Девушка изо льда

Глава двадцать девятая

Изольда

Москва. Город, который не верит слезам и никогда не спит. Наша новая квартира оказалась лучше, чем на фото.

— Мама, машинка!

Тёма в восторге носится вокруг кровати — грузовика в своей спальне. Яркая, красивая, с просторной кабиной, рулем и даже педалями, она уже целый час успешно выдерживает натиск ребенка. Ее кузов застелен детским ортопедическим матрасом, а борта являются бортиками кровати. Могу представить, сколько она стоит… Вернее, не могу. Сын доволен, а гордый папаша уселся на ковер и не сводит с него глаз. Да — да, Бессонов по-турецки сидит на полу и кайфует, словно сам получил ценный подарок. В джинсах и футболке, со взлохмаченными волосами — результат обнимашек с сыном — он выглядит расслабленным и умиротворенным. Не знала, что он таким может быть. Костюм от Бриони — да, авто Мазератти или Бугатти — легко, часы Патэк Филипп — запросто, но рядом с Тёмой его отец становится другим. В темных глазах появляется нечто… это трудно описать словами. Нежность? Любовь? Счастье? В такие моменты мне кажется, что все в нашей жизни может наладиться.

— Иза… — словно подслушав мои мысли, Бессонов отвлекается от сына. — Тебе помочь?

Голос хриплый, тихий. Он запускает в моем теле странную реакцию. Через несколько секунд становится жарко, в животе оживают бабочки. Странно… я думала, что они превратились в пепел и исчезли, но нет. Отворачиваюсь, чтобы скрыть полыхнувшие щеки. Вот черт! Бессонов — опасный тип и всегда им был.

— Не надо. Сама справлюсь.

— Я только хотел помочь…

— Обойдусь, — ворчу для порядка. На самом деле самолет приземлился в Домодедово поздно, и пора бы уже сыну ложиться спать, но его накрывает адреналин от первого в жизни перелета. Час, проведенный в воздухе, Тема не отлипал от иллюминатора, разглядывая вечернее ноябрьское небо, облака и яркие звезды. Парень носится по комнате, осваивает незнакомое пространство, повизгивая от восторга.

— Мама, тут так холошо!

— Это точно. Хватит бегать. Читаем сказку и спать!

— Папа читает!

И славно. Пока Бессонов ищет в коробке с игрушками потрепанную книжку Чуковского, я собираюсь исчезнуть в своей комнате, но Тема хватает меня за руку.

— И ты тоже про Муху туху!

В комнате сына, как и в Пензе, стоит удобный диван. Втроем топчемся перед ним, пока мелкий принимает решение.

— Папа сюда! — не удивляюсь, что Бессонову указывают на подушку, а Артем укладывается на него сверху, тыкая мне пальцем. — Мама тут!

Тут — это на ковре. Рядом со сладкой парочкой.

— Нет, сын, так нельзя. Маме неудобно.

Он пытается встать, но Тёма виснет у него на шее и начинает сопеть. Назревает конфликт интересов.

— Ладно, читай давай. Все нормально. Думаю, он сегодня быстро уснет.

Устраиваюсь на пушистом ковре, облокачиваюсь на диван и откидываю голову. Бессонов начинает читать, а я закрываю глаза и медленно отключаюсь. Суетной был день. Бешенный. Сборы, дорога. Думали, что не успеем в аэропорт из — за аварии, которая заняла две полосы нашего направления, но сегодня удача была на нашей стороне.

— Иза…

Медленно открываю глаза. В спальне царит полумрак. Напротив меня на корточках сидит Бессонов. Глаза такие…как космос, в душу ввинчиваются, словно ждут чего — то. Сердце ухает в пятки и заходится в бешеном темпе. Широкая ладонь почти у моего лица. Внезапно. Неожиданно. Заваливаюсь на бок и моментально вскакиваю на ноги, отхожу в сторону.

— Что случилось?

— Все в порядке, не волнуйся. Тёма уснул, я его в кровать перенес. Извини, если напугал, я не хотел. Ты очень чутко спишь.

Конечно, чутко. Я ж мать. Сегодня меня ждал сюрприз из прошлого: в прихожей на тумбочке я нашла свою сумочку. Ту самую, которая была со мной в день знакомства с Бесом, в тот роковой день, когда все началось. Ключи от старой квартиры, разряженный телефон и прочие мелочи, которыми полна любая женская сумка.

