Девочки Тора

Глава 35

Аня

— Максим Константинович, вам вовсе не нужно развлекать мою дочь и тем более меня. Я не собираюсь жить за вас счёт.

Торецкий выгибает бровь.

— Ты считаешь, я позволю вам жить в непонятных условиях? Особенно учитывая тот факт, что вы — гости моего дома. И будете, снова напоминаю, официально считаться членами моей семьи.

— Дело не в этом… Вам не надо было говорить Ксюше про аквапарк. Мы можем обойтись без подобных развлечений.

— А я могу позволить организовать для вас подобные развлечения. Тебе надо было сказать, что у вас нет денег.

К щекам приливает волна жара, так как я вовсе не хочу обсуждать с Тором денежные вопросы.

— Это… это временно. Скоро я получу аванс…

— Аванс будет через неделю. А денег нет сейчас. Чего ты стыдишься, Ань? Ты только ушла от мужа-психопата, это вполне естественно, что никаких средств у вас с дочерью нет.

— Я не стыжусь, просто… Не хочу быть в ещё большем долгу перед вами.

— Ты не будешь передо мной ни в каком долгу. Мне от тебя ничего не надо. Поэтому можешь просто спокойно пользоваться привилегиями моего расположения. Я не чудовище, Ань. И не такой, как твой муж даже близко. Я не собираюсь оказывать тебе поддержку, чтобы потом прижать к стенке и снова издеваться. Если бы было так, то в чём бы тогда между мной и ним была разница? И клянусь, что у меня достаточно денег и возможностей, чтобы в достатке содержать двух девочек, и потом ничего не ждать от них взамен. Тебе ясно?

Киваю, опустив взгляд в свою тарелку. Не могу смотреть на Тора, так как мне начинает казаться, что я его оскорбила. А я всего-то не хочу навязываться лишний раз.

— Вот и отлично. А теперь ешь завтрак, пей кофе и тоже иди собираться. Я редко остаюсь дома даже в выходные, так что в остальную часть времени, что вы с Ксюшей будете жить здесь, вам, скорее всего, придётся самим себя развлекать.

В аквапарке, куда решает отвезти нас Торецкий, мы до этого были всего пару раз. Точнее, я была пару раз. Игорь часто возил туда Ксюшу, но не меня. А всё дело в купальниках. На мне ему всё казалось вульгарным и откровенным. Даже самые «бабские» и закрытые вызывали в Игоре волну ревности. В итоге я так измучилась, пытаясь угодить Свиридову, что вовсе перестала с ними ездить куда-то, где надо раздеваться. А на море я обычно плавала в шортах-бермудах и футболке. Люди косо смотрели, но я научилась не обращать на них внимания.

— Заедем сначала, купим вам вещи, — Тор сворачивает к торговому центру.

Кошу взгляд на мужчину, невольно оценивая, как смотрятся его руки на руле. У Игоря руки белые и худые, вены не выступают. У Торецкого более тёмная кожа, предплечья покрыты чёрными волосами, и вены настолько сильно выступают, что хочется провести по ним пальцем и надавить.

— Мама, а ты будешь плавать? — Ксю задаёт вполне резонный вопрос, учитывая, что я с ними никогда не купалась. Те единственные пару раз она, наверное, и не помнит даже.

— Да… Думаю, что буду, — киваю, повернувшись к дочери.

Она довольно улыбается и дёргает ремень безопасности, перекинутый через детское кресло.

Надо же, Торецкий даже о кресле успел позаботиться… Удивительно, когда он всё это успел?

— У меня дома есть бассейн, но, правда, там нет горок. Так что в аквапарке будет веселее. Но вы с мамой сможете, если что, плавать и в бассейне тоже.

— У тебя есть бассейн?! — дочка выпучивает глаза.

— Ага. Огромный, — усмехается Тор, паркуясь перед торговым центром.

— Там можно утонуть?

— Ну, если не умеешь плавать. Но мы тебе купим спасательный жилет, а потом научим тебя плавать.

— Я хочу научиться! Папа говорил, что девочкам это не особо нужно.

— Плавание нужно всем. Это полезно и насыщает радостными эмоциями.

Вслушиваюсь в беседу Торецкого с Ксюшей и не могу не отметить, насколько естественно он общается с ребёнком. Будто бы сам отец. Даже Игорь не всегда мог вести подобные разговоры с Ксю, хотя он изо всех сил старался играть роль супер-папочки.

Почему-то становится невероятно грустно от мысли, что Тор, вероятно, был очень близок с племянницей. Возможно, много времени с ней проводил, несмотря на тяжёлую работу. Любил. И потом испытал невероятную боль…

Он сказал, что никогда не женится, так как у него нет на это времени, но… почему мне тогда кажется, что дело вовсе не во времени? На то, чтобы возиться с нами он время нашел. Что если Торецкий просто больше не хочет привязываться к людям, чтобы потом не испытывать боль от их потери?

— Ань, ты слышишь?

Только сейчас замечаю, что Максим Константинович пристально смотрит на меня и уже, видимо, не в первый раз о чем-то спрашивает. Но самое ужасное, что я всё это время смотрела на него, и он, безусловно, заметил, как я пялюсь…

— Эммм… простите, задумалась. Что вы спросили?

— Я говорю, выходим? Мы на месте, — кивает головой в сторону торгового центра.

— А… да… Конечно, — растерянно хлопаю ресницами и кладу руку на ручку двери.