Джокер

Варенцова. Пропавшая грамота

Утром, когда Варенцова принимала душ, к ней, дёрнув лапой дверь, наведался Тихон.

— Привет, баловник, — обрадовалась Оксана. — Спинку потереть?

Многие коты любят наблюдать за хозяйским омовением, но сами всячески избегают воды. В отличие от большинства, потомок камышовых охотно плавал в ванне и норовил забраться под душ. Сами понимаете, дельта Нила, камыши, то бишь папирусы, ну и гуси, опять-таки водоплавающие…

Оксана даже огляделась в поисках затычки и задумалась о температуре воды, но кот под душ не пошёл — против всяких ожиданий, целеустремлённо нырнул под ванну и взялся скрести когтями. Понятное дело, Оксане мигом полезли в голову очень нехорошие мысли. Как была, голая и мокрая, она выскочила из ванны и крепко схватила рыжий извивающийся хвост.

— Ты что же это, гад, делаешь?..

Тихон истошно взвыл, но на хозяйскую руку не покусился, а ещё через секунду Оксана поняла, что перед котом придётся извиниться. Он и в мыслях не держал устраивать под ванной несанкционированный сортир. Тишка цепко держал в когтях добычу: общую тетрадь. Пыльную, грязную, мятую, обтрюханную… Оксана повертела её в руках. Гостиничный санузел — определённо не то место, куда может случайно завалиться тетрадка постояльца. Ну, разве что он вздумал подражать Дарье Донцовой и начал с того, что устроил себе «рабочий кабинет» прямо на унитазе.[23]

— Котяшка, не сердись… — погладила питомца Оксана и, не обращая внимания на лужу, потихоньку расплывавшуюся под ногами, заглянула в тетрадь.

Та сразу же разочаровала её. Вместо толстого вороха исписанных листов между затрёпанными обложками обнаружился всего один. И на нём чёрным гелем значилось: «19 октября. Предмет достал. Путь к терминалу узнал. Сегодня ухожу. Прощай, чёртов мир. Дьявол тебя трижды побери. Уверен, что ничего не потеряю».

Ещё присутствовала закладка — прошлогодний календарь, стилизованный под карту Таро. Нарисован на ней был клоун в дурацком колпаке и разноцветных лохмотьях, шагающий по краю пропасти. По оккультной науке он, кажется, без обиняков назывался безумцем или дураком. С такого станется в счастливом неведении шагнуть непосредственно в пустоту. «А с другой стороны, кто его знает, сейчас возьмёт, да взлетит. Зря ли говорят — дуракам счастье…»

В этот день, будучи на службе, она выбрала момент и в лоб спросила своё прямое начальство:

— Николай Ильич, а кто до меня жил в моём номере?

— Хм, — как-то очень странно глянул на неё Забелин, и она поняла, что вроде бы простой вопрос ему не понравился. Однако — чекист как-никак — полковник виду не подал и ответил коротко: — Старший оперуполномоченный Сизов.

Он явно считал тему закрытой, но Оксана сделала вид, будто не поняла.

— И где он сейчас? — спросила она — Небось на повышение пошёл?

— Да нет, — Забелин помрачнел, — скорее на понижение. Пошёл на охоту и не вернулся. Болота же, их знать надо… Каждый год несколько человек… приезжие в основном…

Оксана вытащила найденную тетрадь.

— Николай Ильич, вы помните его почерк? — И пояснила: — Котик мой сегодня из-под ванны добыл.

— Та-ак… — Забелин взял, прочёл, покачал головой. — А мы вот хоть и с собакой искали, а не нашли. Надо было, видно, с котами… Я так и думал, что Сизов наш — туда…

— Куда? — нарочито вялым тоном, скрывая жгучий интерес, спросила Варенцова. — В болото?

— Вы, может, слышали, Оксана Викторовна, что у космонавтов, находящихся долго на орбите, иногда происходят труднообъяснимые вещи, — негромко отозвался Забелин. — Официально они об этом не распространяются, предпочитают не выносить сор из избы. Чтоб самим остаться в избе… Так же вот и у нас. Надеюсь, я понятно излагаю?

— Вполне, — улыбнулась Варенцова. — Чего уж не понять. В каждой избушке свои погремушки. Только ведь, Николай Ильич, и я теперь в этой избушке живу.

