Династия. Бастард

Глава 1

— Позовите врача! Скорее!

Женский голос звучит совсем рядом. Затем чья-то тёплая рука ложится на мою щёку.

— Сынок, ты меня слышишь?

Слышу. Но «сынок»? Что-то здесь не так.

Всего несколько секунд требуется мне на то, чтобы осознать происходящее.

Проект Возрождение сработал! Получилось! Прошлая жизнь позади, передо мной открывается новая.

Не могу передать, как сильно это будоражит. Это как начать любимую игру заново, выбрав персонажа, которым раньше не играл. Только в миллион раз круче.

Губы сами собой растягиваются в улыбке.

— Почему ты улыбаешься? — спрашивает тот же голос.

Судя по всему, моя новая мать. Надо хоть взглянуть на неё, что ли.

Я только сейчас начинаю ощущать своё новое тело. Управлять им пока не получается. Даже веки открываются с трудом.

Меня предупреждали, что так будет. Сознанию потребуется время, чтобы освоиться в новой плоти. Но процесс первичной адаптации займёт не больше часа.

В нос проникает запах лекарств. Ощущаю под собой упругий матрас и торчащий в руке катетер. Я в больнице, никаких сомнений.

Открываю глаза и сразу щурюсь, потому что свет режет глаза. Вижу склонившуюся надо мной женщину с каштановыми волосами.

Красивая. Довольно молодая — ей всего лет тридцать, наверное. А сколько же тогда мне? Не десять, надеюсь?

— Саша! — женщина обнимает меня и плачет.

На сердце сразу же теплеет. Неплохое начало — по крайней мере, у меня есть любящая мать. Это уже дорогого стоит.

Что странно — я воспринимаю её именно так. Как маму. Несмотря на приятный женский запах и то, что она прижимается ко мне грудью, я не чувствую сексуальных позывов.

— Всё хорошо, мам, — выдавливаю я.

Вдруг вспоминаю, что её зовут Анна. Меня — Александр. Так же, как и в прошлой жизни. Отлично, не придётся привыкать.

— Слава богу, ты очнулся, — мама продолжает плакать у меня на плече. — Я так боялась, что потеряю тебя!

— Всё нормально. Я вернулся.

В горле встаёт комок. Вот же чёрт. Получается, на самом деле сын этой женщины умер. А моё сознание заняло пустое тело — как и было запланировано проектом Возрождение.

Конечно же, моей вины в смерти настоящего Александра нет. Но несмотря на это, я чувствую ответственность перед Анной — и тут же, не колеблясь, принимаю её. Теперь она моя мать, и я сделаю всё, чтобы обеспечить ей достойную жизнь.

Мама отлипает от меня, целует в щёку и сквозь слёзы смеётся.

— Как ты? Болит что-нибудь?

Мгновение прислушиваюсь к ощущениям и мотаю головой.

— Нет.

— Скоро придут врачи и проверят тебя. Точно хорошо себя чувствуешь?

— Да. Можешь дать зеркало?

Я чувствую себя странно. Первичная адаптация ещё идёт, по телу носятся болючие мурашки, мышцы тут и там сводит мелкой судорогой.

Но решаю ничего не говорить. Не хочу, чтобы мама переживала.

Удивительно. Я моментально принял Анну как свою мать. Не испытал вообще никаких противоречий. Полагаю, это значит, что сознание отлично слилось с новым мозгом.

Мама достаёт из кармана смартфон, включает фронтальную камеру и протягивает мне.

Так, отлично. Сразу стало больше понятно об этом мире. Смартфоны — это мне знакомо.

Только марка непонятная. Держава? Интересно. В этом мире Россия сама производит неплохие гаджеты?

Разглядываю себя в экране и снова невольно улыбаюсь. Неплохо. Мне повезло переродиться в юношу — судя по виду, лет пятнадцать…

«Шестнадцать», — тут же подсказывает разум.

Ага, отлично. Процесс вторичной адаптации, то есть слияния с памятью предшественника, тоже начался.

Я блондин с яркими голубыми глазами, и красивыми, но мужественными чертами лица. Немного бледен и худоват, с тёмными мешками под глазами. Но это последствия того, что я лежу в больнице.

