Девятый день

6

В первый раз за неделю утро выдалось хмурым. Небо заволокло тучами, воздух стал немного тяжёлым, как перед дождём, однако ни одной капли пока не упало.

Валера думал, что события прошедшего дня снимут тяжкий груз с его плеч, но после пробуждения не ощущал лёгкости. Сложно просчитывать действия людей, чью мотивацию ты не знаешь. Стоит ли ждать от Культа чего-то по-настоящему опасного, как в лесу? Или сейчас начнётся бесконечная чехарда, где Сеня и компания будут бегать за Седым и ждать ошибку? Ещё и Клещ возле Дарьи ошивается… Валеру угнетало чувство, что Культ их перехитрил и всё-таки сделал то, что хотел. Но что?

Медитация привнесла толику спокойствия в душу Валеры, и он пошёл на кухню, чтобы приготовить завтрак. Через некоторое время к нему присоединилась Алина.

– Мы сейчас пойдём? – с порога бросила она, будучи полностью собранной.

– Думаю, да, но сначала надо подкрепиться.

Алина быстро расправилась с едой и, пока ждала Валеру, забрасывала его вопросами:

– А далеко идти? А это в пределах города? А не получится чересчур пожароопасно? А, может, взять с собой огнетушитель?

– Место в городе, – терпеливо отвечал Валера, – там есть вода и почти нет людей. Огнетушитель не понадобится.

Алина кусала губы и почти не слушала его. Как только мужчина закончил завтрак, она стала мерить шагами коврик у входной двери, словно собака, которую хозяин поведёт на прогулку. Мужчина специально для мероприятия вернулся к рубашно-брючному костюму, Алина нацепила кофту с капюшоном.

На улице их встретил сильный ветер. Периодически он менял направление, то с силой подгоняя в спину, то возводя невидимую стену и мешая дышать.

– А нельзя просто взять спичку, зажечь да и потренироваться на ней? – спросила Алина. – Это ведь как с воздухом, нет?

– Бесконечно она гореть не будет, а спешка нам не нужна.

– А если свеча?

– Тоже не подходит.

– Костёр?

– Возможно.

– Возможно?

Лицо Алины побледнело. Она замолчала на несколько минут. Но лишь на несколько.

– А дальше у нас идёт сущность воды, так?

– Так, но…

– А ты уже выбрал место?

– Нет, но…

– Воздух, земля, огонь и вода, – мечтательно произнесла Алина.

– Это сущности стихий.

– Ого! А остальные?

– Электричество, металл и дерево составляют сущности природы. А жизнь и смерть – сущности существования.

– Тавтология получается, – заметила Алина. Валера пожал плечами – так его научили.

Наконец, они пришли на место. Снова недостроенные многоэтажки, краны и прочая техника, заборы из профлиста и железные калитки. Алина задержалась около карты микрорайона.

– Эм, мы идём на детскую площадку?

– Нет. Её не построили – сама увидишь.

После манипуляции с калиткой они вышли на край «пруда».

– Фух! – шумно выдохнула Алина и широко улыбнулась. – А место-то ничего так! Вода есть, борта высокие. Можно и огонёк р-развести!

Валера прыгнул вниз и помог девушке спуститься. Они дошли до места, которое приглянулось Валере накануне – ветви деревьев нависали, как створки открытой раковины. Будь на небе солнце, это место было бы единственным теньком на водоёме.

Алина вопросительно посмотрела на Валеру.

– Сделаем небольшой костерок. Поищи тут, пожалуйста, хворост, – скомандовал он.

Несколько минут спустя Валера сложил собранный хворост в маленькую кучку метрах в пяти от борта пруда. Между бортом и кучкой он поставил Алину.

– Я не дотянусь до огня, – недовольно пробубнила девушка.

– И не надо. Сейчас начнём.

– Чувствую себя как на сцене.

В самом деле, полукруглая сень ветвей походила на сцену амфитеатра, а зрители могли бы глядеть из бесчисленных окон-глаз недостроенных домов. Но там гулял только ветер.

Валера достал из кармана коробок спичек и потряс. Эхо разнесло по водоёму глухие щелчки, как будто кто-то незримый гонял туда-сюда косточки на счётах. Природа затихла, засмотревшись на предстоявшее действо.

Чиркнула спичка и с шипением зажглась. Валера ткнул её в хворост и держал, пока палочки не утонули в бело-жёлтом языке пламени.

– Итак, – вполголоса произнёс Валера, – ты должна получить сущность огня. Протяни руку к костру.

Девушка медленно вытянула правую руку.

– Ты должна представить, что огонь переходит на твою ладонь, – продолжал Валера. – И не бойся – это всего лишь сущность, она тебе вреда не принесёт.

Алина устремила взгляд на пламя, Валера вытянул обе руки в сторону костерка и стал постепенно разводить, как будто очень, очень медленно плыл брассом или раздвигал шторы пространства. Одновременно с этим от пламени влево и вправо побежали маленькие огненные дорожки, настолько бледные, что были еле видны. Красно-жёлтыми змеями они поползли вокруг девушки.

Когда дорожки стали расти вверх и превратились в полупрозрачные огненные стены, Алина вдруг подскочила как ужаленная. Валера остался стоять и оцепенело наблюдал за тем, как девушка отпрянула назад, ударившись о борт пруда. Лицо её исказилось в гримасу ужаса, из глаз полились слёзы, рот открылся в безмолвном крике – Алина превратилась в персонажа картины Мунка [прим.: Имеется в виду всемирно известная картина Эдварда Мунка «Крик».].

Валера очнулся, одним движением махнул руками – огненная стена исчезла без единого следа на земле. Затем прыгнул к костерку и ногой разворошил его, чтобы ни один язычок не выжил. Девушка съехала по борту, трясясь от плача. Валера подбежал и схватил её за плечи, ожидая всё, что угодно, но в тот же миг Алина крепко вцепилась ему в запястья. Целую минуту они так стояли, пока Алина не выровняла дыхание.

– Я в порядке, – наконец сказала она.

Судороги у неё прекратились, взгляд стал сфокусированным, а лицо потихоньку розовело.

– Как-то т-тут было ч-чересчур много огня, – с нервным смешком произнесла девушка. – Так и задумано?

– Да, у меня было такое же испытание, – ответил Валера. – Я не знал, как это делается, и даже думал, стоит ли пробовать, но в итоге получилось по ходу.

– А одного костра не хватило бы?

– Когда больше огня – проще.

– Ага… – Алину передёрнуло. Она попыталась встать, но, оступившись, схватилась за плечо Валеры. – Фух… я как будто стометровку пробежала. И сбросила пару килограммов нервов. Ну что, перерыв надо закончить и с новыми силами дальше.

Валера с беспокойством наблюдал за тем, как уверенные фразы произносились бледно-розовыми дрожащими губами.

– Можно перенести на другой день…

– Н-нет, не будем бросать всё на полпути. Я правда могу получить эту треклятую сущность! Просто… давай без пожаров. А то спалим тут всю растительность.

– Вокруг тебя была всего лишь сущность – я её полностью контролирую. Никакого вреда ни тебе, ни чему-либо другому.

– А если ты на секунду отвлечешься?..

– Всё исчезнет.

– Хорошо. Только… может, если ты слегка поубавишь газу в горелках…

– Ладно. Но если…

– Я постараюсь! – выдавила Алина с максимальной убедительностью.

Валера внимательно посмотрел на неё, выдержал небольшую паузу и кивнул. Они разошлись по местам.

Пока мужчина снова собирал костерок, он наблюдал за Алиной: та переминалась с ноги на ногу и что-то усиленно бормотала. «Молится, что ли? Ну, пусть так, если поможет». Хотя за ней такого раньше не наблюдалось.

Чиркнула вторая за утро спичка, снова пламя с удовольствием принялось за аппетитный хворост. Руки Валеры медленно поплыли друг от друга, заставляя сущность огня двумя ручейками обогнуть Алину. Огонь медленно поднимался до уровня колен. Теперь дело за малым. Точнее, за «малой».

Алина вытянула руки навстречу пламени, продолжая несвязное бормотание, которое переходило в громкий шёпот. Затем стала вращать кистями, как будто творила магическое заклинание. В какой-то момент на раскрытой ладони возник язычок пламени. Бледно-оранжевый, он мерно покачивался – словно танцевал под медленную музыку. Девушка широко раскрыла глаза и еле видно закачала бёдрами в такт огню, замедлила бормотание, пропевая каждое слово, и маленькими шажками поплыла назад.

Казалось, два метра до бортика Алина преодолевала несколько минут. Когда она наконец упёрлась в бетон, пламя растворилось в воздухе. Колени подогнулись, но ей удалось плавно опуститься на землю. Валера подбежал сразу.

– Всё в порядке? – участливо спросил он.

