Девочка и звезды

35

ПО МЕРЕ ПРИБЛИЖЕНИЯ к городу силы Пома уплотнялись. Яз наблюдала за их приближением, ее глаза были на одном уровне с краем кратера. Хотя Сломанные были всего лишь детьми племен, они, казалось, сильно отличались от тех, кто сбросил их со льда, и не только неуклюжие геранты. Ветер не вылепил их черты, и они были одеты в жалкую смесь лоскутов крысиных шкур, стареющих остатков того, что носили в день падения, кое-где плащи из сплетенных волос или шкуры, присланные жрецами вместе с платежами солью и рыбой. И все же, несмотря на свою нищенскую одежду, они несли в железе богатство многих кланов, приспособленное для войны.

Они остановились примерно в пятидесяти ярдах от позиции Яз, хотя Квелл прятался гораздо ближе, примерно на полпути между ними. Пом вышел из-за спины своего охотника, и трое хунска двинулись, чтобы защитить его, словно они могли быть достаточно быстрыми, чтобы выхватить из воздуха любое копье прежде, чем оно попадет в цель. Он стоял, завернутый в самые толстые шкуры, какие были у Сломанных, с железным нагрудником поверх них. В правой руке он держал короткий железный прут, на другом конце которого алела звезда. Более высокий, чем большинство Икта, и более худощавого телосложения, с редкими каштановыми волосами и узким лицом, он выглядел незначительным человеком, но каким-то образом, подобно червям-паразитам, его слова проникали в умы окружающих, склоняя их к его делу.

— Я здесь не для того, чтобы воевать! — крикнул он. — Я пришел, чтобы убедиться, что эта девушка, Яз, возвращена на поверхность в соответствии с приказом регулятора. Как только ее отправят на лед, мы сможем разрешить наши разногласия.

— Он боится меня, — прошипела Яз Эррису и Турину. — Он беспокоится, что я снова свяжусь с его охотником. Он просто хочет убрать меня с дороги, прежде чем убьет Арку.

— Выходи сюда, Яз из Икта! Я отправляю тебя домой! — Пом постарался, чтобы это прозвучало заманчиво, но его голос был способен удерживать тепло не больше, чем лед. — Я даю тебе минуту, чтобы попрощаться. Не заставляй Бексена приходить и забирать тебя.

— Мы не можем победить их, не так ли? — спросила Яз.

— Даже если бы могли, подумай, сколько людей погибло бы. — Турин нахмурился. — И Запятнанные, должно быть, наступают им на пятки, судя по тому, как они пришли сюда.

— Я… — Движение между ее кратером и Помом привлекло внимание Яз. Квелл выскочил из укрытия и поспешил к ней, надеясь, что перемирие Пома не закончится копьем между лопатками.

Квелл соскользнул с края кратера, его обутые в сапоги ноги с глухим стуком опустились на камень рядом с ней, едва не расплющив Турина, который с трудом успел отшатнуться.

Квелл потянулся к ее плечу.

— Пом должен поговорить с регулятором Казиком, чтобы тот узнал, что мы с Зином тоже можем пойти с тобой. Но мы должны быть только втроем. Я думаю, что либо это, либо кровавая резня. Объединившись с жрецами, а не воюя с Помом, ты сможешь сделать для своих друзей больше.

— Но…

Квелл поднял руку в ответ на ее возражения:

— Подумай об этом. Пом — сумасшедший, притворяющийся нормальным. И посмотри, сколько людей у него с собой.

Грохот сзади спас ее от ответа. Она в замешательстве обернулась и увидела черные камни, прыгающие в лужице талой воды, вытекшей из двух узких шахт.

— Вываливается уголь, — сказал Турин. — Тарко обычно запечатывает конец уголь-шахты своей лед-работой.

— Тарко мертв. Тебе придется это сделать. — Яз взглянул на дыру, гадая, сможет ли Турин сработать на таком расстоянии.

— Я должен поберечь силы, если мы собираемся драться. — Турин выглядел сомневающимся.

— Попробуй. — Яз схватила его за руку ниже локтя. — Мы вообще отсюда не выберемся, если весь уголь провалится.

Турин нахмурился и потянулся к потолку. Он стиснул зубы и оттянул губы назад, его лицо исказилось от напряжения. Камни стали падать реже, лишь небольшая горсть ударилась в только что возникший небольшой холмик. Турин что-то проворчал, и они полностью перестали падать:

— Ох.

Крик Пома донесся до них через скалу:

— Твоя повозка почти здесь, Яз. Выходи. У тебя не осталось выбора.

Раздался звук железных ног, звенящих по камню, когда охотник приблизился на несколько ярдов, чтобы подчеркнуть точку зрения своего хозяина.

Квелл протянул руку:

— Мы должны идти, Яз.

Яз отстранилась, ее разум бешено работал. Здесь действовала жесткая логика. То же холодное взвешивание выгод и потерь, которое окружало яму. Она не могла найти слова, чтобы поспорить с этим, но это не мешало ей с ним бороться.