— Что случилось? — возвращая матери телефон, спрашиваю я.

— Ты не помнишь?

— Нет.

— Ты ехал на велосипеде, и тебя сбила машина, — мать вытирает остатки слёз. — Ты сильно ударился головой.

— Да уж, — я качаю головой. — Какая нелепая смерть… могла бы быть.

— Не говори так! Главное, что ты очнулся. Врачи говорили, что ты в коме. Где они, кстати?

Мама начинает вставать, и дверь в палату тут же открывается. Входит целая делегация в белых халатах. Два седых врача и молоденькая медсестра.

При взгляде на меня она мило улыбается и опускает глазки. О да. Кажется, женским вниманием я в новой жизни не буду обделён. Мне досталась отличная внешность.

— Доброе утро, ваше сиятельство, — кланяются врачи.

Секунду, что? Ваше сиятельство?

Я типа дворянин какой-то? Но, судя по смартфону и аппаратуре вокруг, мир вполне современный, почти как мой.

Бред какой-то.

В голове всплывают обрывки воспоминаний прошлого Александра. И по ним я убеждаюсь, что всё действительно так. В этом мире, несмотря на прогресс, до сих пор существуют монархия и дворянство.

Как-то непросто в это поверить. Кажется абсурдом.

— Как вы себя чувствуете? — спрашивают врачи.

— Нормально, — протягиваю я, хотя новости о дворянстве выбили меня из колеи.

— Нам всё равно нужно провести обследование, если вы не против.

— Конечно, проводите! — восклицает Анна.

— Мам, они со мной говорят, — я улыбаюсь ей и затем киваю врачам. — Делайте что нужно.

Мама, кажется, немного ошарашена тем, что я её заткнул. Ничего, я сделал это вежливо. А говорить за меня не нужно, свой язык есть.

Врачи изучают показания приборов, осматривают меня с ног до головы, берут на анализ кровь, затем везут меня на МРТ. После этого возвращают в палату и удаляются. Перед уходом говорят, что мне нужен покой.

Пока доктора работали, процесс первичной адаптации полностью завершился. Раньше срока, насколько я могу судить. Подружиться с мыслью о существовании монархии тоже вроде получилось. Хотя принять это сложнее.

Мне казалось, я готов к переселению в другой, незнакомый мир. Но по факту это оказывается непросто.

Когда мы с матерью остаёмся наедине, я откидываю покрывало. Осматриваю своё тело, облачённое в больничную рубашку.

М-м, так себе. Не помешает нарастить мышечную массу. Но в целом нормально — есть над чем работать, по крайней мере. Руки-ноги на месте, видимых недостатков нет.

Собираюсь встать, и мама тут же пытается помешать:

— Лежи! Врачи сказали, тебе нужен покой!

— А я спокоен. Не мешай, пожалуйста.

Поднимаюсь на ноги и ловлю равновесие. Голова кружится. Непонятно, то ли от долгого лежания, то ли от переселения. Но двигаться могу. И, что важнее, хочу.

Чувствую прилив энергии, вызванный эйфорией. Будь моя воля, я бы прямо сейчас отправился на пробежку.

Новое! Молодое! Тело!

Кайф.

В капсулу перерождения я лёг стариком и уже забыл, каково это — когда ничего не болит.

— Давай пройдёмся, — говорю я, кивая на дверь.

— Саша, ты с ума сошёл? Тебе нельзя!

— Кто запретил?

— Врачи!

— Они сказали, что мне нужен покой, а не бездействие. Пошли, прогуляемся по коридорам. Хочу заново ощутить себя.

— Саша, ты же только очнулся! — пытается спорить Анна.

— Пошли.

Надеваю стоящие возле кровати тапочки и топаю к двери. Мама рядом, поддерживает, хотя этого не требуется. Я ощущаю небольшую вялость в мышцах, но в целом двигаюсь весьма уверенно.

Идём по коридору, где снуют пациенты и персонал больницы. Большинство врачей при виде нас кланяются. Я не знаю, как реагировать. Мама отвечает короткими кивками, так что просто делаю так же.

Когда идём обратно в палату, раздаётся звонок маминого телефона.

