Девушка изо льда

Глава сороковая

Изольда

— Иза, я отведу Тёму в сад, а ты отдохни.

Я смотрела, как он одевается, сверкая глазами и улыбаясь, и не могла сдерживать эмоции в ответ. Душа пела, сердце летело в стремительном галопе.

Этой ночью у нас все получилось: я справилась со своими страхами, а любимый мужчина прошел урок подчинения и доверия. Самое сложное осталось позади.

— На обратном пути забегу переодеться и привести себя в порядок, — Дэн провел рукой по подбородку и запустил руку в темную шевелюру. — Извини за такой вид. Исправлюсь.

— Ты мне нравишься даже в таком виде, Бессонов, — я встала на носочки, чтобы дотянуться до красивых губ и подарить легкий поцелуй. Почти тридцать сантиметров — наша разница в росте — создавала изрядные трудности. — Ежик по имени Дэн, — перебираю темные пряди, замечаю в них серебряные нити. Два тяжелых года оставили на мужчине свой несмываемый след. — Я буду ждать, не задерживайся. Вместе позавтракаем.

— Я быстро, Иза.

Заботливый папа внимательно проверяет экипировку сына, и мужчины исчезают в дверях.

— Денис, возьми ключи от квартиры.

Вкладываю в широкую дрогнувшую ладонь свою связку, провожу рукой по щеке.

— Пап, идем, — Артем тянет его на выход. — Лена ждет.

Смеюсь, встретившись с ошалевшим взглядом темных глаз. Да — да, наш парень влюблен. А ты как думал, Бессонов? В нем течет твоя горячая кровь. За те несколько дней, когда Денис не общался с ребенком, Артем успел подружиться с новенькой девочкой из группы.

— Я ее лубу, — бескомпромиссно заявил мне пацан в один из вечеров. — Она холошая.

Прекрасное время детства, легкое, беззаботное. Каждый день наполнен новыми открытиями, радостными событиями и знакомствами.

Оставшись одна, возвращаюсь в спальню. Постель перевернута вверх дном, воздух напоен пряным ароматом секса, на тумбочке лежат наручники. Прекрасная картина, я считаю! Меняю постельное белье, на простыне нахожу маленький ключ. Стою и улыбаюсь, как маленькая девочка, которой подарили желанную игрушку. Любовь. Ммм… от воспоминаний по телу расходится тепло, кончики пальцев начинает покалывать.

— Иза… — провалившись в чувства, не слышу, как открывается входная дверь. Тяжело дыша, вваливается Денис с охапкой белых роз. Бежал всю дорогу, что ли? Раскрасневшийся с мороза, довольный, с сияющими глазами. В темных волосах запутались крупные снежинки. Красавчик. Мой! Любимый! Мужчина! — Парня отвел. Это тебе. Я сейчас… и вернусь.

Снова пропадает, а я так и стою в коридоре, прижимая к груди рассыпающиеся стебли. Сколько их тут? Тридцать? Пятьдесят? Сто? У меня нет такой вазы, в которую можно поместить это ароматное великолепие, поэтому разбиваю охапку на два букета.

Состояние счастья… как его описать? В груди зажигается яркий огонек, теплый, ласковый, живой. Он согревает и придает сил, а все проблемы кажутся мелкими и незначительными. Счастье — не срывающая крышу эйфория, не бешенная игра гормонов, оно тихое и размеренное, как течение полноводной реки. Оно рождает улыбку, идущую от души, заряжает силой и уверенностью в то, что все происходящее — правильно.

На завтрак готовлю два блюда: гречку с авокадо и яйцом пашот, а еще — скрэмбл с красной рыбой и хрустящим тостом. Я ничего не знаю о гастрономических предпочтениях Дениса, поэтому предоставлю ему выбор.

— Ммм… вкусно пахнет! — он подкрадывается незаметно, сгребает меня в охапку, зарывается носом в волосы, делает глубокий вдох. Большая черная пантера на мягких лапах. — Моя любимая девочка. Ты мне не снишься?