— У нас такие разговоры всё больше шёпотом… — разом понизил голос Забелин. — И в узком кругу. Будто бы чёрт знает где, в самой крепи болот, есть некое место. Место, откуда можно попасть в другой мир. Лучший, чем этот. Небось слышали про Беловодье, Китеж и так далее — этакую параллельную Русь? В общем, вроде бы есть и дверь, и дорога, и даже знающие, которые могут по ней провести. Только просто так они не проведут, им плату давай… какие-то там предметы силы, которые добыть очень нелегко… Примерно как в сказке: пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что.

У Оксаны слегка закружилась голова, она сразу вспомнила Краева.

— Ну а сами-то вы, Николай Ильич, в это верите? — тихо спросила она. — А то ведь кто ищет…

— Тот всегда находит ба-альшое приключение на свою попу, — усмехнулся Забелин. На Варенцову он смотрел испытующе. — Все, кто знает, — верят. А все, кто верит, — ищут. И ваш покорный слуга, и глава администрации, и майор Колякин, и вор Тянитолкай… И вы, когда поверите, тоже будете искать. Ту самую дверь. Чтобы хлопнуть и уйти. Потому что она существует. Сто процентов, что существует… Не случайно же здесь крутятся эти умники в чёрном… — На другом конце коридора послышались шаги, и Забелин умолк буквально на полуслове, а потом разом сменил тон на деловито-командный. — Я вас, товарищ подполковник, больше не задерживаю. Можете быть свободны. А тетрадочку попрошу оставить…

«Ну вот. Ещё один день как в песок…»

Оксана убрала в сейф секретные бумаги, поплевала на печать, чтобы не приставал пластилин, сдала ключи и отправилась в магазин.

«Беловодье, — думала она, в упор и совершенно незряче разглядывая пивной набор из плавников и обрезков разовой сёмги. — Дверь. Господи, да я бы прямо сейчас. С Тишкой под мышкой. Хоть куда- нибудь. Отсюда подальше. Даже не очень важно куда… Главное — подальше…»

В таких пораженческих настроениях она умудрилась дойти до самой гостиницы и, только протянув руку к двери, обнаружила, что на этой самой руке болталась совершенно пустая сумка, предназначенная для покупок. Ругнувшись про себя, Оксана вернулась в магазин, купила сёмужный набор и вполне закономерно добавила к нему бутылочку тёмного «Козла» — судя по цене, настоящего чешского. Что ещё требуется одинокой женщине на ужин?..

Номер, из которого нельзя было пойти в гости к Краеву, показался ей чужим, казённым и полностью непригодным для жизни.

— Ничего. Это всегда так, — по давней привычке вслух выговорила Оксана. — Новая работа, акклиматизация, опять-таки критические дни на носу… Ничего, сейчас мы это дело дедовским способом… — Накормленный Тихон дрых в кресле, и она машинально почесала ему горлышко. — Сперва чуток отдохнём, потом наденем комбез и вдарим пробегом по бездорожью… вёрст этак с десяток… Посмотрим достопримечательности, а заодно и негатив у нас выйдет потом. Котик, ты со мной?

Тишка лениво приоткрыл один глаз, словно желая сказать ей: «А как же! Куда ты без меня? Да и отягощение требуется небось?..» Но внезапно вся лень подевалась неизвестно куда, кот пружинисто вскочил на все четыре лапы, и в этот же миг постучали в дверь. Решительно, очень по-хозяйски, так, что даже дюймовая броня глухо возмутилась — бум, бум, бум!

«Господи, кого же это к нам принесло? — удивилась Оксана, быстро подошла к двери, хмуро глянула в глазок… и оторопела. Увидела своего давнего знакомца, не поймёшь, апостола или бомжа. Всё в том же ватнике, картузе, прохорях и ментовских, с красным лампасом, штанах. — Чур, чур меня…»

Вслух она спросила со всей решительностью:

— Кто там?

— Обслуживание номеров, — бодро отозвались из-за двери. — Это ведь номер полулюкс госпожи Варенец?

«Госпожи Варенец?»

Двигаясь как во сне, Оксана отдала засов, отперла замок, скинула цепочку:

— Заходите. Какими судьбами?

