Комната за несколько секунд наполнилась спецназовцами в шлемах и с крупными чёрными бронежилетами, раздавались громкие и чёткие команды. Валеру вмиг окружили. Он всем своим видом показывал, что не окажет сопротивления, но заломили его мама не горюй, аж в плечах хрустнуло. Затем вывели из кабинета в ту дверь, из которой пришли. Глаза слезились от избытка света, но Валера успел заметить, что обычных людей вокруг не было.
На лифте ехали вчетвером: один крепко держал сзади, выжимая из захвата максимум болевых ощущений, двое других по бокам, уперев стволы автоматов в рёбра. Отец как-то рассказывал о том, что был по обе стороны баррикад в момент специальных операций, и в качестве мудрости огласил, что с бойцами лучше не ссориться и стоически переносить всевозможные лишения.
Остановились на третьем этаже. Валеру повели по коридорам до кабинета, в котором уже находилось десятка два местных работяг: мужчины и женщины, молодые и не очень. На лицах их читались ужас и полное непонимание происходящего. Взгляды были обращены на бойца, который почти без движений стоял в дверном проёме.
Все сидели ровно, изредка пытаясь перешёптываться, но боец пресекал попытки. Одна женщина предпенсионного возраста вполголоса спросила:
– Нас когда-нибудь отпустят?
– Операция скоро закончится, ждите, – лаконично ответили ей.
Минуты медленно тянулись одна за другой, Валера начал чувствовать, как липкие щупальца тревожности осторожно касаются его, чтобы найти путь в голову и там превратиться в панику. Мужчина бесшумно выровнял дыхание и погрузился в полумедитативное состояние. Однако прежде он обратил внимание, что у бойца открылась нашивка на плече – знакомый белый человечек на чёрном фоне, Эннея. Около нашивки были липучки, а под ней висел кусочек ткани – значит, при штурме гражданского здания бойцы могут скрывать свою организацию. Интересно.
Вскоре в кабинет заглянул другой боец. Он перекинулся парой слов со сторожившим и, подойдя к Валере, вывел его в коридор.
– Без лишних движений, товарищ атомщик, – сказал боец и взял Валеру за плечо.
– Само собой, – ответил Валера. Обращение могло означать только одно: Эннея о нём в курсе.
По лестнице спустились на первый этаж. Там было много таких же кабинетов с работниками внутри, каждый сторожил солдат Эннеи. Потом вышли на улицу, целый квартал вокруг был оцеплен, военные грузовики стояли поперёк дороги и закрывали обзор со стороны. Повсюду солдаты и красно-белая сигнальная лента, а типичный шум города уступил место сиренам экстренных служб. Но, в отличие от «Астории» несколькими днями ранее, без криков и паники.
Боец довёл Валеру до полностью тонированной иномарки и пригласил на заднее сиденье. Внутри оказалось темно из-за чёрной обивки и матового стекла, отделявшего от передних сидений, с небольшим окошком, но при этом прохладно.
Валера размял руки и стал ждать, переваривая в голове события последних часов. Итак, всё – Денис мёртв, а Эннея примется изучать деятельность Культа. Хорошо, если после этого закончатся взрывы. Кто же дал команду на вооружённый захват и на каком основании? Почему это произошло, именно когда они с Алиной находились в Цитадели? Что ж, она узнала о том, что Эннея едет в Цитадель, и… неужели тянула время, разговаривая со всеми подряд и пытаясь пристыдить брата? Чего у неё было больше: желания выяснить правду или жажды мести? Знает ли она, что в итоге произошло с Денисом? Во время выстрелов дверь была уже закрыта. Может, даже лучше, что она их не услышала – решила бы, что палят в Валеру, и вдруг выскочила бы оттуда. А уж солдаты не стали бы задавать лишних вопросов.
К машине кто-то подошёл, затем ещё и ещё: снаружи мелькали силуэты, которые спорили, но изнутри ничегошеньки не слышно. Наконец, одна из фигур придвинулась в упор к двери и, открыв, села рядом с Валерой. Это был Прогудин.
– Ну, здравствуй ещё раз, Валера!
– Здравствуй.
– Вы с Алиной устроили знатный переполох!
– Так вышло.
– Ага… я слышал, что Алину вывели из здания отдельно от тебя. Очень странно, конечно. Скажи мне только одно: что вы не виделись с Денисом.
– Мы были у него. Алина выясняла отношения, я был рядом. Она успела сбежать до того, как ворвались люди Эннеи.
Прогудин тяжело вздохнул.
– Тогда понятно, почему её сразу увезли в штаб-квартиру Эннеи. Да… с одной стороны, земля Денису пухом. С другой – он шёл к этому целенаправленно и семимильными шагами. А вот насчёт тебя, Валера, у меня нет каких-либо идей: соваться сюда средь бела дня…
– Алина сказала, что нужно забрать вещи Олега.
– Об этом надо было его сначала спросить, а он, с тех пор как попал в мой санаторий, был без сознания. Его даже пришлось ввести в искусственную кому, а вчера вообще в другую больницу перевезти. Ладно, меня больше вы двое сейчас беспокоите. – Прогудин сделал паузу. – Алину наверняка сейчас возьмут в оборот, за ней я прослежу, а ты… для них ты – дерзкий атомщик. Я постарался договориться на максимально щадящие условия. С твоей стороны требуется некоторое время быть послушным и не артачиться. Сможешь?
Валера привычно пожал плечами.
– Ну, тогда будем надеяться, что всё это быстро закончится. В общем, держись! Ох, не племянники, а горе какое-то…
Прогудин вышел из машины, оставив Валеру наедине с самим собой. «Так, мы с Алиной – последние, кто видел Дениса, но убили его – и вполне законно – люди Эннеи. Что я знаю о ситуации в целом? Почти ничего. Что там Игорь сказал про Олега? А, к чёрту, без разницы. Сидим и ждём, надоело лезть куда попало».
Снаружи постоянно перемещались фигуры, но это было Валере малоинтересно. Через некоторое время в машину сели на водительское место. В стекле, разделявшем их, открылось окошко.