Моя квартира… и брат. Сергей отказался от меня, обменял мою жизнь на свою свободу и теперь навсегда останется в прошлом. Рыцарь и защитник оказался фантомом, пустышкой, ранив мою душу предательством намного больнее, чем Бес — поступками. И этот шрам никогда не зарубцуется, не исчезнет.

Москва затягивает нас в воронку стремительных событий. Уже на следующий день отвожу Артема в детский сад. Нас ждет первое знакомство с группой. Запланированные два часа переросли в четыре. Увести общительного Тёму из компании сверстников было очень трудно.

— Изольда Юрьевна, вы не волнуйтесь. У нас насыщенная программа для детишек. Они обучаются и развиваются через игры, — молодая воспитательница увлеченно рассказывает о занятиях музыкой, танцами, рисования и лепки. — Мы подходим к деткам с любовью и заботам.

Сам детский сад больше похож на сказочный теремок, обнесенный надежным забором, с внимательным вахтером на входе и камерами по периметру. Все серьезно, ответственно и надежно. Три дня подряд Бессонов ходил вместе со мной, наблюдая за играющим в группе сыном. Так лев отпускает львенка на прогулку, контролируя окрестности. За несколько месяцев плотного общения интерес отца к сыну не угас. Это было удивительно и… приятно.

— У этого сада отличные отзывы. Громов проверил его со своей стороны. Претензий к безопасности нет.

Да — да, начбез Гром лично приходил в сад и общался с их охраной. С каждым днем время пребывания сына в группе растет, и уже через неделю он ходит на всю смену. Я тоже не теряю время даром, просматриваю объявления о работе.

— Иза, у тебя теперь будет собственная машина и водитель, он же — охранник. Андрей. Тот самый, который отвозил тебя в Пензе в ресторан. Я скину тебе его номер. Единственное, что требуется — сообщай о своих планах.

— А без этого никак? Я не президент, не банкир, зачем мне охрана? По Москве с ее вечными пробками на метро передвигаться намного быстрее, чем на машине.

Сама мысль о том, что за мной будут постоянно наблюдать, бесит. Что за фанаберии с этой безопасностью? Если Боголюбский уже за решеткой, то от кого меня защищать?

— На машине удобнее. Андрей все рассчитает, и ты никогда не опоздаешь, поверь, — мы сидим вечером на кухне. Сын сладко спит в любимой кровати — машинке, а его папуля пытается мягко продавить свои интересы. Мягко, как танк, ага. — Так будет лучше, Иза.

Охрана для меня — одна из неприятностей соседства с Бессоновым. Пока — единственная, что я заметила. Что будет дальше — посмотрим.

На календаре конец ноября, на часах — десять вечера. Мы сидим на кухне. В руках Дениса — чашка с эспрессо. Ароматный напиток он поглощает литрами, а я наслаждаюсь гречишным чаем.

— Я хотела спросить… Ты что — то знаешь про арт — галерею Лилианы Баграмян? Они работают чисто?

— Почему ты интересуешься?

Дурацкая привычка отвечать вопросом на вопрос! Раздраженно делаю глубокий вдох, глядя в темные глаза сидящего напротив Бессонова, заставляю себя успокоиться. Я заметила, как сильно его пальцы сжали хрупкую чашку из тонкого фарфора, едва прозвучала фамилия. Вот черт! Неужели это криминальный бизнес?

— Меня пригласили на собеседование на ставку финансового консультанта. Мне нужна работа, а не проблемы. Поэтому я решила уточнить, что ты знаешь об этом человеке и фирме.

— Насколько я знаю, там все чисто. Попрошу Соколова копнуть поглубже, — он достает телефон и набирает сообщение. — Как называется галерея?

— Свет и тени.

— Паша проверит и завтра даст ответ. На какое время назначено собеседование?

— На двенадцать.

— Успеет.

Бессонов ставит чашку на стол и сцепляет пальцы. Я, словно завороженная, слежу за его движениями. Мужские руки — мой фетиш. Одно время я вдумчиво изучала хиромантию, искусство чтения человека по линиям руки, но еще ни разу не видела ладони Дениса… Ну, в смысле, отца моего ребенка. Интересно, о чем они могут поведать? В одной умной книге было написано, что на наших ладонях отражены все значимые события жизни. В Пензе я внимательно исследовала свою, и нашла на линиях судьбы и здоровья эти переломные моменты. Они обозначались точками и разрывами. Так интересно!