Разворачиваюсь в крепких руках, ловлю взгляд потемневших глаз.

— Не снюсь. Мой руки, время завтракать.

— Я такой голодный, Иза…

Денис трется о мое бедро пахом. Голодный, чувствую. Твердый, жаждущий.

— Дэн, ты когда в последний раз ел? — стараюсь не включать заботливую мамочку, но он и правда похудел, осунулся. — Ты мне нужен живой и здоровый. У нас с Темой на тебя большие планы. Ты понял? — звонко чмокаю его в нос и выскальзываю из рук. — Я голодная, а одна завтракать не буду. Так что…

— Между прочим, это шантаж, — изо всех сил стараясь выглядеть серьезным. Бубнит, скрываясь в ванной, но довольная улыбка выдает его с головой. — Иду уже.

Денис выбирает скрэмбл, мне достается гречка. Завтракаем молча, обмениваясь взглядами.

— Что это? — замирает Дэн, заправляя прядь волос за мое ухо. — Откуда, Иза..?

Неделю назад я заново проколола уши и сегодня наконец — то решилась надеть этот комплект. Топазы и бриллианты.

— Я нашла эти украшения среди игрушек Артема, перевезенных из Пензы. К ним прилагалась записка, что это — твой подарок.

— Подарок… — хрипит Денис, отводя взгляд и откладывает вилку. — Был. На твой прошлый день рождения, когда ты сказала, что обойдешься без моего участия.

Черт, кажется я зря их надела. В записке было указано, что он передумал дарить эти украшения, а про день рождения — вообще ни слова. Я нечаянно разворошила осиное гнездо, подняла со дна муть прошлого. В темных глазах Дениса я вижу боль и сожаление. Вот вляпалась! Незаметно снимаю кольцо и прячу в карман джинсов, тянусь к серьгам. Если бы я знала…

— Подожди, не снимай. Тебе нравится?

— Да. Очень красивый комплект.

— Носи их, Иза. Хорошо?

— Но… я не знала, Денис. Честно. Извини…

Встаю с места, подхожу к любимому и обнимаю его со спины. Крепко прижимаюсь грудью, чувствую легкую дрожь горячего тела. Волнуется. Провожу носом по виску, гладко выбритой щеке, зарываюсь в волосы. Я не хотела причинить боль, так получилось… Сколько еще раз мы будем случайно ранить друг друга такими мелочами? Пусть это больше не повторится!

— Почему ты спряталась за меня, Иза?

— Не спряталась. Просто обняла. За твоей спиной очень спокойно, Дэн. Тепло и надежно. Мне нравится.

В тишине слышу, как дыхание любимого мужчины выравнивается, плечи расслабляются. Он аккуратно перетягивает меня к себе на колени и выдыхает.

— Я не хотела…

— Знаю, Иза. Верю…

Поцелуй как лекарство, как спасение от острой боли. Нежный, чувственный, медленный. Тарелка едет по столу, когда я случайно толкаю ее локтем, переключает наше внимание, возвращает в реальность. Цепляю на вилку кусочек скрэмбла и красной рыбы, подношу к губам Дэна.

— Немного осталось. Нужно доесть… Давай…

— А попросить, Иза?

— Пожааалуйста… — тяну с легким стоном и чувствую моментальную реакцию под своими бедрами. Какой отзывчивый и чувствительный! Ишь, как толкается! Делаю вид, что не замечаю, а по рукам уже бегут табуны мурашек. — Скушай за меня, за себя, и за сына…

Искуситель сверкает глазами, улыбается и ест, а потом дотягивается до моей тарелки. Ой, что сейчас будет! Хорошо, что я почти все съела…

— Теперь твоя очередь, Иза.