– День добрый, Валерий, добро пожаловать в жернова правосудия имени Эннеи, – стал вещать хорошо поставленный голос. – Вы для нас являетесь ценным свидетелем по очень важному делу, поэтому, вот, прошу ознакомиться.
В окошко просунули две кипы бумаг.
– Перед вами стандартная форма программы «Ценный свидетель». Если вкратце, то мы предоставим вам хорошие условия и гарантию того, что отпустим максимум через сто часов. Трёхразовое питание, допросы, пытка утюгом. Шучу, без питания. Ещё раз шучу: пыток не будет, остальное в полном объёме. Или, может, будут пытки – форму могли поменять.
Валера изучал мудрёный документ и за обилием канцеляризмов и официальщины не увидел двойного дна. Или уже не хотел ничего замечать.
– А что, если я не подпишу? – спросил мужчина.
– Вы не знаете, от чего отказываетесь, Валерий, я бы сам недельку-другую в таких условиях пожил…
– Хм. Ладно, я согласен.
– Что ж, тогда подпись там, где «галочки». – В окошко просунули шариковую ручку.
Валера подписал оба экземпляра и отдал вперёд.
– Что, «неволя» уже началась?
– Что ж вы сразу «неволя»… пусть будет «лёгкая временная несвобода». Она начнётся по заселении, как указано в бумагах, которые вы подписали. Предлагаю не тянуть. Пристегнитесь и наслаждайтесь поездкой – вас ожидает «люкс»!
Водитель закрыл окошко, и они тронулись. Валера не стал уточнять, что значит «люкс» в данном контексте – если Эннея взаправду не желает причинять ему вред, то вряд ли использует необычный способ четвертования. Или что они делают с «нежелательными элементами» после того, как получают всю информацию?
Наконец, приехали, водитель вышел из машины и открыл Валере дверь – они стояли на парковке небольшой гостиницы, располагавшейся во дворах.
– Идите вперёд, а я следом, – сказал водитель, оказавшийся обычным мужичком в пиджачке, и показал на входную группу.
Валера спокойно потопал в ту сторону, ощущая, как за ним шли, выдерживая расстояние в один шаг – как будто под конвоем. На стойке регистрации внутри водитель слегка подвинул Валеру, попросив у администратора ключ. Молодая девушка вначале не понимала о чём речь и пыталась получить больше информации, но после слов «срочное» и «форс-мажорные обстоятельства» ключ всё-таки вручила.
На лифте поднялись на нужный этаж, по пустому коридору проследовали до нужной двери: водитель вполголоса направлял Валеру, а тому всё больше казалось, что он подписался на добровольное лишение свободы.
В номере была большая двуспальная кровать, стол, стул и маленьких холодильник, на стене висел плоский телевизор.
– Здесь вы будете жить до окончания следствия, – сообщил водитель.
– Так всё-таки «следствие».
Мужичок махнул рукой.
– Ну, не надо уж придираться к словам. В общем, кормёжка будет регулярная, если есть пожелания – как минимум, выслушаем. В конце этажа круглосуточно сидит наш человек и принимает все жалобы и предложения. Без нужды, пожалуйста, из номера не выходите. Сейчас просьбы будут?
Валера сходил в ванную (совмещённая, всё чистое, полотенца белоснежные) и осмотрел комнату.
– Мне бы лезвие для бритья да мыло хозяйственное для помывки. Да книжек для чтения.
Водитель хмыкнул, но кивнул.
– Будет вам в ближайшее время, а пока обживайтесь. Да, и запираться бесполезно – замки на дверях нерабочие. – Он ушёл, захлопнув дверь.
Валера сел на кровать и тяжело выдохнул. Что ж, теперь на несколько дней он будет на полном обеспечении у Эннеи. Прямо, не жизнь, а санаторий какой-то… Из санатория в санаторий за один день.
Мужчина освободил голову от мыслей и прилёг. Разбудил его громкий стук в дверь – за окном солнце приближалось к горизонту, но совершенно не ясно, прошла ночь или нет. Тем временем гость не церемонился и зашёл – это оказался грузный мужчина в форме с надписью «охрана» и пакетом.
– Вот, пожалуйте, ужин, – сказал он и достал из пакета несколько пластиковых контейнеров. – А, это, так сказать, пища для ума. – Следом вытащил из кармана книгу с потрёпанной обложкой – сборник сочинений Максима Горького.
– А что-нибудь ещё принесут? – спросил Валера, с грустью глядя на маленький томик.
– Обязательно! Только чуть позже. Лезвие не принёс – не положено. Мало ли, вдруг захотите вскрыться. А мыло – вот, держите.
Валера разложил контейнеры с едой на столе.
– Не вскроюсь, так хоть поем. Присоединишься?
Охранник опешил, поглядел на трапезу и, сглотнув слюну, замотал головой.
– Нет-нет, всё вам, всё вам…
– А какие-то допросы после этого будут?
– Сегодня точно нет! А вот с завтрашнего утра в любой момент и, может, не по разу!
Он поспешил ретироваться и вернулся через полчаса, чтобы забрать мытые контейнеры (он на это удивлённо хмыкнул). В последующие дни кормёжка происходила почти в одно и то же время и, как было обещано, трижды в день.
Остаток вечера Валера провёл, приводя себя в должное состояние. Когда сумерки опустились за окном, Валера улёгся на кровати, открыв книгу. Конечно, в почившей библиотеке было собрание сочинений, но Горького, если подумать, он очень давно не читал. Начиналось всё с поэмы «Буревестник»: вот если подумать, то гордая птица моталась «между тучами и морем», а сам Валера в последние недели больше был наблюдателем. Только донаблюдался до того, что сидит сейчас взаперти.
Встал Валера по внутренним ощущениям рано, но сразу умылся, оделся, помедитировал и принялся ждать, взявшись за чтение. Сотню страниц спустя принесли завтрак. Ещё через полсотни страниц заявились гости – трое мужчин, двое из которых были одеты в военную форму. Старший (по возрасту и положению), в гражданском, скомандовал остальным располагаться, а сам протянул руку.
– Меня зовут Прокопенко, я из Эннеи, главный специалист по ликвидации результатов деятельности атомистов. Это мои помощники, они будут всё фиксировать.