— О! Воистину судьбами… — Бомж вошёл, слегка поклонился, кинул взгляд по сторонам. — Книжечку-то мою дарёную, вижу, до сих пор не покинули. В тумбочке справа на верхней полочке лежит… — Подмигнул, снял с плеча гигантскую — на авианосце палубу драить — швабру, заелозил по полу. — Не кочегары мы, не плотники, но сожалений горьких нет. А мы…

Он замолчал.

— И кто же вы? — тихо спросила Варенцова. Книга Краева действительно лежала там, где сказал блаженный Никита. И дверца тумбочки была плотно закрыта. Воображение успело нарисовать Оксане вора-форточника с наклонностями бесплотного духа, потом секретную службу и крохотные камеры по всем углам, потом…

— А это, милейшая Оксана Викторовна, как посмотреть. Всё зависит от точки отсчёта. От системы координат. Для кого-то я ангел-хранитель, для кого-то — ничтожный бомж, для кого-то — любящий супруг… А лично для вас, уважаемая, я исполнитель желаний. Тех самых, невысказанных, затаённых…

Оксана почему-то совершенно не удивилась. Просто отметила про себя, что странноватые события последних дней, кажется, обретали логическое завершение.

— Можно загадывать? — без малейшей издёвки спросила она. — У вас как — три желания? Или?..

— Одно-единственное, — поднял палец блаженный. — И за плату. Котик у вас сильно смышлёный…

«Тишку тебе? А ху-ху не хо-хо?» — мысленно возмутилась Оксана

— …однажды вам монетку принёс.

— Монетку? — Варенцова пристально сощурилась на неожиданного посетителя, будто впервые увидела. — Значит, любое?..

…Есть хорошая книжка польского писателя Сапковского, называется «Ведьмак». По этой книге сделали вроде бы неплохой фильм, и в нём есть такой эпизод. Ведьмак спасает от расправы маленького дракона, и тогда взрослый дракон — очень могущественное существо — принимает человеческий облик, является к нему и в благодарность предлагает просить всё, что тот захочет. Ведьмак ничего не говорит, лишь молча смотрит на него, и человек-дракон спустя некоторое время тяжко вздыхает: «Я могу почти все. Но вот этого — прости, не могу…»

— Эх, Оксана Викторовна… — скорбно опустил глаза блаженный Никита. — Они слишком далеко… Не в моей компетенции. Желайте чего-нибудь пореальней, ну там, президента в мужья. Или гоните меня в шею, я не обижусь…

— Тогда, — вытерла мокрые глаза Оксана, — сделай так, чтобы писатель Краев полностью выздоровел. Чтобы эта раковая опухоль… без следа… и чтобы никогда больше…

— Тю, девка, ты чего? — Брови бомжа взлетели под картуз. — У самой-то с головкой всё ли в порядке? Он те кто?.. Брат, сват? Вы ж с ним даже не целовались ни разу! И вообще, Краев твой — тот ещё элемент, с бонусом… слишком много знает… Нет, даже не проси, не буду, не стану. Другое желание давай.

— Не будешь, так и не надо, колхоз — дело добровольное, — оскалила зубы Оксана. — Небось монетка не залежится. Не ты, мил человек, первый, не ты последний. Нынче исполнителей желаний куда ни плюнь…

И ткнула пальцем куда-то вверх. Правду люди говорят: хороший блеф страшнее пистолета.

— Ну, ты это, желанная, того, не серчай, — пошёл на попятную Никита. — Ежели тебе так уж надо, мы это, мы того… сделаем. Поправим башку писателю твоему. Только денежки вперёд. Без предоплаты нынче никак…

— Легко. — Оксана вытащила монету, взвесила на руке, подкинула, отдала. И добавила без угрозы, просто констатируя факт: — Обманешь — найду.

— Тю, девка, да ты чё, у нас всё на доверии, — вроде бы обиделся блаженный. — Я же что, я себе разве враг? Об имидже своём не думаю?.. Нет уж, что обещаю, то делаю…

Он бодро отсалютовал шваброй, подмигнул коту и стремительно вывернулся в коридор. Такую грязь оставил на полу, любо-дорого посмотреть…

Оксана задумчиво заперла железную дверь…

В ореоле мистики и чертовщины к ней в первый раз за много лет постучалась надежда.