— Алло? Да, очнулся! Откуда ты знаешь? Хорошо. Держи, — мама протягивает мне трубку.

— А кто это? — шёпотом спрашиваю.

— Твой дедушка.

Вот как. Ну ладно.

— Алло.

— Здравствуй, Александр.

— Здравствуйте.

Из трубки доносится тишина. Я начинаю думать, что связь прервалась, но тут собеседник строго спрашивает:

— Ты что, забыл, как нужно ко мне обращаться?

— М-м… Не уверен.

Дед мой, судя по всему, строгий мужик.

— Что-то стало с твоей памятью? — сухо спрашивает он.

— Да, похоже на то.

— Что говорят врачи?

— Что надо провести обследование. Пока ничего не понятно. Особенно мне, — честно признаюсь.

— Ясно. Рад, что ты очнулся.

Не попрощавшись, дед кладёт трубку. Судя по голосу, не очень-то он рад. Но всё же позвонил, это о чём-то да говорит.

Смотрю на экран и вижу имя контакта: «Князь Грозин».

— Мой дедушка — князь? — возвращая матери телефон, спрашиваю я.

Она обеспокоенно смотрит на меня.

— Ты правда не помнишь?

— Нет.

— Да, он князь. Глава нашего рода и семейной корпорации.

Хм. Интересно, а почему у матери в телефоне он так записан? Почему не просто «Папа»?

Похоже, отношения между ними не очень.

Возвращаемся в палату. Несмотря на свой энтузиазм, всё-таки ощущаю усталость. Мне придётся потратить какое-то время не только на адаптацию, но и на восстановление.

Сажусь на койку. Мама поправляет подушку и осторожно давит мне на плечи.

— Ложись. Тебе надо отдохнуть.

— Сколько я уже здесь?

— Неделю, — в глазах мамы снова появляются слёзы, но она тут же их смахивает.

— Значит, я достаточно отдохнул, — улыбаюсь. — Пусть врачи проведут все анализы и поедем отсюда.

— Это зависит от того, что они скажут!

— Нет, не зависит. Я отлично себя чувствую и хочу домой.

Каким бы ни был этот дом. Ведь я понятия не имею, где живу. Но лежать в больничной палате мне совсем не нравится.

Уверен, что дома я быстрее смогу слиться с памятью предшественника. Жизненно необходимо понять, кто я теперь такой.

— Саша, ты не можешь принимать такие решения, — говорит Анна. — Мы послушаем врачей.

— Мы поедем домой. Меня же не будут держать здесь силой?

— Нет, но…

— Тогда вопрос закрыт, — я оглядываюсь по сторонам и вижу на тумбочке почти такой же телефон, как у мамы. — Это мой?

— Да.

— Дай, пожалуйста. Надо кое-что посмотреть.

Мама протягивает мне телефон. На её лице появляется растерянность. Смотрит на меня так, будто впервые видит.

М-да, похоже, прошлый Александр вёл себя совершенно иначе. Но ничего, всем моим родственникам и знакомым придётся привыкать к новому Александру.

Возможно, когда я вспомню всё необходимое, то смогу немного подыграть, чтобы не сильно шокировать близких. А возможно, и нет. Посмотрим.

Прогибаться под их ожидания и прежний образ Александра я точно не собираюсь.

Я такой, какой есть. Остальным придётся с этим смириться.

Первым делом осматриваю телефон. Тоже марка Держава. На задней панели изображён золотой шар с двуглавым орлом на навершии. Кажется, мои догадки верны. Это определённо отечественная техника.

Захожу в интернет и вбиваю в строку поисковика первое, что приходит в голову. А именно: «Князь Грозин».

Непривычная операционная система, поисковик тоже непривычный. Но всё интуитивно понятно, сложностей не испытываю.

Князь Григорий Михайлович Грозин — глава дворянского рода Грозиных и генеральный директор корпорации Династия. Почётный член Деловой палаты, трижды Лучший предприниматель Российской империи…

Ну и всё в таком духе. Мой дедушка действительно серьёзный мужик и ворочает даже не миллионами, а миллиардами.

Конгломерат Династия включает в себя множество компаний и дочерних предприятий. Сферы деятельности различны — от тяжёлой промышленности до юридических услуг.