– Валера. Атомщик.
Трое гостей переглянулись.
– Ну что ж, Валера, мне надо будет сейчас задать вам несколько вопросов. Начнём с простого…
Молодые расположились за столом, один достал ноутбук, другой приготовил диктофон.
– Имя, фамилия, отчество?
– Налимов Валерий Петрович.
– Сколько полных лет?
– Двадцать восемь.
– Род деятельности?
– Лесник.
– «Будь как дома, путник»… – вполголоса напел один из молодых.
– «Я ни в чём не откажу»… – подхватил другой.
Прокопенко грозно на них посмотрел, но те как ни в чём не бывало продолжали всё фиксировать. Далее последовали несколько общих вопросов, пауза и, наконец, ключевой:
– Вы знакомы с Заславской Алиной Львовной?
– Да. Она в порядке?
– Это не имеет отношение к делу. Поведайте лучше, при каких обстоятельствах вы с ней познакомились.
Валера накануне перед сном размышлял о том, нужно ли заранее продумать, что и как рассказывать, но решил, что не станет этого делать – будет упорядочивать информацию на ходу. Разве что учтёт пару моментов: во-первых, без подробностей. Сухие и голые факты. Во-вторых, без участия Сени и Ко.
На рассказе о знакомстве с Алиной Прокопенко разложил на столе спутниковые снимки леса, по которым Валера показывал их маршрут и примерные места бомбёжки в то злополучное воскресенье.
– Где-то здесь находится бункер. Кстати, вы уже проверили его?
– Вы, пожалуйста, не отвлекайтесь!
Потом понадобилась карта города для обозначения ключевых точек типа лесопарка, квартиры Антона и склада. Валера строил повествование так: они с Алиной наткнулись на сборище вооружённых хулиганов, которые на каждой встрече проговаривались о своём следующем шаге, что позволяло за ними следить (интересно, будет ли Эннея это проверять?). После того, как рассказ дошёл до санатория, ничего сочинять уже не пришлось – ночное откровение Алины прекрасно дополняло историю, раскрывая её со всех сторон. Наконец, они вдвоём прибыли в Цитадель, где Алина отчитала брата, тот болтал что-то про конкуренцию, а дальше, уважаемая Эннея, вы всё знаете сами.
– Можно я водички глотну? – спросил Валера, осознав, что рассказывал чересчур сухо.
Прокопенко организовал стакан воды, дождался, пока Валера его опустошит, и сразу попросил одного из «писарей» вслух прочитать записанное.
Валера слушал внимательно. Полторы недели беготни, переживаний и риска для жизни уместились в небольшом рассказе. Да, читать воспоминания о войнах и участвовать в них – две невообразимо огромные разницы. Но главная цель была соблюдена: по изложению будет невероятно сложно понять, что в этой истории есть ещё действующие лица кроме Валеры, Алины, Культа и Игоря Прогудина.
– Мы опрашиваем всех, – заметил Прокопенко, – и даже по несколько раз. Так что ожидайте ещё визиты! Хм, в два часа уложились.
Гости собрались и ушли. Валера так утомился, что позволил себе несколько минут лежать без движений. Вскоре принесли обед и новую книгу – на этот раз цветастую и в мягкой обложке. Это оказался детектив со странным названием, обыгрывавшим бородатую пословицу. «На безрыбье», – подумал Валера и продолжил свой пассивный отдых в гостинице.
До ужина Валера пару раз подремал, дочитал Горького и даже вышел из номера в пустой коридор, чтобы намотать по нему пару кругов. Охранник, сидевший в конце коридора, слегка напрягся и даже бросил ему: «Это, без шуток тут!» Валера примирительно поднял руки.
– Просто гуляю…
Охранник пожал плечами, но продолжал поглядывать исподлобья.
Очень и очень медленно тянулся день, Валера периодически пускался в рассуждения. «А я ведь одно время допускал, что “Культ Девятого Дня” может относиться к сектам. Всё оказалось приземлённым и простым до ужаса. Деньги решают всё, вопрос только в цене, которую ты готов заплатить за их обладание».
На следующее утро он проснулся вместе с рассветом, первую половину новой книги одолел до того, как принесли завтрак, вторую почти закончил, как пришли новые допросители. Состав их оказался идентичным: двое молодых людей и старший (всё так же по возрасту и положению) мужчина.
– Я из Эннеи, фамилия Карпенко, заместитель главного по ликвидации результатов деятельности атомистов. Это мои помощники, они всё зафиксируют.
– Валера. Всё ещё атомщик.
Трое гостей переглянулись. Валеру посетило острое ощущение дежавю.
– Ну что ж… Валера… я задам вам несколько вопросов. Начнём с более-менее простого… Ваш род деятельности?
– Лесник.
– «Друзья хотят покушать»… – вполголоса проговорил один из молодых.
– «Пойдём, приятель, в лес»… – ответил другой и оба гоготнули.
Заместитель главного грозно на них посмотрел, но те отвлеклись всего на секунду.
– Вы знаете Заславскую Алину Львовну?
– Знаю. Послушайте, вчера мне задавали точно такие же вопросы…
– Вчера были другие люди и другие обстоятельства. И вопросы, я уверен, были абсолютно другие. Поэтому, пожалуйста, сосредоточьтесь. Как вы познакомились с Алиной Заславской?
Снова те же спутниковые снимки и карта города, снова тот же рассказ, Валера помнил примерную канву, по которой шла его версия, и постарался передать её так же, как накануне – не приукрашивая, но и не повторяя буква в букву, чтобы не подумали, что речь им заучена.
Только закончив повествование, Валера заметил, что молодые люди периодически посматривали в бумаги с напечатанным текстом – наверняка сравнивали со вчерашними показаниями. Что ж, удачи в поисках несоответствий, уважаемая Эннея.
– Возможно, нам предстоят ещё допросы, – неуверенно сказал заместитель главного и свернул всё мероприятие так, что уже через минуту они освободили номер.
Что дальше: третий раз на счастье или атака всё-таки отбита?