Далеко над ними трос и подъемная клетка покоятся на льду, ожидая, когда прибудет вызванный уголь-червь и последует за ведущей шахтой, расширяя ее достаточно, чтобы клетка последовала за ним вниз. Шахта, должно быть, полна упавшего угля, который теперь находится за закупоренным концом. Червь, возможно, даже начал свою работу, преследуя свою еду. Но у нее не было времени ждать клетку, и, даже если бы та была здесь, Пом не позволил бы остальным присоединиться к ней или взять еду и укрытие, которые они сделали. Она зашипела в отчаянии. Они подошли так близко.

— Может быть, это единственный выход, — мрачно сказал Эррис.

Идея ударила Яз, почти физически. Она покачнулась.

— Турин! Весь этот уголь в шахте… Ты мог бы заставить его гореть? Однажды ты сказал мне, что, по-твоему, твоя огонь-работа сильнее, чем лед-работа.

Из Турина вырвался грубый смешок:

— Понятия не имею! Я знаю, что не могу ничего поджечь. Как только он загорится, я смогу сделать… что-нибудь. Я не знаю наверняка — я никогда должным образом не использовал свою огонь-работу. Но у нас нет никакого огня и…

Эррис поднял руку и щелкнул пальцами. Маленький огонек заплясал на кончике его большого пальца, как будто это была масляная лампа.

Глаза Турина расширились от изумления:

— Как…?

Яз отмахнулась от вопроса:

— Не имеет значения. Ты сможешь сжечь уголь?

— Что? Нет! Это все там, наверху, а пламя… здесь… — Турин, казалось, был загипнотизирован пламенем. Оно начало увеличиваться и выросло на несколько футов в высоту за мгновение до того, как Эррис его выключил. Он выглядел удивленным, даже встревоженным, и его большой палец по-прежнему слегка дымился.

Яз вспомнила, что говорил Турин о необходимости использовать свою лед-работу, по крайней мере, каждые несколько дней, и об энергии, накопленной внутри него и вспыхивающей сильнее и с меньшим контролем, когда он пытался их использовать. Его огонь-работа накапливалась в течение всей жизни. Когда он выпустит талант на волю, результаты могут быть впечатляющими.

— Пошли со мной! — Она бросилась бежать.

Яз пересекла кратер и выбралась наружу, перестав прятаться. Она направилась к куче угля, упавшей из шахты более чем в ста футах над ней.

— Яз из Икта! — взревел Пом, наконец заметив ее.

Яз не обратила внимания на его крик. Она прошлепала по лужице талой воды и добралась до угля. За ней шли Эррис и Турин, а также Зин и Квелл.

— Ты можешь это сжечь? — Яз указала на кучу. — И поднять огонь до потолка, а затем сжечь уголь в шахте?

— Понятия не имею! — Турин уставился на два маленьких, увешанных сосульками отверстия в потолке далеко вверху, одно из которых почернело от угольной пыли. — А для чего бы мне этого хотеть?

— Это быстро опустит клетку, — сказал Зин.

— Никто не знает, что это сделает, — сказал Эррис. — Слишком много неизвестных параметров.

— В одном я совершенно уверен, — сказал Квелл. — Если это сработает, мы все промокнем.

Позади них охотник снова двинулся вперед, железные подошвы лязгали по камню. Геранты тоже приближались, издавая какое-то боевое пение: «Хрух! Хрух! Хрух!» Глубокий, пульсирующий звук, предназначенный для устрашения.

Эррис снова щелкнул пальцами, чтобы зажечь еще одно пламя, и присел, чтобы поднести его к ближайшему углю.

— Если ты собираешься это делать, сделай это с…

Уголь, казалось, всосал пламя из пальцев Эрриса, втянул его, как будто это была дыра, а не просто черный камень. На мгновение Яз показалось, что огонь исчез, но Турин вытянул обе руки, растопырив пальцы, как будто грел их в сигил-горшке в сушилке.

В следующий удар сердца первый уголек стал оранжевым, затем ярко-оранжевым. Ближайшие угли уже были тускло-красными там, где они касались его.

— Отойдите. — Голос Турина дрожал, хотя Яз не могла сказать, было ли это от усилия сжечь кусок угля или от усилия сдержаться.

Она отступила, оглянувшись через плечо на приближающуюся линию воинов Пома. Она уже собиралась сказать «поторопись», когда на нее надавила стена жара. Когда она споткнулась и упала, она осознала, что вся куча углей превратилась из черных в яростные оранжево-желтые и что рев в ее ушах исходил от столба пламени, поднимающегося над пламенем.

Турин стоял силуэтом между Яз и горящим углем, его руки были подняты, как будто он руководил адом. Язык огня лизнул два десятка ярдов в воздух, но все еще не мог дотянуться до усыпанного звездами льда. Вместо того, чтобы расти, пламя уже начало уменьшаться, его топливо было израсходовано одним экстравагантным жестом.

Яз выбросила руку с того места, где лежала на мокром камне, и дюжина осколков ее звезды охотника вылетели из кармана и устремились к столбу огня.