Кормит меня терпеливо и вдумчиво, губами снимая с моих губ зерна гречки. Боже, как жарко в его объятиях! Пора заканчивать с завтраком! Вскакиваю с его колен и начинаю убирать со стола, расставляя тарелки в посудомойке. Яркий, как солнечный луч, аромат мандарина наполняет кухню.

— Ой!

Денис обнимает меня за талию, разворачивает и сажает на стол. В его губах зажата оранжевая долька, по губам и подбородку течет сладкий сок.

— Ммм… — слизываю капли с кожи, откусываю кусочек новогоднего фрукта. — Вкусно, сладко.

— Это ты сладкая…

Снова и снова он предлагает мне лакомство из своих губ.

— Ты словно Дед Мороз, Денис. Я в детстве обожала мандарины. Они были самыми вкусными именно под новый год. Оранжевый цвет и сладкий вкус — это приметы праздника.

— Почти… — он смотрит мне в глаза, а потом переводит взгляд на руки. — Ты примешь от меня этот подарок, Иза? — на черном бархате коробочки лежит кольцо с прозрачным камнем, разбрасывающим яркие колючие искры. — Выйдешь за меня замуж, любимая?

— Да, — шепчу и для верности еще киваю. — Да, да. Я тебя люблю.

Говорю ему в губы, вкладываю слова вместе с дыханием, а он принимает. Целует в ответ, запуская невероятный химический процесс в нашей крови. Один на двоих. Руки и лица липкие, сладкие. Под конец мы уже залиты рыжим соком, поэтому отправляемся умываться.

— Соблазняешь? — Денис стягивает футболку и ждет, пока я отойду в сторону. Невозможно спокойно смотреть на его тело, так и хочется прикоснуться.

— Ага. Вся моя одежда в соседней квартире, Иза.

— Надо ее перенести, — пытаюсь ускользнуть из ванной под благовидным предлогом, но меня надежно прижимают к боку сильной рукой, а затем несут в спальню. — Не сбежишь. Позже все сделаем.

Кто я такая, чтобы отказывать любимому мужчине? «Позже» растянулось аж до обеда. Мы любим, отдыхаем, а потом опять изучаем самые чувствительные местечки друг друга, доставляя чистое наслаждение. Столько времени упущено, как много слов не сказано. Хотелось все наверстать как можно быстрее.

— Иза, свадьба нужна? — Денис держит мою руку в своей, любуясь игрой бриллианта в кольце. — Чего ты хочешь?

— Не хочу никаких церемоний. Они ни к чему. Мне и штамп в паспорте не нужен, если честно.

— Ну нет, — внезапно заявляет любимый мужчина. — Я хочу штамп!

— Дэн, ты серьезно? Зачем все это? Ты уже вписан отцом Артема, у него твои отчество и фамилия.

Я не верю своим ушам. Все знают, что мужчины старательно избегают печати на четырнадцатой странице паспорта, берегут заветный листок так же трепетно, как деловую репутацию. А тут — нате вам! Разрыв шаблона!

— Абсолютно серьезно, Иза. Мне нужно официальное подтверждение нашей семьи. И еще… — он подтягивает меня поближе и как — то робко спрашивает. — Ты ведь возьмешь мою фамилию?

— Ну Дэн… Ты представляешь, сколько документов придется менять? — ною, ужаснувшись предстоящим очередям и количествам дверей, которые придется открыть. — Эта проклятая бюрократия…

— Не волнуйся, с этим я разберусь. Ну так что?

— Всю жизнь мечтала, чтобы мой муж говорил «я разберусь», — шепчу я и улыбаюсь. — В таком случае я не против. У тебя красивая фамилия, Бессонов. Да и сам ты тоже ничего, симпатичный.

— Ну вот и славно. Будет семья Бессоновых. Отдашь мне паспорт, я все сделаю. А потом можно будет рвануть на недельку на отдых к океану. Что скажешь, любимая? — Денис нависает надо мной, запечатывает губы страстным поцелуем, не дав ни малейшей возможности ответить.