Новая книга кончилась, не оставив ни малейшего послевкусия – как будто телевизор посмотрел. До обеда удалось часик вздремнуть и вволю поразмышлять на тему строительства дома. Он вспомнил отца: «Жив ли ты сейчас? И если жив, то где находишься? Нашёл ли ты свою истину?.. Знаешь, отец, мы отгораживались от мира, но рано или поздно мир отрывает нас от земли и пускает по ветру, словно пушинку. Мир жесток, да, ты говорил, но при этом на редкость интересен. Может, и мне пора уйти искать истину? Или я уже в пути?»
В дверь постучались.
– О, Валера, рад, что ты в добром здравии!
Игорь Прогудин пришёл с большим пакетом, бросил его на кровать и пожал руку Валере. С мешками под красными глазами, он выглядел очень неважно.
– Тут хорошие условия, – ответил Валера.
– Ещё бы! Но самое главное, что как бы Эннея ни пыталась к тебе подкопаться, у них ничего не выйдет – ты чист. Это можно судить по твоим показаниям, показаниям Алины и твоему внешнему виду. Пока что всё подходит под ваши рассказы: в лесу, да, нашли бункер, но он пустой. Если там и было оборудование, то его вывезли. Правда, это не противоречит результатам допросов и кое-каким бумагам, по которым продовольствие для учёных из бункера доставляли самолётом из ангара, расположенного за городом. Ангар Эннея тоже прошерстила – пепелище и всё. Я одного не могу понять: почему вы оба как под копирку говорили про «утечку сущности смерти в лесу»? Это же сущности, они не могу «течь» сами по себе!
– Да услышал где-то, – сконфуженно ответил Валера. С погонь и слежек прошло так много времени, что он, даже пережив все события дважды во время допросов, никак не мог определиться с тем, что произошло на самом деле, а что мозг подсовывал в качестве временного решения. Но это сейчас кажется сущим пустяком. – С Алиной всё хорошо?
Прогудин пожал плечами.
– В целом, да: она два дня безвылазно находится в штабе Эннеи.
– Чем она им поможет, если знала о планах Дениса не больше моего?
– Валера, тут всё не так просто. Понимаешь, «Культ Девятого Дня» своими действиями дискредитировал атомистов всего мира и России в частности. А это бросает тень и на Эннею. В довершение ко всему Алина – родная сестра лидера Культа. Бывшего. Поэтому на неё оказывается огромное давление. Я со своей стороны стараюсь принять часть удара, но… оставаться в штабе Эннеи – её решение, она хочет с их помощью докопаться до закулисной деятельности Культа.
– Денис говорил о том, что все взрывы были нужны затем, чтобы конкуренты убирались с его пути.
– Бизнес – грязное дело, а парень поддался низменным инстинктам.
– Ещё он говорил, что фирма твоего сына могла как-то навредить ТНК.
Прогудин махнул рукой.
– Мы работаем в одной отрасли, «КДД» чуть ли не старше и опытнее всех остальных. Мне тяжело это признавать, но Денис просто хотел подмять под себя остальных, набрав мразотных головорезов. Кстати о них и не только.
Прогудин достал из внутреннего кармана пиджака свёрнутые бумаги.
– Здесь две стенограммы: допросы Алины и одного из старших офицеров отдела зачистки Культа, Алексея Сединина…
– Седой!
– … по прозвищу «Седой». Да, всё верно.
– Почти каждый раз, когда мы натыкались на Культ, он был тут как тут, – сказал Валера, чувствуя, что впервые за последние дни ощущает яркую эмоцию – гнев.
– Ну, тогда начнём с него.
Прогудин протянул стенограмму Валере и тот начал читать. Деятельность Седого до Культа малоинтересна, её мужчина читал по диагонали, а вот после приёма в отдел зачистки… не оказалось ничего информативного. Один момент всё-таки прояснился: Седой рассказал, что изначально теракт планировали провести в здании бизнес-центра, но по непонятным причинам чемоданчик сдетонировал в машине, стоявшей во дворе в километре от нужной точки. Приехать она должна была к банку, около которого дежурили Валера и молодёжь. На вопросы о бункере, ангаре, складе и прочих объектах ответ был один – «таков был приказ, а приказы не обсуждаются».
– И что тут важного? – недовольно произнёс Валера. – Седой либо отрицает, либо спихивает на Дениса.
– Я соглашусь, да, но… я поговорил с приятелями из Эннеи: его, может, и прогонят через детектор лжи, но всё идёт к тому, что поверят на слово. Мол, всю деятельность организовывал и знал только Денис, ни с кем не делившись. Так можно похоронить все злодеяния Культа вместе с ним. С другой стороны, Сединин – исполнитель, а незнание, как говорится, не освобождает от ответственности. Короче, он своё получит, не волнуйся.
– Я и не волнуюсь, – ответил Валера.
– Ну, а теперь пришла пора Алины. Лично мне было тяжело это читать, но тебе, как непосредственному участнику событий, важно знать.
Прогудин протянул Валере вторую стенограмму, которая была пообъёмнее предыдущей. В первой части описывалось то, что Валера уже слышал: элементы биографии девушки и её взаимоотношение с Денисом до поездки за город. Дальше повествование пошло о ручье и встрече с Валерой. Разночтения с пламенной речью, которую Алина выдала несколько ночей назад, начались с момента, когда Алина встретила Олега в своей квартире (Валера, сам того не осознавая, потёр затылок).
«Когда Олег оказался в моей квартире и рассказал о якобы-поездке в Европу, я поняла, что Денис считал меня погибшей. Поэтому решила выяснить, чем по-настоящему занимается Культ. Параллельно с этим Валера помогал мне и обучал сущностям. В вопросе с Культом он делал всё, что я говорила, верил любым доводам и помогал во всём просто потому, что… ну, такой человек. Я могла сказать что угодно – он шёл следом. А тут как раз нужен телохранитель…». На моменте с отелем и побеге к дяде девушка описала свои моральные терзания так же, как при личном разговоре. Дальше оказалась ложка дёгтя. «Я понимала, что Денису осталось день-два, поэтому хотела увидеть его. Валеру снова не пришлось уговаривать, к тому же мне была нужна охрана. Мы приехали в Цитадель, Денис, к счастью, был там. Я сказала ему всё, что хотела». Алине задали вопрос, какую роль Валера имел в дальнейшем. «Никакой роли. Денис нейтрализован, я стала атомщицей, охрана тоже больше не нужна. Пусть возвращается. В свой сказочный лес. Его судьба мне безразлична».