– Вполне. Испытание пройдено?

– Да. Помочь?

– Пожалуйста.

Валера подхватил Алину, и та с трудом, но встала. Они пошли на выход, Валера находился рядом, ожидая, что Алина может в любой момент упасть. У бортика он запрыгнул наверх и поднял девушку, взяв за подмышки. Та даже не сопротивлялась – её взгляд отражал полнейшую прострацию. Неизвестно, как бы отреагировали случайные свидетели этой картины: как будто Алина пьяная или под наркотиками. «Вид у тебя, конечно, блаженный», – подумал Валера.

– Знаешь, – вдруг заговорила Алина, – это называется «пирофобия». Паническая боязнь огня. Не просто страх, а состояние, когда разум отключается и дёргает за любые рычаги, лишь бы это всё прекратилось. Так и шарики могут совсем за ролики заехать.

– Так было всегда?

Алина внимательно посмотрела на Валеру, затем себе под ноги.

– Нет, но я помню, с чего всё началось. Мне было четыре года. Мы жили с родителями и братом в большом коттедже. Однажды ночью я проснулась от того, что стало трудно дышать. Открываю глаза – а под потолком дым, воздух весь посерел. Я стала звать родителей, но они не отвечали. Сразу побежала в соседнюю комнату, где спал брат, но дверь оказалась заперта. В горле дико першило, я кашляла, не переставая, глаза слезились. Я наощупь пробиралась к комнате родителей, взялась за ручку двери – она обожгла ладонь, но всё-таки удалось открыть. Навстречу из комнаты бросилось пламя – как будто оно только и ждало моего появления, чтобы испугать. У неё получилось: я запаниковала и закричала во все лёгкие. Наши спальни были на втором этаже коттеджа, поэтому я побежала к лестнице, но запнулась и пролетела все ступени разом. Я кричала и плакала одновременно и совсем забыла про родителей и брата – забралась в кладовку и закрыла за собой дверь. Конечно, сейчас я понимаю, что это был наиглупейший поступок, он мог стоить жизни, но ту панику словами не передать.

Алина, рассказывая, продолжала идти, куда направлял её Валера, и смотрела в одну точку.

– Какое-то время спустя, – продолжила она, – дверь в кладовку открылась. Я кашляла и ревела, когда ко мне заглянул… брат. Видимо, он услышал плач. Мы смотрели друг на друга, будто встретились в первый раз. Мне надо было обрадоваться, броситься к нему, уговорить поискать родителей, но… паника извратила сознание. Огонь в доме сжигал кислород и здравые мысли в голове, поэтому я никак не реагировала, а он странно посмотрел и… убежал.

– Он не стал спасать? – удивился Валера. – Сколько ему было лет?

– Он на два года старше меня, значит шесть. Я ведь тоже не спасла его, если подумать. К тому же он, наверное, тоже сильно испугался. Или побежал искать родителей. Или вообще привиделся – до сих пор не могу понять… Постепенно становилось всё более и более душно и, наконец, я отрубилась, а очнулась уже на руках у родного дяди на улице рядом с домом. Пожарные активно заливали его водой. В общем, дядя меня и спас – вынес из горящего дома, так он рассказывал.

– А родители? Брат?

– Родители погибли. Сгорели. Дядя говорил, что трупы были обезображены огнём до неузнаваемости. Брат остался жив – он выбрался из дома. Так мы с ним стали сиротами. К счастью, дядя взял нас под опеку, мы жили с ним много лет, пока не разъехались по съёмным квартирам. Из которой мне, как ты уже знаешь, пришлось уйти.

– Ты говорила, что твой брат недавно умер.

– Да, – с горьким вздохом произнесла Алина. – Мы, кстати, тот пожар никогда не обсуждали.

– А дядя жив?

– Более чем!

– Ты общалась с ним после того, как мы приехали из леса?

– Нет… была, конечно, мысль, но… Валера, я и так ему по гроб жизни обязана, с учётом того, что он растил меня как родную, помогал в школе и университете. Я уже не могу пользоваться его добротой.

– Мы рискуем жизнью, Алина.

– Даже в этом случае – с некоторых пор я сама по себе. И вообще – ты ведь помогаешь!

– Помогаю, – обречённо подтвердил Валера.

– Правда, обучение мне даётся всё труднее. Огонь вымотал просто до безобразия. Я могу списать сегодняшнее на панику от фобии, но как же это, оказывается, энергозатратно.

– Этому есть объяснение.

– Да? И какое же?

– Хм. Обучение сущностям – это пробуждение сил, спрятанных внутри человека. Для этого учитель пропускает через ученика все девять сущностей в определённом порядке. Твоя задача – удержать то, что через тебя проходит.

– То есть, получается, сущность огня получил ты, а не я? – с сомнением отозвалась Алина.

– Я притянул её, а ты удерживала, чтобы почувствовать, – пояснил Валера.

– Ну, тогда ладно…

– Даже на удерживание тратится очень много сил, поэтому ты и чувствуешь себя усталой. Я получал сущности реже твоего, но каждый раз всё равно ощущал утомление. Ты отлично справилась. Правда, мне любопытно, что ты тогда бормотала?

– А… – Алина устало улыбнулась. – Несколько лет назад попалась на глаза книжка по нейролингвистическому программированию. Знаешь, что это такое? Ну, если вкратце, то там учат читать язык тела и самому с помощью жестов, взглядов и прочего привлекать к себе людей. Казалось бы, обычная чушь, но там была интересная вещь, связанная с фобиями. По НЛП считается, что мозг обрабатывает три потока информации: визуальный, аудиальный и кинестетический, то есть информация попадает через зрение, слух и осязание. Если страх активно поступает по одному из этих каналов, нужно просто-напросто перегрузить мозг, направив информацию через другой. Там был пример, который я в итоге и использовала: когда вокруг был огонь, а паника всё нарастала, я стала вслух произносить одно четверостишие, которое вычитала не помню уже где: «Я ищу себя и знаю, что вовеки не найду. Ни стоящей перед Раем, ни измученной в Аду…» Такая глупость, хе-хе. Но сосредоточившись на произнесении, я подавляла зрение, поэтому стало немного попроще. Голова гудела – врагу не пожелаешь, но справилась ведь!

– Чем не способ, – сказал Валера, хотя ничего из сказанного не понял. Вполне вероятно, что от усталости Алина городит несвязный бред, поэтому оставалось участливо кивать и улыбаться.

Тихой сапой они добрались до дома. Валера вызвался приготовить еду, девушка же сначала сидела на кухне и молча поддерживала его, а затем утопала в гостиную, чтобы лениво пялиться в телевизор. Они не разговаривали ни до, ни во время обеда: Валера – потому что так ему было привычней, Алина – потому что вымоталась. Только один раз Валера позволил себе нарушить тишину:

– Я хочу уточнить: у тебя есть ещё страхи, связанные с теми сущностями, которые мы будем получать? Водоёмов, например, боишься?

– Нет, я боюсь только огня, – с улыбкой ответила Алина. – Ну, и того, что мы не доведём обучение до конца. И сколопендр. Бр-р-р. Хорошо, что среди первоэлементов нет сущности сколопендры.

Вдруг зазвонил её телефон. Валера напрягся: неужели информатор о себе напомнил? Алина ответила, выслушала и попросила собеседника повисеть на линии.

– Сеня. Говорит, что эта напала на след Культа.

– Я не удивлён, – с усмешкой заметил Валера.

– Ага. Он предлагает к ним присоединиться. Скорее всего, надо будет куда-то ехать. – Алина прикрыла телефон ладонью и перешла на шёпот: – Физических сил у меня, если честно, никаких нет. Да и при всём к ним уважении, вчерашний вечер мы выбросили в помойку, не хотелось бы зазря мотаться.

– Дарья наверняка нашла какие-то зацепки…

Алина закатила глаза.

– Нет, если тебе охота, то – пожалуйста. Но без меня.

– Хорошо.

Девушка сделала кислое лицо и убрала руку от телефона.

– Сеня, ты ещё тут? В общем, можешь приехать и забрать Валеру. Я не поеду – после сущности огня я что-то совсем никакая, уж извини. Ага, обязательно расскажу. Окей, чао

– Когда он приедет?

– Минут через десять. Если тебе интересно моё мнение, то я бы сначала поинтересовалась у моего информатора, что и где может быть, а потом бы только сверилась с данными от невротички.

Алина сразу взбодрилась, как только речь зашла о Дарье, на лице даже проступил румянец впервые с того момента, как она заплаканная сидела на дне засохшего пруда.

– Лишняя информация не помешает, – парировал Валера. – Ты копнёшь со своей стороны, что-то найдут Арсений и компания – так мы соберём максимально полную картину.

Алина стала внимательно рассматривать Валеру, кусая губы.