— Иза! — кажется, меня уже не первый раз зовут, так глубоко я задумалась. — Иза!

— Что?

— Лилиану Баграмян я знаю лично. Она умная, деловая и очень активная. Работать я ней не так — то просто. Может, я найду тебе место в… моей компании? Тебе будет спокойнее, — Бессонов замялся и увел взгляд в сторону, словно боялся моего эмоционального отказа. Ошибся.

— Спасибо, но нет. Я сама решу, где буду работать. Главное — не попасть в криминальные структуры.

— У Лилианы есть брат. Артур…

Я читала про него. Громкая фамилия. Баграмяны известны в Москве. Мужчины этой семьи занимаются строительным бизнесом, содержат сеть заправок и кафе, а единственная женщина курирует арт — галерею. В ней проводятся самые громкие и популярные среди столичного бомонда выставки современного искусства и ювелирных изделий.

— И что не так с Артуром?

— Артур Баграмян активно помогает сестре…

— И..? Я не понимаю. Объясни нормально.

— Иза, он молод, холост, красив и богат.

Бессонов не отрывает взгляда от чашки, на дне которой плещется остывший кофе. Его плечи напряжены, тонкий фарфор вот — вот треснет под сильными пальцами. Он что, ревнует меня к молодому Баграмяну? Не может быть!

— Кажется, ты не понял. Я ищу работу — в первую очередь, а все остальное — не так уж и важно.

Успокоить Бессонова точно не получилось, потому что он резко отодвигает несчастную чашку в сторону и впивается в меня глазами.

— Это ты не поняла, Иза! Артур — любимчик женщин! Ему невозможно отказать. Он всегда добивается своего! Не надо тебе там работать!

Температура на кухне растет. Воздух звенит от эмоций и напряжения. Поговорили, называется! Все так хорошо начиналось, а скатилось до банальных ревности и запретов.

— Я справлюсь, можешь не беспокоиться. Жду ответа Соколова. Если галерея «чистая», то еду на собеседование. Спать пора.

— Хорошо. Спокойной ночи, Иза. Ответ Паши я сразу перешлю тебе.

— Спасибо.

Бессонов ушел в свою квартиру, что располагалась по соседству, а я вернулась на кухню.

— Ревнует он, понимаешь ли…

Странная радость мягкой лапкой гладила по самолюбию, вызывая улыбку. Сегодняшний разговор был самым долгим за все время с момента возвращения Бессонова и самым эмоциональным. Сполоснув чашки, я ушла в спальню и упала в мягкую постель. Завтра меня ждет интересный день.

Бессонов

Я угадал! Я молодец! Квартира явно понравилась моей девочке, а Тёма моментально оценил простор и свою новую спальню.

— Спасибо.

Семь букв — и волна тепла затопила сердце. Я прочел это слово по ее губам, а улыбка стала прекрасным дополнением.

Детский сад тоже пришелся по душе. Иза волновалась, что сын будет долго привыкать к новым людям и незнакомым детям, но через пару дней его было трудно оторвать от игры и забрать домой. Любимая права: у нас растет очень общительный ребенок, которому важен контакт со сверстниками. Если честно, то сначала я был против садика и хотел настоять на домашнем воспитании, но, увидев Артема в группе, передумал. Иза оказалась права.

И вроде все хорошо, но какого черта ее понесло в галерею? Лилиана отлично ведет свой бизнес. Яркая, активная, она нашла свою реализацию в искусстве. Мужчины Баграмян всегда стеной стоят за своих, помогая и поддерживая. Лилиана — мама троих детей, но умудряется грамотно совмещать семью и бизнес. Уверен, что завтра Гром доложит о том, что бизнес Лилианы чист. Работа под руководством такой начальницы — подарок для умного сотрудника, но вот Артур…

Моя Иза вернула себе натуральный цвет волос. Пепельная блондинка с серо — голубыми глазами и идеальной фигурой… Зуб даю, Артур захочет закрутить с ней роман. Не заметить такую женщину просто невозможно! И что мне делать? Черт! На предложение работы в моей фирме Иза ответила отказом. Не удивлен, но твою ж мать..! Как я смогу спокойно работать, зная, что вокруг моей девочки вьется этот смуглый красавчик? Придется Андрею не спускать с нее глаз, а в случае чего — вызову Артура на разговор. Это моя женщина, и ему придется смириться!

Не забывайте, что Ваши звезды и комментарии придают моей Музе 🧚‍♀️ сил и вдохновения!