Валера отложил бумаги. На душе было гадко, как будто окунулся в зацветший пруд. Чему верить: тому, что она наговорила ночью, или этому допросу? Кому она в итоге решила рассказать правду? Или всё это – одна большая ложь?
– Мне жаль, Валера, правда, – примирительно сказал Прогудин. – Не думал, что моя родная племянница поступит… так. Видимо, в какой-то момент я упустил не только Дениса, но и его сестру. И было это очень и очень давно. Остаётся только надеяться, что клубок всех дел Культа будет распутан. Кстати, Валера, – Игорь разочарованно вздохнул. – Вы всё-таки втихаря добыли смерть. Хотя я отговаривал. Из-за этого добавилась ещё одна проблема – она теперь бесхозная атомистка.
– «Кто не с Эннеей, тот против неё», – вспомнил Валера.
– Вроде того. Но это меньшее из зол. Главное, чтобы тебя поскорее отпустили.
– Говорили про сто часов.
– Необычное число, но срок уже скоро истечёт. – Прогудин внезапно улыбнулся. – Ты, ей-богу, поставил Эннею на уши своей просьбой про книги. Но я этот вопрос – к их радости – взял на себя. – Он вывалил содержимое пакета на кровать, там была дюжина книг русской литературы. – В общем, ни в чём себе не отказывай, это подарок за всё хорошее, что ты успел сделать. А если закончишь всю эту кипу раньше времени, чему я, наверное, не удивлюсь, сообщи через охрану. В общем, всё будет хорошо.
Прогудин встал и на прощание крепко пожал Валере руку.
– Просто день простоять да ночь продержаться! Или пару ночей, не важно. Да, один момент: квартира, в которой вы с Алиной жили всё это время, сейчас опечатана, так что забудь о ней. Надеюсь, там нет твоих вещей.
– У меня остались ключи.
– Придержи пока у себя, – сказал Прогудин, махнув рукой.
Валера кое-что вспомнил.
– Как твой сын?
Прогудин помрачнел и махнул рукой.
– Большего лечения ему не дать, остаётся только молиться, что я и делаю. Ладно, бывай.
До конца дня Валера добил детектив и начал читать новую книгу («Мастер и Маргарита» Булгакова), включив в распорядок дня физические упражнения.
Когда наступил третий день пребывания в гостинице, Валера заранее настроился, что придёт заместитель заместителя с новыми помощниками и на новый лад станут задавать старые вопросы, но после завтрака появился неожиданный гость.
– Здравствуй, Валера!
Ксения скромно встала у двери в номер. Мужчина несколько опешил, но показал рукой на стул.
– Здравствуй. Проходи!
Девушка осторожно зашла, стала смотреть по сторонам, внимательно изучая обстановку. Валера присел на кровать и решил разбавить повисшую тишину.
– Я могу попросить для тебя стакан воды. Или чай, ты же его пьёшь?
– Нет, не нужно, я ненадолго.
– А остальные где?
– Что? Остальные? – Ксения казалась слегка потерянной. – Ты про Сеню и других? Думаю, они тоже придут, но потом.
– Потом? – удивлённо произнёс Валера.
– Все за тебя очень беспокоились, Валера! Когда ты пропал на несколько дней, мы места себе не находили. Конечно, некоторые из нас – особо вредные – думали, что ты перешёл на сторону Культа, но я понимала, что из вас двоих с Алиной это можно было ожидать разве что от неё. Отчасти я оказалась права.
– Но…
– Сейчас ты тут, в целости и сохранности, Эннея скоро тебя отпустит! Это прекрасно! Но всех нас – и меня в особенности – волнует твоё будущее.
– О чём ты говоришь?
– Быть независимым атомщиком – это наверняка прикольно и освобождает от ответственности, но работать среди своих, иметь доступ к информации… Короче, есть вариант твоего, так сказать, трудоустройства. Предварительно одобренный, прошу заметить.
Девушка достала из кармана визитку и протянула Валере. На зелёного цвета картонке со схематично нарисованным цветком было написано: «Ксения Игнатьева, младший ассистент, отделение Ордена «Лебенслихт» в России, город ***, телефон +7…»
Валера завис на некоторое время.
– Я уже слышал это название, – наконец отреагировал он.
– Странно, с учётом того, что об Эннее и Культе ты узнал неделю назад. Если вкратце и без лишней информации, то «Лебенслихт» – это организация Эннеи, которая занимается изучением и контролем сущности жизни. Как Культ, только наоборот. И больше пользы для человечества.
Валера попытался вспомнить, можно ли было об этом догадаться по предыдущим встречам.
– То есть ты из Эннеи. Сеня знает?
– Я из Лебенслихт, – поправила его Ксения. – Наша организация вполне себе независима, с Энней у нас чисто деловые отношения. Мы сами за себя и за человечество.
– Так знает Сеня или нет?
– Кхм. Нет, я не говорила, – Ксения замялась и покраснела. – Сейчас это ему знать ни к чему. Сеня – это отдельный разговор. Сейчас мне… нам… больше интересен ты, Валера. Я обсудила со своим руководителем: мы целиком и полностью на твоей стороне и ценим твою обособленность. У тебя есть шанс стать атомщиком с покровительством старейшей организации в Эннее. В принципе, ты сможешь жить так, как раньше. Конечно, потребуется минимальная деятельность, чтобы ты не считался «мёртвой душой», но этот вопрос решается. Нужно только твоё согласие…
Валера её перебил:
– Ты знала, что Алина – сестра Дениса Заславского?
– Нет, это всплыло только несколько дней назад – мы все были шокированы! Так что с?..
– Дарья следила за мной и за Алиной. До этого за Сеней – он сам говорил. А ты следила за нами всеми?