– Валера… а ты понимаешь, что Сеня с друзьями хотят, чтобы ты и их тоже обучил сущностям?

– Что? С чего ты взяла?

– Разговоры. Намёки.

– Сейчас у меня одна ученица – о других не думаю.

Алина несколько раз хмыкнула, затем буркнула: «В общем, удачи», – и ушла в свою комнату.

Пока Валера пешком спускался на улицу, его стали занимать мысли о том, что в некоторые моменты он перестаёт понимать Алину и мотивы её поведения. В лесу было просто: из собеседников у тебя только книги да деревенские бабушки, которых можно слушать и ничего не отвечать. Девушка же внесла в его жизнь забытые вещи – эмоции. Радость, печаль, обида – всё это постигалось максимум через литературу и проходило, скорее, как сводки: тот-то поступил так-то в связи с тем-то. А вот с живыми людьми всё иначе: характер, воспитание, обстоятельства, опыт прошлого, окружение – это малая часть того, что формирует образ человека, с которым приходится взаимодействовать. Ох, никак к этому не привыкнуть… Вторая идея сформировалась из воспоминания о канувшей в Лету домашней библиотеке: отталкивающий образ загазованного и шумного города смешался с образом Культа, сборища вооружённых бойцов и беспринципных командиров, в один – образ Зла. «Дерри – это Оно!»

К подъезду подъехала белая «пятёрка». Окно водительской двери опустилось, и на Валеру, широко улыбаясь, воззрился Сеня:

– Здоро́во, Валера! Давай залезай, поговорим, хе!

Мужчина бросил взгляд наверх: в тёмных стёклах их с Алиной квартиры как будто отразилось её лицо. Или, может, показалось.

– Знаешь, мы, наверное, в первый раз так опростоволосились, – сказал Сеня после небольшой паузы. Они ехали по городу в потоке машин с открытыми настежь окнами. – С самого начала всё шло если не как по маслу, то хотя бы более-менее ровно. Мы знали что и где происходит, и оставалось только самим оказаться в нужное время в нужном месте. А тут… мы предположили – и ничего. Выбежали за клубком, а он вывел в чистое поле и размотался. Или наоборот, смотался…

– Но мы же сейчас едем…

– Да! – Сеня на миг отвлёкся от дороги и указал на Валеру обеими руками, мол, «в точку». Мужчина только-только хотел схватить руль, но Сеня взялся за баранку и стал говорить дальше, будто ничего не произошло. – Конечно, каждого из нас вчерашнее выбило немного из колеи. Глебка и Ксеньориту в меньшую очередь – им бы лишь в нормальную жизнь поиграться. Я… ну, взгрустнул маленько. А вот Дашистую накрыло больше всех взятых: она наверняка до сих пор корит себя за то, что не смогла подслушать самую нужную информацию… В общем, умотала вчера, не отчитавшись, а полтора часа назад звонит и чуть ли не требует, чтобы я машину готовил. После этого ещё пару раз на связь выходила.

– Она решила их выследить? – спросил Валера и слегка напрягся: тяга Дарьи к слежению походила на манию.

– Решила, – со вздохом ответил Сеня. – А уж если Дашистая что-то решит… Короче, сейчас она рядом со старым заброшенным аэропортом за городом. Мы направляемся туда. Кстати, я с ней поговорил по поводу слежки: она это делала из-за твоего рассказа, когда вы с Алиной ездили получать сущность земли – она поняла, что вы там видели Клеща. Я, конечно, сказал, что это не повод устраивать такие «проверки», поэтому взял обещание больше так не делать, можешь быть спокоен.

За многоэтажками и заводами кончался город и начинался лес. Скоро и он стал редеть, уменьшившись до узкой полосы вдоль дороги. Сеня сбавил скорость, внимательно смотря по сторонам. Валера заметил за деревьями несколько небольших ангаров без каких-либо следов летающей техники, но они проскочили поворот со знаком «аэропорт». Наконец, Сеня ударил по тормозам. Из кустов со скоростью спринтера метнулась фигура в тёмно-зелёной форме с капюшоном и мгновенно запрыгнула в машину.

Стянув капюшон, Дарья грозно зыркнула на Валеру. Мужчина этого как будто не заметил, однако бросил быстрый взгляд в зеркало заднего вида. Вид у неё был неважный: тёмные круги под воспалёнными глазами, кожа бледнее обычного. Казалось, за прошедшую ночь она стала вампиром.

– Я уж хотела без тебя идти – долго ехал, – буркнула Дарья, обращаясь к другу.

– Я посчитал, что без Валеры тут не обойтись, – ответил Сеня с лёгким нажимом. Девушка скрипнула зубами и метнула пару молний в сторону Валеры:

– Втроём будет чересчур!

– Молодость – время экспериментов…

– Ты так все планы сорвёшь!

Сеня обернулся и стал монотонно говорить, словно объясняя ребёнку единственно верный план действий:

– Я не хочу оставлять машину – здесь это попросту негде сделать. Давай лучше вы пойдёте с Валерой, а я буду дежурить где-нибудь неподалёку, чтобы не маячить и не попадаться машинам Культа. Как только всё закончится (я готов ждать до ночи), ты мне набираешь, и мы уезжаем отсюда к чертям. Втроём. В целости и сохранности.

Дарья выслушала с каменным лицом и без единого слова вышла из машины. Валера хотел было спросить у Сени, что вообще произошло, но его перебил глухой стук по крыше.

– Долго там рассиживаться будешь?

Сеня ухмыльнулся, подмигнул Валере и включил первую передачу. Мужчина только-только хлопнул дверью, как машина уже умчалась вперёд. Тишина природы накрыла его с головой, а затем зашуршал капюшон Дарьи.

– Учти, – грозно заговорила она, – я в лепёшку расшибусь, но добуду любую информацию о том, что делает Культ. И не дай бэ ты будешь мешаться под ногами!..

Между аэропортом и дорогой располагалось поле, где были только небольшие кустарники, которые не составляло труда пересчитать. От одного к другому быстрыми перебежками перемещались два силуэта. Последний куст находился метрах в пятидесяти от ближайших ангаров, дальше лежало открытое пространство.

Дарья замерла и стала пристально смотреть по сторонам. Голова её поворачивалась так резко, что, казалось, вот-вот открутится, как крышка от бутылки.

– И ведь, гады, могут из-за любого угла в любой момент выскочить, – прошипела она. – Значит так: видишь у левого ангара лестницу? Тикаем до неё и молимся богам металла и прочего хард-рока, что она не обломится…

Большая часть ангаров располагалась вдалеке, кроме двух, куда направлялась девушка. У обоих к задним стенам крепились вертикальные эвакуационные лестницы. Лестница правого ангара была обломана на половине, а у левого шла от огромного наполовину побитого витража на десятиметровой высоте и немного не доходила до земли.

– В любой момент могут появиться, – сквозь зубы повторила Дарья. – Эх, была не была, если что – потяпаем по-пластунски.

И она рванула к ангару, согнувшись в три погибели.

Валера скрипнул зубами, глубоко вдохнул, не менее глубоко выдохнул и устремился вслед за Дарьей, которая преодолела уже половину расстояния. Трава шуршала под ногами, в ушах застучала кровь, а зрение сузилось до узкого тоннеля с металлической стеной в конце. Дарья привстала и под конец ускорилась, судя по всему, уже разочаровавшись в охране. Она прильнула к стене и закрыла глаза. Валера тем временем продолжал передвигаться гуськом.

Дарья позволила себе передохнуть полминуты, а затем добежала до угла, заглянула за него и показала большой палец. До лестницы она пошла уже слегка вальяжно и с улыбкой на губах.

– Там стоят чёрные джипы, – вполголоса сказала Дарья, дождавшись Валеру. – Аж пять штук. По пути сюда я следила за двумя, значит три находятся тут с утра или дольше. Оп-па…

Валера проследил за её взглядом, который был направлен туда, откуда они прибежали: с главной дороги на второстепенную поворачивала машина. Угадайте, какая?

– Вспышка слева! – Дарья повалилась на землю и потянула Валеру за штанину. Тот нехотя упал, удивляясь тому, что брюки за эту неделю хорошо сохранились.

Дарья тем временем, нахмурившись, смотрела на Валеру.

– Если я ни на кого не смотрю, значит и никто не смотрит на меня! – сказала она. Переждала немного, затем бросила слегка беспокойный взгляд на дорогу: из-за тонированных стёкол не понять, заметил ли их кто-нибудь, но по крайней мере скорость джипа не менялась. – Я очень надеюсь, что мы успели к началу вечеринки…

Когда джип скрылся за другими ангарами, она вскочила, вытерла руки о штаны и крепко схватилась за лестницу. Попробовала пошатать. Даже немного повисла. Лестница на это никак не отреагировала.