С ума сойти. Мне повезло переродиться в одной из богатейших семей мира. Только почему мне кажется, будто что-то не так?

Княжич Александр Сергеевич Грозин — член дворянского рода Грозиных, сын княжны Анны Грозиной. Бастард при рождении.

Твою мать, ну вот и оно. Я бастард.

Сразу как-то противно стало. Да и само слово… У него какой-то мерзкий оттенок.

Александр был рождён вне брака, личность отца неизвестна. Несмотря на это, был признан членом рода, однако лишён права наследования. По неподтверждённым сведениям, княжна Анна пожертвовала своей долей в корпорации Династия взамен на признание сына.

Поднимаю глаза на маму.

— Ты правда отдала свою долю в Династии, чтобы меня признали?

Она вздрагивает и прячет глаза.

— Неожиданный вопрос, — почти шепчет.

— Я разве раньше не спрашивал?

— Спрашивал.

— И что ты обычно отвечала?

— Что тебе не надо об этом думать.

Усмехаюсь.

— А сейчас что ответишь?

— Это правда важно? — Анна смотрит на меня. — Ты член рода, не изгой, не бастард.

— Официально да. Так ты правда отдала свою долю?

Мать вздыхает и снова прячет взгляд.

— Да, отдала. Таково было условие князя. Чтобы ты понимал — это справедливая цена.

Делаю для себя пометочку, что отношения внутри семьи Грозиных как минимум сложные. По факту, скорее всего, там полный бардак из взаимных претензий, старых обид и конфликтов интересов.

Ничего, я с этим разберусь. В смысле, пройду вторичную адаптацию и вспомню, как всё обстоит. И соображу, как мне в этой ситуации действовать.

— Сколько процентов у тебя было? — спрашиваю я.

— Десять. Как у всех детей князя.

Охренеть. Я только что прочитал, что суммарная стоимость активов Династии — около триллиона рублей. Десять процентов от триллиона это сколько? Сто миллиардов?

Понятно, что это не чистые деньги. Но прибыль от такой доли тоже была бы внушительной.

Выходит, мать лишилась всего положенного ей богатства взамен на указ о признании.

Справедливая цена? Ну не знаю. Вполне возможно, я бы предпочёл быть бастардом, но с капиталом в сто миллиардов.

Сразу стало более понятно, кто мы с матерью есть в этом мире. Несмотря на законную принадлежность в великому роду, по факту мы отщепенцы.

— Кто мой отец?

— А вот этого ты никогда не спрашивал.

— Теперь спрашиваю. Кто он?

— Тебе обязательно знать это прямо сейчас? — мама бросает на меня опаляющий взгляд.

— Да.

— Узнаешь в своё время. С чего ты взял, что я вообще хочу рассказывать? — Анна вздёргивает подбородок. — Мы не будем поднимать эту тему, пока я сама не решу, что настало время!

— Хорошо, — я киваю. — Обсудим позже.

Оказывается, моя новая мать не такая бесхребетная, как поначалу показалось. При необходимости может за себя постоять.

Не буду с ходу на неё давить. Раз уж мой отец не появлялся шестнадцать лет, то и дальше проживём без него.

Вскоре в палате появляется врач. Мы с мамой одновременно поворачиваемся к нему.

Тот кланяется и говорит:

— Анализы в порядке. Худшее позади.

— Слава богу, — выдыхает Анна.

— Вы можете меня выписать? — спрашиваю я.

— Противопоказаний нет. Отёк мозга спал, к тому же, вам вводили все нужные лекарства, — врач кивает на капельницу. — Период восстановления вы можете пройти и дома.

— Прекрасно. Тогда я хочу выписаться.

— Как пожелаете, — доктор снова кланяется и смотрит на Анну. — Ваше сиятельство, вам нужно пройти на стойку регистрации. Урегулировать финансовые вопросы.

— Да, конечно, — мама начинает вставать.

— Стоп-стоп, — тут же вмешиваюсь. — В какой больнице я лежу?

— ДинаМед, господин.

— Так я и подумал. Знакомое название. Она ведь входит в Династию, не так ли?

Это я прочитал десять минут назад, когда пробегался по списку предприятий конгломерата.

— Да, господин.

