Дети Сталинграда

Малыши

Вхожу в спальню трехлеток. Увидав меня, Славик, всплеснув руками, радостно вскрикивает: «Другая мама пришла!».

Малышам хочется иметь около себя самого близкого и дорогого человека. Я их понимаю. И охотно отзываюсь на маму. Это приближает нас к семейной обстановке, создает уют и теплоту. У детей быстрее сглаживается пережитое горе.

Вот Вадик Богатырев, маленький, почти круглый малыш. Он, как шарик, катается по двору, а красная шапочка делает его похожим на грибок. Он любит, лежа на животе, рыться в песке. Ведет себя очень самостоятельно и независимо.

Когда его привезли в детский дом, он сидел, поджав ноги, на стуле и казался годовалым ребенком. Директор невольно воскликнула: «Ой, какой маленький, что же мы с ним будем делать!»

Сестренка его, Аля, рассказала, что их папа на войне, а маму убило, когда они бежали на переправу. Вадика мать заслонила своим телом. Из-под трупа матери его достал красноармеец. «Я думала, что он убит, с него текла кровь, но он оказался жив и даже не ранен. Это была кровь мамы».

Шурик Андреев поступил в детский дом с большущим животом, тоненькими, как палочки, ножками. Он не мог двигаться. Его положили в больницу. Через некоторое время Шурик поправился, и я была свидетелем его радостной улыбки.

Маленький Юрик говорит еще плохо. Заложив руки за спину, выпятив живот, он важно прохаживается между детьми, потом, усевшись на полу — ножки калачиком, — начинает громко что-то напевать. Дети притихли, слушают его, потом громко смеются. Юрик не обращает на них внимания, продолжает развлекать себя.

Нет ничего приятнее, чем срывать плоды своего труда.

Много их здесь, малышей! Каждый хорош по-своему. Все эти малыши подобраны военными дядями, которые жалели, кормили, давали конфеты, устраивали их в наскоро организованные пункты по приему сирот. Они часто вспоминают своих спасителей. «Когда я подрасту, — говорит Юра Абросимов, — я буду работать около пушки, чтобы сразу перебить всех фашистов».

Прошло ровно семь месяцев, как я работаю с этой группой. Группа увеличилась вдвое. У Арькова Шурика нашелся отец, у Эйсмана Яши — тетя. Их взяли домой. Остальные дети живут дружно, весело, одной семьей.

Они заметно подросли, за лето хорошо поправились, окрепли. Расширился их кругозор, любознательность.

Витя Болотов первое время рисовать не мог. Начертит какой-то штрих неопределенной формы или вылепит из глины что-то непонятное, и все. Сейчас Витя, Галя, Коля и многие другие хорошо рисуют веточки, елочки, лодки, яблоки, лепят из глины пароходики, танки, лодки.

В играх выявляются индивидуальные особенности ребят. Вот Славик Барабашин изображает прачку, торопится быстро постирать белье для детей. Просит Колю и Ваню привезти ему воды на машинах. Ваня и Коля с большим удовольствием выполняют просьбу своей «прачки». Девочки Галя и Маня развешивают уже готовое, постиранное белье.

Приближается зима. Чтобы детям не казались зимние дни мрачными и долгими, постараемся приобрести саночки и организуем катание с горы. Будем по возможности чаще гулять на свежем воздухе, чтобы дети росли крепкими, бодрыми и не чувствовали себя покинутыми и обиженными.

(Из воспоминаний воспитательницы Ольги Павловны Широковой, записанных в июне — ноябре 1944 г.)