Дикий Рыцарь. Пик Роквора

Рождение легенды

Оклик вернул контроль Михелю над собой. Рыцарь обнаружил себя уже вне стен Пика, среди кучи мертвых энов, со странной палкой и головой мёртвого демона над головой.

Михель осмотрелся. Неподалёку стояли немногочисленные Косолапые, со слегка ошарашенным видом следившие за ним. Элис и Брауберг стояли вдалеке, не скрывая своего ужаса.

Леванд резко обернулся назад, надеясь увидеть Пик, но вместо крепости, среди Средних Гор теперь красовалась куча обломков. Рыцарь отбросил голову врага в сторону, и без сил свалился на землю. Что он наделал?..

«Так было нужно, — послышался знакомый шёпот Дикости. — Иначе было не победить…»

— Михель, ты как? — раздался приближающийся голос Хаббера.

Михель с пристыженным видом поднял голову. Хаббер уже стоял рядом с молодым рыцарей, не отрывая от него взгляда, а Вейлор с каменным выражением лица осматривал мёртвых энов. На спине кентавра лежал Гром.

— Я виноват, Хаб, — признался Леванд. — Я поддался в минуту отчаяния своей чудовищной стороне… И теперь…

— Всё в порядке, братан, — успокоил Хаббер, приобняв Михеля. — Главное, что ты жив…

Леванд не сдержался, и пустил слезу. И что уж говорить — задание провалено целиком! Большая часть союзников погибла, Пик уничтожен, а что стало с Кистенём. Многие отдали свои жизни впустую…

«Но ведь никто не знает, что именно искали эны, — подметил Дикость. — Скажи, что посох в твоей руке — это артефакт, что искал Доминион. Так будет куда лучше…»

Отчасти он был прав. Никто, кроме Леванда, не мог знать, что именно искали эны, и что случилось под Пиком. А подчинённые ныне покойного Гана вряд ли успели вынести ларец… Но точно ли все не знают, что искал Доминион?

Хаббер отпустил Михеля, и посмотрел на посох в руке рыцаря.

— Это артефакт? — поинтересовался удивлённо капитан, указывая на палку.

Леванд посмотрел на свой трофей, и кивнул в ответ. Это была палка, немногим длиннее короткого меча рыцаря, с белым камнем на его конце. Конечно, на один из зловещих артефактов, которые любили эны, это очень слабо тянуло, но это лучше, чем полный провал…

Тут к ним подошёл Уркут. Неприязненно покосившись на Михеля, он спросил:

— Где полубровый и его собаки, соплежуй? Померли что ли?

В ответ Леванд злобно посмотрел на водя Косолапых, и поднялся на ноги. Не сводя взгляда с Уркута, он медленно поднял посох, и процедил сквозь зубы:

— Отправишься к ним, если не прекратишь…

— Что не прекращу, молокосос? — нагло поинтересовался Уркут. — Называть вещи их собственными именами?

— Мало ран получил, верзила? — вспылил рыцарь. — Могу добавить!

Михель мысленно ужаснулся от своей жестокости. До этого он никогда бы не подумал о том, чтобы грубить кому-то, не говоря уже о том, чтобы напрямую угрожать кому-то расправой. Прежде рыцарь никогда не был таким вспыльчивым, и то, что сейчас он делал и говорил, противоречило всему тому, чему учили в Ордене.

Уркут лишь ухмыльнулся, посмотрев на капитана Странников. Хаббер в это время сел на землю, наигранно изучающего остроту штыка. Лысый разбойник своим видом показывал, что спасёт верзилу от гнева рыцаря только если он убьёт первым. Вождь Косолапых плюнул в землю, развернулся, и пошёл прочь, бросив напоследок:

— Однажды твои друзья тебе не помогут, и тогда я тебя прикончу…

Леванд продолжал сокрушаться. Он понимал, что произошедшее сегодня и открытая сила никогда уже не получится забыть. И этот день оставил на его душе неизгладимый след…