– Во имя AC/DC, Judas Priest и Юрия Лозы, аминь, – прошептала девушка и полезла наверх. Пять ступеней спустя она поманила Валеру.

– Только когда ты долезешь, – безапелляционно ответил тот. В голове заговорил голос отца: «Правила техники безопасности написаны кровью на переломанных костях».

Дарья нетерпеливо махнула, мол, «да и фиг с тобой». Ещё какое-то время занял путь до витража, а неподалёку естественную тишину летнего дня уже разбавил звук шин, едущих по грунту. Дарья поравнялась с зияющей в окне дырой, одобрительно кивнула и одним прыжком нырнула в ангар. Еле слышный визг тормозов возвестил, что экипаж Культа добрался до места назначения.

Валера подпрыгнул, схватившись за железные ступеньки, потом подтянулся и стал забираться вверх. Краска с лестницы сошла уже давно, поэтому на руках оставались тёмно-коричневые следы, а в воздухе разлился запах коррозии. «А ведь я ни разу не попытался получить сущность ржавчины, – подумал мужчина. – Интересно, она вообще существует?» Но эту мысль прервал голос разума: «А если сейчас едет ещё один джип – и ты им виден как на ладони». Валера остановился на мгновение и обернулся, но окружающий мир словно застыл во времени: деревья стояли, не двигая ветвями, трава приникла к земле, только качалось марево из расплавленного воздуха.

Лестница продолжала стоически терпеть отнюдь не маленького мужчину, не издавая скрипов. Валера добрался до окна и сначала ничего не увидел – там было слегка темновато. Но глаза постепенно привыкли и даже обнаружили девушку, которая стояла на воздухе и с недовольной миной стучала по запястью.

Осторожным движением Валера запрыгнул в проём. Ангар был погружён в тишину, поэтому хруст стекла, которое попалось под ноги, прозвучал необычайно громко – будто в библиотеке яблоко надкусили.

Ангар оказался двухэтажным, если можно так сказать: нижняя часть была разделена на несколько «комнат» с помощью самодельных стен из гипсокартона, словно взяли типовую квартиру в многоэтажке и для наглядности срезали потолки. На уровне витража висели металлические дорожки – четыре по внутреннему периметру и по две, соединявшие противоположные стены. Напротив витража, через который забрались Валера и Дарья, был точно такой же, но почти полностью разбитый.

Очень долго ничего не происходило.

Валера и Дарья затаились и не двигались, полностью обратившись в слух. Девушка периодически подбирала кусочки стекла, которые в избытке валялись на площадке, и откладывала в сторону. Её вечно суровый вид на какое-то время стал умиротворённым, но, заметив взгляд Валеры, она сразу нахмурилась.

Ворота в ангар с лёгким скрипом открылись, впуская сноп солнечного света и нескольких ржущих мужчин в балаклавах с оружием наперевес. Они вели перед собой фигуру в белом халате и с мешком на голове. Сердце Валеры ёкнуло.

Бойцы прошли по коридору и открыли дверь в одну из комнат. Только сейчас Валера обратил внимание, что там среди непонятного барахла выделялась серая куча белья. На звук открывающегося замка она дёрнулась. Снова «ёк».

– С добрым утром, умник, – сказал один из бойцов зычным голосом, который показался Валере знакомым, и ткнул в кучу прикладом. Та стала чуть раскачиваться из стороны в сторону, как тряпичное желе. – Ну что, умник, к тебе гости.

Боец взялся за мешок на самой верхушке кучи и отбросил его в сторону, одновременно с этим сдёрнули мешок с головы человека в халате. В последнем Валера узнал учёного, ослепившего культистов, и которого они с молодёжью подвезли до деревни.

– Петрович… – упавшим голосом сказал он, глядя на своего коллегу, заваленного тряпками. Тот выглядел отвратительно: лицо распухло от кровоподтёков, глаза были выпучены, как у рыбки-телескопа, а перекошенный рот – неестественно приоткрыт.

– Акх-х, – ответил Петрович, шумно выдыхая. В ангаре было очень тихо, поэтому его бормотание слышалось чётко. – Поймали всё-таки.

– Я не мог бросить семью, – буркнул в оправдание его коллега.

– Да-да, – нетерпеливо протянул говорливый боец (у Валеры зудел мозг: «Я же слышал этот голос! Чёрт, как тогда с землянкой…»), – О семьях, товарищ Биндюжный (Валере показалось, что это всё-таки фамилия, а не прозвище), мы ещё поговорим, не гони коней. Вот только о чьих… Итак, товарищ Биндюжный, пришло время для очной ставки: небольшая викторина, в которую твои коллеги уже поиграли…

Глядя на Петровича, который с полуприкрытыми и слезящимися глазами осматривал «комнатку», Биндюжный нервно сглотнул и нахмурился.

– Поиграли и проиграли? Где они все, Седой?

«Опять он!» – возмущённо подумал Валера, но сразу же погасил мыслепоток, чтобы слушать дальше.

– По-разному, – неопределённо ответил Седой, а затем снял балаклаву.

– Я слышал выстрелы… не думаю, что вы палили по своим.

– Так и не палили. По крайней мере специально… Не тронули бы их вообще, если бы не твоя «вспышка». Кстати, не знал, что ты колымишь такими штуками. Отсыплешь немного?

– Экспериментальный образец, – с лёгкой ухмылкой сказал Биндюжный. Его явно удовлетворило, что хоть в чём-то он «уел» своих пленителей.

– Хорошо прошёл эксперимент, ничего не скажешь, – заметил Седой. – А что ты крикнул, когда бросил эту штуку?

– «Фот». Как «фотон», вспышка света. Я предупредил некоторых из наших, чтобы те вовремя отвернулись.

– О, как! Сделал несколько штук, чтобы даже погоню ослепить, научился наручники на ходу снимать. Да ещё и рассказал коллегам – интересный заговор. Может, вы сюда приплели и лесника, которого мы найти никак не можем, а? Петрович, ты что-нибудь знал об этом?

Петрович замотал головой. Биндюжный поспешил оправдаться:

– Не знаю я никакого лесника, а Петровичу точно не говорил!

– Это не лучше – значит, степень доверия в коллективе так себе… – Седой посмотрел на бойцов, которые держали Биндюжного. – Отпустите его и отверните от коллеги, чтобы подсказок не было.

Те с недоумением глянули друг на друга, но исполнили приказ. Затем по кивку командира отошли к выходу.

– А теперь немного побудем детективами, – протянул Седой и снял автомат с предохранителя. Оба учёных напряглись, их внимание заострилось на оружии. – Итак, Биндюжный, что ты знаешь об утечке сущностисмерти?

– Знаю… что она была. И всё. Седой, это случайность! Обычный просчёт!

– Который стоил нам лаборатории! – рявкнул Седой так, что в ангаре содрогнулись все. – Сообщить нужно было сразу, а не через несколько дней!

– Здесь – да, наша вина, – виновато ответил Биндюжный.

– И раз это обычный просчёт, что ж вы тогда зашкерились по углам, как крысы, а потом ты драпал так, что еле нашли?!

– Да уж когда такая делегация «мирная» прибывает – наверняка не для того, чтобы по головке погладить…

– Тоже верно.

Седой мгновенно повернул автомат так, чтобы дуло упёрлось Биндюжному в нижнюю челюсть, и дал короткую очередь. Звук выстрелов громом пронёсся по ангару, задребезжали стёкла и ушные перепонки.

Тело Биндюжного упало на бетонный пол ангара. За ним Седому открылось полное ужаса лицо Петровича. Вокруг широко раскрытых глаз на пепельно-сером фоне красовались капли крови.

– Вот теперь пришла пора поговорить о семьях, – невозмутимо сказал Седой, переступая через труп. – Петрович, у тебя есть прекрасная – более того, единственная – возможность искупить грехи всех коллег по цеху. А иначе твои жена и дочка повторят судьбу Биндюжного. Я ясно выразился?

Петрович медленно кивнул. Рот его скривился так, будто он вот-вот расплачется.

– Задача простая – выполнить одно дело: к воскресенью тебя подлатают и дадут пожить жизнью много лучше обычной, а днём поедешь на встречу и передашь что надо и кому надо. Потом – на все четыре стороны. Ты забываешь о нас, мы забываем о тебе.

– И м-моя с-с-семья?..

– Мы её не тронем, если всё сделаешь как по плану. Но для начала требуется твоё согласие…

– Да! Да, да, всё что угодно!..

Петрович заплакал. Бойцы, стоявшие у выхода, отводили глаза и переминались с ноги на ногу.