– Валера, я… то, что я встретила Сеню, Глеба, вас с Алиной, и даже Дашку – это везение. Мне дико повезло, и я старалась не вмешиваться в его и ваши дела, хотя понимала, что это очень и очень опасно. Поверь, я ограничивалась тем, что докладывала о каких-то вещах непосредственно руководителю – всё, ничего больше.
В дверь постучали – это принесли завтрак. Охранник показал Ксении на часы и молча ушёл. Девушка попятилась к выходу.
– Я пока не знаю, что тебе на это сказать. – Валера протянул визитку обратно.
– Пока просто подумай, – ответила Ксения и, положив карточку на край стола, покинула номер.
Валера отодвинул визитку к стене, бережно положил пакет с книгами на пол и в одежде лёг на кровать. Опять гадко на душе стало, даже во рту появился горький привкус.
Мысли о том, что Алина всё это время вертела им, были неприятны, а тут оказывается, что одна из ветвей Эннеи благодаря всего лишь младшему ассистенту вполне себе в курсе грехопадения Культа (по-другому не назовёшь), но, получается, ничего не делает, чтобы это остановить? Можно ли считать, что этот самый Лебенслихт решил посмотреть, чем кончится слежка за Культом в ожидании позора последних, из чего автоматически последует несостоятельность Эннеи? Если повспоминать, то об этом говорят не в первый раз, хотя по штурму Цитадели так не скажешь.
В итоге весь день пошёл насмарку: голова была тяжёлая, книги не воспринимались, даже вкус обеда не чувствовался. Одно хорошо – Эннея не отправила очередную команду для допроса. Если уж сегодня они не стремятся выяснить что-нибудь новое, то завтра и подавно. Конечно, при условии, что они держат слово и не захотят задерживать дольше.
Под вечер постучались в дверь – Валера сначала подумал, что Ксения решила его поторопить, но народу забежало больше.
– Валера, ты живой! – радостно произнёс Сеня и крепко пожал ему руку. За его спиной с недовольным видом стояла Дарья, а чуть позади скромно кивнул Глеб.
– Живой, – подтвердил мужчина, – так и есть. Больше никого не будет?
– Ты ждал Ксюню? У неё в последние дни много своей работы, так что твоё освобождение мы отпразднуем чуть позже и в полном составе! Дарьтаньянка, ну, что скажет твой профессиональный взгляд?
Девушка внимательно осматривала комнату.
– Если нас реально не прослушивают, тогда я Эннею вконец не понимаю.
Сеня пожал плечами и снова обратился к Валере:
– Ну, рассказывай, как ты тут без нас?
Валера жестом пригласил их присесть на кровать.
– Прошло два допроса. Я сказал всё как было. Вас не упоминал.
– О, как! – радостно отреагировал Сеня. – Спасибо за это.
– От всей души, – едко ввернула Дарья.
– Там оказалось… – начал Валера, но его перебили:
– Да, да, мы в курсе, что Алина, во-первых, Заславская, а, во-вторых, обвела нас всех вокруг пальца. Тебя в большей степени, конечно.
Вдруг Дарья поднялась, вальяжно проследовала к выходу и вернулась оттуда с коричневой сумкой, которую бросила Валере на колени.
– Ты оставил. Когда убегал от нас.
Валера осмотрел содержимое: пояс, нож, так же тщательно сложенная одежда, документы, мобильный телефон Алины и ключи от квартиры – предметы из прошлой беззаботной жизни.
– Как вы пронесли его мимо охраны?
– Скажем так: у меня есть доводы в пользу того, чтобы нас не осматривали, – загадочно ответил Сеня.
– Хм. – Валера повертел сумку в руках. – Я ведь не убегал. Всё получилось…
– Как получилось, – примирительно подвёл черту Арсений.
– Но ведь и Алина тоже про нас не рассказала? – задумчиво протянул Глеб. Сеня и Дарья переглянулись, но ничего не сказали.
– Да, – произнёс Валера. – Надеюсь, ваше участие в слежке по итогу не обнаружится. Но приходить сюда – зачем?
– В первую очередь, сказать, что всё хорошо. Валера, завтра ты уйдёшь отсюда со спокойной душой! Во-вторых, в очередной раз поблагодарить за то, что нас не сдал. Ну, а в-третьих… мы это мельком обсуждали: ты – атомщик, атомщиков Эннея немного боится, потому что они – вы – сами по себе.
– Кажется, я для них – как кость в горле.
– Или лакомый кусок. Тебе уже сделали предложение, от которого трудно отказаться?
Молодёжь чуть ли не буквально навострила уши. Валера же напрягся, вспомнив слова Ксении. Но, в конце концов, вопрос относится к Эннее, а не Лебенслихту.
– Не уверен. Прямым текстом ничего не сказали, но у них есть ещё время.
– А если спросят? Что ответишь?
Валера задумался.
– Я не знаю. – После небольшой паузы он пожал плечами. – У меня есть ещё сутки.
– Надо будет всё взвесить, Валера. Но я не закончил одну мысль. Мы пришли к тебе ещё и потому, что узнали – ты довёл обучение Алины до конца. Она теперь атомщица.
Валера закачал головой.
– Я не провёл его полностью…
–… Так вот, Валера: я хочу, чтобы ты обучил нас троих сущностям. А там, может, и Ксюню уговорим!
– Погоди, Сеня…
– Валера, это не вопрос жизни и смерти, а наибанальнейшая просьба от людей, с которыми ты, если вспомнить, прошёл огонь, воду, медные трубы и, не к ночи будет помянуто, смерть. Мы неприхотливые, можем приезжать к тебе, можем принять здесь с полным обеспечением. И время на раздумья больше, чем сутки. Мы понимаем, что в последние дни ты пережил много всего. Отдохни, восстановись, отстрой себе знатные хоромы. И с новыми силами и новыми учениками…
– Я понял, – прервал его Валера. – Нужно время.
«Ох, не хватало мне сейчас ещё одной головной боли…»
– Ловлю на слове! – Сеня продолжал излучать позитив. – Ладно, нам пора идти. Если что, мой контакт у тебя есть, наберёшь! Ребята, на выход!
Глеб слегка натянуто улыбнулся Валере и быстро убежал, Дарья бросила на мужчину взгляд, в котором можно было прочитать весь спектр эмоций, и тоже молча ушла. Сеня задержался.
