Демоны в царстве количества

§ 3. «Разум» демона

Границы человеческого разума не такие уж и широкие, как того хотелось бы самому человеку, ставшему «разумным», как оказывается, исключительно благодаря учению рационализма. «Рационализм во всех своих формах, по существу, определяется через веру в главенство разума, объявляемое настоящей “догмой” и предполагающее отрицание всего того, что представляет собою сверхиндивидуальный порядок, а именно, чистую интеллектуальную интуицию, что логически ведет к исключению истинного метафизического познания»[16], - «ограничивает» человеческий разум Генон. С этой точки зрения человеческий разум, каким его принято определять, вообще не может быть расценен как достоинство: «Нельзя говорить о “разумности” относительно существ, принадлежащих к другим состояниям существования, а именно, к сверхиндивидуальному существованию, каковы, например, ангелы; это хорошо согласуется с тем фактом, что разум есть способность исключительно индивидуального порядка, которая никогда не может превзойти никоим образом пределы человеческой среды»[17].

Не будем сомневаться в том, что демоны так же, как и ангелы, принадлежат к «другим» состояниям существования, нежели телесное (к которому, собственно, принадлежит человек), однако мы не можем говорить об их принадлежности к сверхиндивидуальному существованию, хотя до своего падения они и принадлежали именно к этой области, и в большей или меньшей степени, хотят демоны того или нет, это прошлое состояние до сих пор накладывает свой отпечаток на их нынешнее состояние существования, определяемое как инфрателесное, т. е. принадлежность к низшей тонкой сфере. Но можем ли мы говорить о чистой интеллектуальной интуиции в отношении демонов?

Чистая интеллектуальная интуиция располагается над разумом, и, строго говоря, как это следует из Генона, какое бы то ни было сравнение между ними лишено смысла: «Рассудок, который есть всего лишь способность опосредованного знания, является чисто человеческой модальностью разума, а интеллектуальная интуиция может быть названа надчеловеческой, потому что она есть непосредственное участие в универсальном разуме, который, помещаясь в сердце, т. е. в самом центре существа, там, где находится точка его соприкосновения с Божественным, проникает в это существо изнутри и озаряет его своим излучением»[18]. Достаточно очевидно, что такого плана характеристика чистой интеллектуальной интуиции может быть соотнесена с бытием ангелов, но никак не демонов. Однако последние, опять же, должны были по крайней мере частично сохранить за собой одно из главнейших качеств ангелической бытности, а именно, - пребывание вне опыта. Если бы это было не так, демоны не представляли бы никакой угрозы для деятельности сверхиндивидуального порядка, распространяемой в сфере космического проявления. Полагаем, именно благодаря этим остаткам ангелической интуиции и метафизического познания демоны оказались способны с течением времени все больше и больше покорять тонкую сферу, в буквальном смысле слова отвоевывая себе пространство у сверхиндивидуального порядка - и превращая человека в своего раба[19].

Падение, которое есть не что иное, как разрыв с трансцендентным интеллектом, наложило глубокий отпечаток на сущность и структуру «падших ангелов». Критикуя деланно противопоставляющий себя позитивизму интуиционизм, Генон замечает, что это философское течение ссылается «на так называемую “интуицию”, принадлежащую исключительно сенситивному и “витальному” порядку, в крайне спутанном понятии о которой собственно чувственная интуиция смешана с самыми темными силами инстинкта и чувствования»[20]. Эта характеристика чувственной интуиции[21] людей, прошедших за время «прогресса» «обработку» рационализмом, механицизмом и материализмом, способна дать некоторое представление о «демонической интуиции», благо, демоны имеют, как это должно быть понятно, самое непосредственное отношение к появлению этой самой чувственной интуиции человека. «Демоническая интуиция» отличается от чувственной интуиции полным отсутствием в ней собственно чувственности, т. е. это инстинкт в чистом виде - «демонический инстинкт». В свою очередь его происхождение - вопрос, возможно, из области теологии, нежели демонологии, но мы в любом случае пока не будем отвлекаться на него.

В итоге, пожалуй, можно даже говорить о некоем конфликте между «интуициями», вовлеченными в который оказались «падшие ангелы», а именно - противоречие между чистой интеллектуальной интуицией (точнее, ее остатками), т. е. самой высшей формой знания, и новоявленной «демонической интуицией», т. е. «темнейшим» инстинктом. Окончательно и бесповоротно его можно снять, как это понятно, лишь сделав выбор в пользу одной из противоборствующих сторон, чего, что тоже достаточно очевидно, «падшие ангелы» сделать не могут, даже если у них возникнет такое желание - впрочем, это тема для отдельного разговора. Демоны же следующих поколений, т. е. появившиеся уже после падения и никогда не бывшие собственно ангелами, лишены интеллектуальной интуиции - впрочем, и здесь не все так просто: об этом аспекте мы поговорим немного позже.

Как бы то ни было, своим Cogito, ergo sum - Мыслю, следовательно существую - Декарт[22] фактически отказал в существовании ангелам, демонам и другим внетелесным созданиям, - ибо они не «мыслят» в человеческом понимании этого слова. От одной человеческой сентенции ангелы и демоны, разумеется, не исчезли вообще - они перестали существовать именно для Человека Разумного[23]. И если вера человека в несуществование ангелов способствовала ослаблению его защиты сверхиндивидуального порядка, то вера в несуществование демонов, напротив, облегчила возможность воздействия последних.