. Мраморная плита с темными прожилками вспучена и расколота по центру.

И оттуда вылезают создания хаоса. Неторопливо выбираются, обнюхивают людей и отползают в противоположную от меня сторону, за край видимости. А человек, стоящий ближе всех к прорыву, поглаживает каждую вылезающую тварь, посмеиваясь.

Это что за…