То, что произошло дальше, заняло лишь замерзшую долю удара сердца и не имело никакого смысла, пока ее разум не развернул это на следующем вдохе. Темная линия прошла над ее головой. Железное копье метнулось в спину Турину. Ужас не коснется Яз, пока копье не достигнет цели. Силы, стоящей за броском, было достаточно, чтобы пробить дыру в человеке, какая бы кость или плоть ни встали на пути. Первое понимание придет к Турину после того, как алое копье выйдет из его ребер и полетит от него, оставив на мгновение в воздухе след его собственной крови.

Но какая-то фигура сумела подпрыгнуть под копье в тот миг, когда оно пролетело над ними, и надавить на него так, что оно отклонилось вверх на несколько градусов. Зин!

Шкуры на левом плече Турина заплясали, когда копье пронзило их. Ветер от пронесшегося древка заставил затрепетать темные волосы вокруг его уха.

Горстка звезд Яз поднялась по ускоряющейся спирали, двигаясь быстрее, чем она когда-либо заставляла их летать раньше. Она представила огненный символ в своем сознании, и, когда звезды вырвались из верхушки пламени, спираль, который они создали, унес огонь с собой, закручивающийся вихрь, вытягивающий язык пламени, чтобы лизнуть сам потолок.

— Сейчас! — крикнула она.

Высвобождение Турином сдерживаемого потенциала, хотя и не направленное в ее сторону, дрожью пробежало по ней, как нечто первобытное, одновременно шокирующее и волнующее, наполнившее Яз желанием. Лед над ними озарился оранжевым сиянием, когда огонь-работа Турина, неиспользованная за все годы его жизни, запустила эти давно накопленные энергии в столб угля. Как и Турин, уголь сам по себе был запасом энергии, инертной на протяжении всего своего существования и теперь способной высвободить это тепло одним великолепным взрывом. Движимый талантом Турина, огонь взобрался по колонне гораздо быстрее, чем любое естественное распространение.

— Бегите! — крикнула Яз еще до того, как первая капля воды упала на землю. — Спасай припасы!

Первая инструкция предназначалось для всех. Вторая — только для Турина. Только кто-то, обладающий властью над водой, мог надеяться остановить гибель их пищи и жилья в грядущем наводнении.

Еще крича, она увидела, как Турин упал, словно высвобождение всей огонь-работы опустошило его, оставив пустую кожу, которая плюхнулась на землю. Вероятно, это спасло ему жизнь, когда второе копье пронеслось мимо него, но третье пронзило пустое место, где в противном случае была бы его голова.

Поток появился так быстро, что мало кто успел ухватиться за что-то неподвижное, не говоря уже о том, чтобы начать бежать. Яз обнаружила, что ее несет белая волна воды, она кувыркалась снова и снова, быстро потеряв всякое чувство направления. Она знала достаточно, ловя рыбу в Горячем Море, чтобы надо не кричать и не пытаться дышать.

Она не была уверена, где перекатывание под дикой водой превратилось в перекатывание над ней, и Яз смогла поднять ее лицо от холодного мокрого камня. Она также не была уверена, сколько времени прошло между этим быстрым, неконтролируемым вращением и тяжелым плюхом, бросившим ее на бок и заставившем застонать.

Расплющенные руины города казались неизменными, если не считать множества луж и лужиц, отражающих звезды над ними. Приглушенное бульканье раздавалось со многих сторон, когда жаждущие воды глубины пили потоп.

Повсюду были разбросаны Сломанные, группировка Арки смешалась с группировкой Пома, некоторые начали подниматься на руках, другие все еще лежали, ошеломленные и промокшие. Ряды герантов были сметены, отдельные воины валялись тут и там. Охотник Пома лежал на боку, начиная шарить в поисках точки опоры, необходимой, чтобы поднять себя на ноги. Его хозяина нигде не было видно.

Вода все еще лилась из шахты, но с небольшой долей своей первоначальной ярости. Пасть шахты теперь зияла, как кратер, вокруг валялись сорвавшиеся с потолка куски льда, сметенные талой водой.

Среди грохота воды, бьющейся о камень после долгого падения, и грохота охотника, и стонов Сломанных, приходящих в себя, раздался другой звук, более отдаленный, но леденящий душу. Вой.

Яз подняла голову и, еще не собравшись с мыслями, позволила леденящим кровь крикам увести ее взгляд к длинному склону.

— Запятнанные! — Она попыталась закричать, но разразилась приступом кашля, прежде чем закричать снова, с большей силой: — Запятнанные идут!

Неровный рой Запятнанных хлынул вниз по гладкому камню склона, их численность намного превышала силы Арки и Пома вместе взятые. Кричащая, разъяренная орда, некоторые вооружены для войны копьями, щитами и костяными дубинками, многие с пустыми руками, не имея ничего, кроме яростного желания убивать.

— Мы должны бежать. — Квелл подошел, чтобы помочь Яз подняться на ноги, все еще стряхивая воду с волос.

Яз взглянула на зияющую дыру в потолке, из которой не свисал кабель. На Сломанных, разбросанных в беспорядке, и на массовое безумие, несущееся на них. Клетка не упала, спасения не было.

— Бежать некуда, — сказала она. — Я убила нас всех.