– Я думаю, вы всё-таки зря сюда пришли, – сказал ему Валера. – Если Эннея узнает, то моё замалчивание может выйти всем боком…
– Это уже не имеет значения, – успокаивающе произнёс Арсений. – Кто и как следил за Культом – Эннею совершенно точно не интересует. Зато есть огромное количество фактов, которые бросают на Культ такую тень, что о-го-гошеньки.
Парень осмотрел комнату.
– А ничего у тебя жилище. Не люкс, конечно, но и так сойдёт. Хм, а говорил, что никто с тобой не разговаривал по поводу будущего…
Сеня заметил визитку и взял со стола. Валера только сейчас про неё вспомнил. Рука чуть приподнялась, но сразу опустилась. «Будь что будет, слишком много секретов, надоело».
Парень пробежался взглядом по бумажке, улыбка сошла с лица. Он прочитал текст ещё раз и ещё… Как будто знакомые буквы вдруг резко превратились в абракадабру.
– Ты там скоро? – Дарья выглянула из коридора. Сеня посмотрел на неё пустым взглядом и протянул визитку. Девушка с недовольным видом заскочила внутрь, взяла карточку и за пару мгновений изучила.
– Твою ж мать… – выдавила она. – Твою же мать…
Впервые за всё время Валера увидел на её лице отчаяние, но Дарья быстро взяла себя в руки. Она бросила визитку на кровать и схватила Сеню за плечи.
– Сеня, нужно домой, об этом мы успеем ещё подумать.
Она схватила парня, у которого как будто сел внутренний аккумулятор, и увела из номера, бросив Валере на прощание взгляд, полный презрения.
– Одни твари вокруг, – прошипела она и удалилась.
Валера понял, что откровений на сегодня уже достаточно и спрятал визитку от греха подальше в одну из книг. Правда, могла ли она навредить ещё больше?.. «Всё-таки осталось день простоять и ночь продержаться, да. Просто дождаться завтра».
Наконец, завтра наступило. Валера прибрался в комнате и привёл себя в презентабельный вид. Сумка, стоявшая у стола, придавала уверенности – в конце концов, там была вся его жизнь.
Время тянулось медленно, медитации заняли бо́льшую его часть. Прошёл завтрак, затем обед, охранник пожимал плечами на вопрос о том, собирается ли кто-то приходить и собираются ли его, Валеру, выпускать. И когда где-то на краю сознания только-только появилось предчувствие обмана и стали зреть зачатки возмущения, явился гость.
Это был серьёзный мужчина в костюме. Он излучал крайнюю степень деловитости; казалось, что по жизни он всё делает в пиджаке с постной миной на лице. Он скучным взглядом оглядел пакет с книгами и сумку, которых у Валеры не было во время задержания, но ничего не сказал.
Сначала он предъявил обобщённый протокол допроса, сделанный, как объяснил, на основе двух предыдущих и с учётом показаний, которые дали другие люди.
– Что это теперь значит? – спросил Валера.
– Следствие будет идти дальше, только уже без вашего непосредственного участия. Конечно, если вы нам понадобитесь, мы с вами свяжемся – надеюсь в первую очередь на понимание. Кстати, насчёт связи. Дело в том, что вы являетесь незарегистрированным атомистом, а это недопустимо.
Валера напрягся.
– Насколько это недопустимо?
– Совсем, – с лёгкой ухмылкой ответил человек из Эннеи. – Но в случае России-матушки это, так уж вышло, – почти рядовое явление. Такие люди называют себя «атомщиками».
– Я себя так же называю, – недружелюбно отозвался Валера.
– Прекрасно. Но на этот случай у нас есть особый протокол. Точнее, даже два. По первому мы проводим тесты и предлагаем вам на выбор наши подразделения, каждое из которых занимается изучением определённой первосущности. Наши организации – их восемь, а не девять, как вы могли подумать, это долгая история – тоже имеют право решать, брать вас или нет. Если всё хорошо, то дальше всё пойдёт своим чередом. Либо, если вы нам приглянётесь, мы можем пригласить вас в саму Эннею, а это уже привилегии, там мы занимаемся всем понемножку.
– Других вариантов нет?
– Это один большой первый вариант. Второе решение ситуации – мы заносим вас в особый список так называемых «атомщиков». Ваши права будут ограничены: вы сможете перемещаться по стране и миру, но если будете задерживаться в одном месте больше, чем на три дня, то обязаны регистрироваться в местном отделении Эннеи.
– Но я же не преступник, – недовольно прокомментировал Валера.
– Что вы, что вы… Поймите, атомщиков много, за каждым не уследишь. Вы должны письменно пообещать нам, что не будете использовать свои способности во вред себе и окружающим, потому что беречь всех, кто умеет пользоваться сущностями, – наша первостепенная задача. А иногда приходится беречь их от самих себя.
– И что будет, если я вдруг покажусь вам опасным? Тюрьма?
– Возможно. Но есть наказание и похуже.
Мужчина говорил спокойно, констатируя факты, а Валера очень хотел, чтобы всё поскорее закончилось, поэтому решил не спорить.
– Вообще, очень странно, что вас в наших списках раньше не было, – заметил мужчина. – По вашему так называемому адресу есть одно упоминание. Пётр Налимов – это ведь ваш отец?
У Валеры сердце ушло в пятки.
– Да, – глухо ответил он.
– Вы знаете, где он находится?
– Сейчас нет. Про него что-то известно?
– Мы подняли информацию. Последнее упоминание получено из отделения Эннеи в Таджикистане – он регистрировался там семь лет назад. Больше информации нет.
Напряжение спало, уступив слегка щемящей тоске.
– Как раз тогда он и ушёл.
– А сказал зачем?
– Нет. Он всегда был в поиске истины.
– Что ж, будем надеяться, что он её в итоге нашёл. Ладно, Валерий, нужно подписать кое-какие документы…
Помимо протокола была бумага о том, что у Валеры нет претензий по условиям «добровольного персонального задержания», брошюра Эннеи, заявление о рассмотрении кандидатуры на приём туда или в подчинённую ей организацию (это Валера не глядя отложил в сторону), а в конце что-то похожее на личное дело без фотографии.