– Вот и славно. А теперь нужно начать приготовления…

Кивок Седого – и бойцы подбежали к учёному, брезгливо переступая через кроваво-серые ошмётки на полу. Они стали освобождать Петровича от тряпок, верёвок и комьев одежды, которыми он был обмотан. За десятком слоёв мусора их ждало скрючившееся тело учёного. Водолазка его была частично изорвана, светлые джинсы тоже. В районе промежности они стали буро-синими.

Медленно бойцы приподняли с двух сторон учёного с безвольно поникшими конечностями и потащили в сторону выхода.

– Погрузите в машину и будьте наготове.

Петровича унесли, а Седой вальяжно вышел из «комнатки». Валера очнулся от созерцания, осознав, что щеке вдруг стало очень тепло: оказалось, солнце стало заглядывать в витраж с противоположной стороны. А если так, то стоит Седому посмотреть наверх – и он увидит незваных гостей.

Мужчина попытался сменить позу, но тело затекло. Двинул рукой – задел стёклышко, которое провалилось в просечную сетку пола и улетело вниз. До ушей донёсся еле заметный звяк, будто комар прокричал на родном языке.

К счастью, Седой так и шагал себе по коридору. Он зашёл в другую комнату, где, как и в предыдущей, повсюду были разбросаны детали неизвестных механизмов и тряпьё. В углу красовалась особенно большая куча.

– У него там склад пленников?.. – тихо прошипела Дарья.

Валера понял, о чём она: Седой как раз снял верхушку с кучи, обнажив на свет человеческую голову. Казалось, тряпки вросли в неё: изо рта торчал кляп, из ушей тоже, на глаза была намотана серая повязка.

Седой тем временем размотал повязку и снял с ушей пленника тряпки. Им оказался молодой парень. Жёлтые пятна покрывали лицо, слезящиеся глаза злобно смотрели на бойца, желваки ходили туда-сюда, казалось, будь у него во рту железный прут – вмиг бы разгрыз.

– Ну, привет, Витя, – с деланным дружелюбием обратился к парню Седой. – А мы тут пошалили немного. Надеюсь, не разбудили тебя.

Боец присел на корточки, чтобы их лица были на одном уровне.

– Есть что мне сказать?

Парень яростно закивал. Клещ молниеносным движением вытащил кляп, чуть не оставив парня без зубов.

– Ну?

– Пошёл в жопу, – отчеканил Виктор.

– А я-то надеялся…

Парню прилетело в челюсть. Когда полминуты спустя он повернул обратно голову, с губ капала кровь. Он попытался плюнуть в Седого, но в последний момент слегка наклонился и попал куда-то под ноги.

– Отец узнает – яйца вам всем оторвёт!

– Рано или поздно – да! Но потом… сначала узнает твоя жена.

Виктор медленно опустил голову.

– А что? – подначивал Седой. – Думал спрятать её?

– Передай Заславскому, что он – трусливая скотина.

– Сам ему передашь… В общем, несмотря на твоё отвратительное поведение, есть шанс исправить ошибку.

– Мне приехать и лично лизнуть Заславского между булок?.. – прохрипел парень.

– Только если захочешь. Так вот, зря ты не посещал собрания, на которые тебя приглашали. Теперь придётся съездить.

– И всё?! А-ха… а-ха-ха… – парень стал истерично смеяться, смех переходил в кашель. Седой терпеливо наблюдал за всем этим и не вмешивался, чтобы затем продолжить:

– Да, всё просто. Конечно, сначала мы тебя подлатаем да и домой пока рановато, поэтому поедешь с нами. Сходишь на встречу и… всё. Ты свободен, жена свободна, все в плюсе. Особенно я – ты очень поможешь мне реабилитироваться за небольшой косяк. Ну, что, согласен?

– Просто так вы всё равно не отпустите, – сказал Виктор и обречённо опустил голову. – Согласен.

Седой с хрустом в коленях встал и пошёл к выходу. На его лице играла довольная улыбка.

– Валить отсюда надо, – заметила Дарья, когда тот удалился на значительное расстояние. – Давай, ты первый, я за тобой.

– Они ещё не уехали, – ответил Валера. Можно было, конечно, попытаться спуститься вниз и прошерстить «комнатки» – вдруг на самом деле среди куч тряпья есть ещё пленники, но размышления прервал звук открывания ворот. Дарья замерла в ожидании.

Вскоре в ангар зашли двое бойцов в балаклавах и проследовали сразу к Виктору, освободили от лишнего тряпья и потащили наружу. Парень ослабел так, что выглядел безвольной куклой.

– Вот теперь точно пора сваливать, – в нетерпении сказала Дарья и разогнулась, но тут бойцы вернулись – на этот раз с большими канистрами. Они о чём-то разговаривали между собой, поэтому не обратили внимание, что на другом конце ангара на фоне полувыбитого витража стояла тёмная фигура.

Бойцы ходили по комнаткам и поливали тряпьё, перегородки, труп учёного и вообще всё подряд жидкостью из канистры. Её одурманивающий ядовитый запах дошёл до Валеры. «Бензин. Любят они всё-таки огонь, хоть и работают со смертью».

Валера услышал покашливание – это Дарья, прикрывая рукавом нос, сдерживала позывы.

– Давайте быстрее, токсикоманы, – раздался крик Седого.

Бойцы, обильно всё полив, потратили остатки бензина на дорожки, которые вели наружу. Как только они скрылись из виду, Дарья подскочила и нырнула в проём в витраже. Лёгкие постукивания кроссовок о лестницу раздавались быстро-быстро.

Валера слегка притормозил на тот случай, если Седой захочет что-нибудь проверить, но в ангар на огонёк зашёл только – чёртов каламбур – огонёк. Пламя резво пробежало по бензиновой тропинке и раздвоилось, растроилось, размножилось в разные стороны, кидаясь на стены, тряпки, разбросанные по полу мозги Биндюжного… Если кто-то и находился ещё в ангаре, то они обречены.

Валера медленно поднялся и бросил последний взгляд на то, что осталось от смелого мужчины, который не побоялся бросить вызов Культу, который почти убежал, но… как повернулась бы его судьба, если бы тогда в машине ему предложили помощь? Или если бы он смалодушничал, попытавшись исчезнуть в одиночку, решив, что семью никто не тронет? Однако это – всего лишь множество «если», которые никак не меняют историю.

У потолка собирался чёрный едкий дым, поэтому Валера поспешил к лестнице: прижавшись к земле, метрах в десяти от ангара, лежала Дарья. Увидев мужчину, она призывно замахала.

Валера спустился максимально быстро и осторожно. Сразу пригнулся, потому что помнил о просматриваемости ангара с дороги. Затем на манер орангутанга поспешил к девушке. Припал к земле рядом с ней.

Дарья достала из-за пазухи телефон, когда на дороге в пределах их видимости появились чёрные джипы. Они остановились.

– Чёрт, заметили, что ли? – прошептала Дарья, как будто их могли отсюда услышать.

Тонированное стекло передней двери опустилось. Седой с удовлетворением смотрел, как из витража валит дым. Через несколько мгновений он надел балаклаву и поднял стекло. Джипы уехали.

– Сеня, мы всё! – буркнула девушка в трубку, уткнувшись носом в землю. Повернула голову в сторону Валеры. – Они уехали? Да? Слава тебе гэ… – Снова уткнулась в землю. – Короче, сейчас со стороны ангара едут джипы, видишь?.. Ага… Через несколько минут выйдем на дорогу – встречай. Угу, давай.

Дарья убрала телефон обратно и замерла. Наступила обычная загородная тишина, разбавленная треском неподалёку – пожар разгорался всё сильнее.

– Мудаки, – констатировала Дарья. – Поубивать их всех надо. Хотя нет – подвесить за яйца, а потом срезать кожу кусочек за кусочком, пока не сдохнут.

– Ты будешь не лучше них, – заметил Валера.

– Собаке – собачья смерть, – парировала девушка. – Хотя они хуже собак…

Дарья встала во весь рост и потянулась.

– Ну-ка, Валера, я хочу кое-что тебе показать, если, конечно, ничего не убрали.

Она метнулась между ангаров, Валера поспешил следом. В носу свербело от гари, вспомнилось то злополучное воскресенье, когда началась их с Алиной история.

Выбежали на площадку перед ангарами. Дарья поманила ко второму, где они не были. Из приоткрытых металлических ворот валил чёрный дым – значит, решили сжечь оба ангара.

Дарья, махая руками, довольно ухмыльнулась и показала вовнутрь. Там Валера увидел самолёт. «Он меня преследует, как Седой». Это был тот самый АН-2, который бомбил лес.

– Когда ты рассказывал про то, как твой дом уничтожили, я почему-то подумала про этот самолёт. Как думаешь, он?

– Думаю, да. Кхе, давай лучше уходить отсюда.

Дарья бросила последний взгляд на горящий ангар и засеменила к главной дороге. Через несколько шагов она вдруг остановилась и странно посмотрела на Валеру.