— В таком случае стоимость лечения возместит компания.

— Но, ваше сиятельство… — теряется врач.

— Что? — я встаю с койки. — Думаете, мой дедушка не заплатит за лечение внука? Мы только что говорили с ним по телефону.

Правда, про оплату лечения никто не упоминал, но это не важно.

— Насколько мне известно, членам рода предоставляется бесплатное лечение во всех наших клиниках, — продолжаю я, делая акцент на слове «наших». — Формально бесплатное, компания затем возмещает убытки. Одним словом, я благодарю вас за труды. Если возникнут вопросы, вы легко сможете найти мои контакты. Всего доброго.

Под растерянными взглядами матери и врача прохожу к шкафу и открываю его. Внутри лежит моя одежда. Футболка, джинсы и кеды, ничего необычного.

— Будете смотреть, как я переодеваюсь?

— Простите, ваше сиятельство, — бормочет врач и выходит из палаты.

— Сынок, ты уверен? — спрашивает мама. — Может, лучше остаться здесь на пару дней под наблюдением?

— Нет. Поедем домой.

— Ты как-то изменился после травмы. Будто другой человек.

— Я всё тот же, — улыбаюсь, глядя на мать через плечо. — Выйди, пожалуйста. Я быстро.

Уже скоро мы с мамой садимся в её машину. Тоже российская разработка, между прочим.

Белый седан «Эльбрус М-2». Премиальная марка, но устаревшая модель. У мамы явно не хватает денег на обслуживание такой дорогой тачки, а купить новую она тем более не может.

Анна Грозина и её Эльбрус М-2

Пока едем домой, молчим. Я пялюсь в окно, изучая такую знакомую и одновременно чужую Москву. Здесь почти всё так же, как в моём прежнем мире, а отличия едва неуловимы. Разве что нет грёбаных электросамокатов, а большинство машин — российские.

Чувствую облегчение. Мне будет гораздо легче привыкнуть к миру, который мало чем отличается от прежнего. Всё необходимое я со временем впитаю из памяти предшественника.

Скоро оказываемся дома — в довольно небольшой, но уютной двухкомнатной квартире. У каждого своя спальня, плюс общие кухня, ванная и прихожая. По мне, так необходимый минимум.

— Вот мы и дома, — улыбается мама, закрывая дверь. — Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. Перестань это спрашивать, ладно? Если что-то будет не так, я скажу.

— Я просто беспокоюсь за тебя.

— Понимаю. Но, как сказал доктор, худшее позади.

— К счастью, да.

Мама улыбается и глядит на меня с такой теплотой, что сердце пропускает удар. Чёрт возьми, да мне и правда повезло. Плевать на деньги, плевать на то, что я бастард с дерьмовой репутацией. Всё это поправимо.

А вот получить любящую мать нельзя ни за какие бабки.

— Ты голодный? Давай закажем что-нибудь.

— Давай. На твой выбор. И… спасибо тебе, мам. За заботу.

— Я просто хочу, чтобы ты поскорее пришёл в себя, — она целует меня в лоб.

Пока мама заказывает доставку еды, я хожу по квартире. Вдыхаю знакомый запах, трогаю мебель, смотрю на фотографии. Вовсю пытаюсь запустить процесс вторичной адаптации. Чувствую, что он идёт, но крайне медленно.

Впрочем, мне обещали, что он займёт не менее недели. Ну и ладно. Мне в любом случае предстоит восстановление организма, так что ничего страшного.

Дожидаясь еды, сажусь за компьютер и снова приступаю к сёрфингу в сети. Мне нужно как можно больше информации, чтобы возбудить нейронные связи и подтолкнуть вторичную адаптацию. Это было в инструкции проекта Возрождение.

Следующим утром просыпаюсь рано. Выхожу из комнаты и вижу в прихожей маму. Она одета в элегантный брючный костюм, каштановые волосы раскинуты по плечам. Лёгкий макияж подчёркивает естественную красоту.

Чудо, а не женщина. И почему она до сих пор не нашла себе мужа?

Впрочем, догадываюсь. Дворянке, родившей бастарда, непросто отыскать себе партию. К тому же если она рожает в семнадцать лет. Потому что мне сейчас шестнадцать, а маме всего тридцать три.