Валера внимательно его изучил – там была исчерпывающая информация о нём как атомщике. «Вот ты и под колпаком», – заметил он про себя.
– Ну, на этом можно закончить, – сказал мужчина в костюме, собирая документы в папку. – За вами приедут в течение пары часов, придётся подождать, уж простите. Ваша позиция касательно Эннеи мне понятна, в ближайшие три дня у вас полная свобода передвижения. Да и вообще полная человеческая свобода. – Он скупо улыбнулся.
– На время.
– Всё зависит от ваших планов, которые я могу сейчас для себя зафиксировать.
– К вам в гости я не собираюсь
– Что ж… если передумаете, то ждём в головном офисе.
Мужчина протянул визитку, Валера не глядя положил её в карман. Гость хмыкнул и откланялся.
Через некоторое время охранник принёс, как он выразился, «прощальный обед», поблагодарил Валеру за то, что тот не доставил ему неприятностей, и удалился, сказав что-то напутственное.
Валера не особо слушал, только кивнул пару раз для вида. Оставалось ждать, ждать, ждать…
Наконец, в номер постучался водитель – тот же самый, который привёз Валеру в гостиницу.
– Бричка подана, – сказал он с доброй улыбкой. – Куда изволите направиться?
Валера подумал и назвал энный километр такой-то трассы. Водитель почесал голову и с удивлением протянул:
– Ну, примерно понятно, но в случае чего, придётся показать дорогу.
– Без проблем.
Валера взял сумку в одну руку, пакет с книгами в другую и с облегчением покинул номер.
Они ехали по городу, погода была сухая и пасмурная, за окном мелькали офисные здания. Среди них серо-синим прямоугольником выделялась Цитадель, которую Валера сразу приметил. Интересно, что будет с ТНК «КДД»? Можно ли удалить вредный отросток, Культ Девятого Дня, так, чтобы обычные люди этого не почувствовали и тем более не пострадали? И где среди этих обезличенных символов современной красоты находится здание, принадлежащее самой Эннее, и в котором сейчас находится Алина?
Офисники сменились типовыми многоэтажками спальных районов. Валера не особо следил, где они ехали – там мог быть дом, в котором он ночевал по приезду в город, или тот, где собиралась молодёжь. С первым мужчина мысленно порвал мысленную связь, оставив только ключи, которые, наверное, не нужны, и тёплое воспоминание об энциклопедии «1972». По второму же… в глубине души Валера, наверное, был не прочь передать умение обращаться с сущностями и ещё раз попробовать провести обучение с начала до конца. Но не сейчас, ох, точно не сейчас! К тому же у Арсения сейчас непростой период. Валера понимал его – человек, находящийся рядом, обманывает тебя, преследуя свои цели. И всё это на фоне чувств. Насколько они были настоящими со стороны Ксении?
В своём случае Валера понимал, что с самого начала сомневался в легенде Алины, но не видел смысла рушить этот карточный домик. Кто знает, как бы повернулась история, расскажи девушка всю правду если не в первую встречу, то хотя бы пару дней спустя… Но всё это – набор зыбких «если», которые абсолютно ничего не поменяют.
За многоэтажками следовали железнодорожные пути, склады и огромные промышленные здания, обнесённые бетонными заборами. Может, среди них были те, что фигурировали в планах Культа по устранению конкурентов. Насколько это нормально в современном мире? Как много людей заражено циничным намерением идти по головам для достижения результата? Валера доселе не встречался с такой изнанкой жизни – в его дальние дали таких людей не заносит. Правда, они всё-таки сумели обосноваться в лесу и стали промышлять в буквальном смысле смертоносными делами. Нет, ситуацию с бункером он себе никогда не простит.
Проехали табличку с перечёркнутым названием города. Окна в машине были закрыты, свежий воздух нагонял кондиционер, но Валера ощутил, что лёгкие расправились.
Вот позади осталась деревня, дальше начинался родной лес. Интересно, приходил ли кто-то к его дому? «Надо было оставить записку, чтобы не теряли», – подумал Валера. Правда, послание могли заметить недоброжелатели, которых в последнее время развелось достаточно много… Ладно, параллельно с возведением нового дома можно снова влиться в деревенскую среду.
– Как будто тут, – задумчиво произнёс водитель, который всё время молчал. – Сплошная чаща. Может, надо было в деревне остановиться?
– Нет, здесь пойдёт.
– Посреди дороги? – удивился водитель.
– Да. Куда мне надо – туда не подъедешь, – ответил Валера, а про себя подумал: «Я и так сообщил вашим где живу – на этом хватит».
– Хозяин – барин.
Машина остановилась на обочине, Валера вышел и вздохнул полной грудью.
– Спасибо! – сказал он и, сориентировавшись, потопал в сторону дома.
Земля под ногами приятно пружинила, знакомый пейзаж радовал глаз: деревья, овраги, муравейники. Душа пела! Забылись ушибы и сотрясения, злость и страх, забылась вся грязь прошедших дней.
Из-за деревьев показалась поляна. За неделю почти ничего не поменялось, только ветер немного разбросал остатки дома и огородика. На первый взгляд не было чужих следов – даже своих после прошлого посещения не нашлось. Значит, никто не приходил. «Хорошо».
Валера отряхнул крышку погреба, открыл её и залез внутрь. Воздух оказался немного спёртый – надо потом проверить системы жизнеобеспечения. В кладовой на одной из полок под грудой документов лежала книга-инструкция по постройке избы. Валера положил её на видное место – уже сегодня он начнёт её изучать. До заката ещё несколько часов, тело изнывает от бездействия, а впереди много работы. Рубашку, брюки и туфли отложил в сторону. «Надо купить то, что будет впору. И своё». Переоделся в повседневно-лесное, в котором встретил Алину тысячи мгновений назад. Мысль о девушке только начала формироваться, как Валера одёрнул себя и быстро выбрался из погреба.
Вокруг было пустое пространство, чистый холст, на котором нужно заново рисовать историю своей жизни. Валера оглядел поляну, вздохнул и прошептал: «Да, впереди очень много работы».