– В порядке бреда, а если в воскресенье тот Витёк с учёным должны встретиться друг с другом, а? Тогда это точно взрыв мозга будет.

Белая «пятёрка» Арсения стояла у дороги, а сам водитель полулежал на своём наклонённом сидении. Дарья и Валера выждали несколько минут и спокойным шагом пошли к нему. Сели в машину: одна рядом с Сеней, другой – назад.

Сеня молча завёлся, развернулся и повёз всех обратно. Изредка он бросал взгляд в зеркало заднего вида.

– Этот дымок ваших рук дело?

– Не… Культ решил, что ангары им больше не нужны, – беззаботно ответила Дарья.

– Как и тот бункер, – добавил Валера. – Точнее, лаборатория.

– Как мы и думали… Ладно, сейчас приедем и обговорим все моменты. У меня только один вопрос, Дашистая.

– Чего?

– Мы получили направление?

На лице девушки мелькнула плотоядная улыбка.

– О, да!

– Мы после вчерашнего очень хотели понять, что делать и куда идти, – пояснил Сеня для Валеры, – нам, так сказать, нужно было направление. Как ко врачу. И если мы его получили, то я доволен. Кстати, Валера, мы заедем за Алиной?

Дарья демонстративно кашлянула, но это никак не повлияло бы на ответ.

– Пожалуй, нет, – сказал мужчина, – пусть отдохнёт.

Обратно ехали немного дольше. По мере приближения к городу на Валеру напали ставшие уже почти привычными тупая головная боль и ощущение скованности в лёгких. За ними последовали мрачные мысли о бренности происходящего.

Однако теперь молодёжь оказалась на шаг впереди, а слежка Дарьи принесла практическую пользу. Согласится ли Алина объединиться во второй раз? Согласится ли «одинокая волчица» умерить свой пыл, чтобы впредь действовать на благо всех? Намечается большой конфликт интересов…

За такими мыслями Валера провёл всю дорогу. Солнце постепенно садилось за горизонт, раскаляя небо на западе, которое из бледно-синего становилось оранжево-жёлтым. Подходил к концу очередной день вдали от дома.

«Если Алина будет получать сущности так же часто, то станет атомщицей уже через две недели, а не год спустя, как я, – думал Валера. – А уж если к тому моменту Культ прекратит свои бесчинства, то можно будет со спокойной совестью заняться избой…» Мужчина улыбнулся этой светлой мысли.

Наконец, уйму перекрёстков спустя они подъехали к дому Арсения. В квартире их встретили Глеб с Ксенией, у них на лице читалось беспокойство вперемешку с интересом. Дарья, как обычно, заняла место на подоконнике, а все остальные расположились за столом. Взгляд их заострился на «одинокой волчице», которая поначалу не обращала на это внимание, но затем скорчила недовольную мину:

– Ну, чего? Я так-то охренеть как спать хочу – глаз за ночь не сомкнула.

– А мы всего лишь хотим, – дипломатичным тоном отвечал Сеня, – чтобы ты рассказала, почему Культ избавился от ангаров в аэропорте? И как ты вообще о нём прознала?

– Что там было, вам расскажет мистер атомщик, – пренебрежительно сказала Дарья и широко зевнула. – А как я прознала… Они туда ездили иногда, но уж слишком много открытого пространства, поэтому я не хотела палиться. А тут так выбесили, что, думаю: будь что будет. Вообще я бы и сама справилась, но уж больно неохота было на своих двоих возвращаться да на попутки надеяться. Ладно, дальше пусть этот рассказывает…

Прикрывая зевающий рот ладонью, Дарья спрыгнула с подоконника и медленно прошла мимо стола, попутно обратившись к Глебу:

– Я прилягу на твоей койке?

– Ну… – начал парень, слегка покраснев.

– Замечательно.

Все молча проводили Дарью и не издавали ни звука, пока не хлопнула дверь в комнату Глеба. Сразу после этого Сеня подскочил на месте и с выражением покорной мольбы на лице воззрился на Валеру:

– Не томи, Валера, прошу! Ты просто не представляешь, как у меня всё зудит весь вечер, а жуть как хочется узнать, что же там было… – он повернулся к Ксении. – Зуд – это фигурально, если что.

– Ну-ну, – недовольно сказала Ксения. Она смотрела на Валеру не менее пристально.

Тот собрался с мыслями и начал с момента, как они с Дарьей вышли из машины и направились к ангару… Сухие факты. Когда мужчина добрался до убийства учёного, Ксения невольно перекрестилась. Если бы Валера посмотрел хоть одну криминальную сводку по телевизору или отчёт представителя пресс-службы какого-нибудь РОВД (с их необычными для слуха «возбу́ждено»), то заметил бы сходство в чёткости описаний. Но для него так же было важным проговорить всё так, чтобы потом на досуге обдумать.

– …Они облили всё внутри бензином, подожгли и уехали. Мы как можно быстрее выбрались и тоже уехали. Всё, – заключил Валера.

Ксения вскочила и стала нервно ходить туда-сюда, в руках у неё откуда-то взялось полотенце, которое она стала скручивать и выжимать.

– Нет, ну это уже ни в какие ворота!.. Сеня, нужно сообщить куда надо! В Эннею, в полицию, ФСБ… Это методы 90-х годов, а мы давно живём в двадцать первом веке!

Арсений тяжело вздохнул и медленно стал объяснять:

– Дорогая Ксеньорита, даже в 90-е были тупые рэкетиры, а были умные. Вот нам попались умудрённые жизнью и бизнесом. Они не оставляют следов, а если найдутся свидетели – то их тоже не останется. Это может прозвучать цинично, но для людей, работающих со смертью, они действуют сверхпрофессионально. Мы, к моему большому сожалению, ничего не можем сделать. Только сидеть и ждать их ошибки. И не упоминай, пожалуйста, кучку бесполезных атомистов-чиновников. Я про Эннею.

Ксения взглянула на него с упрёком вселенского масштаба и пошла в кухонный уголок.

– Так, – продолжил парень, – значит, в воскресенье ожидается две встречи: у учёного и у того парня… я думаю, надо будет разделиться. Э-э-э… ты будешь один? Или с Алиной?

– Я поговорю с ней, – сказал Валера, а про себя подумал: «Если она ещё не придумала со своим информатором другой план».

– Было бы хорошо. Надо теперь держать связь и надеяться, что на этот раз сможем узнать больше информации. Да, и ещё… Валера, хочешь прийти завтра к нам на обед?

– Что? – удивлённо протянул Валера.

– Да мы хотим собраться на небольшой и, ну, типа дружеский обед. Посидим, поболтаем ни о чём, Глеб, вон, что-нибудь интересное поведает из мира сущностей…

– Мне… надо будет подумать, – неопределённо ответил Валера. С этими Культами, слежками и сущностями мужчина совсем забыл, что жить можно спокойно и размеренно. Как раньше. До бомбёжки, например.

– Ты покумекай, да, я не настаиваю! – Сеня замахал руками. – Получится – хорошо, не получится – ну что поделать… Просто знай, что с часу дня мы тебя ждём. Одного или… не одного. Не важно, просто ждём. Конечно, мы вряд ли будем сидеть у порога или стоять на балконе и, вперившись в окна, считать секунды, но…

– Я понял, – только и смог выдавить из себя Валера.

– Сеня хотел сказать, что мы просто перекусим и насладимся выходным, – вставила Ксения уставшим голосом.

Глеб тоже кивнул, пробормотал что-то про свою комнату и подорвался было со стола, но в последний момент со словами: «Там же Дашка…» – плюхнулся обратно на диван.

– Иногда мне кажется, что мы с Сеней женаты, а Глеб и Даша – наши дети, – грустно сказала Ксения в сторону стола.

– Пусть и не родные – но мы их любим! – ответил «муж», а затем обратился к другу. – Глебок, ты знал, что мы – не твои биологические родители?

Тот непонимающе посмотрел сначала на Сеню, а затем на Ксению и захлопал глазами. Девушка, качая головой, ушла обратно, а Сеня засмеялся. В этот момент Валера понял, что надо уходить, о чём и сообщил.

– Да, конечно! – Арсений вытер слёзы и сказал погромче. – Дорогая, я провожу Валеру и вернусь! Детей не шлёпай! А если соберёшься шлёпать Дашистую – дождись меня, хорошо?

Ответом стал плеск воды от включенного на полную мощность крана.

Когда они были уже в машине, Сеня сказал:

– Валера, передай, пожалуйста, Алине, что и её мы тоже завтра ждём. Я – точно.

– А остальные?

– Ну, и остальные. Мы просто разбавим сущности другими темами.

– Я передам.

Они подъехали к дому Валеры, в балконном окне будто бы мелькнуло лицо.