— Ты куда? — спрашиваю я.

— Мне нужно на работу.

— А где ты работаешь?

— Ты и этого не помнишь? — с грустью вздыхает она.

— Дай секунду, — массирую виски, но только для вида. — Вспомнил. У тебя свой бутик женской одежды.

Лицо матери освещает улыбка, и у меня на сердце тоже становится теплее.

На самом деле, я ещё вчера вспомнил, чем она занимается. Но решил устроить небольшой спектакль, чтобы порадовать её — мол, память возвращается, со мной всё отлично.

Если бы я просто сказал «хорошо тебе поработать», такого эффекта бы не было.

— Завтрак на столе, — мать целует меня в щёку, обдавая ароматом духов. — Если что, сразу звони. Я приеду после обеда.

— Мам, подожди, — говорю я, когда она уже открывает дверь.

— Что?

— Просто хотел сказать, что ты очень красивая, — с улыбкой говорю я.

— Спасибо, — смущается мама. — В последний раз ты так говорил, когда тебе было пять.

— Правда? Это непростительно. Отныне я буду чаще делать тебе комплименты.

Мама ещё раз целует меня и уходит. Я принимаю душ, завтракаю и затем сажусь за комп с большой чашкой кофе.

Другой подросток на моём месте зарубился бы сейчас в компьютерные игры или занялся другой фигнёй. Но передо мной стоят важные задачи, и я не могу себе позволить тратить время впустую. На лёгкую головную боль плевать — если станет плохо, приму прописанные таблетки.

В первую очередь надо пройти адаптацию и воскресить память прошлого Александра. Затем — посмотрим. Раз уж официально я принадлежу к столь богатой семье, перспективы у меня имеются.

Только вот наследства я лишён, так что стать мажором и халявить не выйдет. Наоборот, мне предстоит война за то, чтобы доказать своё право зваться Грозиным.

В таком формате проходит четыре дня. Я безостановочно читаю книги и статьи в интернете, смотрю видео и разговариваю с матерью. Всё это помогает восстановить потерянную память. Сплю я тоже достаточно — мозгу требуется отдых и время на усвоение информации.

Когда я просыпаюсь на пятый день, меня не покидает ощущение, что происходит что-то важное. Оно так сильно зудит, что я не выдерживаю и спрашиваю у мамы:

— Что сегодня за день? В смысле, сегодня есть какое-то событие?

— Конечно. Сегодня день рождения дедушки.

— Ого! Тогда надо купить подарок и ехать в княжеское поместье.

— Вряд ли, — грустно усмехается мама. — Нас не приглашали.

— Почему?

— Мне казалось, ты уже вспомнил, что в роду нас не жалуют.

— Ничего, я это исправлю. Где мой телефон?

— Ты что, собрался ему звонить? — мама округляет глаза.

— Уже звоню, — улыбаюсь я, прикладывая трубку к уху. — Алло? Ваше сиятельство, разрешите поздравить вас с днём рождения!

— Спасибо, Александр, — сухо отвечает князь.

— Я приготовил для вас подарок. Собираюсь вечером приехать, чтобы вручить лично.

— Что ты творишь⁈ — мать обхватывает руками голову. — С князем нельзя так разговаривать!

— Не нужно подарка, — говорит тем временем князь Григорий. — Приезжать тоже не нужно.

— Сегодня будет приём, не так ли? Каждый год бывает, — память подкидывает варианты.

— Вам с матерью нежелательно на нём появляться.

— Я всего лишь хочу поздравить деда. Разве это плохо? Увидимся вечером, ваше сиятельство!

Не дожидаясь ответа, я кладу трубку. Ужасная наглость. Но, как ни странно, мне позволено больше других. Как раз потому, что я нелюбимый член рода, могу вести себя как полный мудак.

Немного нахальства, чтобы добиться цели, не помешает.

— Собирайся, мама. Вечером мы едем на приём.

— Сынок, нас не пустят.

— Пустят. У меня уже есть план.

— Какой? — бледнеет мама.

Я улыбаюсь.

— Для начала — красиво оденься.

Всем привет! Мы начинаем историю Александра Грозина. Погнали!