– Завтра с часу дня! – напомнил Сеня с доброй улыбкой и пожал Валере руку на прощание.

В квартире было темно, дверь в спальню закрыта. Стараясь не издавать лишних звуков, Валера прошёл на кухню. Сел за стол. Солнце скрылось за горизонтом, наступали сумерки, но свет включать не хотелось.

Тихонько скрипнула дверь. После еле слышного «цок-цок» из-за угла на полголовы выглянула Алина. Мгновение она казалась любопытным зверьком, увидевшим человека. Наконец, девушка придала себе самоуверенный вид, сжала губы и вальяжно прошествовала на кухню, попутно включив свет. На лице у Валеры не дрогнул ни один мускул.

– И как… всё прошло? Что-то стало ясно?

– Что-то – стало.

Алина медленно села на табуретку напротив мужчины и стала отстукивать пальцами по столу какой-то непонятный ритм. Её хватило ненадолго: вальяжность сразу испарилась, глаза опустились, а голос стал еле внятным.

– Валера, не томи, что вы там видели?

Валера рассказал ей всё, как до этого рассказывал молодёжи. На моменте, когда встретились двое учёных, девушка в ужасе закрыла лицо рукой и так и сидела до конца повествования.

– Это… это просто ужас, – выдавила из себя она, когда Валера закончил.

– Твой информатор знает об аэропорте?

– Он не говорил, но я обязательно спрошу. Вдруг он был в одном из тех джипов?..

– Спроси. Сеня пригласил на завтра на обед.

Алина несколько секунд обрабатывала информацию, смена темы явно застала её врасплох.

– Только тебя?

– Нет.

– Он просто сказал, что ты можешь прийти не один, или конкретно назвал меня?..

Валера скривился от необходимости уточнения. Как будто у всего был двойной смысл!

– Он назвал конкретно тебя. «Алина». Ты ведь Алина? Фамилию он не называл, но общих «Алин» у нас – ровно один человек.

Девушка потупила взгляд и что-то пробормотала про фамилию. Затем подняла глаза.

– А мне ты сможешь завтра помочь?

– С чем?

– Ну… у нас не очень получилось сообщить родственникам Антона, что он умер, но я подумала – вдруг с Федей и Севой выйдет попроще. Правда, есть проблема – я давно с ними знакома, но знаю только их ФИО. Глупо, да? Вот. Вдруг удастся раскопать какие-то ниточки…

– Помогу, чем смогу, – неопределённо ответил Валера. Он не собирался отказываться, но какой тут от него прок?.. Это словно искать иголку в стоге сена, вот только ни сена, ни иголки давно нет…

Пока они ужинали, девушка проговаривала вслух какие-то идеи, но Валера слушал вполуха. Весь вечер обстановка была спокойной, ни обучение, ни ангар не вспоминались. Однако под конец рассуждений Алина немножко погрустнела, придя к выводу, что, мягко говоря, не совсем понятно, с какого конца браться за проблему.

Некоторое время спустя она пожелала Валере спокойной ночи и закрылась в спальне. Мужчина, достав энциклопедию (спортивные мероприятия в СССР в 1971 году), расположился на диване, но буквы плясали перед глазами и категорически отказывались складывать в слова. Снова и снова Валера переживал произошедшее в ангаре. В воображении он находился рядом с бойцами, оглушительный выстрел звучал запредельно громко, до носа даже донёсся запах сгоревшего пороха. Валера поднимал голову и видел скрипящего зубами от гнева самого себя у дальнего витража. Мимо задорно проносились ручейки огня. Нижняя половина ангара утопала в пламени, а верхняя в дыму.

Валера отложил книгу в сторону и лёг спать, но ещё где-то час перед глазами проносились лица учёных, которые стали беззубыми пешками в странных играх своих хозяев.

– Ты знал, что сегодня суббота? – спросила Алина за завтраком.

– Нет, – ответил Валера.

– А ты вообще следишь за днями недели? У тебя они делятся на рабочие и выходные?

Мужчина пожал плечами.

– Особо не слежу, просто замечаю, что в выходные больше людей гуляют по лесу. А так один день идёт за другим – никакого значения не имеет, среда сегодня или пятница.

– А месяц? Год? Или для тебя зима наступает, когда снег пошёл? – с ухмылкой спрашивала Алина.

– У меня есть где-то календарь. Маленький такой, с лунным гороскопом или садово–огородный, не помню уже. Где листочки надо отрывать.

– Старушечий какой-то…

– Бабушки мне такие и дарят.

Девушка прыснула. Валера не понял, что тут смешного, поэтому только хмыкнул. Вообще Алина показалась ему в это утро более расслабленной, чем обычно. Она вызвалась готовить завтрак, минуту проторчала в ступоре после того как оценила количество и качество продуктов, затем прошерстила полкухни в поисках захудалой тёрки, которая, судя по виду, старше Валеры… Через какое-то время на сковородке вовсю жарились гренки, над которыми Алина натирала невесть откуда взявшийся сыр. Валера категорически не помнил, чтобы покупал этот странно пахнущий кусок, который только внешне напоминал молочный продукт.

– Я надеюсь, что этот сыр остался не от твоей подруги…

– Какой подруги? – удивлённо переспросила Алина.

– У которой мы сейчас живём…

– А!.. Катька. Нет, я его покупала.

Покончив с едой, они присели на кухне как будто на дорожку. Девушка обеспокоенно посмотрела на часы.

– Почти десять. Поверить не могу, что уже которое утро – а особенно в выходной день – я бодра в такую рань. А… кхм… во сколько будет обед у ребят?

– Они сказали, что ждут к часу дня. Или позже. – Валера подумал и добавил. – Мы же не знаем, когда освободимся.

Алина одобрительно улыбнулась и стала собираться. Валере на собственные сборы понадобилось минут пятнадцать, после которых он расположился на кухне. Алина несколько раз проходила мимо с задумчивым лицом. Казалось, что в её голове созрел план, но девушка в нём сомневается. Сам же Валера произвёл контрольный мозговой штурм, в ходе которого понял, что не имеет ни малейшего понятия, как найти человека, о котором ты знаешь только имя да внешний вид. Разве что напечатать объявлений и развешать по столбам, авось сработает.

Наконец, на кухне появилась прихорошенная девушка, в которой с некоторым трудом угадывалась Алина.

– Ну, пойдём, – неуверенно сказала она.

На улице Валера задал беспокоивший его вопрос:

– Каков план?

– Ну-у… Если бы они работали там, где мы впервые познакомились, я бы пошла на их работу… Представилась бы, наверное, двоюродной сестрой. В общем, думаю, добыла бы информацию. Но то было несколько лет назад…

Вдруг глаза девушки блеснули.

– Как же я забыла! Валера, где можно найти почти любую информацию?

– Хм. В библиотеке?

Алина удивлённо на него посмотрела и несколько мгновений порывалась что-то сказать, но только открывала и закрывала рот.

– П-почти. На самом деле, я говорила про Интернет.

– Что-то о таком я слышал, – прокомментировал Валера.

– Хм, в принципе, я подозревала, что ты не знаешь об Интернете. Но представь, что информацию со всего мира можно собрать в гигантскую сеть, доступ к которой имеет почти каждый.

– Гигантский невод?..

– Всемирная паутина! Валер, я тебе очередной глупый вопрос задам… Ты с компьютерами знаком?

– Видел. Иногда.

– Хотя бы так… В наши дни почти каждый компьютер имеет выход в Интернет. Люди из разных уголков Земли могут общаться друг с другом, передавать данные, обмениваться картинками, текстами, музыкой, новостями…

– Это интересно, – спокойно резюмировал Валера.

– Угу. А значит, в Интернете могут быть данные о Феде с Севой! Я, правда, не замечала, чтобы они подолгу зависали у компов…

– Ты знаешь, где найти этот самый «интерет»?..

– Интернет. Пожалуй, только в одном месте – на почте. Знать бы ещё, где находится хоть одна поблизости…

К счастью, Валера на всякий случай взял с собой карту. В паре кварталов от них была обозначена одна.

Несколько минут они шли молча, пока мужчина не озвучил новый заинтересовавший его вопрос:

– А в этом твоём иртен… интен…

– Интернете.

– Да. В нём есть информация о Культе?

– Возможно. И о Культе, и об Эннее, может, о сущностях что-то. Среди статей об Атлантиде и Нибиру.

– И раз люди делятся новостями, там могут появляться новости о странных событиях?..

– Их наверняка просматривает тот же Глеб, – отмахнулась девушка. – А раз он ничего не сообщил, то без толку самим смотреть. Он же, извиняюсь за выражение, типичный «гик», который может замечать малозначительные факты. А вообще, люди-то делятся, но некоторым ничего не мешает замалчивать информацию, менять новости, подавать только с одной точки зрения… Не удивлюсь, если в Интернете Культ – белый и пушистый. Эта «паутина» – тот же реальный мир. Только пощупать нельзя.

Они подошли к небольшому одноэтажному зданию с синей табличкой «Почта России». Внутри было большое помещение, в котором располагались окошки, где-то около десятка. Только в одном из них сидела сотрудница. К ней и направилась Алина. После недолгого диалога женщина скорчила недовольное лицо и указала куда-то в сторону. Алина посмотрела туда и поманила Валеру рукой: там на двери была табличка «Интернет-зал».

Внутри оказалась комната наподобие школьного кабинета с дюжиной компьютеров. И опять же никого кроме грузной женщины в углу. Алина решительно выдохнула и пошла к ней на переговоры. Валера слегка напрягся, оставшись в окружении современной техники. Если мониторы напоминали знакомые ранее телевизоры, то остальные агрегаты казались сюрреалистичными творениями безумцев, не иначе. Хорошо, что дома в лесу ничего такого не было – единственная электроника в виде мобильника покинула избу вместе с отцом.

Девушка вскоре вернулась, выбрала компьютер около выхода и села на кресло. На соседнее показала Валере:

– В ногах правды нет…

Мужчина осторожно присел, стараясь не задевать ногами проводов, которые лианами пролегали под столом.

– Вы за один компьютер платили! – подала голоса женщина из угла. Брови её сурово сдвинулись к переносице, а уголки рта недобро опустились вниз.

– Он просто будет сидеть около меня! – поспешила оправдаться Алина. – Всё равно никого сейчас нет, а если надо будет, он уступит!

Женщина недовольно зыркнула, но ничего не стала отвечать. Алина же шепнула в сторону Валеры:

– Только ничего у себя там не трогай, хорошо?

– И не собирался…

Алина нацепила большие наушники, схватила мышку и подвигала, чтобы компьютер вышел из ждущего режима и показал синее поле рабочего стола. Затем кликнула на иконку браузера, дождалась его загрузки и разместила руки на клавиатуре.

Всё, что было далее, Валера по большей части не отразил. Картинки на мониторе менялись одна за другой; как только он пытался читать текст, Алина тут же прокручивала вниз. «Неужели она так быстро читает?» – удивился Валера.

Вскоре его перестал занимать монитор, интересней было смотреть на Алину. Девушка, казалось, попала в свою стезю: глаза непрерывно бегали туда-сюда, пальцы бегали по клавиатуре. В одни моменты она была задумчивой, в другие с интересом впивалась в потоки информации. Но потом она начала покусывать губы, а потом и вовсе поникла. Посмотрев какое-то видео, сняла наушники и отложила в сторону.

– Это финиш… Ни-че-го. Абсолютно. Я про парней не нашла вообще никакой информации. Будто их, ну, совсем не существовало.

Валера только пожал плечами.

– У нас ещё есть время? – спросила Алина у женщины в углу.

– Пять минут, – буркнула та.

Остаток времени Алина лениво пялилась в экран, от первоначальной резвости не осталось и следа. В какие-то мгновения она будто бы смотрела сквозь монитор. Валера тоже заскучал, но расслабиться, сидя у компьютера, было чрезвычайно сложно, поэтому он стал мысленно планировать будущую постройку избы: где взять нужные деревья, есть ли все инструменты и так далее…

– Ваше время вышло, – мрачно раздалось из угла.

Валера вздрогнул от такого рокового заявления, но Алина только вздохнула и похлопала его по колену, мол, пора. Они наскоро попрощались с обеими сотрудницами почты и вышли на улицу, так и оставшись единственными посетителями в это субботнее утро.

Алина закрыла глаза руками, подержала немного и отпустила.

– Может, надо было ещё поискать? – предложил Валера.

Девушка устало на него посмотрела.

– Валера, это бес-по-лез-но. Без «но». К сожалению, Федя с Севой относятся к тому типу людей, которые предпочитают не оставлять о себе информацию в свободном доступе. Антона-то я нашла, в соцсетях он есть. Правда, его записи никто не комментировал кроме меня.

Валера с трудом понимал речевые обороты и отдельные слова, которые использовала девушка, но понимающе кивнул.

– … В итоге получается, что судьбу парней знаю только я. Ну, и те козлы, которые спалили лес!

Алина злобно скрипнула зубами, глаза метнули несколько молний. Полминуты она стояла со сжатыми в кулаки руками, пока ненависть не отпустила. Руки поднялись и застыли около груди.

– Зато они навсегда останутся тут! И в памяти. Жалко, ты с ними не познакомился – они классные.

«По крайней мере, не тру́сы», – заметил про себя Валера.

– Ну что, раз уж нас ждут на обед, можно и выдвигаться… Так совпало, что я, например, проголодалась, а ты?

Валера думал о еде в последнюю очередь, поэтому молча сверился с картой: времени было достаточно, чтобы добраться пешком, поэтому они пошли в сторону ребят.

– Знаешь, нам надо устроить им похороны там, в лесу, – сказала Алина некоторое время спустя. – Проводить их, так сказать, в последний путь. Не знаю, верили ребята во что-то или нет – но если мы сделаем простенькие могилки и просто воткнём туда по палочке, мы же никого не обидим, а?

Валера вспомнил, как впервые попал на похороны в восемь лет: они с отцом пошли в соседнюю деревню, где на окраине, у покосившегося дома, их встретила сухонькая старушка с кожей пепельно-серого цвета. Она по-доброму улыбнулась отцу и проводила в большую комнату. По пути Валера заметил, что тут и там висела чёрная ткань. В комнате располагался гроб, в нём лежал старик. Казалось, он просто прилёг подремать в парадной одежде, да только грудь от дыхания не двигалась.

Отец встал рядом с гробом, Валера тут же. Несколько минут они почти неподвижно наблюдали за человеком, чьё время было отмерено, нить жизни обрезана мойрами; он шёл бок о бок с Вечностью, но пришлось остановиться, замереть навсегда, дальше Вечность сама. Всё происходило в абсолютной тишине, как будто время застыло.

Мягкое касание плеча, Валера с отцом пошли на улицу. В сенях отец остановился. «Подожди меня снаружи», – сказал он, рядом оказалась старушка. Валера успел услышать начало успокаивающей речи, попутно пытаясь вспомнить, видел ли он когда-либо того деда или старушку.

Какое-то время спустя отец вышел, они направились дальше. Через несколько улиц начала играть заунывная музыка – это пара местных баянистов выводила марш Шопена, под который шесть деревенских мужиков несли гроб. За ними шла толпа из полусотни человек в серо-чёрной одежде. Куча венков, слёзы, причитания.

Отец остановился, вынудив наблюдать за всем этим издалека. От происходящего на душе заскребли кошки, к горлу подступил комок. Валера поглядывал на отца, тот пару раз посмотрел в ответ, чуть выгнув бровь – его любимое выражение лица, которое означало: «Смотри, впитывай, осознавай».

Когда процессия скрылась из виду, отец повёл Валеру домой. У мальчика были вопросы, но отец приучил к тому, что всё рано или поздно будет разъяснено.

– Ты видел двое похорон, – сказал отец.

– Да.

– Они проходили по-разному: у одних это бесчисленные родственники и плач, у других – одинокий гроб посреди комнаты. Но там и там – смерть. Запомни: смерть – это часть существования, придёт время, и я объясню тебе это подробнее. Как бы ты к ней ни относился, её не избежать. Настоящая смерть приходит, когда о человеке умирает память, – отец сделал паузу, – но и этого не избежать.

Валера привык, что отец с некоторых пор стал изъясняться витиевато, но глубинная суть, которая содержалась в словах, всё равно въедалась в сознание и оставалась там надписью несмываемой краской.

– И ты умрёшь когда-нибудь, – заключил вдруг Валера вслух неожиданно для самого себя.

– Да, – с доброй улыбкой ответил отец, – но при этом я сделаю всё, чтобы ты не ломал голову над тем, как уложить меня в гроб…

Только годы спустя Валера получил обещанные объяснения вместе с сущностью смерти и гордым званием атомщика.

– Валера! Вот сейчас я реально беспокоюсь!

Мужчина очнулся от воспоминаний. Нахмуренная Алина вцепилась ему в руку и пристально смотрела в глаза. Так они прошли, наверное, пару кварталов.

– И то будет, что и нас не будет, – сказал Валера, вспомнив случайно услышанную деревенскую мудрость.

– Чего?

– Да, мы устроим похороны, это будет правильно. Надо только дождаться подходящего случая.

Алина странно посмотрела на Валеру, а потом рассмеялась и отпустила.

– А, ты об этом… я уж не надеялась услышать твоё решение. Ладно, надо будет выкроить время.